Ратмир провёл рукой по её локонам цвета тёмной бронзы и хмыкнул:

– Вы же сами сказали, леди Шарлотта, что эта сумка была вам очень дорога. Я рад, что смог доставить вам такую радость.

При этих словах леди Оуэн приподняла голову, как-то странно посмотрела на него… хотела было что-то сказать, но чуть усмехнулась и промолчала. Она опять осторожно положила голову ему на грудь и прислушалась к глухому биению его сердца.

– Я завтра уезжаю … – неожиданно произнесла она и выпрямилась.

– Разве не в начале следующего месяца вы собирались ехать? – нахмурился Ратмир.

– Да, собиралась именно в начале следующего месяца, – кивнула она и отвела взгляд в сторону: – Но обстоятельства немного изменились и мне нужно вернуться к себе, в Лондон… А Аврора остаётся здесь, – неожиданно грустно произнесла леди Оуэн и рукой нежно взъерошила густые волосы скомороха.

– Причём здесь Аврора? – поморщился Ратмир.

– Ты ей понравился, – вдохнула леди Оуэн.

– А вам, похоже, разонравился, раз вы, леди Шарлотта так скоро покидаете Москву, – с досадой произнёс Ратмир. Он только начал привыкать к этой приятной, ничему не обязывающей любовной интрижке с молодой, красивой женщиной. И на тебе!..

– Глупый, какой же ты глупенький! – опять счастливо рассмеялась леди Оуэн. – Ты для меня такое сделал!.. Я тебя никогда не забуду. Ты… ты теперь всегда будешь со мной… Я каждый день стану благодарить Бога, что он послал мне тебя.

– Никогда не думал, что вновь обретённая сумка может принести столько радости, – покачал головой скоморох, ощущая лёгкую грусть и растерянность. – Как мало нужно вашему бабскому полу для радости.

– Милый, какой же ты милый! – повторила молодая женщина, жадно, с любовью рассматривая его лицо, как-будто старалась запомнить его навсегда: – Какие у тебя красивые глаза! И цвет как у меня… Как это здорово!.. Прощай, милый!

Она нехотя поднялась с постели, склонилась к Ратмиру, коснулась его губ прощальным поцелуем и, улыбнувшись ясной улыбкой, вышла из опочивальни.

Растерянный Ратмир грустным взглядом проводил её. Затем он, тяжело вздохнув, позвонил в колокольчик, вызвав слугу. В эту ночь скоморох не хотел оставаться один и собрался играть со слугой в шахматы до тех пор, пока сон не свалит его.


Глава 8


– Хозяин, хозяин! Беда! Опасность! – торопливый шёпот слуги Александра неожиданно ворвался в сознание спящего Ратмира.

Ратмир живо открыл глаза и попытался вскочить с постели, но острая боль в области раны вновь дала знать о себе, и он со стоном откинулся на подушку:

– Что случилось, Александер?

– Во двор ворвались царские стрельцы. Вожаком у них князь Вяземский. Слышал, что собираются получить какую-то весть от тебя и даже под пытками, – возбуждённо продолжил шептать на итальянском языке слуга Александр. – Марко я сразу незаметно для них отправил за подмогой. А вот тебя, боюсь, не успею довести до тайного хода. Слышишь шаги на лестнице?

– Слышу, – негромко ответил Ратмир и с досадой огляделся по сторонам: – сколько их там? Может, сами справимся?

– Больше двадцати, хозяин.

– Нет, с двадцатью, конечно, не управимся… Всё, Александр, живо прячься за той портьерой, – там есть дырки для подглядывания, и не выходи оттуда, что бы здесь не происходило до того момента пока я не скажу: «Давай, Александр». Если не успею сказать, то ты потом должен всё увиденное и услышанное рассказать сеньору Антонио.

– Но как же ты, хозяин?!

– Это приказ, – сверкнул на него глазами Ратмир и слуга, молча, скрылся за тяжёлой портьерой у крайнего окна.


В этот момент дверь в опочивальню распахнулась, и на пороге появился князь Вяземский, держа в левой руке медный подсвечник с горящей свечой. Он был пьян и, пошатываясь на неверных ногах, со злорадной усмешкой спросил:

– Что?.. Не ждал, Ратмирка?! А мы к тебе по важному для нас делу.

Тут из-за его плеча показались царский стольник Василий Хомутов и несколько дюжих, бородатых стрельцов.

– Чем могу помочь, Ваша светлость? – глухо спросил Ратмир, предчувствуя недоброе. – Ведает ли Великая государыня о вашем ко мне деле?

– Ишь, ты, Великую государыню сразу вспомнил! – желчно расхохотался князь Вяземский и кивнул Василию Хомутову. – Видал-миндал, каков гусь?! Нет, Ратмирка, ничего такого она не ведает. Спит Великая государыня крепким сном и поспит ещё, пожалуй, так часиков шесть-восемь до полудня. А мы, как раз, успеем за это время с тобой лясы поточить, да прояснить кое-что.

– И что ж вас привело сюда? – спокойным тоном спросил Ратмир. Он сразу понял, что незваные гости настроены более чем воинственно.

Князь Вяземский подошёл к его постели и склонился над ним, обдав запахом винных паров и лука:

– А скажи-ка мне, Ратмирка, как же тебе удалось возвернуть украденную у аглицкой мадамы сумку? Кто помог тебе? Разрази меня гром, – не мог ты этого один сделать! – воскликнул он, глядя мутным взглядом прямо в лицо скомороху.

– Конечно, не сам я всё сделал. Есть у меня людишки в разных местах. Они и помогли, – поморщился тот от несвежего дыхания фаворита царицы.

– Вот и расскажи-ка ты мне про них.

– Зачем они тебе, Ваша светлость?

– А затем, что вот и Васька Хомутов тебя признал. Говорит, что своим розыском крепко ты ему помешал в одном прибыльном дельце. А это, братец ты мой, нехорошо! – пьяно погрозил князь Ратмиру указательным пальцем.

Ратмир кинул проницательный взгляд на стоявшего чуть поодаль стольника Василия Хомутова и пожал плечами:

– Не припомню я, чтобы в моём каком-либо розыске был Его светлость Василий Хомутов.

У стольника правая бровь удивлённо поползла вверх, но он промолчал и с большим интересом уставился на скомороха.

– Зато он тебя хорошо запомнил! – воскликнул князь Вяземский. Что-то нехорошее, тёмное таилось в его взгляде и это беспокоило Ратмира.

– Что с Великой государыней?! Почему ты, Ваша светлость, знаешь, что она должна проспать до полудня? Как я помню, то Великая государыня – ранняя пташка, – обеспокоенно посмотрел Ратмир на князя.

Тот неожиданно рассвирепел и встряхнул скомороха за грудки:

– Это ты мне скажи, Ратмирка, – находил ли ты какую бумагу в той аглицкой сумке?! Читал её?

– Я отдал её тебе, как она была. Ни про какие бумаги я и знать не знаю, – морщась от боли, сквозь зубы процедил Ратмир.

– А я ведь иначе думаю! Я ведь в тот день сразу почуял, что Великая государыня не так на меня смотрит и не так со мной говорит. Так что тебе лучше признаться сразу, чем потом на дыбе, когда косточки тебе начнут выламывать, – побелев от гнева, прошипел князь Вяземский прямо в лицо скомороха.

Тот, с искажённым от боли лицом, покачал головой: – Не понимаю, о чём ты говоришь, Ваша светлость.

– Может, он правду говорит, – нерешительно заметил стольник Хомутов, хмуро глядя на происходящее.

– Замолчь, Васька! Уж мне ли не знать, как Великая государыня на меня надышаться не могла. А тут глазом косить стала, да недовольства всякие высказывать. Тут одно из двух: либо этот недоносок и впрямь на моё место метит. Либо вызнал то, о чём ему знать не следовало. Вот это-то мне и нужно узнать от него. И он мне сейчас всё расскажет! Эй, держите-ка его, ребята! – крикнул князь Вяземский стрельцам и те дружно навалились на руки и ноги скомороха, буквально пригвоздив его к постели тяжестью своих тел. Князь в свою очередь разорвал на груди Ратмира белую рубаху и кинжалом взрезал полотняную повязку вокруг его груди. Под ней открылась багровая, подживающая рана.

– Ишь ты, и впрямь рана! – удивился князь Вяземский. – А я-то думал, что прикидываешься ты… Тем лучше. Давай, Ратмирка, скажи мне правду – метишь на моё место? – князь приставил остриё кинжала прямо на подживавшую корочку на ране и надавил на неё. Корочка тихо хрустнула, и из-под неё показались бурые капельки крови.

– Ты же не кат, Ваша светлость, – простонал Ратмир, стискивая зубы. – Неужто тебе по нраву этим баловаться?

– Ты же ещё и шутить изволишь, – усмехнулся тот и нажал ещё сильнее. Конец кинжала стал медленно погружаться в подживавшую рану.

– Эм-мм-м, – застонал, покрывшись испариной, Ратмир и, закинул голову назад, сильнее стиснул зубы.

В этот момент послышался приближавшийся топот копыт. Вот всадники заскочили во двор и послышались крики, лязг оружия, глухие удары, ржание лошадей.

– Что это?! – вскинул голову князь Вяземский.

Стольник Хомутов кинулся к окну и воскликнул: – Кого-то нечистая принесла! В темноте ничего не разберу. Но ничего – наши стрельцы сейчас покажут себя!

– Кто это, Ратмирка?! Как они здесь оказались? – побелевшими от ярости глазами опять уставился на скомороха князь Вяземский и крикнул стрельцам, державшим Ратмира: – Чего застыли здесь?! Бегите, нашим помогите тех незваных гостей со двора этого выкинуть. А с этим мы сами тут справимся.

Стрельцы вскочили и тут же исчезли за дверью. Ратмир, придерживая левой рукой намокающую от крови повязку, попытался сесть на постели…


Через несколько мгновений дверь опять распахнулась и в комнату с саблями и шпагами наперевес ворвались несколько человек в чёрных одеяниях и чёрных масках.

– Всем поднять руки за головы! – крикнул один из них странным кукольным голосом. Растерявшиеся князь и стольник переглянулись и медленно стали поднимать руки кверху. Но в какой-то момент в глазах князя что-то блеснуло, и он, выхватив из-за пазухи кинжал, кинулся за спину присевшего на постели Ратмира. Прижав острый кинжал к его горлу, нагло усмехнулся: – Ну, что, голубчики?! Вы ведь его прискакали спасать?.. Это и есть твои людишки, Ратмирка? Я же правильно угадал, – злорадно расхохотался князь Вяземский. – Вот мы сейчас и посмотрим на них. А ну, живо кидайте в тот угол своё оружие и скидывайте все маски!

Люди в чёрных одеждах и чёрных масках застыли в нерешительности.

– Давай, Александр, – неожиданно негромко, но чётко произнёс Ратмир. И в тот же момент из-за портьеры выскочил его слуга Александр и, кинувшись к князю со спины, в свою очередь приставил к его горлу свой кинжал. – Отпусти хозяина, иначе я тебе сам сейчас глотку перережу! – с явным итальянским акцентом воскликнул он.

Князь Вяземский, замер на месте и с побледневшим лицом нехотя отвёл руки от шеи Ратмира. Слуга Александр левой рукой ловко выхватил у него кинжал и кинул его под ноги мужчине во всём чёрном, стоявшему почти в центре опочивальни Ратмира.

Стоявший у окна стольник Хомутов неожиданно упал на колени и взмолился: – Только не убивайте, а,.. братцы! Это из-за его обиды мы здесь оказались, – он указал пальцем на вмиг протрезвевшего князя Вяземского.

– Что ты скажешь, князь Вяземский? – тем же кукольным голосом спросил незнакомец в чёрной одежде и в чёрной маске. Ратмир сразу признал в нём Антонио и теперь уже более спокойно наблюдал за происходящим.

Князь, ощущая у кадыка холодное остриё кинжала, осторожно развёл руками и просипел: – Ваша взяла. Будем договариваться. Только прошу Великой государыне ничего не сказывать. А я к вам никаких претензий иметь не стану. И за скорый розыск пропавшей вещи хорошо отблагодарю. Сегодня же Ратмиру серебряных монет узелок пришлю.

– Как, Ратмир? – обратился незнакомец в чёрном тем же кукольным голосом.

– Отпусти. Я потом ещё переговорю с каждым из них, когда поправлюсь, – кивнул Ратмир, опираясь правой рукой о постель и придерживая левой рукой кроваво-красную повязку на груди.

– Тебе виднее, – кивнул незнакомец в чёрном и рукой дал сигнал слуге Александру отпустить князя. Последний тут же отскочил к окну, где уже стоял растерянный стольник Хомутов и ещё раз подобострастно спросил: – Так вы точно ничего не скажете Великой государыне?

– Иди уже, Ваша светлость, слуга мой вас проводит,– устало ответил ему Ратмир и покачал головой: – Я-то думал, что ты, князь, – честный малый. А оказывается, ты и подлости не чураешься, да и мастером заплечных дел запросто можешь служить при дворе…

– Да, ладно, Ратмирка! Все мы обычные человеки, – осмелев, вновь снисходительным тоном произнёс тот и добавил: – Зато теперь я точно знаю, что твоим словам есть вера.

– И на том спасибо, – хмуро усмехнулся скоморох, наблюдая, как мигом выскочили из его опочивальни стольничий Хомутов и князь Вяземский. Подойдя к окну, Антонио увидел в свете горящих факелов как они в окружении уцелевших стрельцов добежали до своих повозок и, сев в них, тотчас же исчезли за поворотами узких московских улочек.


– Ты поверил ему? – уже своим обычным голосом спросил он, подойдя ближе к постели Ратмира.

– Нет, конечно, – ответил уверенно тот, с досадой разглядывая рану, из которой продолжала сочиться кровь. Слуга Александр быстро подготовил новую повязку и аккуратно наложил её на рану хозяина. Затем он укрыл его по пояс тёплым покрывалом и отошёл в сторону.

– И я так думаю, что за этим князем нужно смотреть в оба. В любой момент на подлость может решиться, – кивнул Антонио и, наконец, сняв с лица черную маску, присел на сосновую лавку: – Я к тебе, брат, ещё собирался сегодня по другому важному делу. И не один.