Никогда прежде он не думал, что для неё он всего лишь зануда. Она стояла перед ним, такая красивая, такая гордая и говорила, что поедет в Лондон, найдет себе жениха и выйдет замуж. Неужели за время его отсутствия она научилась резать сердца, его сердце? Она что, не понимала, что этим делала с ним? Он и так не знал ни секунды покоя. Он учился день и ночь, чтобы завоевать её, предложить ей все радости жизни, но уже начинал проклинать тот день, когда уехал.

Себастьян не мог лишить её сезона, как бы сильно не боялся отпустить её от себя, не мог лишить её того, что по праву принадлежало ей, чем она обязана была насладиться будучи молодой дебютанткой. Он не имел права привязывать её к себе, пока она сама не выберет его. А она заявляла, что выйдет замуж за того, кого найдет в Лондоне? Она с ума сошла? Господи, наверное, это он сошел с ума, потому что до поездки в Кембридж он не знал ни одну девушку, наивно храня верность только ей одной!

И сознания того, что она с такой лёгкостью может предать его, ожесточило Себастьяна. Он словно попал в чистилище, ежеминутно думая о том, что мог потерять её, пока гнил в стенах университета. Как он мог потерять её? Она была для него больше, чем жизнь. И поначалу усердный ученик, он постепенно превратился в безумца. И в один день, не выдержав больше ни секунды вдали от неё, Себастьян послал к черту учебу и поехал в Лондон, чтобы наблюдать за ней издалека, умирая от ревности к ней, горя желанием убить любого, кто посмеёт дотронуться до неё.

А потом он совершил то, что навсегда перевернуло его жизнь. Себастьян сделал то, что перечеркнуло все, во что он до этого верил, и о чем мечтал. Он совершил злодеяние, которое перевернуло всю его жизнь и превратило его в грешника.

Он стрелял в человека, и чуть было не убил его!

Воспитанный в духовном смирении и благочестии, Себастьян не смог смириться со своим поступком. Он не мог простить себя за это, и у него не было выбора. Ему нужно было действовать быстро и решительно, чтобы спасти Вики. Он молил Бога о том, чтобы она никогда не узнала об этом. Потому что она тоже не простит его. И тогда ему не за чем будет жить. Он совершил то, что уберегло Вики от беды. Его отравленная душа не имела значения. По крайней мере, потом он был уверен, что она в безопасности.

А спустя ещё некоторое время погибли её родители. Беда стала преследовать их почти по пятам. Себастьян так отчетливо помнил тот день. День, который перечеркнул все его намерения и разрушил все надежды. День, который ещё больше отдалил её от него, хотя должно было произойти обратное. Сердце до сих пор сгорала от неумолимой боли, едва эти воспоминания охватывали его.

Она просила поцеловать её. Умоляла об этом, цеплялась и льнула к нему, не представляя, что творит с ним.

Себастьян лишь совсем недавно оправился от своего поступка, греховного для будущего священнослужителя, и не представлял, как теперь жить с этим дальше. У него разрывалось сердце, и плавилась душа, когда он обнял её в тот день и слышал тихие, горькие рыдания. Он горел вместе с ней, чувствуя её боль даже больше, чем свою. Она прожигала ему все внутренности своими слезами, но она нуждалась в нем тогда. Он не мог оставить её одну в такую трудную для неё минуту. Ни за что бы не смог. Поэтому примчался к ней и пытался утешить, как только мог.

Пока она не попросила поцеловать её.

Господи, он так долго мечтал о том дне, когда сможет, наконец, поцеловать её! Он так долго хотел её, так долго мечтал о ней, терзаемый мучительным, неконтролируемым, непреодолимым желанием, что боялся не устоять и наброситься на неё, шокировать, отпугнуть и вызвать полное отвращение к себе. Если она узнает, что он желал её всю жизнь, она возненавидит его. И если бы он тогда поцеловал её, он не смог бы сдержать себя. Он не смог бы остановиться. Он был слишком молод и горяч для этого. Да, в колледже у него были несколько девушек, но те были лишь бледной тенью в сравнение с Вики. И если она узнает, что он предал её…

Если она узнает, что его руки обагрены кровью, что он все это время следил за ней в Лондоне.

Он совершил так много глупостей! Но он не мог потерять её! Не сейчас. Никогда…

А ещё, он не хотел, чтобы их первый поцелуй был связан с такими страшными для неё воспоминаниями. Она просила об их первом поцелуе, который должен был состояться едва ли на неостывших телах её родителей. Этого он никогда бы не смог сделать. И когда, еле сдерживая себя, стараясь не поддаваться искушению, Себастьян с болью отказал ей, она снова вонзила нож ему в сердце, с оглушительной легкостью признаваясь, что уже познала поцелуи других мужчин!

Как будто он этого не видел! Как будто не умирал ежесекундно, наблюдая эти мучительные для себя сцены.

Его сокрушило её спокойствие. Как она могла признаться ему, что целовала другого в его отсутствие? Как она могла вынести прикосновение другого человека, когда он сам корчился от отвращения, уединяясь с безликой девушкой, которая давала облегчение его телу? Он ненавидел эти минуты, а она заявляла, что в этом нет ничего плохого? Он еле сдержался тогда, чтобы не наброситься на неё, чтобы не признаться, что и у него есть опыт в подобных делах, да и побогаче. Но он не гордился этим опытом, в отличие от неё. Поэтому ничего не сказал ей, ведь тем самым он бы окончательно отдалил её от себя.

Она хотела полноценной жизни, хотела веселья, улыбок. И поцелуев. А он, глупец, который тайно страдал, плавился от любви и не мог предложить ей ни света, ни улыбки, потому что его светом и улыбкой была она сама.

В тот день Себастьян вдруг с горечью решил, что не нужен ей. Что никогда и не был нужен. Возможно, он много думал и многое анализировал, вместо того, чтобы просто чувствовать. Как однажды заметила Вики. Но он не мог иначе. Поэтому ему не оставалось ничего другого, как уйти от неё. Уйти до того, как наговорит ей много из того, что уже потом не вернуть…

Себастьян снова застонал. Он знал, что возвращение домой ничего хорошего не сулило ему. Все эти годы он только и делал, что воевал. Сначала с самим собой, потом с жизнью. Затем за Вики. Больше всего на свете он боялся потерять её, потому что не представлял, ради чего тогда ему стоило бы жить дальше.

И в какой-то страшный момент Себастьян почувствовал, что она ускользает у него из рук.

После несостоявшегося поцелуя он жил целых два года, не видя её. Это были самые тяжелые дни в его жизни. Он долго размышлял над тем, что же произошло, что ему сделать теперь, чтобы все исправить. И тогда понял, что только пойдя в армию, как она того и хотела, он вернет её расположение, или хотя бы снова напомнит ей о себе. Себастьян понял, что никогда не сможет стать священником, имея на совести такие ужасные грехи.

Сердце разрывалось от мысли, что она могла забыть о его существовании за прошедшие два года. И если раньше с такой легкостью дарила поцелуи другим, может на этот раз она успела ещё нескольким десяткам подарить свою благосклонность? У него холодела душа, едва он думал, что она могла позволить другому больше, чем поцелуй. Вдруг она уже познала мужчину в самом прямом смысле? Ведь для неё в этом не было ничего плохого. Ведь она хотела жить “полноценной жизнью”!

И тогда он приехал в Клифтон-холл. Себастьян не мог забыть тот день, когда ему пришлось объявить ей о своём намерении уплыть на континент. Он не хотел прощаться с ней так жестоко и холодно, но с ним что-то произошло тогда. Он почти не владел собой. Впереди была пустота и неизвестность. И дни без неё. Этого было достаточно, чтобы он потерял разум. Внутри что-то надломилось. Себастьян не знал, как станет жить, если её не будет рядом. Он не хотел причинять ей боль. Он не хотел видеть боль в её глаза. Но произошло то, что произошло.

И она ни за что не простит его за это.

Не простит за поцелуй, которым он хотел наказать её, но потом сам же стал жертвой её прикосновений, потому что на самом деле понял, от чего ему придется отказаться.

Он не мог забыть вкус её губ даже, когда ему казалось, что он умирал. Это были единственные светлые воспоминания, которые он вырвал из долгих лет отчаяния и боли. Господи, он до сих пор вспыхивал как порох, стоило вспомнить её нежное, податливое тело, блуждающие руки, тёплое дыхание. И горячие, восхитительные, медовые губы, которые сокрушили его волю, его дух. Он был ужасно зол на неё, но вся его злость тут же испарилась, когда она даже, несмотря на его грубость и резкость поцеловала его в ответ.

Лучше бы она этого никогда не делала.

Вики…

Она была его светом, его теплом. Его дыханием. Она была так восхитительна, что ему казалось, он умер и попал на небеса, потому что ни один поцелуй в мире не мог сравниться с тем, что позволили познать её губы.

А потом он ушёл, успев заметить в её глазах почти такую же боль, какая терзала и его. И впервые Себастьян задумался над тем, а правильно ли поступил? А вдруг он ошибся, вдруг он нужен ей… Это было похоже на мучительную смерть, словно из него вынули душу и бросили возле той конюшни, где он оставил застывшую Вики.

Всю жизнь, сколько он себя помнил, с тех пор, как повстречал её, он хотел только быть с ней. Но злой рок постоянно отнимал её у него.

А потом настал ад, к которому он совершенно не был готов.

Даже в самом страшном сне Себастьян не мог представить себе, что ему доведется пережить такое. Что его грех, совершенный в Лондоне, будет легкой прелюдией к настоящему чистилищу. И если до этого он полагал, что от его души ничего не осталось, то теперь ему приходилось убеждаться и не раз, что душа у него есть, и она способна разлагаться очень долго.

Пять лет, что он провел вдали от неё, на поле боя, стали для него адом, самым страшным кошмаром. Там, калеча и убивая людей, он потерял себя, частичку за частичкой. Он пошёл в армию, чтобы угодить Вики, но даже понятия не имел, что там ждет его. Неужели она хотела, чтобы он стал таким? Стал убийцей. Стал монстром.

Он собирался стать священником, хотел нести людям слово Божье, хотел жить в мире и согласии. И хотел Вики. Но его жизнь превратилась в кромешный ад. Он сам сделал это. И Бог не хотел помогать ему. Ни в чем. Его душа загноилась и стала такой черной, что ни одна молитва не была способна отмыть его. Ему ни за что не вымолить у Бога прощения. И у Вики.

На этот раз он знал точно, что потерял её. Потому что сомневался, что хоть когда-нибудь сумеёт вырваться из этого ада. Да и она ни за что не станет ждать его, скучного ученого, который пошёл в армию только ради того, чтобы угодить ей. Теперь он превратился в монстра, его тело было отмечено бесчисленными шрамами от пуль и сабель врага. Вики будет тошно даже смотреть на него. Его душа почти умерла, и ей будет страшно узнать, что от него ничего не осталось.

Он не мог спать по ночам, потому что в ушах звенели крики убитых им людей. Себастьян не понимал, как жить дальше, имея на руках кровь стольких людей. Он не представлял, что будет делать, когда все это кончится. И кончится ли когда-нибудь? Что ему делать в мире, где не будет Вики? Если раньше он думал, что хоть как-то сможет заслужить её, теперь у него не осталось ничего, что он мог бы дать ей. Она ни за что не захочет монстра. А он не хотел запятнать её своими грехами.

Да и помнит ли она о нем?

В нем осталось только одно: безмерная, безграничная, сводящая с ума, лишающая покоя любовь, которая навечно приросла к его костям и жила в его сердце. Только любовь и мысли о Вики помогали ему выжить на войне, помогали хотеть увидеть утро и рассвет. Он умирал от любви к ней и хотел хоть бы ещё один раз увидеть её…

В висках вдруг запульсировало, и Себастьян понял, что довёл себя до очередного приступа. И это снова не позволит ему заснуть, хотя он уже давно не знал, что такое здоровый сон. В камине тихо потрескивали дрова, и их звук вернул его к реальности. К холодной, пустой реальности, в которой он не жил, а просто существовал.

Встав, Себастьян медленно направился к окну, вглядываясь в темноту ночи, и, приподняв голову, увидел луну. Серебристую и далекую. Луна всегда напоминала ему о Вики, которая была так же прекрасна и далека. Луна напоминала ему цвет её искрящихся глаз. Обожаемые глаза, которые были наполнены слезами, когда она две недели назад открыла дверь и увидела его. В тот миг, находясь так близко от неё, глядя ей в глаза, он вдруг почувствовал, поверил, что нужен ей. Что она не забыла о нем.

Что ждала его.

Себастьян зарычал, ощущая удушающую боль в груди. Даже на континенте ему не было так плохо, как сейчас. Раз Бог пожелал сохранить ему жизнь и вытащил из того ада, где пало так много людей, значит он был для чего-то нужен. Поэтому он должен был смириться со своим возвращением в мир и как-то попытаться жить дальше. Но беда заключалась в том, что без Вики он не знал, как это сделать.