Машина Игоря сияла на солнце красивой серебристой кометой. И Валерия невольно залюбовалась ею и тут же вспомнила о Катерине, которая уже давно бы визжала от восторга, увидев столь шикарную тачку.

— Игорь, Миша разрешил тебе покататься на машине? — улыбнулась Лера.

— Что? — не понял он.

— Катерина думала, что ты — водитель Миши. Помнишь, он в горах называл тебя своим шефом?

Игорь улыбнулся:

— Да, он отпустил меня сегодня одного.

Валерия напомнила Игорю о Кате, и ему тут же стало легче. Ведь у Кати были номера всех его телефонов! И значит…

Лера не разбиралась в марках машин, она могла лишь оценить по внешнему виду, нравится ей автомобиль или нет. Эта с четырьмя последовательно перекрещивающимися кольцами, ей очень понравилась. И Лера точно знала, что теперь она будет обращать внимание на такие машины и все они будут ей нравиться. Потому что такая же есть у Игоря.

Усадив Винни-Пуха с букетом хризантем на заднем сиденье, Игорь открыл переднюю дверцу и помог устроиться Валерии.

— У меня есть для тебя подарок. — Игорь не торопился уезжать со стоянки. Он не спеша достал из магнитолы диск, вложил его в коробочку и протянул Лере. — Здесь все мои любимые песни. И «Моя любовь» тоже.

Лера разглядывала обложку диска: с фотографии на нее смотрел автор всех этих замечательных произведений — мужчина с удивительно добрыми глазами. А потом она подняла взгляд на Игоря:

— А как же ты?

— У меня есть еще.

Лера кивнула:

— Спасибо. — Она убрала коробочку с диском в сумочку.

Игорь, откинувшись на подголовник, долго смотрел на Валерию. Он никак не мог решиться нажать на педаль, никак не мог начать приближаться к разлуке.

Но вот наконец машина Игоря двинулась с места, неторопливо выезжая на проспект Мира. Очень медленно за окном проплыла скульптура «Рабочий и колхозница».

«Вот волшебный мир и исчезает, — подумала Лера. — «Рабочий и колхозница» поворачиваются в обратную сторону — кино закончилось…»

Уже совсем скоро Игорь притормозил напротив метро «Проспект Мира». Они вновь смотрели друг на друга, не смея прикоснуться, не решаясь даже легким движением сказать о своей любви.

— Игорь, давай поедем до «Сухаревской», — попросила Валерия.

— Лера, а давай не будем расставаться…

— Игорь…

— Возьми хотя бы ключи от моей квартиры, — предложил он. — Вдруг тебе некуда будет пойти? Вдруг бабушка все равно не поймет тебя и дома станет находиться невыносимо?

— Игорь, все будет нормально. Для меня лучше, когда нечего скрывать. — Лера улыбнулась. — Нам будет проще, если мы ничего не будем знать друг о друге. А потом начнем новую жизнь. Вместе.

Ничего не ответив ей, Игорь направил свою «серебристую комету» в поток машин. Движение было плотным, и казалось, что найти место для стоянки невозможно.

— Игорь, ты притормози, и я быстренько выскочу. — Лера разволновалась, что из-за ее идеи доехать до «Сухаревской» возникли проблемы с парковкой.

— А как же Винни? У него вряд ли получится выпрыгнуть, он ведь такой неуклюжий! — Игорь улыбнулся. — Ничего, Лер, сейчас мы найдем местечко.

И уже через несколько минут Игорь открывал дверцу и подавал Лере руку, помогая выйти. Потом он вручил ей игрушку и букет.

— Я буду ждать тебя. — Он легким движением поправил медовую прядь. — Я люблю тебя.

— И я тебя. — Лера прижимала медвежонка к себе, тем самым сдерживая желание обнять Игоря. — Удачи тебе, Игорь.

— Пусть этот год пролетит побыстрее.

Легким, нежным поцелуем они сказали друг другу «до свидания». Игорь смотрел вслед Валерии, быстро спускающейся в метро.

Уже много-много людей прошли тем же путем, что и Лера, спеша в метро. А Игорь все стоял, смотрел на вход и никак не понимал, действительно ли он согласился на этот кошмар — не видеть ее целый год. Игорь почувствовал, как в груди что-то сжимается, мешая дышать. Он что было сил набрал побольше воздуха, и мощная струя, ворвавшаяся в грудь, вытолкнула боль наружу — Игорь почувствовал, как она резанула по глазам… Но от этого стало легче.

Игорь вернулся к машине и, взглянув в сине-ледяное небо, вздохнул:

— Сегодня все не так, потому что день солнечный, а нам с Лерой симпатизирует дождь.

Игорь невольно улыбнулся: да, теперь все не так, как обычно. Раньше, если какая-нибудь из его любовниц говорила, что их встреча не может состояться или откладывается, Игорь, ни секунды не сомневаясь, прощался с ней, сообщая, что ждать он не намерен никого! Да, сейчас все Не так, как обычно.

— Нет, теперь все так, как надо! — Игорь бросил взгляд на двери метро, куда вошла Лера. — Я встретил свою женщину, свою любовь и готов на все, лишь бы не потерять ее! И я верю, что этот год в разлуке стоит того!

Игорь отворил дверцу машины и замер — на сиденье лежала маленькая открытка. Взяв ее, Игорь опустился в кресло — с открытки на мужчину смотрел цветочек лаванды. Хрупкий, с нежными сиреневыми лепестками, цветочек действительно напоминал Валерию. И Игорь вспомнил: родители говорили маленькой Лере, что нашли ее в цветочке лаванды.

— Ты хрупкая, и тебя окружают огромные, незыблемые горы, — прошептал Игорь, — но ты справишься! Моя любовь будет поддерживать и оберегать тебя!

Мужчина раздвинул створки открытки, и у него вновь перехватило дыхание, когда он прочел:

«Игорь, я люблю тебя! Я очень тебя люблю!

Лера. Твоя».


— Я люблю тебя, солнышко мое. — Игорь проводил пальцами по написанному, словно пытался ощутить неосязаемые строки. — Наша любовь выдержит все… Я знаю, что ты меня любишь, ты мне это говорила… думая, что я не слышу тебя…

Да, Лера шептала ему, что любит, когда они были наедине и любили друг друга, — забывалась в страсти и шептала… И много раз, думая, что Игорь уже спит или еще не проснулся, она легко касалась его волос ласковыми пальчиками и тихо-тихо говорила, что любит… Но Игорь уважал ее решение и ничем не выдавал свое знание ее тайны.

— Я люблю тебя…


Прекрасная светловолосая девушка с красивыми голубыми глазами привлекала внимание пассажиров метро не только своей выразительной внешностью, но еще и тем, что держала в руках желтого медвежонка в красной маечке и огромный букет хризантем. Люди, ехавшие по оранжевой ветке московского метро, невольно засматривались на Валерию и думали, что такой красивой женщине эти прелестные хризантемы как нельзя кстати. Лера же, стараясь скрыться от устремленных на нее взглядов, отвернулась к двери — сейчас на станциях «Китай-город» и «Третьяковская» платформа будет справа, и никто не потревожит Лерин покой.

Ей казалось, что все рухнуло… Волшебный мир, в котором она жила с Игорем, распался, испарился… Валерии хотелось заплакать. Но тут ее взгляд наткнулся на надпись «не прислоняться». Вот что оставалось незыблемым — что бы ни случалось, эта надпись оставалась неизменной — «не прислоняться». Ни шрифт, ни цвет букв не поменялись. Когда-то, глядя на эти слова, маленькая Лера говорила отцу:

— Не прилуняться, не приземляться, не прислоняться… Пап, не прислоняться — это значит, что на слона нельзя садиться?

— Конечно, — отвечал отец, с улыбкой глядя на дочь. — Чтобы слонику не было тяжело!

«Чтобы не было тяжело!»

Отец… Если хотя бы отец был жив… Тогда Лере было бы на кого опереться, с кем посоветоваться. Ей не пришлось бы так рано выходить замуж, потому что бабушка не волновалась бы о ее будущем.

— Папуля… — из глаз Леры потекли слезы, — ты так мне нужен…

Сквозь слезы Лера смотрела на белые буквы, четко выделяющиеся на фоне темноты, — «Не прислоняться». Ей нужно самой, без поддержки и опоры пройти этот путь длиной в год. Нужно не оступиться к не сорваться в пропасть…

Колеса вагонов стучали, поезд мчался сквозь темноту.

И вдруг двери, долго остававшиеся сомкнутыми, раздвинулись. И Лера не задумываясь вышла на ярко освещенную платформу «Октябрьская». Она поднялась на поверхность и пошла по Ленинскому проспекту. До дома было далековато, но это Валерии и было нужно — подольше остаться одной, чтобы выплакаться, успокоиться. Она шла, вдыхая теплый осенний воздух, и набиралась сил. А сил ей надо много, чтобы хватило на целый год, до следующей первой субботы сентября…

У своего дома Лера оказалась лишь в девятом часу вечера. Она была уже спокойна и уверена в своих силах. Да, она сможет преодолеть все и стать счастливой.

Валерия открыла дверь и замерла на пороге — бабушка разговаривала по телефону. Валентина Сергеевна говорила возбужденно и громко. Она даже не услышала звук открывающейся двери.

— Мне без тебя забот хватает! — кричала бабушка в телефонную трубку. — Мой тебе совет — женись! Женись и оставь нас в покое! Мы не твоя семья! Я не позволю тебе вторгаться в жизнь Леры! У нее есть муж! Она в тебе не нуждается! Все, Валерий, прощай!

Валентина Сергеевна стукнула трубкой по аппарату, повернулась и… Она увидела Валерию и зло уставилась на нее.

— Явилась?! — Возбуждение, вызванное телефонным разговором, усилилось при виде внучки. — И не вздумай смотреть на меня так! Будто ты ни в чем не виновата!

Валентина Сергеевна жгла Леру гневным взглядом. Она приблизилась к девушке и ткнула пальцем в медвежонка и хризантемы.

— Я догадалась обо всем, как только ты приехала с моря! И пожалуйста, не говори, что сама купила эти цветы! Я прекрасно знаю, сколько стоит веточка хризантем! А здесь их не меньше тридцати! Если не больше!

У Леры от волнения подгибались ноги, она хотела прислониться к стене, но тут же напомнила себе, что нужно быть сильной, выстоять!

— Думаешь, я не заметила, как ты изменилась? — Валентина Сергеевна приложила руку к груди. — И этот твой сапфировый кулон! Думаешь, я не знаю, сколько может стоить сапфир такого размера? У тебя не было с собой таких денег!

Валентина Сергеевна почувствовала, что давление начинает повышаться, она махнула рукой в сторону Валерии и поспешила на кухню за корвалолом. Она накапала лекарство на половинку кусочка сахара и положила под язык — не очень приятно, но зато так корвалол подействует почти мгновенно.

У Леры дрогнуло сердце.

Валерия скинула туфли и прошла за бабушкой на кухню.

— Бабуль… — Она коснулась руки Валентины Сергеевны.

— Лера, — бабушка тяжело вздохнула и посмотрела на внучку уставшими глазами, — что с тобой происходит? Ты забыла о муже? Тебя привлекли ухаживания и подарки этого мужчины? Но Эдик не виноват, что только начинает жить и у него еще нет достаточного опыта и денег!

— Я не забыла о нем, — ответила Лера. — И дело не в деньгах.

— Мне мало хлопот с этим самозванцем. И я не позволю этому предателю Валерию разбивать твою жизнь! — Валентина Сергеевна со вздохом опустилась на стул. — Не было печали, так еще и ты преподнесла мне сюрприз!

— Тебе не о чем беспокоиться. — Лера удивилась сообщению бабушки о Валерии: значит, она понравилась этому мужчине? Но откуда?.. Да, бабушка говорила, что показывала ему фотографии… И он поэтому пытается с ней познакомиться?!

— Ты мне это обещаешь? — строго произнесла Валентина Сергеевна. — Мне действительно не о чем беспокоиться? Ты не станешь калечить свою жизнь?

— Я не стану калечить свою жизнь, — решительно ответила Валерия.

Она взяла вазу для цветов и, поставив свои любимые ярко-желтые хризантемы в воду, пошла в свою комнату.

— Да, спуск будет труднее, чем я думала, — прошептала Лера, расправляя цветы. — Да еще Валерий… Никак я не ожидала, что он… И теперь бабушка будет слепо защищать Эдика! Но ничего, я все равно ей докажу, что мой брак — это ошибка! Я не стану калечить свою жизнь!

Валерия удивилась своей решимости, ведь только что, заметив, что бабушка почувствовала себя хуже, она чуть было не отказалась от борьбы.

«А может, действительно, ничто не стоит бабушкиных волнений?.. Да и Игорь не сможет меня найти, он ничего не знает обо мне…»

Но…

— Игорь… — До встречи с любимым оставалось триста шестьдесят четыре дня. — Игорь…

Для спуска в долину счастья нужно преодолеть целых триста шестьдесят четыре ступени — ступени крутые, высокие, сложные…

— Я люблю тебя, Игорь…


Игорь преодолевал лестничные пролеты и приближался к квартире, находящейся в «министерском» доме. Он думал, что больше не вернется сюда, но вышло по-другому.

Игорь шел к Всеволоду Николаевичу, к своему тестю, который единственный, кроме Михаила, знал об Игоре и Валерии. И был искренне рад за зятя. А вернее, за сына, потому что Всеволод Николаевич именно таковым считал Игоря. Но сейчас Игорь хотел поделиться со своим вторым отцом не радостью, а… отсутствием радости.