— В следующий раз, Клео, — пообещал Лео, гладя ее блестящую спинку. — Ты обязательно побьешь рыжего великана, вот увидишь, так и будет. Еще немного отточим твои толчки задними лапами, наберешь побольше сил, и мы с Алеком выведем тебя в чемпионы.

Алек зарылся носом в ее шейку, чуть коснулся уха кончиком пальца и что-то прошептал, причем окружающие могли бы поклясться, что кошка внимательно слушает. Мальчик поцеловал ее макушку. Клео мгновенно забыла свои горести и завела томную песенку.

Завидев это, мистер Гримсби с мудрым видом закивал.

— Кошачий шептун, — пробормотал он жене, мигом принявшей подобающий случаю благоговейный вид. — Ничего не скажешь, юного Алека ждет большое будущее.

В следующем, последнем на этот день, забеге участвовали исключительно трехлетние кошки: самый агрессивный, самый непредсказуемый, почти не поддающийся тренировке возраст. Подобного рода соревнования, как правило, превращались в общую свалку: шерсть летела во все стороны, над треком разносился дикий вой, и чаще всего ни один участник так и не добирался до финишной черты. Сегодняшний день тоже не был исключением.

— Котята — они и есть котята, — заявил Оззи Харкер, покачивая головой и подхватывая Монро, трехлетнего безобразника с изодранным ухом. Мегги погладила Мистера Корка и Клео и покрывала поцелуями их мордочки, пока оба с недовольным видом не отвернулись, явно намекая на прискорбное отсутствие кормежки.

— Прекрасный день, — блаженно вздохнула Мегги, обнимая отца. — Теперь, когда Алек взялся за Клео, бьюсь об заклад, скоро она начнет обгонять Мистера Корка.

— Поразительный мальчонка, верно, Мегги? — любовно проворчал Тайсон. Дочь расслышала нежные нотки в его голосе и обняла отца.

— И он, и Рори. Оба великолепны. Вы с Мэри Роуз постарались на славу. А я, — с лукавой ухмылкой добавила она, — как и обещала, объяснила им, что почем.

Тайсон, не выдержав, рассмеялся, вспоминая ту, давнюю церемонию, закончившуюся не только всеобщим весельем, но и согласием.

— Жаль, что Роэна Каррингтона и Сюзанны здесь нет. Я ужасно рада, что они позволили братьям Харкер участвовать в состязаниях. Забеги кажутся куда более волнующими, когда на трек выходят воспитанники Маунтвейлского питомника.

— Они приедут в мае, — сообщил Тайсон. — Пока что они в Париже. Роэн написал, что сейчас любуется деревьями в цвету. Ты же знаешь Роэна и его сады: он вернется с дюжиной новых планов, замыслов и эскизов разбивки клумб и посадок.

— И вправду хороший день, — согласился Макс, по-прежнему держа Мистера Корка, но пыхтя уже не так сильно.

— Да, — согласился отец, — хороший.

— Папа, можно я понесу Мистера Корка?

Тайсон поднял глаза на четырехлетнего Рори, мысленно добавил вес Мистера Корка и вздохнул:

— Давай кота сюда, Макс.

Глава 2

Городской дом Шербруков

Патнем-плейс, Лондон

Неделю спустя


Городской дом Шербруков на углу Патнем-плейс, трехэтажный особняк в георгианском стиле, был выстроен в середине прошлого века графом Нортклиффом, имевшим гораздо больше денег, чем хорошего вкуса — «bon gout» 2, как он обычно говорил, изливая свое семя в лоно очередной «пансионерки» борделя мадам Орли.

Именно он и наводнил сад греческими статуями мужчин и женщин, сплетавшихся в самых непристойных позах. Последние шестьдесят пять лет буквально все: дети, взрослые, гости, слуги и даже случайные разносчики — могли часами глазеть на обнаженные мраморные парочки, олицетворявшие различные аспекты физической страсти.

Временами Мегги искренне жалела, что ей не довелось познакомиться с оригиналом графом. Ни Лео, ни Макс до сих пор не проговорились своему отцу-священнику, что их двоюродные братья, мальчишки дяди Дугласа, успели наскоро показать им статуи в укромном уголке сада Нортклиффов. При этом все четверо беззастенчиво пялились на соблазнительные сцены, отпускали непристойные замечания и, хихикая, изучали все неприличные подробности.

Мегги поселили недалеко от спальни тети Алекс, примыкавшей к комнате дяди Дугласа. Ее же комната была отделана в светлых оттенках персикового и кремового. Она останавливалась в этой комнате с восьми лет. В дверь легонько постучали.

— Войдите! — откликнулась Мегги.

На пороге возникла тетя Алекс, румяная, растрепанная, запыхавшаяся и сияющая, как утреннее солнышко, потому что едва ли не с рассвета каталась в Гайд-парке с дядей Дугласом. Оба наверняка пускали коней во весь опор, наслаждаясь одиночеством и покоем, поскольку никто из людей светских не изволил подниматься с постели так рано, чтобы оказаться в этот час в парке и тем более осудить столь эксцентричное поведение. На Алекс была темно-зеленая амазонка, подаренная мужем на день рождения. Густые рыжие волосы выбились из-под модного крошечного цилиндра и беспорядочной массой локонов рассыпались по спине.

— До чего я люблю лондонскую жизнь! — весело объявила она, стягивая рыжевато-коричневые перчатки для верховой езды из невероятно мягкой кожи. — Когда только приезжаешь сюда, здесь все кажется таким чистым и свежим! Весна в Лондоне — это нечто особенное! Кроме того, я ужасно довольна, что Тайсон позволил нам взять тебя под свое крылышко. Что ни говори, а первый сезон очень важен для девушки. Надеюсь, мы повеселимся на славу. Кстати, я пришла сказать, что сегодня утром Дуглас везет тебя к мадам Джордан.

— Кто такая мадам Джордан?

— Моя модистка, разумеется. Одевает меня с тех пор, как мы с Дугласом поженились.

Алекс на секунду замолчала, очевидно, погрузившись в крайне приятные воспоминания, потому что по лицу расплылась широкая улыбка.

— Хм-м, о да, между нами: ты будешь похожа на принцессу. Только делай так, как скажет дядя. У него идеальный вкус.

Мегги всю жизнь твердили, что у обоих дядей просто идеальный вкус во всем, что касается дамской одежды. Вероятно, и у отца тоже, поскольку вся мужская половина рода Шербруков отличалась особенной удачливостью и тонким вкусом. Будучи викарием, он не мог позволить себе судить вслух о таком суетном предмете, как женские туалеты.

Мэри Роуз, мачеха Мегги, и сама Мегги, волей-неволей оказавшиеся в доме, полном существ мужского пола, давно объединились и сами выезжали за покупками, невероятно при этом наслаждаясь. Четверо мужчин, включая Алека и Рори, не будучи откровенными олухами, щедро отпускали комплименты любому новому наряду, давно заметив, что длина комплимента оказывалась прямо пропорциональной степени хорошего отношения к ним дам. Их отец, человек высокого ума, весьма одобрял такое поведение.

— Так вот, Дуглас собирается уехать, как только переоденется. У него встреча в министерстве иностранных дел. Надеюсь, ему не собираются предложить новый дипломатический пост. Последнее назначение было в Рим. Господи, какая же там жара! Мы провели уйму времени с кардиналами и епископами, а это означало, что приходилось носить закрытые платья.

— Я бы с удовольствием посетила Париж, — мечтательно вздохнула Мегги.

— Он отказался от этого назначения два года назад, — сообщила Алекс. Лорд Нортклифф и в самом деле отверг несколько предложений министра, хотя король Георг IV часто советовался с ним по вопросам, касавшимся переговоров с французами, которых Дуглас прекрасно знал. Вероятно, поэтому и отказывался ехать в столицу Франции.

Час спустя Мегги и Дуглас оживленно обсуждали моды с мадам Джордан в ее элегантно обставленной лавке в самом центре Риджент-стрит.

Сегодня выдался чудесный ясный день; всю дорогу до Лондона шел дождь, вчерашним вечером превратившийся в ливень. Зато рассвет был безоблачным и ясным. Настоящее весеннее утро! Цветы затопили столицу красочным водопадом, а на деревьях распустились листья. Мегги просто не могла надышаться свежим душистым воздухом.

В этот ранний час в лавке были только три леди с горничными. Но мадам Джордан, едва взглянув на дядю Дугласа, подлетела к нему и подставила щеку для поцелуя. После чая и сплетен она объявила лорду Нортклиффу, совершенно не обращая внимания на Мегги и, очевидно, считая, что сам процесс не требует участия девушки:

— Вообразите только, такая молодая девушка удостоилась внимания самого милорда Нортклиффа. Всем известен ваш безупречный вкус, так что она станет предметом всеобщей зависти. Вот увидите, с нашей помощью она превратится в истинную красавицу! Хм-м… довольно тонкая талия, что очень кстати, так как нынче опять подчеркивают линию талии… грудь пышная… да, хорошая кожа… и волосы того же насыщенного оттенка, как у мистера Райдера Шербрука и леди Синджен… каштановые… со светлыми прядями и рыжеватыми отблесками… А эти голубые глаза… вскоре они засверкают, как драгоценные камни. Давайте я сначала сниму мерки, а потом мы все обсудим подробно.

Мегги раздели до нижних юбок, чулок и сорочки, поставили на небольшое возвышение, сняли мерки и лишь потом стали драпировать в самые различные отрезы — от прозрачных шелков до ярких переливчатых атласов. Дядя Дуглас внимательно рассматривал каждый, делал замечания, задумчиво поглаживая подбородок, и выглядел при этом генералом, командующим армией, в которой каждый солдат был готов немедленно выполнить приказ.

При виде бального туалета, выбранного им для следующего вечера при полном одобрении мадам Джордан, сердце Мегги затрепыхалось от удовольствия и волнения. Настоящий шедевр: тюль на белом атласе с двумя полосами изысканной вышивки, идущей от талии до подола, имитируя распашную юбку.

— Слава Богу, что тебе идет белое, Мегги, — заметил он, оглядывая племянницу и торжественно кивая. Рукавчики были короткими и туго обхватывали руки. Квадратное декольте открывало грудь. Платье было отделано двумя очень узкими оборками: одна на подоле, вторая под коленями.

— Выдержано в строгом стиле, — заметил Дуглас, — и талия наконец там, где ей положено быть. У тебя чудесная тонкая талия, Мегги, а грудь особенно миленькая… хотя, возможно, и не стоило упоминать об этом в твоем присутствии, но мадам права. Да, этот фасон тебе пойдет. Больше никаких школьных платьиц, дорогая. Ты теперь молодая леди, готовящаяся к выходу в свет.

Мадам Джордан вздохнула:

— Помните, милорд, как вы впервые привели ко мне молодую жену? Что за странный у нее был вкус… впрочем, таким он и остался, зато она понимала силу воздействия на мужчин своей великолепной груди и поэтому упиралась, что было сил.

— Женщины всегда понимают соблазнительность своей груди, — фыркнул Дуглас. — Что же до моей супруги, она до сих пор носит платья с вырезом едва не до колен, и мне это нравится не больше, чем тогда. Мужчины просто раздевают ее взглядами, Николетт! Природа наделила ее такими достоинствами, что трое мужчин могут одновременно пожирать ее наглыми взорами, а я ничего не в силах поделать.

Мадам Джордан рассмеялась и ущипнула его.

— Ах эти ревнивые мужья! Ну разве не восхитительно, дорогая?

Мегги перевела взгляд с Николетт на дядю, впервые ступив на неизведанную территорию взрослого, такого заманчивого мира.

— Да, мэм… если хорошенько подумать… это вправду восхитительно.

За бальным туалетом последовала темно-синяя амазонка, такая красивая, что Мегги едва не заплакала от восторга!

— О Боже, дядя Дуглас, она слишком хороша для меня! — прошептала она, осторожно проводя кончиками пальцев по ткани, услужливо поднесенной поближе одной из помощниц мадам.

— Завтра мы снова приедем заказать еще несколько туалетов и примерить твой бальный туалет. И это только начало. Завтра вечером на балу у Рэнли ты будешь выглядеть настоящей принцессой. Николетт, ее дебют состоится через две недели, и я хочу, чтобы вы придумали для нее нечто особенное.

— Обещаю, — согласно кивнула мадам, и если Мегги не ошибалась, — а она вряд ли ошибалась, поскольку не раз видела то же выражение в глазах Мэри Роуз, — так вот, в темных красивых глазах мадам блестело чистейшее вожделение. Однако держалась она безупречно вежливо и даже проводила заказчиков до двери.

— Она… э-э-э… в самом деле весьма ценит вас, дядя. Черные брови мигом взлетели вверх.

— Тебе всего восемнадцать, Мегги, и, как дочь священника, ты просто не должна разбираться в подобного рода отношениях между мужчинами и женщинами.

— Не забудь, я живу с отцом и Мэри Роуз, — рассмеялась девушка. — Эти двое… смеются, обнимаются и целуются украдкой, особенно когда думают, что остались одни, чего никогда не бывает в доме викария. Более того, две недели назад ко мне в спальню заявился Рори, ужасно перепуганный, потому что, по его словам, мать пронзительно вопила. Не совсем же я идиотка, дядя Дуглас!

— Твой отец — очень счастливый человек, — все, что сообразил ответить Дуглас на это откровение. Правда, позже он ухмыльнулся и пробормотал:

— Хотелось бы мне услышать, каким именно образом тебе удалось успокоить Рори. Так вот, Мегги, я должен кое-что тебе сказать. Здесь, в Лондоне, ты прекрасно проведешь время. Пойми, ты не охотишься за мужем, а просто развлекаешься. И никто не заставляет тебя обращать внимание на всяких болванов. Все это идея твоей бабки, а не наша. Твой отец полностью со мной согласен. Учти, поскольку у тебя неплохое приданое, немало мужчин будет пресмыкаться перед тобой в надежде заполучить богатую наследницу. Берегись тех, кто всегда готов преступить границу. Ясно?