Джеромы приехали в четверг. Она познакомила их с Гвен, а потом повезла на экскурсию по графству, в Гринфилд и Нортгемптон, чтобы посетить тамошние больницы.

— Как все прошло? — спросила Гвен вечером, позвонив ей по телефону.

— Сложно сказать. Особого энтузиазма я не заметила.

— Я думаю, что они не из тех, кто будет открыто показывать эмоции на публике. Они любят все обдумать, — сказала Гвен.

Им понравилось то, что они увидели, и они приехали снова, на этот раз на четыре дня. Р. Дж. хотела, чтобы они остановились у нее, но комната для гостей превратилась в офис Дэвида. По всей комнате валялись страницы его рукописи, он лихорадочно завершал книгу. Гвен еще не так хорошо устроилась, чтобы принимать гостей, и Джеромы остановились в маленьком пансионе на Мейн-стрит, в двух кварталах от офиса Р. Дж. Гвен и Р. Дж. каждый вечер приглашали их на ужин.

Р. Дж. осознала надежду на то, что они переедут к ним. У обоих было отличное образование и опыт работы. К тому же они задавали конкретные, нужные вопросы по поводу медицинской организации, которую они с Гвен хотели создать.

Джеромы четыре дня ездили по графству, беседовали с местными жителями у магазинов, школ и церквей. Четвертый день их пребывания в холмах выдался прохладным. Небо было затянуто облаками, но Р. Дж. взяла их на прогулку по лесной тропе. Питеру очень понравилась река.

— Похоже, здесь много форели.

Р. Дж. улыбнулась.

— Да, это так.

— Можно будет рыбачить, когда мы сюда переедем?

Р. Дж. была довольна.

— Разумеется.

— Полагаю, решено, — подытожила Эсти.


В свинцово-тяжелом, пронизывающем воздухе витал запах перемен. Менялись не только времена года. Тоби была на седьмом месяце беременности и собиралась покинуть офис Р. Дж. Тоби планировала посвятить целый месяц подготовке к появлению на свет малыша, а также помочь подыскать офис Питеру Джерому. После этого она намеревалась работать менеджером Медицинского центра графства Беркшир, занимаясь одновременно делами Р. Дж., Питера и Гвен, ведя всю их бухгалтерию.

Тоби дала Р. Дж. несколько рекомендаций по поводу того, кем можно будет ее заменить. Р. Дж. доверяла интуиции Тоби. Мэри Уилсон была членом городского совета по планированию, когда Р. Дж. получала разрешения на ремонт будущего офиса. Мэри могла стать прекрасным администратором, однако Р. Дж. знала, что ей будет не хватать Тоби. Чтобы отпраздновать новую должность Тоби, Гвен и Р. Дж. повезли ее в ресторан в Дирфилд.

Они встретились возле ресторана после работы. Тоби не могла пить алкоголь из-за беременности, но втроем они быстро развеселились и без вина. Подруги пили клюквенный сок за будущего ребенка Тоби. Р. Дж. чувствовала свою сильную привязанность к ним, и они хорошо провели время вместе.

На полпути домой пошел дождь. Когда Р. Дж. высадила Тоби, дождь превратился в ливень, поэтому дальше она ехала медленно и аккуратно.

Внимательно следя за дорогой, она чуть было не проехала мимо дома Грегори Хинтона. Она увидела свет в коровнике и сидящую фигуру.

Дорога была скользкой, потому она не пыталась тормозить. Р. Дж. снизила скорость и в конце концов развернулась и поехала назад. Грегори проходил комбинированный курс радиационной и химиотерапии. У него выпали все волосы, и он страдал от побочных эффектов лечения. Р. Дж. решила поздороваться с ним.

Она подъехала прямо к воротам коровника. Он повернул голову, когда хлопнула дверь. Он сидел в рабочем комбинезоне и куртке на складном стуле возле одного из стойл. На полысевшей голове красовалась кепка с эмблемой компании по производству удобрений.

— Ух, ну и ночка. Привет, Грег, как поживаешь?

— Р. Дж., ну ты же знаешь. — Он покачал головой. — Тошнота, диарея. Слаб, как ребенок.

— Это худшая часть лечения. Ты почувствуешь себя намного лучше, когда оно закончится. Дело в том, что у нас нет выбора. Мы должны остановить рост опухоли. Сделать так, чтобы она сморщилась, если получится.

— Чертова хворь. — Он махнул рукой в сторону еще одного складного стула, стоявшего поодаль. — Посидишь?

— Пожалуй.

Она взяла стул и села. Р. Дж. никогда прежде не бывала в коровнике Грега. Он протянулся на многие десятки метров, дальняя стена скрывалась где-то в темноте. По обе стороны прохода располагались стойла с коровами. Высоко над головой она уловила какое-то мельтешение, судорожное движение. Грег заметил ее взгляд.

— Всего лишь летучая мышь. Они всегда сидят высоко.

— Ну и коровник у тебя, — заметила она.

Он кивнул.

— На самом деле раньше это были два отдельных коровника. Это самая старая часть. Другая половина была другим коровником, который привезли сюда на быках лет сто назад. Всегда хотел соорудить эдакий модный молочный заводик, но так и не решился. Мы со Стасей доим их по старинке, зафиксировав коровам головы, чтобы они не двигались.

Он закрыл глаза. Р. Дж. протянула руку и похлопала его по плечу.

— Ты думаешь, когда-нибудь найдется лекарство от этой гнилой дряни?

— Думаю, да, Грег. Сейчас идет работа над генетическими лекарствами для множества заболеваний, включая различные виды рака. В следующие несколько лет все кардинально изменится. Наступит новая жизнь.

Он открыл глаза и взглянул на нее.

— Через сколько лет?

Большая корова в белых и черных пятнах, стоявшая в стойле перед ними, внезапно громко замычала, испугав Р. Дж. Действительно, через сколько лет… Р. Дж. замерла.

— Грег, я не знаю. Может быть, пять. Я просто предполагаю.

Он горько усмехнулся.

— Ну, сколько бы лет ни оставалось, я этот новый мир не увижу, так ведь?

— Я не знаю. Некоторые люди живут с твоей болезнью много лет. Я думаю, тебе важно верить, действительно верить, что ты будешь одним из них. Я знаю, что ты верующий человек, и я думаю, что молитва не помешает.

— Сделай мне одолжение.

— Какое?

— Помолись и ты за меня, Р. Дж.

Вот незадача, немного не по адресу. Но она улыбнулась.

— Ну, я думаю, это точно не навредит, — сказала она и пообещала помолиться.

Животное перед ними издало протяжный глухой стон, который тут же подхватили другие коровы.

— Почему ты сидишь здесь в одиночестве?

— Вот эта пытается отелиться, но у нее не получается, — ответил он, махнув в сторону коровы в стойле. — Она молодая, еще не телилась.

Р. Дж. кивнула.

— Ну, у нее узкий проход, и теленок не хочет выходить. Я звонил двум ветеринарам, которые остались в округе и занимаются крупными животными. Хэл Доминик слег с гриппом, а Линкольн Фостер где-то на юге, выехал на вызовы. Он сказал, что постарается прибыть к одиннадцати.

Корова снова замычала и легла на бок.

— Спокойно, милая…

— Сколько у вас коров?

— Сейчас семьдесят семь. Сорок одна дает молоко.

— И вы знаете все их клички?

— Только зарегистрированных. Видишь ли, их нужно регистрировать с именами. У тех, что не зарегистрированы, на боках написаны номера вместо имен, но эту корову зовут Заза.

Корова медленно опустилась на бок, вытянув копыта в сторону.

— Черт. Черт! Прости, — воскликнул Хинтон. — Они так ложатся на бок, только когда их конец близок. Она не дотянет до одиннадцати часов. Она пытается родить уже пять часов. Я вбухал в нее большие деньги, — горько признался он. — От такой зарегистрированной коровы можно получать от тридцати до пятидесяти литров молока в день. И теленок должен был быть хорошим. Я заплатил сотню долларов за семя очень здорового быка.

Корова замычала и задрожала.

— Мы можем что-нибудь сделать для нее? — спросила Р. Дж.

— Нет, я слишком болен, чтобы заниматься этим, а Стася измотана. Она целый день доила. Да она уже тоже немолода. Она попыталась что-то сделать, но у нее не получилось. Ей пришлось пойти в дом и лечь в постель.

Корова замычала от боли, вскочила на ноги, а потом снова опустилась на брюхо.

— Давайте я взгляну, — сказала Р. Дж. Она сняла пальто и бросила его на стог сена. — Она будет лягаться?

— Едва ли, учитывая то, в какой позе она лежит, — сухо ответил Хинтон.

Р. Дж. приблизилась к животному и села на корточки позади него. Было странно видеть огромный анус, похожий на глаз над большой коровьей вульвой, в которой виднелось маленькое копытце и что-то красное и вялое, похожее на язык.

— Что это?

— Это язык теленка. Головы не видно. По какой-то причине телята часто рождаются с вываленными языками.

— Что не дает ему выйти?

— Обычно сначала выходят передние копыта, а потом голова. Как у пловца, ныряющего в воду. У этого левое копыто выходит нормально, а правое где-то застряло. Ветеринар должен протолкнуть голову назад в вагину и засунуть руку, чтобы понять, что там не так.

— Почему бы мне не попробовать?

Он покачал головой.

— Для этого нужны крепкие руки.

Р. Дж. посмотрела на дрожащую корову.

— Я думаю, стоит попытаться. Я еще ни разу не теряла корову, — заметила она, но шутка не удалась. Он даже не улыбнулся. — Вы используете смазку?

Он с сомнением посмотрел на нее и покачал головой.

— Нет, нужно помыть и хорошенько намылить руку, — сказал он, показав ей, где стоит умывальник.

Р. Дж. закатала рукава рубашки до самых плеч и принялась мыть руки холодной водой и куском темного хозяйственного мыла.

Потом она вернулась к корове.

— Тихо, Заза, — сказала она и почувствовала себя дурой, разговаривающей с задницей коровы. Когда пальцы, а потом и вся ладонь Р. Дж. исчезла во влажной глубине коровьей вагины, животное начало нервно махать хвостом.

Голова теленка действительно была очень близко к выходу, но ее, казалось, невозможно подвинуть. Когда Р. Дж. посмотрела на Грега, то увидела в его глазах глубокое беспокойство. Р. Дж. задержала дыхание и надавила, словно пытаясь погрузить голову пловца в очень плотную жидкость. Медленно голова начала двигаться назад. Протолкнув ее достаточно далеко, Р. Дж. засунула руку в вагину сначала по запястье, потом почти до локтя, пока ее пальцы не нащупали что-то.

— Я чувствую… думаю, что это колено теленка.

— Да, возможно. Может, получится засунуть руку под него и развернуть копыто вверх? — посоветовал Хинтон.

Р. Дж. попыталась.

Она засунула руку глубже и внезапно почувствовала сильный спазм, похожий на маленькое землетрясение. Ее руку буквально вытолкнуло из вагины коровы, и Р. Дж. упала на спину.

— Что за черт, — прошептала она, но Грегу не обязательно было говорить ей, что это один из случаев непроизвольного сокращения вагины, с которыми она раньше не сталкивалась.

Р. Дж. пошла за мылом. Вернувшись к корове, она потратила несколько минут, прежде чем поняла, с чем имеет дело. Сокращения вагины происходили раз в минуту и длились сорок пять секунд, что оставляло ей всего пятнадцать секунд. Она снова просунула руку в вагину мимо колена теленка.

— Я чувствую кость, тазовую кость, — сказала она Грегу. — Я схватилась за копыто, но оно застряло под тазовой костью.

Крепкий хвост хлестнул ее по лицу. Отплевываясь, Р. Дж. схватила его левой рукой, удерживая подальше от себя. Начались новые спазмы, потому Р. Дж. крепко ухватилась за копыто теленка, ожидая их окончания. Ее руку уже не должно было выкинуть, поскольку давление вокруг нее стало слишком сильным. Оно заставило ее запястье упереться в тазовую кость. Р. Дж. громко охнула от боли. Рука быстро онемела. Р. Дж. закрыла глаза и уперлась лбом в бок Зазы. Руку было невозможно вытащить. Она была зажата почти до плеча. Р. Дж. представила, что, если Заза умрет, им придется разрезать ее тушу, чтобы освободить руку.

Она не услышала, как вошла Стася Хинтон.

— Что делает эта девчонка, черт побери? — громко поинтересовалась она. Грег что-то ответил ей, но Р. Дж. не услышала, что именно. Она почувствовала запах навоза. Корова воняла потом и страхом. Сокращения вагины прекратились.

Р. Дж. помогла родиться достаточному количеству человеческих детей, потому прекрасно знала, что следует делать дальше. Она немного вытащила руку и нажала на колено теленка. Потом засунула руку под него. Когда ее пальцы снова нащупали копыто, ей пришлось бороться с паникой, охватившей ее при мысли о том, что вот-вот должны начаться новые сокращения вагины.

Она работала осторожно, схватив копыто и таща его вверх. Наконец это ей удалось, и теперь оба копыта находились на одном уровне, как и должно было быть изначально.

— Эй! — радостно воскликнул Грег.

— Молодец! — крикнула Стася.