Спустя несколько часов царица почувствовала себя лучше и приказала подготовить царскую карету для прогулок. Вместе со своим братом Салтанкулом она забралась вовнутрь и в сопровождении верных царских опричников отправились на прогулку в лес. На выезде из ворот дворца царица острым глазом углядела белокурую голову своего фаворита Вяземского, прятавшегося в складках тяжёлых занавесок крайнего окна на втором этаже. Она только желчно хмыкнула и покачала головой: – Правильно здесь говорят: «Сколько волка не корми – всё-равно будет в лес смотреть».

– Это ты о чём, сестра? – озабоченно спросил царицу сидевший напротив неё брат Салтанкул.

– Об Афанасии. Вон за занавесью прячется, высматривает, в какую сторону мы сейчас поедем, – с досадой произнесла та. – Видимо, всё-таки верно сказал Ратмирка: Афонька не друг мне сердечный, а враг подосланный…

– Верь больше этому Ратмирке, – недовольно отозвался Салтанкул. – Откуда он может всё знать? Не провидец же он!

– Всё не всё, а историю с подложной запиской всё правильно сказал. Посмотрим, что сейчас скажет, – шумно выдохнув, откинулась на оббитую малиновым бархатом с позументами спинку царица.

– Странно, что ты сама к нему едешь, а не вызовешь его к себе, – проворчал мужчина.

– Я уже говорила тебе, что во дворце и у стен есть уши. А к нему мы приедем тайно ото всех. Да и ранен он был недавно, бессилен пока передвигаться на долгие дороги, – с досадой в голосе пояснила царица.

Доехав до большого трёхэтажного терема, повозка царицы и её свита скрылись за высоким, деревянным забором. Через короткое время ворота распахнулись вновь и царская повозка с охраной направились в сторону леса. В это же время с обратной стороны подворья через другие небольшие ворота выехала скромная, неприметная повозка и направилась обратно в сторону Москвы.


Спустя некоторое время неприметная повозка остановилась у ворот дома, где проживал Ратмир со слугами. Из неё вышли два бравых, усатых стрельца и прошли во двор. Быстро поднялись по ступенькам крыльца и скрылись за тяжёлой дверью.

Ратмир стоял у окна и видел, как его слуга Александр открыл ворота повозке и как два человека в костюмах стрельцов подошли к ступенькам крыльца. Он сразу узнал гостей и вздохнул. Через несколько минут дверь в его опочивальню распахнулась и на пороге за спиной второго слуги – Марко – он увидел царицу и её брата Салтанкула.

– Мир дому твоему, Ратмир. Вижу, стоишь уже крепко на ногах – это хорошо, значит скоро на охоту поедем, – живо произнесла царица, снимая с себя приклеенные усики. Её брат только кивнул и пододвинул сестре тяжёлое, оббитое бархатом кресло.

– Рад приветствовать тебя, Ваше Величество и тебя – Ваше высочество, – приложив руку к груди, чуть склонился Ратмир. – Простите, что не встречаю вас большим поклоном, больно пока кланяться.

– Пустое, – отмахнулась царица и протянула ему лист бумаги: – Вот что нашла я в той сумке, после того, как Афанасий отдал её мне. Читай и скажи мне, что думаешь.

Ратмир взял бумагу, пробежал её глазами и кинул взгляд на гостей: царица смотрела на него с надеждой и ожиданием, а вот брат её не спускал со скомороха недоверчивого, тяжелого взгляда.

– Могу сказать тебе, Великая государыня только то, что говорил в последний раз – большая опасность есть для жизни твоей…и твоих близких, – чуть помедлив, добавил он, глянув в лицо брата царицы.

Глаза последнего загорелись мрачным огнём, и он процедил сквозь зубы: – Чем докажешь?

Ратмир протянул ему послание, что дала ему царица: – Этого достаточно.

– А я считаю, что всё это брехня! – брат царицы Салтанкул выхватил листок и кинул его на пол. – Князь Вяземский труслив и не решится на такое!

Ратмир пожал плечами и вопросительно посмотрел на царицу.

– Успокойся, Салтанкул! – прикрикнула на брата царица. – Я верю ему и хочу знать, что он может посоветовать.

– А меня его советы не интересуют! – упрямо воскликнул тот и кинул ненавидящий взгляд на скомороха.

– Чем я прогневал тебя, Ваша высочество? – неожиданно спросил Ратмир Салтанкула и посмотрел долгим взглядом ему прямо в глаза.

Тот вдруг смешался, покраснел и махнул рукой: – Ты слишком много на себя берёшь, Ратмирка! Кто ты таков, чтобы указывать царице и мне как поступать?!

– Не я к вам пришёл, – вздохнул Ратмир и опустился на лавку, стоявшую у стены.

– Замолчь, Салтанкул! – вновь прикрикнула на брата царица и кивнула Ратмиру: – Слушаю тебя.

Ратмир внимательно посмотрел на царицу, и сочувствие мелькнуло в его взгляде:

– Сама видела, Великая государыня, что подменил послание князь Вяземский и значит, что он при тебе остаётся доносчиком. Чьим – сама реши. Опасность грозит тебе – это точно. И, скорее всего, что грозит она тебе с ведома тоже известной тебе персоны. А это значит что защиты ни у тебя, ни у твоих близких уже почти никакой нет.

– И что же делать?

– Вижу только один путь – вернутся к себе, в родные тебе края. Так ты останешься жива и свободна.

– А, если она не захочет возвращаться? – упрямо встрял Салтанкул, поглаживая правой рукой короткую бородку.

– Тогда либо монастырь, либо смерть, – пожал плечами Ратмир.

– Не верь ему, Кученей! Что скажут наши ?! Царь Иоанн сватался к тебе не только из-за того, что полюбил твой прекрасный портрет, но и для политических побед. Ты ему до сих пор нужна! – самоуверенно заявил Салтанкул.

– Боишься потерять свою власть при дворе, Ваша высочество? – спокойно спросил его Ратмир. Вообще, после хорошего, крепкого сна, он чувствовал себя очень спокойно и даже чуть расслабленно. Поэтому его не особо задевали выпады и ненавидящие взгляды брата царицы.

– Как ты посмел такое сказать?! – неожиданно взорвался Салтанкул. Лицо и шея его побагровели. – Смерд!

Ратмир чуть поморщился и ясным взором посмотрел на царицу: – Или, если тебе, Великая государыня, нет возможности вернуться к родне, то можно бежать тайно в другое государство. И тем ты спасёшь свою волю и свою жизнь.

– Когда же ехать надобно? – растерянно спросила встревоженная царица. – Завтра?

– Нет, Великая государыня, так быстро не получится. Нужно подготовить столько разных вещей. Не ранее чем через пять дней, – вдумчиво посмотрел на неё скоморох.

– Ты о чём говоришь, Кученей?! – возмутился Салтанкул. – О каком побеге вы тут рассуждаете?! Она – Великая государыня и её место возле законного супруга. А я сам буду охранять их союз не хуже цепного пса. Поэтому о побеге больше даже и не упоминайте! Вставай, Кученей и возвращаемся во дворец! Иначе я сам расскажу Великому государю о том, что ты стала доверять какому-то мошеннику и вралю, вместо того, чтобы пойти и посоветоваться со своим законным супругом.

Ратмир кинул на него проницательный, чуть насмешливый взгляд:

– Ты хочешь, Ваше высочество, чтобы твоя сестра стала советоваться со своим супругом о том, что её обманывает её собственный любовник?

– Что ты сказал?! – неожиданно фальцетом взвизгнул Салтанкул и кинулся на Ратмира с кулаками. Царица смело встала между ними и резким движением руки откинула своего брата назад:

– Угомонись уже, Салтанкул! Да и ты, Ратмир, хватил лишнего! Хотя всё так оно и есть…

– Пойдём отсюда, Кученей, пока я не убил этого наглеца! – схватив царицу за руку, и тяжело дыша, заявил Салтанкул.

– Погоди, Салтанкул. Ещё только спрошу у Ратмира, – царица пристально посмотрела в глаза скомороху: – Как мне быть сейчас, пока я не решила, что делать дальше? Прогнать Афоньку? Может, знаешь кто ещё при моём дворе засланный недруг?

Ратмир кинул выжидательный взгляд на брата царицы. Тот молчал, не сводя со скомороха тяжелого взгляда. Тогда Ратмир откинул со лба прядь чёрных волнистых волос и негромко произнёс:

– Ни в коем случае сейчас нельзя прогонять князя Вяземского. Это будет означать, что ты, Великая государыня, обо всём догадалась и это будет тотчас же донесено твоему супругу. И у него не останется никакого выбора, кроме как тотчас же удалить тебя с трона. И какой способ для этого он изберёт – я не знаю: может и в монастырь сослать или ещё что хуже задумать… Других приставленных к тебе соглядатаев я пока не знаю. Хотя, скорее всего, они есть.

– Так что – держать Афоньку при себе?

– Держать и не дать ему понять, что тебе всё ведомо, – с жаром воскликнул Ратмир. – Быть с ним и с Великим государем по-прежнему любезной и весёлой. А то мне уже показалось, что князь стал что-то подозревать. А тебе, Ваше высочество, придётся следить за всей снедью, что будут подавать на стол государыне. И сон её сторожить поставь верных, крепких людей, – обратился Ратмир к мрачному брату царицы.

– Не учи учёного. Без тебя мне всё это ведомо, – огрызнулся тот и недовольно посмотрел на царицу. – Пошли, Кученей. Надоело мне слушать этого пустобрёха. Уже весь взопрел я, тебя ожидаючи.

Ратмир вздохнул и сочувственно посмотрел на царицу. Та стояла у кресла, нахмурив брови, и сосредоточенно о чём-то размышляла, глядя куда-то в окно. Потом перевела испытующий взгляд на Ратмира: – И у тебя есть верные люди, готовые помочь мне укрыться в другом государстве?

– Есть, Великая государыня. Хотя как по мне, так было бы лучше тебе вернутся к своим в родные края, – покачал головой Ратмир.

– Нет мне дороги туда, Ратмир, – грустно ответила царица. – Позор и бесчестие будут меня сопровождать там всю мою оставшуюся жизнь. Слишком много надежд возложено моим народом на этот брак.

– Тогда остаётся один путь – в иное государство, да под иным именем и званием. Всё это можно устроить не ранее четырёх-пяти дней, – сосредоточенно посмотрел на царицу Ратмир.

– Когда тебе дать окончательный мой ответ?

– Чем скорее, тем вернее, государыня, – почтительно склонил голову Ратмир. – В иных делах, сама знаешь, промедление смерти подобно…

– Хорошо, медлить не буду с ответом, но вернее всего, что недели через две-три. Мне же тоже подготовиться нужно, – кивнула царица и кинула оценивающий взгляд на скомороха: – Вижу, что ты уже вполне себе хорошо держишься, сил поднабрался. Через две недели Великий государь большую охоту затевает. Очень я люблю и жду её каждый год. И тебя приглашаю на неё. Отказа даже слышать не желаю. Поскачем под Волок Ламский. Места для охоты там знатные!.. Хоть напоследок порадоваться царской охоте. Так что и ты готовься, Ратмир.

– Слушаюсь, Ваше величество, – скрепя сердцем, кивнул Ратмир. Не было у него никакого желания скакать по морозу такие расстояния. Он понимал, что ещё недостаточно окреп для таких усилий и развлечений. Но и ослушаться приказа царицы тоже не смел.

– Ну, всё уже?! – раздосадованный Салтанкул подскочил к входной двери в опочивальню Ратмира и демонстративно распахнул её. – Я ухожу, Кученей! Нет никакой мочи уже сидеть тут и слушать, как этот смерд себе цену набивает!

Ратмир кинул на него исподлобья странный, насмешливый взгляд и тут же перевёл свой взор на царицу.

– Да, да, брат, уже уходим, – чуть суетливо произнесла царица, направляясь к двери, и неожиданно приостановилась: – Только ещё одно спрошу у тебя, Ратмир. Мне теперь рядом нужен другой надёжный и верный защитник. Помнишь, я говорила, что, если… если что-нибудь случится с князем Вяземским…Готов ли ты занять его место?

Ратмир, не отводя взгляда, сразу отрицательно покачал головой: – Прости, Великая государыня, но я не тот человек, который тебе нужен в этом чине. Я готов быть твоим защитником, но только как брат. С самой первой встречи с тобой я мыслил о тебе только как о сестре.

– Размечтался! – хмыкнул Салтанкул и злорадно посмотрел на сестру: – Убедилась теперь, сестрица, что… что он к тебе даже… как… – тут брат царицы даже и не нашёлся что сказать и, пожав плечами, шагнул за порог опочивальни.

– Это твоё последнее слово? – вскинула высокомерно свою красивую голову царица.

– Да, – ни секунды не медля, ответил скоморох. Он знал, на что шёл и был готов к любой реакции царицы.

Неожиданно глаза молодой женщины наполнились слезами, по лицу разлился густой румянец и она, молча, вышла из опочивальни.

Такого Ратмир точно не ожидал и, обхватив лицо руками, простонал: – Как же я устал от вас, от баб!


Глава 10


Спустя две недели…

Стояло раннее утро. Ещё веяло ночной прохладой, но сквозь светло-серую парусину просвечивало яркое солнце, прогревая всё вокруг до приятной теплоты. Ранние птахи звонко выводили свои рулады. Отдохнувшие за ночь крепкие татарские лошадки шумно вздыхали и скребли влажными языками по деревянному днищу своей кормушки.

Старик Никифор уже давно проснулся и тихонько лежал на медвежьей полости, постланной поверх тюков с одеждами и другой рухлядью в первой повозке. Рядом с ним, под тёплым суконным покрывалом, посапывали в сладком утреннем сне Андрейка, Теодорка, Николка и маленький Стёпка. В голове повозки спала, свернувшись калачиком Елена. Её лицо, тронутое лёгким загаром, дышало спокойствием и умиротворением. Во второй повозке, также на звериной полости поверх многих узелков и рундуков, раскинулся в богатырском сне рыжеволосый силач Василий. Тут же, уткнувшись кукольным личиком ему в подмышку, тихо сопела карлица Авдотья.