Кэтрин Коултер - Дочь дьявола

— Должны же быть у женщин свои секреты, милорд. Кроме того, Белла вряд ли меня поймет. — Она восторженно улыбнулась. — Зато теперь я знаю то, что ей наверняка неизвестно!

— Хотел бы я, чтобы и ты не была столь просвещенной, — вздохнул Адам.

— Адам, у меня будет ребенок? Только сейчас Адама озарило.

— Рейна! — вскричал он, — мне следовало бы задать тебе хорошую трепку! — Он поспешно откатился от нее и лег на спину.

— Неужели ты так мало веришь в меня, что явилась сюда в надежде заполучить ребенка?

— Кажется… я что-то думала насчет этого, — едва слышно призналась она.

Вместо ответа Адам жадно поцеловал ее.

— Надеюсь, что ребенка пока не будет, дорогая, — тихо сказал он наконец и, предупреждая ее протесты, легонько приложил палец к ее губам. — Твой отец согласится на наш брак, Рейна. Я уже говорил тебе. Не было никаких оснований прибегать к… шантажу.

— Но мне не хотелось рисковать, — чопорно заметила Рейна. — А теперь я безвозвратно скомпрометирована, и меня станут называть подержанным товаром, не так ли?

— Не желаю, чтобы ребенок родился «семимесячным»! Ты станешь моей женой, и я не потерплю никаких намеков и поднятых бровей за твоей спиной!

— Да, милорд, — покорно сказала девушка. Но Адам покачал головой и рассмеялся:

— А я-то верил, что ты нежна и послушна! Да в тебе сам дьявол сидит, и это меня пугает.

Адам почувствовал, как ее пальчики запутались в поросли волос у него на груди, и по жилам вновь пробежал огонь.

— Нет, — твердо заявил он, отстраняя девушку, — Нужно оттереть кровь, малышка, а потом доставить тебя домой.

Рейна оглядела атлетически сложенного мужчину, который скоро станет ее мужем, и торжествующе улыбнулась.

— Я больше не девственница! — радостно объявила она.

— К сожалению, — согласился Адам, встревоженно хмурясь.

Арабелла с мрачным удовлетворением улыбнулась, довольная собственной предусмотрительностью. К бедру тесно прижимался пистолет, украденный… нет, скорее взятый тайком из письменного стола лорда Делфорда. Там он и останется, пока она не вернется домой. По крайней мере Арабелла приготовилась к визиту на виллу графини Лучаны ди Роландо. Она не позволит Адаму командовать и приказывать ей, словно безмозглому младенцу.

Все еще сгорая от гнева, она подгоняла кобылку по разбитой дороге, ведущей к холмам в окрестностях Неаполя. Вилла расположена в уединенном месте — вероятно, графиня предпочитает принимать любовников подальше от посторонних глаз.

Вспомнив о Рейне и Адаме, девушка невольно усмехнулась. Она прекрасно знала, где провела подруга вчерашний вечер, поскольку слышала, как та на цыпочках шла по коридору к своей спальне, и видела Винченцо, сторожившего у конюшни. Интересно, признался ли Адам Рейне в порыве страсти, кто он на самом деле? Она так и не смогла узнать: Рейна все еще спала, когда Арабелла покинула виллу. По ее мнению, подруга проявила большое мужество, выскользнув из дома среди ночи, чтобы отправиться на свидание к Адаму.

Девушка вызывающе вздернула подбородок. Пора доказать, что она истинная дочь своего отца, а не трусливая девчонка, способная лишь вышивать на пяльцах и очаровательно кокетничать.

Она миновала несколько убогих хижин, чьи обитатели уже трудились в оливковых рощах. Арабелла чуть не решила, что заблудилась, когда впереди у подножия небольшого холма показалась вилла — элегантный, ослепительно белый дом в окружении высоких зеленых кипарисов.

Девушка свернула на вьющуюся среди деревьев подъездную аллею. Здание было маленьким и квадратным; балконы второго этажа утопали в цветущих гиацинтах, жасмине, гвоздиках и розах. Арабелла цинично подумала, уж не жирный ли король поселил любовницу в этом уютном очаровательном убежище.

Натянув поводья, она соскочила с седла. Старик с лицом, обожженным беспощадным итальянским солнцем, молча кивнул и увел лошадь.

Неужели у графини нет других слуг? И мирный пейзаж неожиданно показался зловещим. По спине девушки прошел озноб. Но она тут же упрекнула себя. Что здесь может случиться? Всего-навсего обед, и к тому же у нее пистолет.

Девушка неторопливо зашагала к входной двери, чувствуя, как колотится сердце. Сегодня графиня, наверное, будет более откровенна.

Служанка в черном платье, совсем не похожая на итальянку, провела Арабеллу в крошечную гостиную.

— А, леди Арабелла! Как мило с вашей стороны нанести визит старой одинокой женщине! Я уже думала, что вы забыли о нашем уговоре.

Графиня вовсе не производила впечатления одинокой старой женщины. Наоборот, она великолепно выглядела в атласном платье цвета слоновой кости. Волосы были уложены в модную прическу, длинные букли обрамляли лицо. На груди сверкало дорогое бриллиантовое колье, вероятно, купленное на деньги от продажи украденного груза.

— Я тоже очень рада, графиня, — вежливо ответила Арабелла, коснувшись кончиками пальцев протянутой руки. — У вас замечательный дом, — заметила она, оглядывая уютную гостиную, обставленную кремовой мебелью. — И камин такой чудесной работы!

— Да, я обожаю итальянский мрамор. Никакой материал в мире не может с ним сравниться. Но я забываю о хороших манерах, леди Арабелла. Не хотите ли проследовать за мной в столовую? Луиджи приготовил скромный обед, который, смею полагать, придется вам по вкусу.

Арабелла кивнула и вскоре очутилась в залитой солнцем комнате, уставленной вазами с желтыми розами.

— Как прекрасно! — воскликнула она.

— Вы правы, — согласилась графиня. — Надеюсь, вы любите салат из креветок и гребешков, леди Арабелла? — Помедлив немного, она грустно улыбнулась: — Я становлюсь старше и уже не могу позволить себе тяжелые жирные блюда.

— Но вы стройны, как девушка! — воскликнула Арабелла, на мгновение забыв обо всем.

Джованна снова в который раз ощутила нечто вроде симпатии к дочери графа.

— Спасибо, — кивнула она, усаживаясь напротив.

— Вам нравится жизнь в Неаполе, мадам?

— Разумеется. Король и королева так добры.

Она слегка подчеркнула слово «король», но этого было достаточно, чтобы Арабелла поняла: графиня издевается над ней. Девушка поднесла бокал к губам и решила ни в коем случае не показывать графине, что она разгадала ее игру. Одарив женщину сияющей улыбкой, Арабелла вежливо произнесла:

— Король и королева поистине очаровательны. Но, признаться, я предпочитаю придворных помоложе. Все кавалеры так романтичны!

— Вот как? — осведомилась Джованна.

— О да! — воскликнула Арабелла с видом умудренной жизнью особы, который заставил бы ее отца и брата в изумлении раскрыть рты, и изящно вздрогнула якобы от неудержимого волнения: — В особенности один синьор, просто устрашающий, но тем не менее в его присутствии… я всегда чувствую себя… истинной женщиной.

— Вас привлекают опасные молодые люди, синьорина? — улыбнулась Джованна.

— Конечно! — воскликнула Арабелла. — Я нахожу графа неотразимым.

— Графа? — осторожно повторила Джованна.

— Графа де ла Валля, мадам, — пояснила Арабелла, понизив голос. — Он француз, как вам известно… ах, настоящий мужчина… невероятно привлекателен.

«Ну вот, графиня, — подумала Арабелла, сделав глоток душистого вина, — что вы теперь скажете обо мне?»

Джованна пришла в такую ярость, что даже уронила с вилки на белоснежную скатерть крошечную креветку. Эта дурочка имеет наглость дразнить ее! Однако ей удалось быстро взять себя в руки.

— Вы правы, — промолвила она. — Мне самой нравится граф. Такой галантный и доблестный, особенно в спальне!

Ошеломленная такой откровенностью, Арабелла невольно распахнула глаза.

«Какой же вы еще ребенок, миледи», — промелькнуло в голове Джованны, и она едва сдержала смех.

— Нисколько не сомневалась, — выдавила наконец девушка.

Не волнуйся и постарайся прийти в себя, идиотканесчастная!

— Но он далеко не самый обольстительный любовник, — призналась Джованна, подавшись вперед. — Хотите еще вина, дитя мое?

Арабелла с благодарностью приняла налитый доверху бокал, с ужасом сознавая, что, кажется, потеряла контроль над происходящим. Почти не понимая, что делает, она допила вино.

— Благодарю, графиня.

Джованна откинулась на спинку стула и задумчиво оглядела девушку.

— Припоминаю одного мужчину, который сводил меня с ума. Я теряла рассудок от страсти и ревности. Но тогда я была гораздо моложе, как, впрочем, и он.

— Ваш муж, графиня? — с отчаянием пробормотала Арабелла.

— Нет. Мой муж к тому времени уже скончался, слава Богу.

— Неужели?

— Этот человек был английским дворянином, богатым, влиятельным и чрезвычайно… мужественным.

— Но ваш сын, графиня! Вы ничего не рассказали о своем сыне и упомянули только, что ему двадцать пять лет.

Почему она ни с того ниссего разболталась о каком-то английском дворянине?

Джованна медленно повернула на пальце кольцо с огромным рубином.

— Мой сын, леди Арабелла? Его зовут Камал. Девушка почему-то не могла отвести глаз от сверкающего камня.

— Камал? Странное имя, не правда ли, мадам?

— Его итальянское имя — Алессандро, как я уже, по-моему, говорила вам. Но вы встретитесь с ним, дорогая, и очень скоро, обещаю.

Арабелла наконец оторвала взгляд от рубина.

— Александр. Так звучит его имя по-английски. Но каким образом я смогу познакомиться с ним, мадам? Он собирается приехать в Неаполь?

Странно, но язык, казалось, распух и едва двигался, а вилка свинцовой тяжестью оттягивала руку. Откуда-то издалека донесся голос графини:

— Нет, девочка моя, он не приедет в Неаполь. Это вы отправитесь в далекое путешествие.

— Это… невозможно, — пробормотала Арабелла. — Я… кажется… я плохо… чувствую себя.

— Хотите узнать подробнее об англичанине, бывшем когда-то моим любовником, дитя мое? — Поднявшись с кресла, Джованна склонилась над Арабеллой. — Я хотела его, синьорина, но он безжалостно бросил меня ради другой.

Девушка опустила отяжелевшие веки и только сейчас заметила, что все еще держит бокал. Вино… такое сладкое… слишком сладкое…

— Вино… — охнула она.

— Да, дорогая, вино. Вы явились сюда, чтобы заставить меня выдать себя, И, как видите, добились своего.

Она осторожно убрала тарелку своей гостьи.

— Вино, — прошептала девушка, чувствуя, как слова графини хрупкими осенними листьями вспархивают и ложатся к ногам. Лицо старой женщины исказилось и начало расплываться. — Кто-нибудь, помогите, — тихо вскрикнула Арабелла и рухнула на стол, едва успев закрыть руками лицо.

Последнее, что она слышала, — язвительный голос графини:

— Спи, девочка моя, наслаждайся сном, пока можешь. Когда ты проснешься, пожалеешь, что сон длился не вечно.

Граф де ла Валль, задыхаясь, упал на женщину, положив голову на подушку рядом с ней.

«Черт бы ее побрал, — рассерженно думал он, ожидая, пока успокоится бешеный стук сердца. — Могла бы, по крайней мере хоть притвориться, что получает удовольствие, а не лежать подо мной бесчувственной статуей!»

Он приподнялся на локтях, поняв, что ей, вероятно, нелегко выдерживать его вес.

— Ты всегда так спешишь, дорогой, — мягко упрекнула Джованна. — Мужчина не должен думать в первую очередь о собственном наслаждении!

Перед глазами графа всплыло прекрасное бледное личико Рейны Линдхерст. Он представил ее обнаженное тело, сверкающее в пламени свечей… в ту ночь, когда Пьетро ее изнасиловал. Такая белая и стройная, такая соблазнительно юная. Но уже не невинная.

При мысли о том, как он подомнет под себя ее сопротивляющееся тело, плоть Эрве снова налилась силой.

— Ах, — прошептала графиня, — я знала, что ты меня не разочаруешь!

Он гладил «Рейну», ласкал ртом и пальцами и, медленно приподнявшись, чувствовал, как она обвивает его торс ногами. Возбуждение, охватившее его, было почти непереносимым. Пальцы Эрве скользнули между прижатыми друг к другу телами, коснулись уже напряженного бугорка плоти, и «Рейна» затрепетала. Мужчина открыл глаза… под ним, вздрагивая в экстазе, лежала графиня. По подушке разметались черные как смоль волосы.

Эрве, разочарованно застонав, отстранился и лег на спину.

«Он молод, — подумала Джованна, — а молодые люди эгоистичны. Но, по крайней мере он хотя бы подарил мне наслаждение. Теперь я наконец довольна».

— Дорогой, — объявила она, переворачиваясь на бок, чтобы лучше его видеть, — я покидаю Неаполь.

Джованна окинула взглядом его стройное тело и едва не рассмеялась при воспоминании о жирном брюхе короля, почти безволосом пахе и тонких ногах.

— Когда, графиня? — спросил наконец Эрве, на миг забыв о Рейне Линдхерст.

— Как только ты уедешь, мой рыцарь.

Эрве невольно задался вопросом, отчего она просила его прийти сюда так рано, чуть ли не утром? Обычно он посещал ее виллу под покровом темноты.