И знаете, у них ведь есть с собой, по крайней мере, одна пара. Лежит где-то, припрятанная.

— Я сказал Шел, что привезу ей из Японии терияки, — улыбается Уилл, пока мой папа разглядывает его с этим слегка вопросительным взглядом, характерным для мужчин, у которых складывается впечатление, что их дочь кувыркается с этим парнем. — Сказал же, что привезу его тёплым, — шепчет он мне на ухо. Боже, да он просто волшебник.

— Как ты это провернул? — изумившись, спрашиваю я.

— Взял его в двух кварталах отсюда в «Литл Токио», — улыбается он и подмигивает, — судя по всему, им не нравится, когда на борт проносят еду. Как я недавно узнал.

— Но ты вспомнил, — да не собираюсь я падать в обморок из-за куриного терияки. Если это терияки с говядиной, что ж, сделка отменяется. У меня уже кружится голова. — Не знала, что ты вернулся.

— Сделка закрылась раньше, чем мы ожидали. Было кое-что, о чем нужно позаботиться дома, — мое сердце и либидо пускаются в пляс. — Например, Амелия.

Конечно, его дочь. Успокойся, Шел. Не смущай себя.

— Плюс, мне нужно было доставить кое что, — его глаза медленно следуют по моему телу вверх и вниз, ведь здесь мои предки. Но, господи боже, в одном коротком взгляде можно уловить много, очень много желания.

Говори, Шел. Скажи что-нибудь, только не «трахни меня под обезьяньей клеткой» или «хммммм».

— Мы, э-э-э, отправляемся на ужин, — вот так просто. Не волнуйся, Шел. — Хочешь к нам присоединиться? — Теперь он собирается сказать «нет», потому что уже хорошо разглядел папу. Или понимает, что его ожидаемая ночь секса после терияки отменена, так в чем смысл даже находиться здесь? Или ему станет неловко, когда он осмотрится в моей тесной квартире, увидит обезьянку, качающуюся в клетке, и придет к выводу, что все это слишком странно. Это все слишком странно. Ты не можешь привезти Амелию сюда. На самом деле, он, должно быть, сейчас расстается со мной.

И тут он говорит:

— С удовольствием. И у нас будет возможность поговорить. Мистер Ричардсон? — говорит он, указывая на папу и как бы спрашивая: нормально, если я буду называть вас вот так.

Папе это нравится, потому что он отмахивается.

— Пожалуйста. Зови меня Стив. Или Бонко, — глаза папы загораются. Он любит персонаж Бонко, думаю, иногда даже слишком сильно.

Мама внимательно рассматривает Уилла, и я прям-таки ощущаю, что это конец. Он подумает, что все это странно, и он скорчит гримасу, и на этом все. Я чувствую, что...

— Мне нравится Бонко. Говорит об определенном вкусе, — Уилл жмет руку моему отцу, и теперь, когда кто-то присоединился к его безумию, отец в восторге.

— Знаете, у моего ребенка скоро день рождения. Как думаете, какое развлечение подойдет группе одиннадцатилетних детей? — Уилл спрашивает моих родителей, когда мы все протискиваемся в дверь. Пять баксов, что ответ будет - клоуны, и я надеюсь, что этим советом он не воспользуется.

Но он поинтересовался их бизнесом, и не посчитал Бонко странным. А значит, для них он король.

И когда мы идем в ресторан, я понимаю, что чувствую легкое головокружение. Уилл не просто приехал в мою квартиру на секс-фестиваль с терияки. Он хочет поужинать с моими родителями. Он хочет, просто провести время со мной, и в течение двух часов обсуждать животных на воздушном шаре.

Не думаю, что это интрижка, и полагаю, мне это определенно нравится.

— Итак, — говорит Уилл, когда мы садимся в его машину, сиденья согреваются и двигатель урчит. Между нами остатки еды, очень вкусный морской окунь, завернутый в форме лебедя из фольги. — Ты не шутила о своих родителях.

— Я никогда не вру, сэр, — говорю я, добавляя драматичного акцента для эффекта. Представьте себе, что русский шпион встречает правильную английскую графиню. Я даже не знаю, как это звучит. — Все, что я делаю, это пью, чтобы забыться.

Когда ужин начался, именно к этому я и приготовилась: пей, пока не перестанешь чувствовать. Знаете, сколько джина и тоники нужно, чтобы я стала «тепленькой»? Ответ - игнорировать джин с тоником и перейти прямо к виски. С виски все вкуснее.

Но вечер продолжался, вино лилось, Уилл не возражал обсудить тонкости различных ручных гудков, и тогда началось нечто удивительное. Я начала смеяться. Начала чувствовать себя менее сумасшедшей, чем обычно. Уилл был хорош с моими предками. Черт, больше, чем хорош - он сделал все, чтобы понравиться им. Слушал ли он сумасшедшие семейные истории о воссоединении клоунов в Пенсаколе или помогал маме выяснить, как лучше всего инвестировать в трейлер для выхода на пенсию, он всегда был в игре. Именно это, по-видимому, делает меня невероятно возбужденной, потому что сейчас я сижу рядом с ним, желая еще одного раунда автомобильного секса. Может быть, мы сможем заехать за угол в какое-то уединенное место...

— У меня есть предложение, — наконец говорит он, вручая мне лебедя. — Ко мне. Я скучал по тебе, — его рука покидает лебедя и двигается на юг, нежно поднимая юбку, чтобы скользнуть вдоль бедра. Все мое тело содрогается от удовольствия, когда его пальцы скользят по шелку моих трусиков. Уилл наклоняется, дыхание согревает мою шею, когда он шепчет: — Две недели слишком долгий срок.

— Прошло всего девять дней, — шепчу я, посылая ему, как я надеюсь, поддразнивающую, а не сосредоточенную на подсчетах, улыбку. Уилл целует мой затылок и, под сладким натиском потока гормонов, цифры исчезают из головы.

— Точность, — говорит он, его пальцы скользят вверх по моему бедру в нужное место, — очень привлекательное качество для женщины.

Прямо сейчас, я начинаю стонать от нужды. Господи, нам нужно вернуться к нему, потому что мне необходимо отпраздновать его возвращение. Что может быть лучше, чем праздничный секс до изнеможения?

Если бы все разделяли мою точку зрения, мы бы постоянно искали чтобы ещё можно отпраздновать. Идеальная колоноскопия? Вернул библиотечную книгу вовремя? Вот тебе открыточка «Холмарк» и секс. Позвольте заметить, если бы за это отвечала я, мир был бы намного лучше.

Удивительно, как Уиллу удаётся открыть дверь, когда я практически висну на нем. Мои ноги уже обёрнуты вокруг его талии, и он идеально удерживает меня, одновременно, наконец-то, заводя нас в его квартиру. Пинком закрывая за собой дверь, он вносит меня в гостиную, прижимая к стене и эрекции, давайте не будем забывать об этой восхитительной детали.

— Подожди, — мне удаётся соскользнуть, пробегаясь руками вниз по его телу, когда я опускаюсь на колени. Даже практически в полумраке мои пальцы нащупывают пряжку его ремня, и он резко делает вдох, когда я начинаю расстегивать брюки. Медленно стягивая боксёры, освобождаю его член, который A) огромный и B) очень готов для меня.

— Что ты делаешь? — задыхаясь, рычит он, когда я беру его член в руку и быстро сжимаю.

— Сможешь догадаться? — шепчу я и облизываю его. Медленно, очень медленно, провожу языком по его длине, наслаждаясь тем, каким шелковистым и твёрдым он ощущается. Уилл откидывает голову назад и стонет, когда я целую кончик, прежде чем медленно взять его в рот. Неторопливо смакую его, пробуя соль и твёрдость. Провожу рукой вниз к основанию его члена, ритмично сжимая, когда моя голова начинает двигаться назад и вперед.

— Вот так, да. Идеально, — стонет он, прижимая руки к стене. — Не останавливайся, Шел. Ни за что, нахрен, не останавливайся.

Рада угодить, я кружу языком вокруг него. Боже, он такой толстый, и напряжение в его теле, когда я продолжаю, только делает меня счастливее. Мне нравится знать, что я свожу его с ума, делая его дыхание более глубоким и прерывистым. Он сжимает мои волосы в кулак, заставляя меня двигаться быстрее. Но я ведь не спешу, поэтому делаю все медленно. Мне нравится слушать его стоны - на самом деле, думаю, я люблю слушать их.

— Шел, — шепчет он, снова и снова повторяя мое имя. Я провожу руками вверх и вниз по его мускулистым ногам. Снова беру его член, сжимая основание, прежде чем скользнуть им так глубоко в рот, как только могу. Он входит почти слишком далеко, но я все же не тороплюсь вытащить его изо рта. Мне нравится, как его дыхание сбивается, как он звучит на грани, когда я всасываю кончик, снова и снова кружа по нему языком.

— Я больше не могу, — стонет он, нежно вытаскивая член из моего рта. Хочу продолжить, но он поднимает меня на ноги. — Хочу кончить глубоко внутри тебя, — шепчет он мне в горло. Поднимая меня, он снова сжимает мои ноги вокруг своей талии. Сквозь влажный шелк трусиков я ощущаю его эрекцию. Он хочет войти в меня, и я так же сильно хочу его. Я хочу почувствовать, как он, глубоко вколачиваясь, растягивает меня.

Уилл несёт меня вверх по лестнице до его спальни. Я сажусь на кровать и мастерски расстегиваю платье, отбрасывая его в сторону. Я раскрыта и жажду его, когда Уилл опускается на меня. Руки скользят по моей спине, чтобы ловко расстегнуть лифчик, и мои соски твердеют от холодного воздуха. Лунный свет, льющийся сквозь окно, падает на него, когда он садится, снимая пиджак. Мои пальцы нащупывают его пуговицы, и, когда он стягивает рубашку, глаза путешествуют вверх и вниз по его идеальному твердому телу. Не теряя времени, он нащупывает прикроватный столик, находит презерватив и вынимает его из фольги.

Спустя мгновение, надевает его и снова опускается на меня. Опять хватает меня за талию, и я поднимаю бедра, чтобы встретиться с ним. Я начинаю хныкать, когда он дразнит меня, скользя головкой члена вверх и вниз по моей киске. Задыхаясь, я снова пытаюсь обернуть ноги вокруг него, чтобы притянуть ближе и заставить войти глубоко в меня. Он успокаивает меня, просовывая руку между нами, чтобы снова прикоснуться ко мне. Играет с моим клитором, и я знаю, наслаждается тем, как я сейчас скулю от нужды.

— Ещё рано, детка, — шепчет он, вводя один, затем два пальца глубоко в меня. Я прижимаюсь к нему бедрами, крепко сжимаясь вокруг его пальцев. Уже сейчас я чувствую, как выхожу из-под контроля. Боже, я хочу, чтобы он сейчас же оказался внутри.

— Пожалуйста, — снова и снова шепчу я, целуя его подбородок, когда он поднимается надо мной на локтях. Подтягивая ногу вверх, я чувствую, как он размещает головку члена у моего входа. Затем, наконец, толкается внутрь. Боже, он не торопится, входя дюйм за дюймом. Лицо напряжено от концентрации и нужды, глаза пылают в лунном свете. Я влажная и жаждущая, так отчаянно нуждаюсь в том, чтобы почувствовать его. Даже после девяти дней врозь, мне достаточно трудно приспособиться к его размеру. Я кусаю губы и выгибаю спину, когда он погружается глубже, пока не овладевает мной полностью.

Он начинает двигаться, бедра врезаются в мои. Черт, я хочу, чтоб он двигался быстрее, и своими движениями пытаюсь заставить его ускориться. Но он прижимает ко мне руку, успокаивая меня. Он не хочет торопиться, славный подонок. Уилл просовывает руку между нашими телами и начинает потирать мой клитор, одновременно толкаясь в меня. О, боже, это конец. Откидывая голову назад, я снова и снова повторяю его имя.

— Трахни меня, — шепчу я, начиная извиваться от переизбытка ощущений. Мой оргазм близко, и я хочу его.

— Так и планирую, — рычит он, облизывая мой сосок, а затем прикусывает его. Постанывая, крепче сжимаю его руку, волосы, все, за что могу ухватиться. Уилл начинает двигаться быстрее, вколачиваясь до основания. Моя киска сжимается вокруг него так туго, как только возможно. Он отвечает рыком, и его бедра движутся быстрее, его тело покоряет мое.

— Хочу, чтоб ты кончила, — снова наклоняясь, рычит он мне на ухо. — Кончи для меня. — Он снова двигается неторопливо, его медлительность мучительна и восхитительна. — Ты хочешь почувствовать это именно так.

— Да, — шепчу я снова и снова. Вращаю бедрами, встречая его движение. Его рука скользит по моему телу, округлости груди и изгибу бедер. Он двигается жестко, быстро и глубоко. Когда его ритм набирает скорость, кровать под нами скрипит. Я крепче обнимаю его ногами, постанывая, когда он тянется вниз, и трет мой клитор один, два раза. Снова берет мою грудь в рот, вбирая столько, сколько может.

Мои мышцы начинают сжиматься, и дыхание становится все резче и быстрее. Мир вокруг меня исчезает в тумане оргазмического света. Чёрт, я так близка. Он врезается в меня как можно глубже, чтобы я могла знать, что я принадлежу ему. Я чувствую это в его взгляде, диком и собственническом, который говорит, что он хочет, чтобы я знала, что он внутри меня, чтобы всегда помнила, что я была его. Еще один последний раз его рука скользит по моей влажной коже к моему клитору. Последний раз он потирает его, и я чувствую, что давление внутри меня нарастает, пронзая все тело.

— Вот оно. Не останавливайся, — я задыхаюсь, извиваясь под ним. И тут мир взрывается светом, и я кончаю так сильно, что мое тело трясется. Силой оргазма я поднимаюсь с кровати, садясь на полпути и встречая его рот. Я кричу ему в губы и чувствую, как он дергается, когда сильно кончает внутри меня. Уилл отводит голову в сторону, лицо напрягается. Когда он падает на меня сверху, я медленно начинаю приходить в себя. Мы дышим вместе, наши тела прижимаются друг к другу. Я играю с волнистыми волосами на его затылке, теперь мокрыми от пота. Уилл снова проводит рукой по моему телу, со знанием дела исследуя мои округлости.