Кэтрин Коултер - Дочь дьявола

— Нет! — взвизгнула Арабелла, нервно дернувшись. — Не прикасайся ко мне!

Она откатилась к противоположному краю широкой кровати и встала на колени, стыдливо прижимая к себе покрывало.

— Понимаю, — сухо бросил Камал. — Хочешь объяснить, что я не могу ласкать тебя, пока не соглашусь на твои условия.

Неужели ее намерения настолько ясны, а замыслы так легко разгадать?

Она постаралась взять себя в руки и взглянуть в его глаза. Лицо Камала было бесстрастным, и Арабелла не могла понять, что у него на уме.

— Да, — уже спокойнее ответила она. — Я сделала это ради моих родителей. Теперь ты не можешь помогать матери в ее гнусных планах мести.

— Почему? — бросил Камал безжалостно, словно с размаху ударил кнутом. Арабелла почувствовала силу его гнева, но не отступила, высокомерно вздернув подбородок, ответила таким же неумолимым взглядом.

— Ты знаешь, что она лгала, по крайней мере во всем, что касается меня!

— Да, — издевательски усмехнулся он, — ты была невинна. Посмотри на простыню! Она залита твоей девственной кровью.

Арабелла невольно устремила взор на темные пятна, испачкавшие белизну простыни, и спрятала лицо в ладонях.

— Пожалуйста, — пробормотала она, — останови это безумие.

Девушка уронила руки и провела языком по пересохшим губам столь чувственно, что чресла Камала мгновенно напряглись при воспоминании о том, как сплетались их языки.

— Итак, — наконец заключил он, садясь и не обращая внимания на собственную наготу, — ты продала свое тело, как обычная шлюха.

«Разве обычные шлюхи испытывают такое наслаждение?» — смутно подумалось ей.

— Я… я хотела заключить с тобой сделку… а больше у меня ничего не было.

Камал невольно восхитился ее мужеством, отвагой, с которой она сделала решительный шаг. Однако ее спокойствие и беззастенчивое признание в том, что она пыталась обменять свои ласки на обещание пощадить родителей, вновь привели его в холодное бешенство.

— Женское оружие, — издевательски хмыкнул он, — откуда в вас такие таланты?

— Что вы имеете в виду?

— Кажется, — мягко сообщил он, — моя мать была не так уж не права относительно вас, миледи. Вероятно, она наблюдала, как вы флиртуете с мужчинами, и пришла к достаточно очевидному заключению. Ты показала… на что способна, Арабелла. Интересно, как далеко ты позволяла заходить остальным поклонникам, которые желали тебя? Они так же ласкали твои груди и целовали этот лживый рот? Ты играла с ними, но не позволяла овладеть собой?

— Нет! — разозлилась Арабелла и, презрев осторожность, выпалила: — Только один мужчина пытался поцеловать меня раньше, но я его ударила!

— Но твоя страсть, дорогая… Уверен, стоит лишь притронуться к тебе, и ты отдашься, забыв обо всем.

— Дьявол бы тебя побрал! — прошипела она. — Больше не коснешься меня! Не позволю! И ничего к тебе не чувствую, слышишь? Ничего!

Он, конечно, понимал, что она лжет, но пришел в такое неистовство, что стремился побольнее ранить ее. — Так все это было притворством? — Да!Камал схватил ее за плечо и дернул к себе.

— Послушай хорошенько, Арабелла — Участь твоих родителей не имеет ничего общего с тем, что случилось между нами прошлой ночью. Я буду брать тебя, когда и где захочу. — Он уже почти рычал. — Вы рабыня, моя заносчивая госпожа, и находитесь здесь, во дворце, только для того, чтобы ублажать меня. И пожелай я, мог бы раздвинуть твои прелестные бедра прямо сейчас.

Запрокинув голову, Арабелла с убийственным спокойствием произнесла:

— Если ты отважишься на такое, я буду бороться до конца. И не… не позволю тебе снова разыгрывать неотразимого любовника!

Его пальцы безжалостно впились в ее плечо, и у Арабеллы мелькнула неуместная мысль о новых синяках.

— Неужели ты такой дикарь, что должен доказывать мне свою силу?

Камал, словно обжегшись, отдернул руку и спрыгнул с постели.

— Да вы глупы, миледи! Какого благородства можно ожидать от дикаря?! Почему вы не попытались заключить сделку, прежде чем лишиться самого ценного, что есть у женщины? — Арабелла ошеломленно уставилась на него. — Теперь тебе нечего предложить, дорогая.

— Ненавижу тебя! — хрипло выкрикнула она. — Бесчестный негодяй! Я и вправду дура, если поверила, будто могу чего-то ожидать от животного!

Камал поспешно отвернулся и хлопнул в ладоши.

— Когда в следующий раз, миледи, вы захотите получить что-то, — сухо посоветовал он, — с осторожностью выбирайте жертву. Не все мужчины слабовольные глупцы, позволяющие женщине играть собой!

В дверях появился Али. Небрежно взмахнув рукой и не глядя на Арабеллу, Камал приказал:

— Проводи рабыню в гарем, Али, хотя сомневаюсь, что она сможет одурачить Раджа и вынудить потакать своим капризам.

Арабелле хотелось закричать, наброситься на него и заставить страдать, как страдает она. Боже, какую глупость она сотворила. И все зря… все зря.

Завернувшись в покрывало, она поднялась с кровати.

— Ты еще заплатишь за свое предательство, подлый варвар! — прошипела она и, не обращая внимания на потрясенного Али, вышла из спальни с высоко поднятой головой.

Камал бросился на постель и заложил руки под голову. Неужели она действительно ожидала, что он исполнит ее желания, опьяненный красотой и гибким телом? Сейчас, однако, он осознал, что все ее поступки диктовались наивностью и искренностью. Конечно, в ней нет коварства, но нет и опытности, тех чар, которыми женщины опутывают мужчин, заставляя их плясать под свою дудку. Арабелла решительна и отважна, а ее смелость и мужество не знают границ.

Камал снова перебирал в памяти события прошедшей ночи. Какой он глупец, что поддался желанию взять ее! Правда, поняв, что Арабелла невинна, он хотел отступиться. Именно она соблазнила его, пытаясь добиться своей цели.

Стараясь забыть все грубые слова, брошенные им в ярости, Камал медленно наливался гневом при воспоминании об оскорблениях, которыми она осыпала его.

Вошедшая Лелла нашла Арабеллу на кровати. Девушка свернулась клубочком, словно смертельно обиженный ребенок; по щекам лились слезы. Лелла, как и все в гареме, знала, что Арабелла провела ночь в постели повелителя. Она слышала также, как девушка вернулась на рассвете в сопровождении Али.

— Ты ничего не добилась, — просто сказала она.

Жестокая правда ее слов с новой силой ранила девушку.

— Нет, — выдохнула она, прижимаясь к стене. — Даже меньше, чем ничего.

— И что будешь делать теперь? Скрываться от всего мира и скорбеть по утерянной девственности? Только трусы так себя ведут!

Арабелла медленно повернулась, задетая откровенностью Леллы.

— Оставь меня одну, — глухо попросила она, не глядя на женщину.

— Почему? Чтобы ты продолжала жалеть себя? Ох, Арабелла, как ты могла быть такой глупой?

Слезы вновь блеснули в глазах девушки, но она сердито смахнула их тыльной стороной ладони.

— Ты права. Я стала женщиной, покорной, ничтожной дурой, и только утро отрезвило меня. Но было уже слишком поздно, и у меня не хватило хитрости торговаться с ним.

— И конечно, ты его разгневала?

— Стоит мне открыть рот, и он приходит в ярость. А я не умею притворяться, сыпать сладкими словами, чтобы получить желаемое.

Лелла сжала руку Арабеллы.

— Так или иначе, не годится прятаться. Елена уже сообщила всем, что Камал недоволен тобой. Не хочешь же ты… — Лелла осеклась. — О, ты испугал меня, Радж! —

Она улыбнулась стоявшему на пороге евнуху. — Что случилось? Почему ты такой хмурый?

Радж тяжело вздохнул.

— Повелитель, — промолвил он, не сводя глаз с Арабеллы, — нашел способ отомстить.

У Арабеллы сжалось сердце от страха. Она молча уставилась на евнуха.

— О чем ты, Радж? — удивилась Лелла.

— Повелитель приказал собрать всех невольниц гарема и прибавил, что сам выберет себе женщину на ночь.

— Но он никогда так не делал раньше! — вскричала Лелла, неуклюже вскакивая.

— Нет, — покачал головой Радж, — не делал. Думаю, причина тому — все случившееся между ним и леди Арабеллой.

— Он негодяй! — взвилась Арабелла. — Это отвратительно!

— Нет, повелитель хочет наказать вас, госпожа, — возразил евнух.

— Наказание! — прошипела Арабелла сквозь зубы. — Он дикарь, что бы вы ни утверждали! Я не пойду туда, Радж. Пусть делает, что ему в голову взбредет!

Радж печально улыбнулся:

— Повелитель приказал передать, миледи, что вы будете в саду, даже если мне придется связать вас и притащить насильно.

— Неужели он имеет наглость думать, что мне не все равно, если он сам выберет женщину для своих утех, как всадник выбирает кобылу, на которой сегодня поедет?

— Не знаю, что он задумал, госпожа.

— Не отказывайся, Арабелла, — мягко вмешалась Лелла. — И предстань перед ним, но не в оковах.

Арабелла посмотрела на свои заломленные руки.

— Радж, — устало прошептала она, — если я лишусь чести и гордости, у меня ничего не останется. Прошу простить, мне нужно как следует подготовиться.

Раджу хотелось утешить ее, сказать добрые слова, которые могли бы облегчить боль, стывшую в ее глазах, но он не знал, каковы намерения Камала. Сегодня повелитель казался чересчур спокойным, но отдавал приказы таким ледяным тоном, что Радж невольно ощутил, какая ярость кипит под внешне невозмутимой маской. Радж даже не хотел знать, чем вызвала англичанка столь неукротимое бешенство.

Арабелла рассеянно пригладила растрепанные волосы и тихо заверила:

— Не беспокойтесь, Радж. Я буду всего лишь… скучающим наблюдателем на этом спектакле. И не позволю ни во что втянуть себя.

— Надеюсь, миледи.

«Мы все, словно сладости в лавке кондитера, — думала Арабелла, — завернутые в пестрые бумажки, в ожидании покупателя». Правда, покупатель был один — господин и хозяин, которому захотелось выбрать самый лакомый кусочек. Девушки хихикали, красуясь друг перед другом, одергивая и расправляя прозрачные шальвары.

— Бесконечное пиршество, — вздохнула Арабелла, покраснев от неуместных мыслей, и закрыла глаза. Но по-прежнему видела себя на постели — жалкое, распущенное, потерявшее голову создание. Она представила себе его тело, жесткое, мускулистое, сильное, бронзовую грудь, поросшую светлыми волосами, и зарумянилась еще сильнее.

— Ненавижу его, — выпалила Арабелла и вздрогнула, поняв, что произнесла это вслух: молоденькая беременная женщина, стоявшая рядом, вопросительно наклонила голову. Арабелла едва не застонала от отчаяния. Что, если нежеланное дитя будет наказанием за прошедшую ночь? Она снова ощутила, как изливается в нее раскаленное семя. Подарок… или проклятие мужчины женщине.

Солнце медленно опускалось за горизонт; ослепительные лучи золотыми кинжалами пронизывали густую листву олеандров. Арабелла отошла от остальных и уселась на мраморную скамью. До нее доносились громкий голос и смех Елены. Возможно, девушка довольно мила и приветлива, когда не видит Арабеллы.

Арабелла с каждой минутой все глубже погружалась в бездну отчаяния, пока наконец не услышала шаги. Огромные ворота распахнулись, и вошел Камал в сопровождении трех янычар в алых с белым мундирах. Радж неспеша приблизился к бею и низко поклонился.

«Нужно совершенно не иметь гордости, чтобы пресмыкаться перед свиньей», — подумала Арабелла, сжимаясь при виде Камала. Он, как обычно, был одет в белое. Распахнутый ворот сорочки обнажал шею, на которой поблескивала золотая цепь с причудливым медальоном. Талию перехватывал красный пояс, с которого свисал кривой кинжал с усыпанной драгоценными камнями рукояткой. Шальвары были заправлены в черные кожаные сапоги. Он выглядел как никогда сильным и грозным, несмотря на легкую улыбку, игравшую на губах. Густые золотистые волосы были аккуратно причесаны, но Арабеллу неотступно преследовали воспоминания о том, как она гладила эти волнистые пряди, наслаждаясь их мягкостью. Голубые глаза были холодно прищурены, словно их обладателя раздражали беспощадные солнечные лучи. Он взглядом обвел женщин, явно пытаясь отыскать Арабеллу. Ей хотелось съежиться, спрятаться под скамью, но она не выкажет ему своего страха!

Арабелла медленно встала, и глаза их на мгновение встретились. Девушка неспешно сорвала розу с куста и, подняв цветок, стала по одному обрывать лепестки, пока в пальцах, не остался голый стебелек. Она швырнула его на землю и раздавила каблуком.

Камал, вне себя от бешенства, сжал кулаки. Неужели он виноват в том, что ей пришло в голову совершить глупость?

— Радж, — спокойно объявил он, — покажи мне женщин. Я желаю выбрать лучшую.

Арабелла в бессильной ярости опустила глаза. Женщина для него — всего лишь игрушка, которой наслаждаются в минуты безделья, но беспечно отбрасывают, когда она надоедает. Кроме того, он готов на все, только бы унизить невольницу, имевшую несчастье прогневать его.

Радж выстроил девушек перед входом в гарем. Лелла уселась на подушках около бассейна, очевидно, не заботясь о том, что станется с перепуганными и преисполненными почтения девушками, готовыми отдать все за мимолетное внимание господина.