Наталья Швец - Дочь титана

Амфитрита еще раз с улыбкой посмотрела на друзей, помахала рукой Тесею, снова щелкнула пальцами и быстро исчезла в тумане, который неожиданно пришел с моря…

Первым опомнился болтливый рассказчик.

— Нам никто не поверит!

С ними никто не стал спорить, ибо понимал — приятель абсолютно прав. Поэтому все стали поспешно собираться по домам, предварительно дав слово, никому не рассказывать о случившемся. Вдруг кто-то закричал:

— Ой, что это?

На мягкой траве, в аккурат, на том самом месте, где только что стояла прекрасная морская владычица, сверкала россыпь крупных жемчужин. Неизвестно, сколько бы времени длилась пауза, если бы не сообразительный Тесей, который бросился собирать дар. Затем старательно пересчитал и предложил все найденное честно разделить. Никто с ним спорить не стал. Естественно, рассказчику досталось больше, чем остальным. С этим никто спорить не стал — все-таки сын Посейдона и Амфитрита его мачеха…

Что же до Аби, то ему не нужны были эти сокровища. Он хотел только одного: вырасти поскорее и встретить суженную, обещанную морской владычицей.

Шли годы. Наследнику престола Писидии исполнилось двадцать лет.

В день его рождения на пороге дома появился Тесей, с которым не виделись довольно долгое время. За это время друг успел совершить несколько подвигов: убить несколько злодеев, вывести друзей из лабиринта, покинуть Ариадну, стать царем Афин. Аби по-прежнему жил в доме у дяди. Старик совсем ослаб и юноше было жалко оставлять своего наставника. К тому же, положа руку на сердце, он не очень рвался в Писидию. Матушка прекрасно справлялась и стоило ли ему забирать у нее бразды правления?

Увидев друга Аби был страшно удивлен. Никак не ожидал, что знаменитый герой, а слава о Тесее разнеслась далеко за пределы Ахеи, вдруг вспомнит о нем. С первых минут выяснилось — Тесей прибыл не просто так. Юноша решил жениться, но ему нужна была особенная избранница. Да и Аби также уже пора задуматься о браке, заявил приятель. Не вечно же в холостяках ходить!

В поисках невесты предложил отправиться в Солнечную долину. У тамошнего правителя титана Александра, сообщил он, таинственно понизив голос, растут две дочери, обе несравненные красавицы. Старшую нарекли Эолой и она похожа на солнечный день. Младшую зовут Аглая. Никто из смертных не сравнится с ними!

Боги одарили их всеми мыслимыми и немыслимыми талантами еще до рождения. И хотя родительское царство не велико по размерам, люди и небожители считают Солнечную долину самым желанным местом в мире, ибо там счастливы абсолютно все. Двери дворца царя, титана Александра открыты для всех без исключения.

Многие из героев уже пытались отправиться туда своих сватов, да только все получают отказ. Тесей, как и в детстве, говорил быстро и взахлеб, опасаясь, что его остановят.

— Не торопятся девы покидать родительский дом, — сообщил он, — твердят всем, что ждут своего избранника. Думается, нас с тобой!

Тут Тесей сделал паузу и прошептал, по всей видимости, опасаясь, что его услышат чужие уши:

— К слову, старшая обещана в жены только настоящему герою. Так что это точно будет один из нас!

Надо сказать, что Аби в то время к подвигам не стремился. Его вполне устраивала нынешняя жизнь без каких-либо приключений. Но услышав о дочерях титана, оживился. На память мгновенно пришла давняя встреча с морской владычицей и желание, которое он тогда загадал. В общем, оседлали царевичи коней и понеслись навстречу своей судьбе. Однако, едва отъехав от Трезена, выяснилось, что Тесею требуется срочно вернуться в Афины. Его позвали дела государства. Так что дальнейший путь Аби продолжил в гордом одиночестве.

Царство титана Александра, как и говорил Тесей, действительно, оказалось небольшим. Откровенно говоря, его и царством-то назвать сложно. Скорее богатая усадьба в цветущей долине. К скромному двухэтажному зданию, которое, как оказалось и есть дворец правителя, вела вымощенная белыми плитами дорога, по краям которой густо росли кусты жасмина и сирени. Здесь вообще было очень много цветов. Казалось, все цветы Эллады, посовещавшись, решили выбрать для себя Солнечную долину.

Как оказалось, во дворец царевич Писидии прибыл в разгар гуляний. Жители шумно отмечали праздник сбора урожая винограда. Длился он обычно несколько дней. В первый день всем без исключения, не взирая на то, представителем какого сословия являешься, полагалось мять виноградные кисти в больших емкостях, до тех пор, пока сок не начинал переливаться за края. Полученную массу оставляли бродить на свежем воздухе, постоянно перемешивая. Потом все процеживалось, разливалось по глиняным емкостям и закапывалось с песнями в землю. После чего молодежь брала в руки факелы и начинала водить веселые хороводы, предварительно отведав вина из прошлого урожая.

Аби тут же безумно хотелось принять участие в мероприятии, более всего мечтал вместе со всеми плясать на виноградных ягодах и вдыхать исходивший аромат. Но желанию не суждено было исполнится. И все потому, что едва он ступил на благословенную землю, сразу приметил юную деву, скромно стоявшую в тени высокого тополя, словно цапля, на одной ноге. Ее кожа была настолько светлой, что, казалось, светится изнутри. Золотистые кудри свободно падали на полуобнаженные плечи и легкий ветерок ласково шевелил их.

Юноша был сражен сразу и наповал. Долгие годы для него эталоном красоты была мать, потом морская владычица. Но у встретившейся ему девушки внешность была совершенно иной, неземной. Казалось, вся она соткана из воздуха, дунь и рассыпется…

Аби долго не решался подойти, робко топтался на месте, что в принципе на него не было похоже. Наконец, собрался с духом и приблизился к красавице.

— Привет, — просто промолвил он, — меня зовут Аби, я сын Феодоры и безвременно погибшего славного Ираклия, будущий правитель Писидии. А как твое имя? Кто твои родители?

— Привет, — ответила она, взмахнув ресницами, на которых свободно могла поместиться бабочка, — моя имя Эола. Я — дочь здешнего правителя титана Александра и его супруги нимфы Ириды.

Едва их глаза встретились, как Аби явственно почувствовал, как ему что-то кольнуло в самое сердце. Потом оказалось, что нечто похожее испытала и Эола. Легкий ветерок слегка ударил в лицо запахом цветущих гардений, а затем, будто испугавшись своей смелости, убрался куда-то в глубину сада.

Девушка взмахнула ресницами, и он замер потрясенный. Ему показалось, что мир раскололся пополам. Причем, на одной стороне, находится он и Эола; а на другой — все остальные. А вскоре молодой царевич совершенно не мог совладать с чувствами, которые, по счастью, оказались взаимными. Ему постоянно хотелось находиться рядом с предметом обожания.

В избраннице восхищало абсолютно все: внешность, голос, манера поведения, отношение к окружающим, постоянная улыбка на лице… Впрочем, с чего ей было печалиться? Девушка не ведала забот. Единственно, что могло волновать избранницу, считал Аби, так это какое платье стоит сегодня надеть: зеленое или белое, в цветочек или полосочку.

И вдруг он совершенно случайно застал Эолу за прополкой сорняков в цветнике, разбитом на центральной аллее парка. Он онемел от изумления. Не ожидал увидеть свою возлюбленную за столь грязной работой. Лично его мать никогда бы не стала заниматься прополкой цветов — для этого есть рабы!

Любимая была перепачкана землею в головы до ног, а нежные ладони кровоточили от порезов об острые стебли осота.

— Разве можно себя не так уважать, вы же родственники богов! — возмущенно закричал царевич, увидев Эолу в таком виде.

— Причем здесь уважать или не уважать! — удивилась Эола, отбрасывая со лба вспотевшие пряди волос. — Только Мойры ведают, что тебя ждет впереди! Поэтому мы должны уметь делать все: готовить еду, стирать белье, ткать полотно. Мало ли что может пригодиться в жизни!

Аби застыл в растерянности и недоуменно пожал плечами. В подтверждение ее словам вскоре увидел титана, который вместе со сколотами сажал пшеницу, Окончательно его добила супруга Ирида.

Как выяснилось, она вместе с другими женщинами ткала тончайшие ткани. Причем, они у нее получались гораздо лучше, чем у остальных ткачих. Эти открытия потрясали юношу до глубины души.

Но больше всего его потрясли небожители, которые, как он выяснил, словно простые смертные, могут попадать в самые различные передряги!

Когда юноша впервые увидел бога Аполлона, мирно спящего в кустах, долго не мог смириться с открытием: разве небожители так храпят? От звуков, издаваемых спящим божеством, на кипарисе шевелились веточки, а розы роняли свои нежные лепестки. Знаменитый лавровый венок свалился на землю с золотой головы, а без промаха разящие стрелы вывались из колчана и в беспорядке лежали где-то в стороне.

Аби с трудом удержался от искушения утянуть одну из них. Дабы не податься постыдному желанию, поспешно убежал вглубь аллеи, где в далекой беседке о чем-то мечтала Эола. Тихонько Аби поинтересовался у возлюбленной: что делает здесь бог света? Неужели прилетел сюда отдохнуть от забот?

Эола рассмеялась и не удержалась от желания посплетничать, что ее сделало похожей на обычную смертную. Из разговора выяснилось, Фебу потребовался посредник между ним и родителями очередной, совращенной им девушки. Данным посредником и стала супруга титана, мать Эолы — Ирида.

В том, что любовный роман имел место быть, не было ничего удивительного. Откажешь — беды не оберешься. Всем известно, нрав у Аполлона был довольно мстительный.

Обычно подобные истории сходили ему с рук, но тут ситуация неожиданно вышла из-под контроля. Как обычно, Аполлон, едва его страсть поутихла, отправил девицу куда подальше. Однако родители молодки враз сообразили: из такой вот высокой связи можно извлечь определенную выгоду. А самое простое, что пришло в голову — устроить прилюдный скандал. Сказано-сделано. Местом действа выбрали святилище Аполлона в Дельфах.

Явились в храм на рассвете, едва лучи заиграли на горизонте. Смешались с толпой паломников, проникли в жилище бога, дождались своей очереди и давай там дико орать, крушить дорогие треножники да гоняться с палками за жрицами-пифиями. Аполлон, что вполне, естественно, укрылся в самых дальних покоях. Храмовая стража пыталась урезонить дебоширов, но все было бесполезно.

— А-а-а, — вопила маманька, — где этот распутник, обесчестивший мою невинную девочку? Я до самого Зевса дойду! Я на помощь Геру призову! Уж она-то меня в беде не оставит!

Нашкодивший, будто мартовский кот, Аполлон готов был провалиться сквозь землю, но самое жуткое ждало впереди. Неизвестно каким образом, но родительнице удалось отыскать его в деревянном ларе, куда спрятался буквально за несколько минут до ее визита. Она, откинув крышку, громко визжала, что соберет людей и раскроет всем глаза на блудливого бога. Словом, выдвинула в конце гневной тирады свой ультиматум — или женись, как велено богами, или распрощайся с Олимпом.

Больше всего удивляло то, что Аполлон не стал наказывать хулиганку, а принялся оправдываться и доказывать, что ему, богу искусства и света, красивейшему из небожителей не пристало обременять себя узами брака с простой смертной. Его уровень совсем иной: небожительницы, музы, на худой, конец, нимфы. А тут какая-то занюханная крестьяночка, с лицом усыпанным веснушками.

— Значит так, — гремел разгневанный отец, — как кувыркаться на сеновале, так моя девочка подходит, а как жениться, так нам муза требуется!

В общем, никакие возражения не принимались, а оправдания пропускались мимо ушей. Сама же жертва пламенной страсти во время всей этой разборки картинно утирала абсолютно сухие глаза и выставляла вперед свой абсолютно плоский животик, по всей видимости, намекая на беременность. Свидетели сцены прекрасно понимали, роды отложены на неопределенное время.

— Это что же делается, — причитала матушка, — бог света, а ведет себя, как обычный развратник!

Подобного унижения Аполлон выдержать больше не мог и позорно растворился в воздухе. Местом своего убежища выбрал дворец титана.

Ирида, как и ожидалось, нашла достойный выход. Она предложила перенести девушку за три моря в далекую Тавриду и пристроить ее в храме, посвященном Аполлону. Наглое семейство с готовностью приняло это предложением, и юная потаскушка стала Главной жрицей. И не важно, что в том дальнем храме служили лишь четыре жрицы, главное, они были в наличии. К тому же, никто из них не подозревал о прошлом своей госпожи, которая, по всеобщему мнению была образцом добродетели.