Смолин на мгновение замялся, но и это мимолетное замешательство не ускользнуло от внимания его прекрасной собеседницы.

– К сожалению, сразу после пленарного заседания не могу, у меня есть кое-какие дела, которые я не в состоянии отменить даже ради такой красивой женщины, как вы. Но если чуть попозже.

– Разумеется. Я не хочу нарушать ваши планы. Но сегодняшний день своей жизни я решила посвятить исключительно вам. Поэтому я буду ждать вашего звонка. Почему бы нам с вами не посидеть в каком-нибудь ресторане?

– Блестящая мысль! – явно вдохновился Смолин.

Любопытно, какие картины рисует его распаленный мозг, подумала Анжелика.

– Я буду ждать, – сказала она.

Они разошлись. Кроме Смолина ее интересовал еще один человек – Мишель Перерен, но его не было видно. По-видимому, посещение сегодня конференции не входило в планы француза.

Ничего, она непременно его найдет, и он получит то, что заслужил. Жажда мести была такой сильной, что это даже немного беспокоило Анжелику. Конечно, он заслуживает самого сурового наказания за то, что по сути дела вынес ей смертный приговор, но ей не стоит увлекаться и слишком сильно отдаваться на попечение своим чувствам. Ее месть должна быть утонченной, но о том, как осуществить этот план, она поразмышляет позже. Вряд ли этот господин намерен выходить из игры, а значит, вполне возможно, что у нее будет возможность с ним поквитаться. Сейчас же ей хочется сделать ему просто больно. Такое поведение ей не свойственно, но она должна дать хоть какой-то выход своему негодованию.

Но так как Перерена на горизонте не было, вместе со всеми она снова направилась в зал слушать очередную серию выступлений.

Обычно пленарный день продолжался до вечера, но сегодня конференция длилась только до обеда. Быстро поев в ресторане, Анжелика со всеми предосторожностями направилась домой. Никаких других дел, кроме как ждать звонка от Смолина, у нее больше не было.

Однако находилась дома одна она недолго, вскоре заявился Милтон.

– Можете себя поздравить, – сказал он, – супруга вашего недруга час назад была похищена. Причем, обставлено все так, что она уехала к родственникам в Бельгию.

– У нее действительно есть родственники в Бельгии?

– Она сама из Бельгии, так что родственники там просто не могут не быть.

– Спасибо. Иногда и вы приносите приятные новости. А что те головорезы, вы их не засекли?

Ответ Милтон прозвучал после короткой паузы.

– Мы их засекли, они следили за вами. Но вы действовали очень умело, и они не сумели ничего сделать. А открывать стрельбу в центре города им категорически запрещено. Чтобы вас убить, им нужно вас похитить. Это обнадеживает.

– Пойду-ка я в пасть к тигру. Иногда это самое безопасное место.

– Вы уверенны в такой необходимости?

Анжелика не была уверенна, но ей этого так хотелось, что удерживать себя она и не могла и не хотела.

– Есть вещи, которые человек даже если и знает, что это нельзя делать, все равно не может не сделать, так как это сильнее его. Без этого он чувствует себя несчастным. Вы понимаете?

Милтон неопределенно пожал плечами. Это могло означать: я понимаю, но от этого никому не легче. И все же лучше не стоит это делать. По крайней мере, именно так интерпретировала его жест Анжелика.

– Мы будет по близости, – произнес Милтон.

– Нет, это излишний риск. В этой ситуации ни за что нельзя светиться.

– Такой упрямой женщины я еще не встречал, – вздохнул Милтон.

– Все будет хорошо, у меня железный аргумент. Пока эта женщина у нас в руках, мы будем доить из Перерена нужную нам информацию. В этом-то и заключается главный смысл операции, – торжествующе усмехнулась Анжелика.

– Черт, а ведь действительно он у нас в руках. Вы – гений чудной красоты.

Анжелика улыбнулась. Она не имела ничего против этого комплимента.

Она подъехала к фасаду знакомого отеля. Спокойно и уверенно прошла холл, поднялась на лифте. Никто не обратил на нее внимания.

На дверях номера Перерена висела табличка: «Не беспокоить». «Увы, придется побеспокоить, дорогой господин Перерен», – процедила Анжелика.

Она громко постучала.

– Кто там, я просил не беспокоить, – раздался недовольный голос.

– Вам срочная телеграмма.

Анжелика услышала приближающиеся к двери шаги. Она резко распахнулась, и на пороге появился Перерен.

– Это вы? – Изумлению его не было предела, если бы сейчас появился перед ним папа Римский, француз был бы удивлен гораздо меньше.

– Я, – подтвердила Анжелика и сильно толкнула Перерена обратно в номер. Тот стал пятиться назад, пока не упал. И уже с пола продолжал изумленно взирать на нее.

Анжелика закрыла на замок дверь. Прошла в номер и села в кресло. Осмотрелась. Это был очень дорогой люкс, обставленный очень дорогой, но, по мнению Анжелики, весьма безвкусной мебелью.

Перерен все также сидел на полу, словно бы изумление всем происходящим лишала его сил подняться.

– Вы долго собираетесь еще лежать? – спросила Анжелика. – У меня мало времени. Садитесь вон в то кресло, – показала она на кресло напротив нее.

Перерен послушно выполнил указание.

– Зачем вы здесь? – наконец отважился на вопрос он. Выглядел француз напуганным, он чувствовал, что от этой женщины веет для него опасностью.

– У меня есть для вас одна новость. Я просто не могла ею с вами не поделиться.

– Новость?

– Именно так, вы, дорогой мсье Перерен, не ослышались. Я зашла вас порадовать одним известием. Когда вы последний раз звонили своей обожаемой жене в славный город Париж?

– Вчера.

– Так вот, хочу вас обрадовать, теперь вы сможете сэкономить на такие дорогие международные звонки, вашей жены нет дома.

– Как нет дома? Где же ей быть?

– Не знаю. Знаю лишь, что дома ее нет и в ближайшем будущем там она не появится. Вы только не расстраивайтесь, она вас не бросила, никакого другого мужчины у нее нет. Она вам верна, как Изольда Тристану.

– Но где же она тогда?

– Я отвечу так: в руках людей, которые могут с ней поступить любым образом. Все зависит от вас.

Только сейчас до Перерена наконец дошло, о чем идет речь. Его реакция оказалась неожиданной. Он внезапно вскочил со своего места и с криком «Ах ты гадина, отдай мне жену», – бросился на свою непрошенную гостью.

Анжелика к такой вспышке ярости была не готова, но все же сумела своевременно среагировать. Удар ногой в живот отбросил нападавшего на несколько метров.

Этот удар кардинально изменил настрой Перерена, от вспышки слепой ярости он перешел к плаксивости.

– Верните мою жену, умоляю, верните жену, – несколько раз без остановки прохныкал он.

– Хватит плакать, вы не тот человек, который способен прошибить меня своими слезами. Или вы забыли, что решили сделать со мной.

– Какой ж я дурак, теперь я понял, что вы работаете на американцев.

– Мне плевать, что вы там поняли, мне важно одно, чтобы вы делали то, что я вам буду говорить. Если, конечно, вас интересует жизнь вашей жены. Чего скрывать, немало мужей, которые только и мечтают, как бы избавиться от своей второй половины. Так что выбор за вами.

Размышления Перерена продолжались совсем недолго.

– Я согласен, вы не оставляете мне никакого выбора.

– Я рада, что не ошиблась в вас, вы оказались примерным семьянином. Хотя одновременно и большим мерзавцем. Но, наверное, в нашем мире одно другому не помеха. Как вы думаете?

– Какая разница, черт возьми! – огрызнулся Перерен. – Говорите, чего хотите знать?

– Меня интересуют ваши переговоры с русскими. Как они продвигаются?

Перерен бросил на Анжелику одновременно злобный и пронзительный взгляд.

– Пока никак, нам мешают американцы. А ваши русские их очень боятся.

– Они не мои русские. Давайте-ка поподробней, с кем вы ведете переговоры, до чего договорились. Какие условия ставите вы и что вам обещают в случае успеха? Пожалуйста, ничего не упустите, для меня важна каждая деталь.

– Подождите, – вдруг встрепенулся он, – какой я дурак, почему я вам поверил? Вы берете меня на пушку.

Анжелика презрительно пожала плечами.

– Вот телефон, звоните к себе домой. Надеюсь, номер вы еще помните?

– Позвоню. – Дрожащими пальцами Перерен стал набирать номер. Он долго держал телефонную трубку, затем медленно положил ее на стол. – Не отвечает. Но может быть, она ушла по делам?

– Позвоните на мобильный.

Однако и на этот раз звонок дал тот же самый результат.

– Я вас уверяю, что в ближайшие дни ваша жена не подойдет к телефону. Но если хотите, чтобы однажды это все-таки случилось, делайте то, что я вам говорю. И в первую очередь отмените своей мерзкий приказ о моей ликвидации.

Перерен довольно долго молчал.

– Такие приказы отдаю не я.

– А кто же?

– Я не могу вам сказать.

– Может быть, еще раз хотите позвонить к себе домой.

– Нет, достаточно. Если узнают, что я назвал эту фамилию, меня ждут большие неприятности. Может быть, самые большие, какие могут быть у человека.

Анжелика поняла, что он намекает на то, что его могут убить. Но никакой жалости она к нему не испытывала. Этот человек вызывал у нее стойкую неприязнь даже без относительно того, что она едва не погибла по его вине.

– Я ничем вам не мог помочь, мсье Перерен. Вам придется выбрать, что вам дороже. Вы же опытный игрок и должны понимать, что встревая в любую игру, надо сперва обдумать все возможные последствия. Разве не так? А я, несмотря на свой ангельский вид, человек безжалостный. Меня интересует только результат. Вам надо определить тактику собственного спасения. Сделайте неверный ход – и тогда все для и для вашей жены окончено.

– Почему я должен вам верить?

– Вы не должны мне верить, вы можете мне не верить. Но, поверив мне, у вас и вашей жены появляется шанс. Не поверите, я его, честно говоря, что-то не вижу.

– Вы меня приперли к стенке. Хорошо, я вам скажу, его зовут Анри Грегуар.

– Хорошо, о нем как-нибудь после. Теперь о русских. С кем конкретно вы ведете переговоры?

– Это некто господин Смолин. Он помощник министра финансов. На переговорах также присутствует еще один человек. Он называет себя Ник Старк, но мне кажется, что он тоже русский.

– Что они требуют?

– Речь идет о вложение в ценные бумаги русского Фонда будущих поколений. Они хотят двадцать процентов.

– И что?

– Как что! – вдруг вскипел, как чайник, Перерен. Это очень большая сумма. Самый настоящий грабеж. Эти русские не знают никакой меры.

– А что по вашему не грабеж?

– От силы пять процентов. Этот господин Смолин жутко жадный.

– Когда вы снова встретитесь?

– Не знаю, все зависит от них. Эти русские крайне непредсказуемые, они появляются внезапно и исчезают внезапно. И никогда точно не знаешь, когда вновь их увидишь.

– Хорошо, я довольна нашей беседой, мне кажется, она прошла, учитывая все известные обстоятельства, вполне дружественно.

Анжелика заметила, как побелел от ярости Перерен. Ничего, пусть по бесится, это ее наказание ему.

– Я хочу, чтобы вы меня бы известили, когда и где у вас снова пройдет новые переговоры. Не сочтите за великий труд позвонить мне по телефону. Это в ваших интересах.

– А я могу быть уверенным, что с моей женой обращаются хорошо?

– С ней обращаются хорошо. Кроме ограничения в свободе, никаких других ограничений она не испытывает. А теперь до свидания. Сегодня у меня есть еще не менее интересные дела.

Анжелика не ошиблась. Едва она вышла из гостиницы, зазвонил ее телефон. Это был Смолин, который извещал ее, что свободен и готов к встрече. Они договорились о месте, и она стала ловить такси.

Для их свидания Смолин выбрал дорогой, но весьма помпезный ресторан. Почему-то Анжелика предполагала, что у этого человека более тонкий вкус. Может быть, он не так умен, как о нем говорят. Есть люди, которые умеют внушать другим мысль о своих выдающихся умственных способностях, но за этой привлекательной оболочкой может скрываться совсем другое содержание.

Смолин встретил ее у входа в ресторан.

– Столик уже заказан, – сообщил он.

Анжелика разглядывала Смолина, пытаясь понять, с каким результатам завершились его переговоры с Эвансом. Но Смолин выглядел спокойным и уверенным в себе, все происходящее явно доставляло ему удовольствие.

Они сели за столик, сделали заказ официанту. Смолин разлил вино по бокалам.

– Предлагаю выпить за знакомство, – произнес он. – Не каждый день выпадает такое счастье – провести время в ресторане с такой красивой женщиной. – Что-то вдруг изменилось в его лице. – У меня такое чувство, что я вас где-то раньше видел.

У Анжелике похолодело внутри. Неужели они на самом деле когда-то пересекались в Москве. В ее памяти, если такая встреча и была, никаких следов не оставила.

– Вы меня видели на конференции. Я там торчу каждый день.