Анни тихо засмеялась и сказала:

– Судя по выражению его лица, я совершенно уверена, что видит. Неудивительно, что этот человек плохой игрок. У него на лице все написано.

– Замолчи! – приказала Каро, выпрямив спину и выставив вперед грудь как можно эффектнее.

– Прекрасно сделано, Каро, – успела прошептать Анни, когда лорд Эшдон остановил свой кабриолет рядом с ними, вышел из экипажа и поклонился.

– Леди Каролина, миссис Уоррен, – поздоровался Эшдон, и от его голоса у Каро защекотало под ложечкой. – Не надеялся увидеть вас здесь.

– Лорд Эшдон, – произнесли девушки в унисон, и Каро продолжила:

– У вас есть надежды на мой счет, лорд Эшдон? Я и не думала.

Он мрачно уставился на нее своими голубыми глазами.

– На вас мои жемчужные серьги, леди Каролина. – В его голосе послышалась тоска.

– Да, – тихо ответила она, и от его взгляда желание поиздеваться над ним улетучилось.

– Они вам идут.

– Вы довольны. Я рада, – сообщила девушка.

Простой разговор, никакой издевки и романтики, тем не менее сердце ее отчаянно заколотилось, и она почувствовала, как его голубые глаза завораживают ее.

Он улыбнулся:

– Скоро увижу вас усыпанной жемчугом, леди Каролина, с головы до колен.

Сердце ее теперь билось где-то в пятках. Чуткая Анни откашлялась и отошла на несколько шагов. Лакеи последовали за ней, повинуясь приказу.

– Жемчуг, – продолжал Эшдон. – Мой жемчуг вокруг вашего обнаженного тела. Жемчужины, ниспадающие по вашей груди, затянутые вокруг ваших бедер, каскадом льющиеся по вашей спине.

– Лорд Эшдон, – поперхнулась она, не в силах справиться с сердцебиением. – Пожалуйста, перестаньте.

– Наконец-то я заставил вас потерять дар речи. – Эшдон слегка улыбнулся и нежно произнес: – Не думал, Каро, что такое возможно. И для этого потребовалось лишь щедро осыпать вас жемчугом.

– Жемчугом вашего воображения, – подразнила она с тихой улыбкой.

– У меня богатое воображение, особенно когда я смотрю на вас.

– Да, признаю это.

– Скажите, Каро, какой длины у вас волосы? Закроют ли они жемчуг моего воображения?

– Волосы закрывают мне уши, и под ними скрывается жемчуг, который вы подарили.

– Но хватит ли их, чтобы скрыть жемчуг, который я вам принесу еще? Нитка за ниткой, ниспадающая на вашу…

– Лорд Эшдон!

– Грудь, – продолжал он, не обращая внимания на ее предупреждение.

Анни внимательно разглядывала самую обычную траву. Лакеи переговаривались и поглядывали на горизонт.

– Лорд Эшдон, в самом деле! – И она скрестила руки, чтобы усмирить внезапное покалывание в груди.

– Мне нужно знать, Каро, какой длины должно быть ожерелье. Не хочу, чтобы вы носили жемчуг, скрытый в массе ваших кудрей.

– У меня нет кудрей, – сообщила она, сразу пожалев, что говорит слишком чопорно.

– Волнистые? И до самых… плеч?

– Что за разговор?

Эшдон пожал плечами и улыбнулся.

– Я наслаждаюсь моментом. А вы?

– Думаю, что вам доставляет наслаждение мучить меня.

– Думаю, вы правы, – засмеялся он. – Просто ответьте на мой вопрос. Позвольте длине ваших волос быть свободной от моего воображения. Пожалуйста, Каро.

Его голос, такой проникновенный, такой сладкий, такой чувственный, развеял последние остатки ее морального воспитания и правил этикета, унеся ее в пучину желания. Желания угодить ему, завладеть им, довести его до безумия.

– Пожалуйста? – повторила она. – Не могу вам отказать, когда вы так вежливы, лорд Эшдон. – Она склонилась к нему, почувствовала его запах, ощутила, как внутри нее снова все сжалось, и произнесла как можно более провокационно: – Мои волосы спускаются мне на грудь, лорд Эшдон, до того места, где она нежно поднимается. Если вы принесете мне жемчуг – а я не сомневаюсь, что вы это сделаете, – они должны опускаться вот сюда. – И она пальчиком провела по груди.

С особенным удовольствием она услышала, как лорд Эшдон застонал.

Непонятно, зачем Кэлборну понадобилось бродить в Гайд-парке в такое неподходящее время. Не успела она собраться с мыслями, чтобы поприветствовать приближающегося Кэлборна, как Эшдон схватил ее за руку и тихо произнес:

– А если я достану для вас жемчужное ожерелье, что вы дадите мне взамен?

– Вы сможете увидеть, как я его ношу.

– Так, как я вас в них себе представляю? Обнаженной? Едва ли.

– Да, так далеко, как они будут ниспадать, – пообещала она. Он никогда не сможет позволить себе ожерелье такой длины. Он способен не более чем на жемчужную удавку. А она будет счастлива показать ему свою шею.

– До того места, куда они будут ниспадать, – прошептал он, и его голубые глаза сверкнули кошачьим огнем. – И смогу прикоснуться там, где будет заканчиваться жемчужное ожерелье?

Коварный вопрос. Она не была уверена, что, коснувшись ее шеи, лорд Эшдон не соблазнил бы ее всю без остатка. По сути, она совершенно не сомневалась, что ему удастся именно это и что она обязательно позволит ему сделать это.

– Конечно. – Каролина решила положиться на бедность Эшдона и его невезение в карты.

– У вас острое чутье делового человека, леди Каролина. – Он отступил на шаг с видом джентльмена с безупречными манерами. Лжец. – Я постараюсь придерживаться вашей цены. С величайшим удовольствием. Как мне вас отыскать?

Это было сложно. Он должен продолжать, что ее мать против их встреч, иначе ее ожидает полный провал. Как все же трудно обманывать, приходится так много планировать и запоминать!

– Найдите Анни, миссис Уоррен, а она отыщет меня, – ответила она.

– Миссис Уоррен? Да, это будет весьма уместно, – подтвердил он. Ей это показалось подозрительным, но что еще оставалось?

– Какое общество! – восхитился герцог Кэлборн, присоединяясь к ним. – Какое-то особое событие или мне просто повезло?

– Просто повезло, – слишком резко ответил Эшдон.

– Леди Каролина! Миссис Уоррен! – поклонился Кэлборн. – Какое счастье повстречать таких прелестных барышень во время прогулки.

– Вы гуляете в Гайд-парке?

Эшдон был несколько груб и резок. Каро не могла понять, что с ним случилось, ведь всего мгновение тому назад он был таким милым.

– Да, гулял, – ответил Кэлборн, радостно улыбаясь. – С огромным удовольствием.

Какой он веселый человек, этот Кэлборн! Каро он всегда нравился за это. Жаль, что в его присутствии Эшдон становился таким свирепым, хотя, если честно, свирепость Эшдона казалась ей довольно забавной. Ей всегда хотелось заставить его рассмеяться, или разозлить, или обезуметь от страсти, просто заставить отреагировать и перестать быть таким важным и сдержанным. Ей всегда хотелось быть причиной всего этого. Если она собиралась лгать Эшдону, ей прежде всего следовало быть честной с собой.

– Вы из «Уйтса»? – несколько фамильярно спросил Эшдон.

В самом деле даже для Эшдона было неприлично разговаривать с герцогом в таком тоне.

– Да, в общем, я ненадолго зашел в «Уайтс». Кажется, мы разминулись, – ответил Кэлборн, глядя на Эшдона довольно дружелюбно, не обращая внимания на его грубость.

Иногда, особенно в такие моменты, Каро не хотела выходить замуж за Эшдона. В плохом настроении он был совершенно несносным, а такое случалось довольно часто.

– Да, кажется, так, – произнес Эшдон. – Какое счастье, что вы меня отыскали.

– Да, конечно, – решительно отозвалась Каро. – Он в вашем распоряжении, ваша светлость. Мы с миссис Уоррен должны идти, иначе мама пошлет по нашему следу собак.

– У вас есть собаки, леди Каролина? – сдержанно поинтересовался Эшдон.

– Фигурально выражаясь, лорд Эшдон. Не стоит беспокоиться, что сегодня ваши бриджи пострадают от собачьих зубов.

– Кажется у вас сегодня удачный день, Эшдон, – улыбнулся Кэлборн. – Леди Каролина, миссис Уоррен, день добрый всем вам.

– О, и миссис Уоррен? – поддел Эшдон. Анни повернулась к нему, едва сдерживая смех. – Лорд Даттон попросил меня передать вам его комплименты. Кажется, он собирается навестить вас сегодня позднее.

– Благодарю вас, лорд Эшдон, – сказала Анни. – Очень любезно с вашей стороны передать мне сообщение, которое могло быть доставлено обычным путем.

После этого Анни ушла, утащив за собой Каро, которая была не прочь остаться. Лорд Эшдон и его разговоры про жемчуг ее очень взволновали. Если ему хотелось издеваться над ней и дальше, для этого следует лишь договориться о встрече.

На этой мысли она совершенно выбросила лорда Эшдона из головы на целые две минуты.


– Не можешь не думать о ней, да? – спросил Кэлборн Эшдона, когда они смотрели на женщин, уходящих из парка по Гросвенор Гейт.

Эшдон хотел солгать, но решил, что с Кэлом этого делать не стоит.

– Да, не могу, – ответил он. – Что очень хорошо, потому что моя обязанность – опозорить ее как можно больше и быстрее.

– Идея Уэстлина?

– Чья же еще?

– Ты обычно откровенен, Эш. Должно быть, дела в ужасном состоянии.

– Думаю, это зависит от того, что иметь в виду под словом «ужасный», – ответил Эшдон, не сводя глаз с Каро, пока она не исчезла из виду. – Лично я не знаю, как мне быть с Каролиной Тревелиан.

– Ты влюблен в нее. – Слова прозвучали как утверждение.

– Не будь смешным. Я почти ее не знаю, – резко произнес Эшдон. – Но знаю, что она не такая, как думает отец. Определенно, она не из тех, кого можно опозорить ради спортивного интереса.

– Но это про мать, а не про дочь, верно?

Эшдон кивнул.

– Но леди Дэлби тоже не такая, как я ожидал.

– Полагаю, это обычное мнение о ней, – улыбнулся Кэл. – Я всегда считал ее забавной и немного пугающей.

– В том, что касается ее дочери, она действительно пугает.

– Что ты собираешься делать?

– Опозорить ее, – тихо ответил Эшдон. – Что еще мне остается?

– Существуют более быстрые способы опозорить девушку, чем случайные встречи в Гайд-парке, – заметил Кэл.

– Да, существуют, – согласился Эшдон. – Загвоздка в том, что я должен добиться, чтобы ее падение было полностью ее виной, наследственность должна сказаться. Отец в этом совершенно уверен. Ее желание стать куртизанкой весьма своевременно, естественно.

– Естественно, – повторил Кэлборн. Они прогуливали лошадей по парку. Солнце стояло низко, и начал подниматься ветер. – А жемчужное ожерелье? С твоей помощью он готов доказать ее порочную наследственность?

Эшдон искоса посмотрел на Кэлборна.

– Ты ведь заходил в «Уайтс». Встречал там Даттона?

– Тебе станет легче, если узнаешь, что я с ним поспорил на нее?

– Да, конечно. Сильно полегчает.

Кэлборн улыбнулся.

– Он рассказал мне о ваших планах, но почему ты не обратился ко мне? Ты же знаешь, что я бы не отказал в помощи.

– Неужели, Кэл? – удивился Эшдон, остановившись, чтобы посмотреть на него. – Ты бы помог мне опорочить девушку ради мести?

– Выглядит не очень хорошо, не так ли?

Эшдон покачал головой и сухо проговорил:

– Но я не стал бы делиться с тобой опытом. Не вмешивайся, Кэл. Я сам справлюсь.

– С помощью Даттона.

Эшдон пожал плечами.

– Если он достанет мне жемчужное ожерелье, тогда да.

– И ты не боишься запачкать его?

– Даттона? Не думаю, что его можно замарать. Кроме того, у него своя игра с Анни Уоррен.


– Если он думает, что может играть свои глупые игры со мной, – возмущенно сказала Анни, когда они поспешили домой, – то у него ничего не выйдет.

– Ты имеешь в виду не лорда Эшдона?

– Конечно, нет. Лорда Даттона, – огрызнулась Анни, когда они поднимались по парадной лестнице.

– Лорда Даттона? В какие игры он играет с тобой? – удивилась Каро.

– В те же игры, в которые лорд Эшдон играет с тобой, – доложила Анни, когда лакей открывал им дверь. – Но только я не добровольный участник, и в этом вся разница.

Каро совершенно растерялась.

Во всем она винила лорда Эшдона. Если бы она не тратила так много времени на раздумья о нем, его противных глазах, дьявольских губах, его развратном воображении, она бы могла думать о ком-то еще. Но дела обстояли так, что ей этого не удавалось. Из-за Эшдона она находилась в таком состоянии, что ей стало все равно. Какой он ужасный, что ради него она совсем забывала про Анни и про то, что у нее было с лордом Даттоном, хотя что именно было у Анни с лордом Даттоном, оставалось для нее тайной.

Лорд Даттон в доме Дэлби считался своим, и, конечно, с Анни он тоже был знаком. Когда Анни впервые поселилась у них, Каро почти не сомневалась, что Даттон занимал ее воображение довольно сильно. Но из этого ничего не вышло, и Анни никогда не говорила о своей симпатии к лорду Даттону. Это стало концом чего-то, что так и не началось. И, по ее мнению, это было к лучшему, поскольку лорд Даттон, несмотря на его привлекательность, возможно, в связи именно с этим, казался непорядочным.