Мысль о том, что они снова встретятся, волновала кровь и в то же время пугала. Он боялся увидеть в её глазах отвращение к себе. Он боялся увидеть, как она отвернётся от него и уйдет, как побледнеет, увидев его шрамы. Но желание снова взглянуть на неё побороло страх, крепло и возросло до таких высот, что стало сводить с ума. Себастьян вцепился в подлокотники кресла с такой силой, будто его пытали. От невероятного напряжения заныло раненое бедро.

Рана, которую он получил в последней битве за жизнь, за возможность увидеть Вики. Себастьян хотел встать и уйти отсюда, но его остановил мягкий голос отца.

- Бернард, - обратился граф к своему другу, мистеру Уинстеду, - ты знаешь, что мой сын в придачу к майорскому званию, до которого дослужился сам, заполучил ещё и титул графа, которым наградил его регент по ходатайству Веллингтона за заслуги перед родиной? Теперь он встал в один ряд со мной и заполучил владения, которые впоследствии сможет передать своим потомкам. Титул не пожизненный, а наследственный.

“Боже”, - застонал про себя Себастьян. Он ведь просил отца держать эту новость в секрете, по крайней мере, на какое-то время. Вчера, по возвращению домой отец рассказал о своей встрече с военным министром, который и сообщил ему это невероятную новость. Себастьян не ожидал ничего подобного и не знал, как воспринять это. Он пошёл в армию не за званиями, не за титулами. Он даже не знал, что придется убивать. Он пошёл туда потому, что так хотела Вики.

Теперь же, оказавшись в центре всеобщего внимания, Себастьян почувствовал, как задыхается, как у него трясутся руки. Он не желал ни признания, ни богатства. Его главным богатством было то, чем он так и не смог завладеть.

- Веллингтон лично возглавил отряд, который искал Себастьяна, - сообщил Эдвард, глядя на брата.

И неожиданно прозвучал вопрос, которого Себастьян боялся больше всего на свете.

- Как тебе удалось спастись? - спросил Райан, с которым они дружили с самого детства.

Себастьян напрягся так, что вздулись вены на шеё. Ему было невыносимо тяжело вспоминать те черные дни. Дни, когда он находился на грани жизни и смерти, и лишь голос маленькой девочки, звучавший из далёкого прошлого, спас его, вырвав из глубокой пропасти. Он не желал говорить о тех кошмарах, через которые ему пришлось пройти. Однако от него ждали ответа и, переступив через себя, он тихо произнёс:

- Меня нашла пожилая пара и выходила.

Все продолжали пристально смотреть на него, и это подогрело его решимость немедленно уйти отсюда. Пока не стало поздно. Пока есть возможность скрыться от многочисленных вопросов. Себастьян видел по глазам присутствующих, как сильно они хотят узнать о том, что было с ним на войне. Это было единственное, о чём он не смог бы говорить. Ни с кем. Дыхание участилось, сердце стало колотиться в груди. Понимая, что больше не выдержит, Себастьян резко встал.

- Простите, - проговорил он и наспех покинул помещёние, в котором на самом деле задыхался.

***

У Тори было такое ощущение, что все собравшиеся в гостиной особы женского пола прикладывают отчаянные попытки только для того, чтобы развеселить её, однако все их попытки терпели неудачу за неудачей, так и не найдя отклика с её стороны. Сесилия рассказывала забавные истории про Шона и Сьюзан, леди Кэвизел расспрашивала о Кейт и Джеке, Амелия просила совета в каком-то выборе, а когда Тори не расслышала вопроса графини, стало окончательно ясно, что она не может больше находиться в обществе людей, которых, не смотря ни на что, любила и уважала.

В последнее время становилось крайне тяжело контролировать свои эмоции, и Тори чувствовала себя словно загнанной в угол. Она была на грани и любая мелочь была способна вывести её из равновесия. Девушка прикладывала невероятные усилия, чтобы не сорваться и не выдать себя, но вскоре стало очевидно, потому что так больше продолжаться не могло. Тори не могла делать вид, будто ничего не происходит. Потому что с мучительной остротой чувствовала присутствие Себастьяна в доме. Он был рядом, совсем недалеко от неё, буквально в соседней комнате. И у неё не было хоть бы малейшей возможности, ни единого шанса увидеть его.

От напряжения и усиленных размышлений у неё разболелась не только голова, но и заныла поврежденная лодыжка.

Тори собралась подняться и покинуть ставшую душной гостиную, но голос графини остановил её.

- Виктория, дорогая, что ты собираешься одеть на бал?

Тори так ни разу всерьёз и не думала о бале, поэтому не представляла, что и ответить. Молчание так и затянулось бы, если бы ей на помощь неожиданно не пришла Амелия, которая вдруг с упреком посмотрела на графиню.

- Мама, ты затеяла грандиозный бал и хочешь, чтобы мы выбирали что-то из наших старых нарядов?

- Милая, - снисходительно улыбнулась графиня, - почему ты вдруг решила, что я допущу подобное? Не забывай, ты всё ещё не замужем, как и Алекс. Я уже не говорю о Виктории, которой давно следовало быть замужем и иметь минимум двоих детей. - Она строго посмотрела на трех девушек. - Между прочим, я пригласила на бал неженатых сыновей близких друзей твоего отца, поэтому очень важно, как вы все трое будете выглядеть.

Любой, глядя на графини, понял бы, что она что-то затевает. И с завидной долей решимости.

- И что ты предлагаешь? - спросила тетя Джулия, обращаясь к подруге.

Графиня улыбнулась ещё шире.

- Я предлагаю девочкам вместе с Сесилией поехать в Лондон на пару дней и прикупить себе нарядов, пока мы, дамы, - она посмотрела на Джулию и Нэнси, - будем заниматься организаторскими вопросами бала.

- О, какая замечательная идея! - радостно воскликнула Амелия и повернулась к своей подруге. - Алекс, мы поедем в Лондон! Как здорово! Я так давно там не была.

О том, что Алекс вообще никогда не была там, все благоразумно промолчали, зная, как неприятной ей говорить об этом. Сама Алекс никогда не предполагала, что когда-нибудь поедет в столицу. Её домом был Клифтон-холл, вернее его оранжерея.

- Думаю, это неплохая идея, - кивнула Джулия, взглянув на своих притихших племянниц. - Моим девочкам не помешает немного прогуляться.

Тори почувствовала, что против воли была вовлечена в опасное для себя мероприятие. Она никуда не хотела ехать, не хотела покупок, новых платьев. Она лишь хотела прижаться к теплой груди Себастьяна и молить его о прощении до тех пор, пока в его сердце не найдется крохотного местечко для милосердия.

- К тому же Эдвард и Себастьян должны поехать в город, так что у девочек будет мужское сопровождение.

И впервые за долгое время Тори не смогла сдержать неожиданно вырвавшийся удивленный шепот:

- Себастьян?

Графиня хотела что-то сказать, но Джулия опередила её.

- Мужское сопровождение? - спросила она.

- Да, но не беспокойся, все правила приличия будут соблюдены, потому что Сесилия всегда будет рядом. Девочки смогут жить в нашем городском доме, и вместе ходить по магазинам. Думаю, это займет не больше двух дней. К тому же Эдвард и Себастьян будут слишком заняты, чтобы торопить или мешать им.

Слова графини ещё больше насторожили Тори. Ей казалось, что она или упускает что-то из виду, или чего-то недопонимает. И это что-то ей явно не понравится.

- Себастьян вернулся совсем недавно, - заметила тетя Джулия. - Я думала, он захочет отдыхать, а не делами заниматься. По крайней мере, на первое время.

Графиня вдруг улыбнулась такой довольной улыбкой, что Тори замерла, поняв, что настал важный момент. Когда она узнает то, что ускользало из виду.

- Он успеет отдохнуть, но только после того, как получит свой заслуженный титул.

Все присутствующие изумленно посмотрели на неё.

- Титул? - переспросила леди Нэнси. - У него есть титул?

- Да, - с гордостью возвестила Айрис, у которой счастливо светились глаза. - За выдающиеся заслуги перед родиной принц регент наградил его наследственным титулом графа и поместьем, которое будет принадлежать ему и его потомкам. Артур привез письмо от министра, где сказано, что Себастьяну надлежит прибыть в Лондон и получить свою награду, подписав соответствующие патенты. Мой сын стал настоящим графом!

Тори застыла, как громом пораженная, боясь дышать. Наконец, Себастьян достиг в жизни определенного статуса. Он с таким трудом выбирал себе дорогу, так тщательно решал, кем стать, так отчаянно шёл к своей цели. Он дослужился до почётного военного чина. Его наградили заслуженным дворянским титулом. Он стал настоящим аристократом.

Боже, он и священником мог стать, если бы не отказался от сана. Всю жизнь он упорно шёл вперед, добивался определенности в жизни, преодолевал всевозможные преграды, но так и не разобрался с глупой, страдающей от любви к нему девочкой, которая хотела только его. Ни его сана, ни титула, ни чинов, ни заслуг. Она хотела его самого. Только и всего. Но видимо она слишком многого хотела.

Неожиданно другая, болеё пугающая, почти парализующая мысль скрутила ей сердце. Если он получил угодья и титул, значит, ему предстоит уехать навсегда в свой новый дом. Уехать от неё. И на этот раз она больше никогда не увидит его.

Себа…

Он заполучил от жизни всё, что планировал: определенность, чин, титул, заимел собственный дом. У него не останется причин думать о ней, вспоминать ее. Зачем ему та, которая обрекла его на нечеловеческие страдания? Его ненависть заставит его отвернуться от неё. Он уедет, а она останется здесь совершенно одна. И ему даже не придет в голову простить её, потому что ему будет все равно.

Он снова уедет и на этот раз никогда не узнает, как сильно она любила его, как сильно сожалела о прошлом. И как сильно нуждалась в нём и его прощении.

Находиться дальше в комнате стало просто невыносимо. Тори не могла больше совладать со своим сердцем, которое надрывно кричало и стонало. Встав на дрожащих ногах, девушка почувствовала острую боль в лодыжке, но гнев и боль дали ей достаточно сил, чтобы шагнуть к двери.

- Простите… мне нужно… - прошептала она и вышла из гостиной, даже не оглянувшись.

Обеспокоенная Алекс встала и хотела было пойти следом за побледневшей сестрой, но её остановил властный голос графини:

- Не ходи за ней. Я слышала, как пару минут назад из кабинета кто-то вышел. И раз сюда никто не зашел… Только один человек не способен поддержать приятную мужскую беседу.

И никто не посмел возразить ей, зная точно, кого она имела в виду.


Глава 10


На этот раз Тори было по-настоящему страшно, потому что теперь она ничего не могла изменить. Ничто больше от неё не зависело. Её мир рушился на части, а она была вынуждена стоять и смотреть, как последняя надежда безвозвратно покидает её.

Она шла по узкому коридору, мечтая поскорее оказаться вдали от всех, там, где сможет побыть одна. Где сможет позволить своему раненому сердцу кричать так, что её никто не услышит. У неё сдавило горло. Было трудно дышать. Тори изо всех сил боролась со слезами, уговаривая себя потерпеть ещё немного, потому что впереди показалось спасительное убежище. В северной гостиной было темно и уединённо. В темноте ей будет намного удобнее выплеснуть на какое-то время свои эмоции. В темноте никто не увидит её боль.

Лодыжка протестующе запульсировала. Тори прихрамывала, но странным образом боль в ноге поддерживала боль в сердце, словно сочувствовала ему.

“Почему из всех мужчин на земле мне суждено было полюбить того, с кем я не смогу быть? Почему каждый раз ты отнимаешь его у меня!”

Наконец, Тори оказалась в мрачной безлюдной гостиной. Медленно подойдя к дивану, она подняла руку и прижала к холодному лбу. Из горла вырвался судорожный стон. Она пыталась сдержаться из последних сил. Слезы готовы были выкатиться из глаз, и Тори с мучительной ясностью признала, что если сейчас поддастся отчаянию, она просто развалится на части.

Нога болела так, что невозможно было больше стоять, поэтому Тори стала обходить диван кругом, чтобы присесть. Она как раз повернулась лицом к входу и собиралась сделать последний шаг, чтобы опуститься на мягкие подушки, но её внимание привлекла большая тень возле двери. Тори подняла голову и застыла, вдруг с ужасом поняв, что не одна в комнате.

Тень оторвалась от стены и сделала шаг вперед. Он как раз ступил на лунную дорожку, которая просвечивалась из-за занавесок, но Тори даже ну нужно было освящение, чтобы понять, кто находится рядом с ней. Она замерла, перестав даже дышать, и лишь безмолвно смотрела в такие родные, такие любимые глаза человека, который совсем скоро исчезнет из её жизни. На этот раз навсегда.

- Вики, - послышался его глубокий, низкий шепот, который пробрал её до костей.

Услышав его голос, Тори обнаружила, что находится на тоненькой грани, но какое-то чудо помогло ей не броситься в его объятия и не зарыдать у него на груди.