Екатерина Дибривская - Домик разбившихся грёз

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он бросает мимолётный взгляд на мои запястья и хмурится, отворачиваясь к плите. Знаю, что беспокоит его на самом деле. Спрыгиваю со стула и обнимаю его крепкое тело со спины, прижимаясь лбом чуть ниже левой лопатки.

— Я тебе обещаю, что не стану причинять себе вред. Пока ты рядом, этого не произойдёт. Просто будь рядом, Алекс. Пожалуйста.

— Малышка, это нечестно, — резко оборачивается он. — Смахивает на шантаж, тебе не кажется? Я буду рядом, не сомневайся, я не собираюсь тебя бросать, но, что бы ни произошло со мной, с нами, ты должна пообещать мне, что будешь продолжать жить дальше. Аль, то, что ты делаешь… Это неправильно. Жизнь не остановится, если мы не будем вместе…

— Для тебя — возможно. Я воспринимаю несколько иначе.

— Хорошо, — выдыхает Алекс. — Я тебя услышал. Тогда договоримся несколько иначе, — он буквально выплёвывает мне мои же слова, — ты должна мне пообещать, что если со мной что-то случится, волей судьбы или чьего-то злого умысла, то ты найдёшь в себе силы справиться с этой потерей и продолжишь жить дальше. А я пообещаю тебе, что сделаю всё возможное, чтобы этого не произошло ещё очень долгое время. Я не могу представить мир, в котором не будет тебя, даже если сам я перестану существовать, поэтому, пожалуйста, Алевтинка, пообещай мне. Пока мне будет достаточно твоего честного слова, но чуть позднее я дам тебе стимул навсегда позабыть о глупостях. Как только у нас появится ребёнок, ты начнёшь смотреть на вещи так, как смотрю я. Дай мне ещё немного времени разобраться с проблемами, Аль, сбереги себя, ладно?

— Ладно, — шепчу севшим, словно совершенно не своим голосом.

— Вот и умница. Я люблю тебя, не сомневайся. У нас всё будет и будет хорошо. — он целует меня в уголок губ. — Но глупостей и пустых капризов я не потерплю. Хватит, Аль. Ты уже большая девочка, должна понимать, что я не могу полноценно сосредоточиться на деле, если вынужден постоянно бояться за твоё поведение.

— Я обещаю, Алекс. Обещаю. — торопливо заверяю его. — Никаких глупостей, пока мы вместе.

Он хмурится, и я разглаживаю пальцем глубокую морщину меж его бровей, вызывая усмешку у мужчины.

— Садись за стол, малышка. Давай ужинать.

Алекс раскладывает по тарелкам аппетитные кусочки румяной курочки и овощи на пару. Что ж, уверена, я смогу осилить хотя бы половину порции, чтобы стереть с его лица озабоченное выражение!

И пусть желудок сжимается от болезненных спазмов, я тщательно пережёвываю маленькие кусочки, которые отправляю в рот под внимательным взглядом своего мужчины. Даже не замечаю, как проглатываю всё.

— Вот видишь, — улыбаюсь ему. — Я просто была взвинчена. Теперь мы вместе, и всё прекрасно.

Выходные проносятся как один светлый миг. Хотя на улице и стоит март, в воздухе уже запахло весной. Снег проседает. Лёд на озере пошёл трещинами, и по ночам, сквозь размеренное дыхание Алекса, я слушаю, как между льдинами плещется вода. Мне неспокойно. Как ни стараюсь, я ничего не могу поделать с тревогой, засевшей где-то глубоко внутри меня.

Ранним утром в понедельник, когда мы с Алексом собираемся в офис, мой телефон разрывается от сигнала входящего звонка, и я беспечно снимаю трубку, не глядя в экран.

— Алло?

— Сашка! Это я, — врывается в мою новую реальность голос Саши, и я холодею. — Соскучилась?

Я выхожу из спальни, ловя удивлённый взгляд любимого.

— Я пыталась дозвониться до тебя много раз, — шепчу в трубку. — Я прилетала в Лондон, но не застала тебя дома.

— Знаю, детка. Извини за это, у меня возникли проблемы с предками.

— Всё в порядке, Саш?

— Сейчас уже да. Я тебе при встрече расскажу. Сашка, ну ты-то как?

— Я тоже расскажу тебе при встрече, — рассеяно отвечаю ему. — Только пока не знаю, когда именно удастся вырваться в Лондон. Столько навалилось разного…

Уверена, Алекс просто не отпустит меня сейчас!

— Не стоит переживать, детка! — смеётся Саша. — Я сам прилетел к тебе.

— Куда прилетел?

— Я в Москве, Сашка, назначай свидание!

Всю дорогу до офиса я бросаю быстрые взгляды на притихшую Алю. Она покусывает губы, явно нервничая, и мне это совсем не нравится.

Буду откровенен, за прошедшую неделю девчонка вымотала меня сильнее расследования. Несносная, упрямая, своевольная! Только её отказ показаться врачу стоил мне нескольких сотен тысяч погибших нервных клеток. Невозможная! Ребёнок! За ней только глаз да глаз! А у меня, как назло, именно сейчас, при содействии Бакинского, наметился нехилый прогресс. Правда след неожиданно привёл меня… в мой родной город, где я не появлялся уже очень давно.

После смерти родителей — а они ушли один за другим в течение года — я продал дом за ненадобностью. Ездить туда нецелесообразно, да и желания возвращаться в захудалый городок не возникало. В конце концов дом бы просто развалился, а так — служит добрую службу какой-то другой семье.

Зато за прошедшую неделю я посетил эту тихую провинцию уже трижды. По хорошему счёту, и сегодня планировал наведаться туда в поисках ответов, но состояние Али вызывает у меня опасения.

Не уверен, что мне стоит оставлять её одну, хотя она и заверяет, что в офисе отца о ней есть кому позаботиться.

— Лучше скорее заканчивай с делами и возвращайся ко мне, — улыбается она, и я решаюсь.

Путь неблизкий. Около двух сотен километров по трассе и ещё примерно шестьдесят по разбитым колдобинам. Проглатываю полпути, когда неожиданно звонит Мила.

— Саш, здравствуй. Не отвлекаю?

— Когда тебя это беспокоило?

— Звоню предупредить, что мы вернулись в Москву, — игнорирует она колкость. — На сколько, точно не уверена. Поживём в московской квартире.

— Мы? — удивляюсь я.

— Ой, только не делай вид, что не в курсе, — заводится моя бывшая жена. — Я с твоим сыном до сих пор прописаны в квартире, поэтому имеем полное право пожить здесь немного, нравится тебе это или нет!

— Мила, ну я же просил! Ему нужно было закончить курс с психотерапевтом, каким образом он очутился в Москве?

— Я летела через Лондон, мы встретились… А домой полетели вместе. Это ненадолго. Я — точно.

— Я пока занят, но, возможно, выкрою время и заскочу вечером.

— Тебе придётся отменить свои дела. Мальчик прилетел сюда не просто так, а к своей невесте. Он хочет представить нам её за обедом, и я не собираюсь расхлёбывать это одна!

— Чёрт! Ну какая у Саши может быть невеста, ещё и в Москве?

— Откуда я знаю? Если ты думаешь, что он делится со мной подробностями своей жизни, то ты глубоко заблуждаешься. И вообще я считаю, что пора бы ему рассказать правду…

— Об этом не может быть и речи! Договор был совсем не такой!

— Вместе с разводом ты просрал возможность тыкать мне в нос нашим договором! Короче, дорогой. Либо ты притащишься на эту встречу и сам проследишь за избранницей сына, либо…

— Не говори того, о чём впоследствие станешь жалеть, — тихо предупреждаю, чувствуя, как боль медленно концентрируется в правом виске.

— Я тебе обещаю, Мельченко, если мне придётся сидеть там в одиночестве, я расскажу ему всю правду.

— Во сколько? — цежу сквозь зубы.

— Они будут ждать нас к трём.

— Хорошо, я заеду за тобой. У меня есть новости, которые я хотел бы обсудить лично.

— Если это касается твоей бл…

— Просто закрой свой рот! — взрываюсь я и швыряю телефон на соседнее сиденье.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Съезжаю на обочину и торможу. Мне просто необходимо прийти в себя, иначе я имею все шансы угодить в аварию. Как чувствовал, что мне не нужно было уезжать. Напасть за напастью!

Неприятности, по всей видимости, тянущиеся из моего прошлого. Аля, постоянно сидящая в моей голове со своими непроходящими болячками, невообразимой кашей в мыслях и перепадами настроения. Сын, больно подозрительно изменившийся после развода. Мила со своим заскоком, вздумавшая мне угрожать. Ну как тут сохранить ясный и трезвый ум и сберечь здоровье, которое снова трещит по швам?

Такими темпами я слягу сам. А кто об Але позаботится? Нет ни одного человека, кому бы я мог доверить её. Придёт дурость в светлую голову, и я рискую потерять свою драгоценную девочку.

Сейчас бы затянуться с наслаждением да глотнуть виски. Успокоить расшатанные нервы. Улететь в отпуск. Безудержно заниматься сексом под обжигающим солнцем. И все ночи напролёт под шелест волн. Стереть уже всю эту боль, весь ужас с лица Али. Но для начала провериться у хорошего репродуктолога.

Я рассчитываю, что в скором времени мы освободимся от отягчающих наши отношения обстоятельств. А там уже я не собираюсь ходить вокруг да около.

Мысли о радужном будущем быстро приводят меня в колею, и я продолжаю свой путь уже в обратном направлении. Просто очередной долбанный разбор полётов. Быстро улажу ситуацию, заберу Алевтину и отвезу наконец к врачу. Хватит ей упрямиться, а мне — потакать. А уж методы воздействия на неё я найти сумею.

В Москву я возвращаюсь вовремя. Как раз времени хватит на разговор с бывшей женой. Возможно, так даже лучше сложилось, смогу убить сразу нескольких зайцев одним выстрелом.

— Ты готова? По пути поговорим, — бросаю, проходя в квартиру.

Что-что, а оставаться с ней наедине в некогда уютной домашней обстановке я не горю желанием.

— Готова, Саш, — кивает она, и мы выходим.

Устроившись в автомобиле, который буквально пропитан ароматом духов Али, Мила едва заметно морщится, но держит лицо.

— Как думаешь, какая она? Мы должны купить ей цветы?

— Я не думаю, — отрезаю я. — Ещё посмотрим, что это за невеста. Но сейчас не о ней.

— А о чём?

— Ты знала, что Жанну выписали? — внимательно смотрю на реакции Милы.

Она бледнеет и резко втягивает воздух, который тут же вырывается с шипящим свистом.

— Давно?

— Я не знаю. — с досадой качаю головой.

С чего я вообще решил, что Мила может знать, где находится её сестра?

— Ты нашёл её?

— Нет. Я проехался по всем, кто так или иначе мог бы ей помочь. Она словно сквозь землю провалилась.

— Ты думаешь, она могла добраться до Москвы?

— Я не успел переговорить с её лечащим врачом. В выписке, которую раздобыл Бакинский, указано, что она в стойкой ремиссии и реабилитировала себя перед обществом.

— Я могу пожить пару недель в твоей лондонской квартире?

— Хорошо, если вдруг я решу вернуться туда в ближайшее время, я подыщу тебе жильё.

Она понимающе смотрит на меня.

— А Саша?

— Я улажу вопрос с его невестой и отправлю как можно скорее из Москвы.

— Хорошо. Спасибо. Держи меня в курсе.

— Конечно, Мил.

До самого ресторана ни один из нас больше не говорит ни слова. Мила слишком напряжена, а я снова и снова прогоняю в голове все возможные варианты.

Перед входом мне звонит Николай. Я прошу бывшую супругу идти вперёд, а сам задерживаюсь для быстрого разговора и слушаю последние новости.

А повесив трубку, тут же торопливо отправляюсь вслед за Милой.

В свой обеденный перерыв я еду в… салон красоты. Это отмазка для охраны, потому что мне не хочется, чтобы Алекс узнал от них, что я встречаюсь в ресторане с другим мужчиной.

И пусть эта встреча не значит для меня ровным счётом ничего, но она необходима. Закрыть уже эту тему раз и навсегда и просто двинуться дальше. С Алексом, который делает меня счастливой, чего я даже близко не испытывала с Сашкой.

Улизнуть от охраны не составляет труда, и вскоре я уже захожу в популярное заведение в центре города.

— Могу я вам помочь? — спрашивает хостес.

— Меня ожидают. Столик на имя Александра Арсеньева.

— Я провожу вас, — улыбается мне девушка.

Ещё издалека я отмечаю нездоровый вид своего друга. Что-то в нём неуловимо изменилось, и мне некомфортно от этих перемен.

Он поднимается мне навстречу. С широкой улыбкой притягивает меня к себе, пытается поцеловать, но я выкручиваюсь и плавно отстраняюсь. Саша непонимающе смотрит, снова приближаясь ко мне.

— Сашка?!

— Саш, извини. Всё очень сильно изменилось… — торопливо проговариваю, чтобы не передумать. — Понимаешь, мы с тобой… Мы не можем быть вместе. Мне жаль, что так вышло, но… Саш, понимаешь, мы встретились снова. Я и мой первый мужчина. Он не бросал меня, просто с ним случилась беда. Он был в больнице. Понимаешь, Сашка? Он никогда не собирался бросать меня. Произошла чудовищная ошибка…