– Значит, поступим так: я оседлаю пару лошадей, а вы в это время следите за двором. Это ненадолго, я управлюсь за пару минут. Думаю, все обойдется. Солдаты, которые сегодня охраняют дом, похоже, не слишком утруждаются!

Он ушел вглубь помещения. Я шагнула к двери. Все мои мысли были о том, чтобы сбежать при первом же удобном случае. Если этот хайлендер и в самом деле думает, что я буду дежурить у двери, а потом поеду с ним, то он либо полный болван, либо… Хм, а вдруг он и правда знает, что делает? Я почувствовала, как его пальцы стиснули мое предплечье, и вскрикнула от боли.

– Не играйте с огнем, мисс! Вы же не хотите, чтобы я разозлился, верно? Обычно я не принуждаю женщин, но в нынешнем положении у меня нет выбора, и вам придется с этим смириться. Я увезу вас с собой, хотите вы того или нет. Простите, но будет по-моему!

– Но почему? Я не хочу!

Он потянул меня за руку, чтобы вывести на свет, и подцепил пальцем клочок моей сорочки, который прилип к коже.

– Поклянитесь, что хотите остаться здесь, и я оставлю вас в покое! Чья это кровь на вас? От вас воняет, как от только что зарезанной свиньи!

Я не могла не признать, что он очень точно описал картину. Он понял, что дела мои плохи, и воспользовался этим. Его пальцы снова начали ощупывать меня. Я поспешно оттолкнула его.

– Не прикасайтесь ко мне, – сказала я тихо, но резко. – Это не моя кровь. И больше я вам ничего не скажу.

Несколько секунд он смотрел на меня со странным выражением лица, и мне даже показалось, что уголки его губ дернулись, словно для улыбки, однако он тут же отвел взгляд и приник к щели. Я услышала, как всхрапнула Бонни. Наверное, лошадь учуяла меня и теперь ждала ласки.

– Так что же вы решили, мисс? Я не могу ждать всю ночь. В доме скоро заметят, что я бежал.

Быстрее, быстрее! Нужно было срочно что-то придумать! Что он сделает со мной потом? Хотя при любом повороте событий у меня не было никаких шансов справиться с таким великаном. И потом, разве могло произойти что-то худшее, чем то, что я пережила этим вечером? А ведь если быть предельно честной, то последние два года я жила в таком ужасе…

– Ладно! Только оседлайте для меня, пожалуйста, Бонни. Это единственная лошадь в здешней конюшне, на которой мне доводилось ездить. Она хорошо меня знает.

Я понимала, что сейчас не время капризничать, и все же не хотела расставаться с Бонни. Он посмотрел на меня, и в свете луны я различила капельки пота у него на коже.

– Как хотите. Вот эта лошадь или другая? – спросил он. – Которая?

– Вон та белая кобылка. Вторая справа.

– Помните, если во двор кто-то выйдет, скажите немедленно!

– Я поняла.

Хайлендер слегка присвистнул, и на этот звук лошади ответили шумным фырканьем. Он направился к Бонни, по пути задев меня плечом. От него крепко пахло потом, и я поморщилась. Припав к щели, я стала внимательно осматривать двор и попутно размышлять, сумею ли выпутаться из этой переделки живой. Однако очень скоро мое внимание переключилось на хайлендера. Он не терял времени зря. Его жесты были быстрыми и точными, и двигался он очень уверенно, словно на дворе был белый день.

И тут я услышала чьи-то голоса, а потом и смех. Я прижалась к стене и рискнула выглянуть во двор. Из-за южного угла дома вышли двое солдат. Они то и дело прикладывались к фляжке с виски и, наверное, развлекали друг друга пикантными анекдотами. Один солдат споткнулся и схватил за руку своего спутника, чтобы не упасть. Тот пошатнулся под весом товарища. Оба были пьяны. Я облегченно вздохнула, когда они прошли через двор и скрылись за углом здания.

Все это время я чувствовала, что хайлендер наблюдает за мной. Обернувшись, я увидела, что так оно и есть. Он подошел, взял меня за подбородок и повернул к свету, чтобы получше рассмотреть мое лицо в полосе лунного света. Пальцем осторожно коснулся того места, куда пришелся удар Даннинга, поморщился и прищурил глаза.

– Вам больно, женщина?

Челюсть сводило от боли, ожог на плече горел, а между ног, казалось, все превратилось в одну сплошную кровоточащую рану.

– Нет, я в порядке, – соврала я.

Он отпустил мое лицо.

– Это сделал Даннинг?

Я не ответила. Он счел мое молчание знаком согласия.

– Мужчине не пристало бить женщину. Никогда.

– Он больше не сделает этого, – отозвалась я.

– Хм… Конечно, не сделает. Наши лошади готовы. Вы точно уверены, что не ранены? В противном случае поездка верхом только добавит боли.

– Вам мои раны не залечить, – заметила я с горечью. – И вообще, какое вам до них дело? Станет мне хуже или нет, это не помешает вам выкрасть меня, верно?

Он не ответил на мой выпад и только продолжал молча рассматривать меня в слабом свете луны, проникавшем в конюшню.

Я выпрямилась и, не моргая, выдержала этот испытующий взгляд. Хайлендер пробормотал что-то себе под нос и сделал мне знак садиться на лошадь. Мои дрожащие ноги нестерпимо болели, и я неловко уцепилась за луку. В следующее мгновение я почувствовала сильный толчок и тотчас очутилась в седле. Великан пронзил меня взглядом.

– Не знаю, что этот мерзавец с вами сделал, мисс, но он точно заслужил то, что получил. Вы ранены, я знаю. И вам нужна помощь доктора.

Он положил свою большую ладонь мне на бедро. В этом теплом прикосновении было что-то успокаивающее. Удивительное дело, но с каждой минутой я все меньше боялась этого человека. Пару секунд он ждал ответной реплики, но я промолчала. Тогда он передернул плечами и подал мне поводья.

– Я поеду впереди, – сказал он. – Если путь свободен, вы последуете за мной. Согласны?

– Да.

Он осторожно приблизился к двери, ведя за собой черного жеребца. Лошадь фыркнула и толкнула его головой в спину.

– Тише, mo charaid![18] – шепнул он на ухо нетерпеливому животному.

Со двора до нас донеслись крики. У меня замерло сердце. Хайлендер посмотрел на меня и кивнул. Вскочив на коня, он вновь окинул меня взглядом, а затем выехал из конюшни и ударил лошадь пятками, направив ее галопом к лесу. Мне не оставалось ничего, кроме как последовать его примеру.

Я слышала, как Петерсон выкрикивает приказы у нас за спиной. Проскакав через подлесок, мы скоро оказались на дороге.

Хайлендер подождал, пока я его догоню, и поймал Бонни за уздечку.

– Что вы делаете? – спросила я. – Они же нас догонят! Они видели, куда мы ускакали!

Он пронзительно свистнул и, насторожившись, подождал пару минут. В ответ донесся такой же звук. Мужчина сделал мне знак следовать за ним.

Мы пустили лошадей рысью по пыльной дороге, держась бок о бок. Мой спутник все время внимательно поглядывал по сторонам. Не успели мы отъехать и десяток метров, как на дороге перед нами, словно бы из воздуха, появились всадники – бородатые, вооруженные до зубов и одетые в клетчатые юбки. Они поспешно окружили нас. Бонни в испуге отшатнулась, да так резко, что я едва не свалилась в придорожные заросли папоротника. Мой спутник удержал лошадь за повод. Я замерла в седле под взглядами шести пар глаз, рассматривавших меня с крайним удивлением.

– А это еще что такое? – спросил один из мужчин.

Второй ухмыльнулся:

– Старик, это утешительный приз или…

– Заткнись, Исаак! К этой женщине не цепляться, ты меня понял?

– Ты шутишь, верно? Черт побери, да после того, что эти мерзавцы sassannachs с нами сделали, мы должны хоть немного развлечься!

– Нужно забрать наш товар. Но знайте, я своими руками задушу любого, кто тронет ее хотя бы пальцем!

Повисла тишина, но кто-то из мужчин все же буркнул что-то себе под нос. По тону хайлендера я сразу поняла, что он – главарь банды, который, не задумываясь, выполнит свою угрозу. Я уткнулась носом в шаль, втянула голову в плечи. У меня даже мелькнула мысль о том, а не лучше ли было бы, если бы я осталась в поместье? Мужчина, почти такой же высокий и плечистый, как мой спутник, выехал вперед и направился к нам. Его распущенные светлые волосы в свете луны отливали серебром.

– Лиам, mo bhràthair![19] Я знал, что ты выкрутишься! – сказал он, глядя на хайлендера.

Лиам… Так вот, значит, как его зовут! И этот блондин, взглядом раздевающий меня, должно быть, его брат.

– Кто эта… дама? – спросил он, приблизившись ко мне.

Бонни нервно заржала и ударила копытом о землю. Брат Лиама погладил ее между ушей и шепнул несколько ласковых слов, чем моментально усмирил непокорную кобылицу. Он поднял на меня глаза, и Лиам вкратце рассказал о событиях прошедшего дня и нынешней ночи. Шайка грубиянов молча внимала ему.

– А с ней что будем делать? – поинтересовался один из мужчин.

– Пока ничего.

Брат посмотрел на Лиама.

– Это дочка Даннинга?

– Нет! – не сдержалась я. – Я…

Он бросил на меня испытующий взгляд, и я умолкла, рассудив, что не стоит пока распространяться о себе. Однако он явно хотел удовлетворить свое любопытство, а потому спросил:

– Тогда служанка? Ты, Лиам, решил прихватить с собой из усадьбы приз или…

– Колин! – вскипел Лиам.

– А что я такого сказал?

– Она останется с нами, пока… пока мы не заберем наш товар. А потом мы ее освободим и отправим восвояси… целой и невредимой.

Я метнула на него испуганный взгляд. Значит, я для него – заложница? Вещь, которую он рассчитывает обменять на свой презренный товар? И это все, чего я заслуживаю, чего сто́ю? Я ударила Бонни пятками, и Колин, который за доли секунды предугадал мой поступок, всем телом повис на поводьях, чтобы удержать рванувшую с места лошадь. Еще двое товарищей поспешили ему на помощь.

– Стой, стой, красавица! Куда это ты собралась?

У нас над головами просвистела пуля. Из леса выскочили солдаты и бросились к людям Лиама. Тот уже успел обнажить свой меч. Колин вскочил в седло позади меня и ударил Бонни пятками по бокам. Мы, словно зайцы, понеслись наутек, на запад.

Через некоторое время Колин направил лошадь в подлесок и остановился там. Лиам, следовавший за нами, соскочил с коня и спрятался за деревом. Колин спешился, стащил меня с лошади и заставил лечь на живот в зарослях папоротника. Я охотно подчинилась, мое сердце стучало от страха. Оба мужчины затаились и стали ждать. Легкие облачка пара, вырывавшиеся изо рта, выдавали их местоположение.

Я снова погрузилась в раздумья. Хайлендеры находились на расстоянии нескольких метров от меня, и все их внимание было обращено туда, откуда могли явиться солдаты. До нас доносились звуки схватки, происходившей на дороге. Я осмотрелась, и у меня появилась идея. Вот он, шанс! Я могу сбежать! Честно говоря, мне было страшно представить, как я могу поплатиться за те ужасы, которые сеют вокруг себя эти кровожадные дикари! Я подползла к ближайшему дереву, медленно встала и спряталась за ствол, прижавшись к нему спиной. Мужчины по-прежнему были начеку. У Колина в руке поблескивал меч, у Лиама же из оружия был только штык, который он отнял у солдата в доме Даннинга. Я поняла: сейчас или никогда! В темноте они ни за что не отыщут меня, а завтра я пойду на запад. Ирландия – вот куда лежал мой путь! На побережье я сяду на корабль и вернусь в свою страну!

Я с сомнением посмотрела на темную чащу леса. Ночь, конечно, поможет мне скрыться, но как отыскать меж деревьев верную дорогу? Однако же выбора не было. Либо я исполню задуманное, либо останусь в руках этих хайлендеров, которые не постесняются выместить на мне свою злость, если дело повернется не в их пользу. Я набрала в грудь побольше воздуха и бросилась бежать.

Ветки жестоко стегали меня по щекам, царапали лицо и руки, хоть я и выставила их вперед, чтобы хоть как-то защититься. «Господи милосердный, приди мне на помощь!» – мысленно повторяла я. Внезапно я почувствовала удар и упала на землю. Сверху на меня навалилась тяжесть, и я едва не задохнулась. Я застонала, не в силах перевести дыхание от испуга и боли.

– Что вы выиграете, если удерете, мисс? Вот упрямая башка! Если вы будете упорствовать, мне придется связать вас!

Я узнала голос Лиама. Он прижимал мои плечи к земле.

– Пустите!

– Что мне сделать, чтобы вы поняли: мы не причиним вам зла, но пока вам нужно оставаться с нами? Я хочу забрать назад мой товар, а вы знаете дом. Вы поможете мне, а потом я доставлю вас туда, куда вы скажете. Это ясно? Честная сделка, разве нет?

– Я не хочу возвращаться в поместье! – жалобно пробормотала я, внутренне содрогаясь от ужаса. – Я не могу… Меня арестуют! Они меня…

– Да что вы такого натворили? Испортили портрет Даннинга?

Я разрыдалась.

– Я… О Господи! Я убила его! Я убила этого грязного развратника! Зарезала его, как свинью!

– Вы его убили? Убили лорда Даннинга? Боже милостивый!

Неподдельное изумление в его голосе придало мне уверенности.

– Да, и я убью снова, если кто-то надумает меня оскорбить! Это понятно?

Ветер свистел в кронах деревьев, что-то шептал нарождающимся листочкам. Лиам отстранился, освобождая меня от тяжести своего тела, однако рук моих он так и не выпустил.