– А тебе, женщина, – вождь повернулся к пленнице, – тебе я скажу прямо, чего хочу. Я хочу, чтобы ты рожала мне сыновей, сильных и крепких сыновей, которые станут настоящими воинами, когда подрастут. У тебя это получится, я уверен.

– А моё желание тебя не интересует, вождь? – Вала гневно сверкнула глазами.

– Нет, женщина, не интересует, – усмехнулся он. – Ты станешь делать то, чего хочу я. И не сверкай глазами. Сегодня же и начнём. Я едва дождался, пока мои воины привезут тебя.

С этими словами он повернул коня и двинулся к большому дому.

Вала была в отчаянии. Опять она попала во власть к грубому похотливому мужчине. И хотя шотландский вождь был молод, силён и хорош собой, она чувствовала, что близость с ним не принесёт ей ничего хорошего. Перед глазами встал зеленоглазый Ричард, и сердце её зашлось от боли. Только теперь она со всей ясностью поняла, что любит этого сурового воина, и сердце её отныне принадлежит ему и только ему. «Ричард, – мысленно воззвала она, – спаси меня, забери меня отсюда, защити». Но рыцарь был далеко, и спасаться ей придётся самой.

В небольшом дымном зале собрались члены семейства вождя. Они с любопытством ждали, что будет дальше.

– Добро пожаловать в мой дом, женщина, – сказал молодой вождь, гордо выпрямившись во весь рост. – Я Колин Кэмпбелл, вождь этого клана. А ты отныне принадлежишь мне.

– Я Вала де Плешар, – ответила пленница, гордо вскинув подбородок, – и я никому не принадлежу.

– Это мы ещё посмотрим, – засмеялся вождь. – Сейчас поешь с дороги, и пойдём в мою комнату заниматься делом. Я же говорил тебе, что еле дождался, пока старый верный Энгус привезёт тебя.

Он с довольной улыбкой рассматривал свою пленницу. Присел за стол и взял чашу с элем. Вала едва сдерживалась от злости и отчаяния. Глаза её сверкали. Есть она не могла. А хозяин лишь ухмылялся – отличная женщина, то, что надо. Видя, что пленница ничего не ест, он взял её за руку и повёл с собой куда-то в глубину дома, потом по лестнице наверх, на второй этаж. Они вошли в довольно большую комнату с низким потолком. Шотландец едва не касался его головой. Окна были узкие и закрыты ставнями.

– Ну, женщина, сейчас ты увидишь, на что способен настоящий шотландец, – ухмыльнулся Колин Кэмпбелл, снимая с себя одежду. – Для начала я покажу, с чем тебе предстоит иметь дело. Видишь, мой меч уже в полной боевой готовности и ждёт тебя. Что скажешь на это?

Он гордо выпрямился, выставляя напоказ своё могучее орудие любви, но был обескуражен реакцией своей пленницы – она оставалась равнодушной к этой демонстрации силы.

– Ты силён и красив, вождь, и твой меч впечатляет. Но это ничего не меняет. От меня ты не получишь ничего.

– Почему? – опешил Колин. – Ты в моей власти и ничего не можешь с этим поделать. Я возьму у тебя всё, что хочу получить, и ты не в силах этому противиться.

– Ошибаешься, вождь, – спокойно сказала Вала. – Моё тело здесь. Но оно ничего не даст, если нет любви или хотя бы желания между двумя людьми. А я тебя не люблю и даже не хочу.

– Не смеши меня, женщина, – ухмыльнулся Колин. – На что мне твоя любовь? И какое мне дело до твоего желания? Я хочу, и я тебя сейчас получу. Снимай одежду, мне хочется взглянуть на твоё тело.

Вала понимала, что сопротивление бесполезно. Ей не совладать с этим молодым и сильным мужчиной, который уже весь дрожит от сдерживаемого желания. Она не спеша разделась и гордо встала перед ним, показывая все изгибы своего стройного тела. Глаза мужчины загорелись. Он быстро шагнул к ней и повалил на большую кровать в углу комнаты. Навалившись сверху, он с лихорадочной поспешностью ворвался в её тело. Он был неутомим. Однако Вала лежала под ним совершенно бесчувственная и неподвижная. Он понял это только когда удовлетворил свою страсть. Колин поднялся и с удивлением посмотрел на распростёртую перед ним женщину. Он взял её только что, но удовлетворения не было. Почему?

– Тебе разве не понравилось, женщина? – спросил он. – Разве я не могучий воин? Чем не понравился тебе мой меч?

– Ты сильный жеребец, вождь, с этим я спорить не буду, – откликнулась Вала. – И меч у тебя знатный. Но я не хотела тебя, и ты меня не получил, хоть и взял. И ты сам это понимаешь.

Колин Кэмпбелл зло сверкнул глазами, потом молча оделся и покинул комнату. Вала натянула на себя лисью полость, свернулась клубочком и тихо заплакала. Что же ей делать? Как вырваться из этого плена?

Колин вернулся часа через два. Он снова разделся, улёгся рядом с женщиной и крепко прижал её к своему телу. Его желание было очевидным.

– Давай попробуем ещё раз, женщина, – сказал он, трогая руками её бёдра и стараясь проникнуть меж ними. – Ты должна понять, что я буду брать тебя раз за разом, пока ты не понесёшь от меня и не родишь мне сильного сына.

– Сильные сыновья рождаются только в любви, вождь, – проговорила Вала. – И чем скорее ты поймёшь это, тем будет лучше для тебя. Я уверена, что есть не одна молодая женщина, готовая разделить с тобой постель и родить тебе сына. Ты же захотел того, что тебе недоступно. Не мучай меня напрасно. Я не могу ничего тебе дать.

– Почему ты упрямишься, женщина? – спросил Колин, слегка отодвинувшись и заглядывая ей с лицо. – Почему не хочешь принять меня по-хороше-му?

– Потому что ты не он, вождь, – тихо ответила Вала, – не тот мужчина, которого я люблю и которому готова отдать всю себя без остатка. В моей жизни уже было насилие, и не один раз. Ты лучше тех зверей, что брали меня раньше. Ты не был грубым. Но и только.

– А что ещё нужно? Я хорошо поработал своим мечом, и ты должна быть довольна. Женщина – лишь вместилище для излияния мужской страсти и вынашивания детей. Это всё. Так научил меня отец. Он сам так прожил свою жизнь, а его научил его отец. Женщина предназначена, чтобы удовлетворять желания мужчины – и всё.

– Ты не понимаешь, вождь… – начала Вала.

Но он перебил её, придвигая к себе поближе и подминая под себя:

– Много разговоров, женщина. А надо заниматься делом. Мой меч вполне готов для продолжения работы. Поэтому помолчи и отдайся мне.

На этот раз Колин дольше трудился над её телом, но с тем же результатом. Он был обескуражен. Почему эта женщина не стонет от удовольствия, как другие? Почему остаётся холодной в его объятиях? Другие млели сразу, как только он к ним прикасался. Хотя он никогда ничего не делал специально для того, чтобы угодить им. Зачем?

– Ты напрасно упрямишься, женщина, – холодно сказал он. – Всё равно будет так, как хочу я. И ты ничего с этим не сделаешь. Ты родишь мне сильного сына, и не одного. Мне надо много сильных сыновей. А сейчас спи. Завтра мы поедем на охоту. Я возьму тебя с собой, если хочешь.

– Да, – только и ответила она и отвернулась.

Колин прижал её к себе и вскоре уснул. А Вала не могла спать. Слёзы катились и катились по щекам, стекали на шею, на подушку. Что же теперь будет? Как выжить? Как спастись и вернутся к тому, кто один на всём белом свете нужен ей? Но постепенно сон одолел и её.

Утром они позавтракали и отправились на охоту. Как поняла Вала, они продвигались дальше на восток. За невысоким каменистым холмом открылся лес. Он ещё золотился осенней листвой и выглядел сказочно красиво в лучах неяркого солнца. Охота шла на лису. Колин сказал, что ей к зиме потребуется тёплый плащ, вот и нужно набить лис. Носились по лесу весь день. Только один раз сделали короткий привал и перекусили. Набили с дюжину лис – ярких, рыжих с небольшой сединой. Красивый мех. Вала в охоте не участвовала, просто ездила рядом с Колином. Но и это было хорошо. В доме ей было бы совсем худо.

Вернулись домой затемно. Поужинали. Колин рассказал членам клана, как прошла их охота, и велел тщательно выделать шкурки – это будет плащ его женщине, объяснил он. Потом он увёл Валу в свою комнату и вновь овладел ею. Молча. Он сердился на неё. Вала оставалась спокойной и безучастной. Эту ночь она спала лучше, по-видимому, после дня скачки по лесу. Но утром была мрачна. И что ей делать в этом большом бестолковом доме?

После завтрака Колин ушёл со своими воинами по им одним понятным делам, а Вала осталась с женщинами. Старшая из них – Мораг была уже зрелой, но всё ещё красивой женщиной и кого-то напоминала. Довольно высокий для женщины рост, статная фигура, большие синие глаза, похожие на глаза самого вождя. Оказалось, что это его старшая сестра. Женщина вела всё хозяйство дома. В подчинении у неё был ещё с десяток помощниц, и всех их она держала в строгости. Но гостье улыбнулась, пригласила присесть и стала расспрашивать, кто она и откуда. Вала отвечала очень коротко. Женщина поняла её.

– Ты не сердись, Вала, – сказала она. – Здесь на границе так принято. Мужчины воруют себе жён. Ты ведь не была замужем за своим рыцарем? Нет? Значит, ничего страшного не произошло. Только замужнюю женщину воровать нельзя, мать семейства. А Колину ты пришлась по душе, когда он тебя увидел. И он решился. Ты привыкнешь, вот увидишь.

– Нет, Мораг, – покачала головой Вала, – я не смогу привыкнуть к неволе. Это ведь неволя. Меня держат за племенную кобылу и каждый день объезжают. Что же тут хорошего?

– Но так живут все женщины, разве нет? – удивилась хозяйка.

– Конечно, нет. В Англии, разумеется, тоже есть несчастные женщины, которых выдали за нелюбимых против их воли. Но те, что познали любовь желанного мужчины, – счастливицы, настоящие счастливицы, Мораг.

Разговор прервало появление Колина. Он молча подошёл, взял Валу за руку и повёл за собой наверх. Войдя в свою комнату, сразу же стал раздеваться и оказался вполне готовым к любовной битве. Вала молча смотрела на него. Да, красивый, сильный молодой самец. Но как же он далёк от образа настоящего мужчины, который так хорошо показал ей Джеймс, нет, лорд Грей.

– Что же ты стоишь, женщина? Не видишь, я уже готов, – заявил он. – Сейчас я возьму тебя по-настоящему. Снимай свою одежду.

– Нет, вождь, ничего не изменилось со вчерашнего дня. И большего, чем уже взял, ты от меня не получишь.

Он не стал разговаривать, а просто повалил её и с какой-то звериной жадностью овладел. Он старался, очень старался и был неутомим. Но чуть не заплакал, когда снова не получил ответа от её тела. Он сам не понимал, чего хочет. До сих пор он обходился в отношениях с женщинами именно такой практикой. Захотел, взял, и всё было хорошо. Но от этой женщины он хотел чего-то большего. Хотел, но не мог получить. Вконец разозлившись, Колин встал, оделся и ушёл. Его не было дня три. Потом он появился и сразу увлёк Валу в свою комнату.

– Скажи, чего ты хочешь от меня, женщина, – сурово сказал он, – и я дам тебе это. Всё, что захочешь, дам. Только откройся мне, прими меня.

– Я ничего не хочу от тебя, вождь, – Вала встала напротив него, прямо глядя ему в глаза. – Как ты не поймёшь? Я хочу на свободу. Я хочу к тем людям, что мне дороги. Пойми, я уже очень много потеряла в жизни. Ты лишил меня последнего, что ещё оставалось. Я не могу так жить. Вы, шотландцы, свободолюбивые и гордые люди, и ты должен меня понять. Моя мать была валлийкой, и я всегда любила своего деда, грозного валлийского лорда. Мы, валлийцы, так же горды и свободолюбивы как вы. Пойми ты это. Я не могу быть племенной кобылой для тебя. Не могу!

– Но ты женщина, и такова твоя доля.

– Нет, Колин, женщина тоже человек и имеет право строить свою жизнь по собственному желанию. Она имеет право выбирать, кого ей любить и с кем ей быть. Я не могу заставить себя любить тебя, если в душе у меня другой человек. – Вала повелительно подняла руку, останавливая его возражение. – Я знаю, тебе не нужны чувства женщины, но тут ты неправ. Ты даже представить себе не можешь, чего лишаешься. Когда два человека любят друг друга, близость возносит их к вершинам блаженства. Если ты научишься любить, ты станешь самым счастливым человеком и поднимешь к вершинам наслаждения женщину, которую выберешь себе с жёны, с её согласия, конечно.

– Так научи меня, женщина, – воскликнул он в отчаянии. – Научи меня, покажи.

– Я не могу, – грустно прошептала Вала, – не могу.

– Я прошу тебя, покажи мне, – попросил Колин. – Хоть один раз покажи.

– Хорошо, я постараюсь, – вздохнула она. – Один раз, только один-един-ственный раз и только в полной темноте, ночью.

– Да, – согласился Колин. – Сегодня. А сейчас расскажи мне, что ты потеряла в жизни и что тебе дорого. Расскажи мне про своего деда-валлийца.

Они сели рядом, и Вала рассказала этому дикому шотландцу всё о своей жизни, ничего не утаивая и не приукрашая. Она вспомнила родной дом, отца, деда, своего любимого коня по имени Гром, на котором легко и свободно носилась по приграничным просторам, – как счастлива она тогда была. Потом мрачный период замужества и ужасные события, предшествующие её дерзкому побегу. А затем весь трудный, полный опасностей и невзгод путь на север. И только здесь, когда она обрела покой в замке Лейк-Касл, она смогла немного передохнуть. Она так привязалась к этой маленькой девочке. Ей стало хорошо здесь. Надо же было Колину влезть в её жизнь! А она только-только поняла сама, что любовь вошла, наконец, в её сердце.