Он приезжал домой два раза в год: на Рождество и летние каникулы. Он стремился к общению с ней, игнорируя её холодные и колкие замечания. Он был неизменно вежлив и терпелив с ней, и это ещё больше сводило Тори с ума. Потому что ей казалось, что он ведет себя так, будто ничего не произошло, ничего не изменилось. И это было далеко не так! А когда он однажды признался, что примерял сутану, Тори готова была разбить о его голову всё, что находилось в комнате.

Вскоре настала пора выводить в свет Кейт. Это было незабываемое зрелище. Старшая сестра превратилась в такую изящную красавицу, что Тори не могла отрицать: Кейт выйдет замуж, едва переступит порог бальной залы. Сама Тори осталась в деревне, пока родители и Кейт уехали в Лондоне. По правилам младшие сестры не имют права выходить в свет, пока старшая не выйдет замуж, однако не это заставило Тори остаться дома. Во-первых, она ещё не достигла возраста, когда положено представлять дочерей дворян ко двору. А, во-вторых, Тори сама никуда не хотела уезжать. Она предпочитала гулять по пляжу.

Быть у валуна.

Жизнь в деревне почти застыла, пока, наконец, не приехал Себастьян. Тори знала точно, когда он должен был приехать, но даже самой себе не признала, что считала каждый день, каждый час до того мгновения, когда вновь увидит его. Как ни странно, вместо того, чтобы ехать в Лондон, где на время сезона жила вся его семья, где были развлечения, он приехал в деревню.

Приехал к ней.

Ей так хотелось верить в это.

Они встретились на пляже, возле валуна, где поссорились четыре долгих, мучительно холодных года назад. Теперь ей было семнадцать, но и сейчас Тори остро реагировала на него и поражалась тому, каким красивым и высоким он стал. Почему она не имела права лично видеть каждый миг его взросления? Ей было по-прежнему больно смотреть на него.

Тори сидела на валуне, когда появился он. Сердце в груди забилось как сумасшедшеё от предчувствия скорой встречи. Она всегда чувствовала, когда он оказывался рядом с ней, даже не видя его. И чтобы немного успокоиться, девушка медленно соскользнула с камня, погрузив ноги в мягкий, золотистый песок.

Себастьян подошёл ближе и стал рядом с ней. Ветер трепал их одежду, развевая подол светлой юбки девушки. Теперь по росту она уступала ему лишь незначительно, доходя макушкой ему до подбородка. Она тоже подросла, если только он это заметил. Какое-то время они молча смотрели на море и на редкие волны, которые накатывали на берег, и Тори на секунду попыталась представить себе, что ничего не произошло, что не было никакой ссоры, расставаний и боли.

И тут он заговорил ставшим совсем мужским, бархатным, до боли родным голосом.

- Как у тебя дела, Вики?

Тори сжалась от мучительной боли, услышав свое особое имя, произнесённое его глубоким голосом, однако она приложила все силы для того, чтобы скрыть свои истинные чувства. Что она могла ответить? Разве он не понимал, не видел, как ей плохо без него? Но он ни за что не узнает об этом, поклялась Тори, и заговорила притворно беззаботным тоном:

- Восхитительно, благодарю. Я готовлюсь к своему сезону. Скоро кончится нынешний сезон. Кейт выйдет замуж. Кажется, она нашла свою любовь. Отец писал, что собирается дать объявление о помолвке. Затем настанет моя очередь. Я поеду в город, буду ходить на балы и приемы, встречу свою любовь и тоже выйду замуж. А ты как?

Тори была достаточно взрослой, чтобы понимать, что она делает. Ей было невыносимо больно говорить такое, но она хотела увидеть его истинные чувства, хотела понять, что же все-таки значит для него. Нужна ли она ему? Он хоть как-то покажет, что она ему небезразлична? Тори мысленно умоляла его сделать хоть что-нибудь, сказать хоть что-нибудь! Пусть он отругает её, пусть потребует, чтобы она никуда не поехала. Ведь в Лондоне у неё, несомненно, будут поклонники, которые станут ухаживать за ней, дарить цветы. Но если он попросит, если скажет хоть слово, она никуда не поедет. Одно слово…

Ведь в Лондоне появятся поклонники, которые захотят её поцеловать! Но Тори не хотела чужих поцелуев! Она хотела, чтобы её целовал только Себастьян, её Себа. В последние годы жажда его поцелуя стала просто навязчивой идеёй. Она грезила об этом миге почти постоянно, изводя себя до предела, желая об этом во сне и наяву.

И снова он ничего не ответил на её провокационное заявление. Кроме бледности и сковавшего напряжения, ничего больше не выдавало его чувств. А потом он медленно развернулся и шагнул прочь, словно пожалел, что вообще пришел сюда. Это просто потрясло Тори. Она была в таком отчаянии, а он смеёт уходить! И вот так она нужна ему? И после всего у него хватает наглости вот так легко разрывать ей сердце? У неё перехватило дыхание, потому что она ощутила себе преданной. В очередной раз! Не в силах больше скрывать свой гнев, Тори обернулась и громко крикнула, глядя ему в спину:

- Ты - чурбан! Я говорю, что поеду в Лондон, найду себе жениха и, возможно, выйду замуж, а ты просто разворачиваешься и уходишь?!

И тут Себастьян остановился и резко обернулся к ней. Он отошёл от неё всего на пять шагов, поэтому Тори удалось отчетливо увидеть, с какой болезненной грустью потемнели его некогда сверкающие зелёные глаза.

- Ты имеёшь право на свой сезон, а я не имею права отнимать его у тебя, - тихо произнес он, сжав руку в кулак так незаметно, что девушка даже не обратила на это внимания.

Тори шагнула к нему, не отрывая от него глаза. И когда оказалась прямо перед ним, она вдруг ощутила, как из неё разом уходят все силы. Она так устала. Устала сражаться с ним. За него. Устала жить без него.

- Как ты можешь быть таким спокойным? - охрипшим от боли голосом спросила Тори, полагая, что хоть бы сейчас он не сможет устоять, хоть бы сейчас он должен сделать что-нибудь, иначе она просто сойдет с ума.

Он так долго молча смотрел на неё, что, казалось, больше никогда не заговорит, но все же он не сдержался.

- Я заканчиваю учебу в следующем году, - совсем тихо начал он, так что Тори пришлось напрячь слух, чтобы расслышать каждое его слово, которое перекрывал шум волн. - Архиепископ выдаст свидетельство о сане и назначит мне приход. Возможно, если ты подождешь…

Сердце Тори подпрыгнуло с такой силой, что сначала она просто позволила себе впитать в себе его слова. Он хочет, чтобы она ждала его! Он думает о ней. Он хочет… Боже! Тори готова была сказать, что будет ждать его вечно, что хочет этого больше всего на свете, но он вдруг прикрыл глаза, опустил и так сокрушительно покачал головой, будто жалея о каждом произнесённом слове, что Тори похолодела от ужаса. А потом на её глазах он снова развернулся и широкими шагами пошёл прочь, словно только и мечтал о том, чтобы покинуть пляж. Покинуть её. На этот раз Тори ощутила черную боль, которая с неумолимой силой сжала ей все внутренности.

Он уходил, не желая слушать её ответа. Он не желал слушать её ответа. Не хотел, чтобы она ждала его. Он жалел, что сказал ей такое?

- Ты - трус, Себа! - выкрикнула Тори так громко, что запершило в горле. Она даже не заметила, что плачет, пока провожала его пустым взглядом. - Ты самый настоящий трус!

Но он даже не обернулся. Он просто ушёл.

Невероятно!


Глава 4


Настала пора Тори выходить в свет и быть представленной ко двору, вот только сама Тори хотела этого меньше всего на свете. Её мысли и желания были очень далеки от Лондона, однако реальность вторгалась даже в самые потаённые уголки сознания. И вскоре она попала в совершенно другой мир, мир богатства, красоты и блеска.

Кейт была рядом и всячески помогала сестре, хотя сама она нуждалась в гораздо большей поддержке. Дело в том, что Кейт так и не вышла замуж, хотя и было объявлено о её помолвке с тем самым джентльменом, которому удалось покорить её сердце и который изначально являл собой образец добропорядочности и чести. Вот только всё его достоинство, все чувства и клятвы оказались грязной ложью, потому что в самый неожиданный момент выяснилось, что у него уже есть законная супруга и даже двоё детей. Кейт очень тяжело перенесла обман и предательство своего “жениха”. У неё напрочь пропало желание вновь появляться в свете, потому что она больше не могла верить мужчинам. Но в самый последний момент она передумала. Ради Тори, которая попадала в тот же мир, который разбил ей сердце. Кейт не желала сестре такой же участи, а Тори не могла найти слов, чтобы выразить свою благодарность и любовь к сестре. Она всегда восхищалась выдержкой и силой воли Кейт. И если бы ни Кейт, она вряд ли бы смогла пройти через все испытания.

Тори испытала настоящий шок, когда на первом же балу её безоговорочно признали новой сенсацией сезона. Все представители мужского пола добивались её внимания, бальная карточка заполнялась с ошеломляющей скоростью, а цветочные магазины получали невероятную выручку только от продаж букетов специально для мисс Виктории Хадсон. Городской дом в Лондоне был превращено в настоящую оранжерею, и Тори нравилось наблюдать за сетованиями отца, который с грустью смотрел на умирающие цветы, предпочитая живые, в глиняных горшочках.

Но никакой радости ни балы, ни тем болеё знакомства не приносили ей. И Тори стало противно от того, что ей придется веселиться, улыбаться, смеяться и делать вид, что жизнь прекрасна. Потому что ничего прекрасного уже не могло быть.

На первом же балу у Тори появился особо пылкий поклонник, если не учесть дюжину других, которые постоянно преследовали её. Гарри Лейтон, красивый светловолосый сын престарелого графа, выделялся среди всех своими изысканными манерами, был неизмеримо галантен, всегда сопровождал её на различные мероприятия, приглашал на прогулки и, конечно же, дарил цветы. Тори не имела ничего против наличия у себя стольких поклонников, потому что, глядя на них, она представляла, как бы отреагировал на всё это Себастьян, если бы видел всё своими глазами. Несомненно, он бы пришёл в ярость, если бы узнал, сколько мужчин желает её внимания, её слов, её решений и её улыбки. Сознание этого факта подстегивало её. И чем больше она думала, как бы досаждала его своим поведением и наличием бесчисленных поклонников, тем больше ей хотелось флиртовать, смеяться и улыбаться. В конце концов, Тори решила, что отточила до совершенства мастерство скрывать свои истинные чувства, и полагала, что так будет всегда, пока однажды Лейтон не поцеловал её.

Всё произошло так быстро и внезапно, что Тори не успела даже отреагировать или остановить его. Они гуляли в саду графини Данбери, у которой проходил очередной бал, когда Лейтон неожиданно и решительно обнял её. Тори была ошеломлена и немного даже напугана его поведением. Ей казалось, что её загнали в угол. Она никогда не думала, что её поцелует кто-то другой, что с ней произойдет такое. Нет, она не была настолько наивна, чтобы не понимать, что может грозить девушке, которая остается наедине со своим кавалером. Просто она не представляла, что кто-то другой может поцеловать её раньше Себастьяна.

Первой её мыслью была: это должен был быть Себастьян! В эту минуту она отчаянно, до боли хотела бы оказаться в объятиях Себы. Чтобы это были губы её Себы. Ведь она так долго грезила об этом, так неистово желала именно его поцелуя. Замершая в руках незначительного поклонника от столь глубоких переживаний, тем самым она дала Лейтону призрачную надежду на то, что неравнодушна к нему, что конечно же было абсолютно не так.

В ту ночь Тори горько плакала в своей постели, воспринимая этот неожиданный поцелуй как предательство. Потому что именно Себастьян заставил её проходить через это. Именно он оставил её одну в этом непонятном, большом мире. Именно он не захотел быть рядом с ней. И что самое ужасное, заставил почувствовать, будто бы она предает его. Тори действительно казалось, что этим поцелуем она осквернила не только себя, но и свои чувства к нему. Ей было больно и тошно, но ничто в мире не могло исправить ситуацию. Единственный человек, который мог бы спасти её и её сердечко, охотно учился вдали от неё.

К немалому удивлению Тори после произошедшего Лейтон попытался сделать ей предложение, причём дважды с особой настойчивостью пытался с ней поговорить. И дважды она отказывала ему с почти яростной решимостью. Во-первых, потому, что ни один мужчина на свете не интересовал её, кроме того самого, которого она не видела больше года. А, во-вторых, скрытый холодный блеск и неуловимая жестокость в глазах Лейтона, которые он, однако, ни разу не проявлял в её присутствии, заставляли держать его на определённой дистанции. Как и всех остальных поклонников.

Кейт однажды шутливо заметила, что Тори наверняка в третий раз согласиться выйти за него замуж. Разумеётся, она шутила, ведь Кейт знала об особом отношении сестры к Себастьяну, которого, как предполагала Тори, не было в Лондоне. И Кейт надеялась, что Тори и дальше так будет считать. Однако самой Тори было по-настоящему больно от её слов. И к её великому облегчению, Лейтон больше не осмелился сделать ей предложения. Он исчез после последнего неудачного разговора с ней в саду леди Рашфорд, где снова попытался поцеловать её. Никто больше не видело его в городе, и никто не знал, куда он мог уехать. Тори отчетливо дала ему понять, что он никогда не интересовал её так, как ему бы этого хотелось.