Джек упорно ходил по городу, прислушивался к разговорам на рынке и в тавернах, но интересного ничего не узнал. Время шло. Нужно было принимать решение. Возвратиться ни с чем он не мог. Доверившись своему чутью, он решил, что женщины уходят на север, и двинулся на Йорк. Этот хорошо укреплённый город может быть привлекательным для тех, кто хочет замести следы. Джек намеревался попасть в город как можно скорее, пока зимняя дорога не сменилась весенней распутицей. Там он и будет ожидать беглянок, если они ещё не достигли цели.


Тем временем, беглецы, напуганные новостями, что узнал Тим, спешно собирались покинуть своё пристанище. Мальчик купил еды в дорогу, забрал мулов с постоялого двора и упаковал вещи. После всех необходимых выплат оказалось, что денег у путников почти не осталось, и это очень их огорчило. Вала хотела продать своё ожерелье, но они не решились сделать это здесь. Всё же их могли узнать торговцы из обоза, и тогда уже ничто их не спасёт. Решили идти в Линкольн. Это был большой город с собором и замком, возможно, там им повезёт больше.

Они не успели добраться до реки Уитем, как разразилась метель, третья за их долгую дорогу. Продвигаться вперёд было невозможно, ночевать без крыши над головой тоже. Путники пали духом. Их спасло то, что послышался звук церковного колокола. Продвигаясь на этот звук, они вышли к большой усадьбе. Это не был замок, однако поместье было очень хорошо укреплено: высокий каменный забор со сторожевыми башнями, глубокий ров, подъёмный мост. Выбора не было – если не попросить помощи у людей, остаётся погибнуть в открытом поле. И они решились. С трудом докричались до стражника на ближайшей башне. Когда их впустили во двор поместья, они едва держались на ногах. Конюх принял у них мулов, Тим из последних сил поплёлся разгрузить поклажу и взять для госпожи необходимые вещи. Иста поддерживала хозяйку, сама едва не падая с ног. Когда их ввели в большой зал, от тепла и света хотелось заплакать. Обитатели поместья с удивлением смотрели на нежданных гостей, но благоразумно оставили все расспросы на потом. Путникам дали подогретого вина и выделили маленькую, но тёплую комнату рядом с кухней. Есть они были не в силах.

Утром, когда был снят вынужденный маскарад, стало ясно, что двое из путников женщины, причём одна из них леди, а третий – мальчик. Надо было давать объяснения, и Вала призналась, что её преследуют по ложному обвинению в преступлении, которого она не совершала, а верные слуги страдают вместе с ней. Хозяева удовлетворились этим. Путникам предоставили убежище.

Поместье Стоунэдж принадлежало сэру Саймону Вудвилу. Его жена леди Сесили, две их дочери и сын составляли семью рыцаря. Старшая дочь супружеской четы Вудвил пребывала в монастыре в Йорке.

Вала понимала, что людям, приютившим её со слугами, придётся раскрыть больше, чем она уже сказала, – нельзя вызывать недоверие к себе, от которого один шаг к подозрению в неблаговидных целях. Она мучительно размышляла о том, что именно может говорить, а что следует утаить. Но всё получилось гораздо проще. Когда днём гостья сидела вместе с хозяйкой в маленькой гостиной, та вдруг утёрла слёзы, оторвавшись от шитья, которым была занята.

– Моя бедная старшая дочь тоже пострадала безвинно, – сказала она. – Девочка и не думала о монастыре, а оказалась там. Уже больше чем полгода прошло, а я всё не могу привыкнуть к этому горю.

Вала посмотрела на женщину с искренним состраданием и попросила её рассказать историю дочери, если, конечно, это можно.

– В нашей беде нет ничего зазорного или такого, что следовало бы утаивать, – был ответ. – Здесь не Лондон, власть короля тут не так прочна, и кое-кто открыто поглядывает в сторону молодого Генриха Плантагенета. Поэтому то, что сотворил принц Блуаский, вызвало у многих возмущение. И лучше бы ему не показываться в наших краях.

Услышав имя Юсташа, Вала вздрогнула и насторожилась.

История оказалась достаточно грязной, что, впрочем, её не удивило, коль в дело оказался замешан наследник престола.

Юная Кэтрин, красивая и весёлая, была помолвлена с сэром Робертом Хеем, сыном сводной сестры лорда Перси. Молодые люди любили друг друга, и родители уже говорили о свадьбе, поскольку девушке весной исполнялось пятнадцать. День бракосочетания наметили на середину лета. В конце мая семья отправилась в Йорк, где живёт сестра сэра Саймона леди Анна, и откуда гораздо ближе и к владению сэра Оуэна Хея, отца жениха, и к замку самого лорда. На их беду в это же время в город прибыл принц Юсташ. Его торжественно принимали в епископском дворце, по этому случаю был дан торжественный приём. Здесь-то принц и увидел Кэтрин. Её живость и удивительная чистота привлекли его внимание. Но когда он попытался сблизиться с ней, девушка испугалась и стала его избегать. И всё же от прямого разговора уйти не удалось. Принц признался, что она ему очень понравилась, и он сочтёт за счастье обладать ею. Всем было известно, что принц несвободен. Его жена, сестра французского короля, почти никогда не показывалась вместе с ним. Но она была, поэтому речь могла идти только о роли любовницы. Принц уверял, что это очень почётная роль, и она окажет великое благодеяние своей семье, сможет многое сделать для родителей и родственников, когда обоснуется в его замке неподалёку от Лондона. Девушка с ужасом слушала эти страшные слова. Она открыла принцу, что обручена с человеком, которого любит и с которым мечтает прожить всю жизнь. Кэтрин со слезами на глазах умоляла королевского наследника отказаться от своих намерений. Ответом ей был мрачный и жестокий взгляд, от которого девушка похолодела. Двумя днями позже с Робертом случилось несчастье – его лошадь понесла, он не смог справиться и погиб при падении. Его отпевали в епископской церкви. Когда принц Юсташ подошёл выразить девушке своё соболезнование, глаза его сверкнули таким откровенным торжеством, что сомнений не осталось – трагический случай был делом его рук.

– Не печальтесь, леди, – тихо сказал он, – мы скоро увидимся с вами.

На другой день Кэтрин отправилась в монастырь, и никто не смог отговорить её. Она была в отчаянии от потери человека, которого любила, и в ужасе от того, что её ждёт, останься она с родителями. Несмотря на молодость и наивность, девушка понимала, что спасения нет. Её может скрыть только монашеский обет. И она приняла его почти что сразу. Настоятельница монастыря мать Джулиана, кузина почившего супруга леди Анны, не стала чинить препятствий, когда узнала эту историю. Так молодая, полная жизни девушка навсегда оказалась запертой за монастырскими стенами, а сердце матери обливается кровью, когда она думает об этом.

– Будь проклят принц Блуаский, – жёстко сказала она. – Я надеюсь, что очень скоро черти в аду примут его душу.

Услышав эту печальную повесть, Вала не удержалась и поведала бедной матери свою историю. А потом они долго плакали, обнявшись.

С этого времени Вала и её слуги стали желанными гостями в Стоунэдже. Ни о какой оплате за гостеприимство речь не допускалась. Больше того, для Валы были переделаны некоторые платья Кэтрин, чтобы беглянка смогла достойно продолжить свой путь.

К обсуждению дальнейших действий был привлечён сэр Саймон. Когда ему была поведана история Валы, рыцарь тихо, но яростно выругался и со своей стороны пообещал сделать всё возможное, чтобы она не попала в лапы к этому разнузданному чудовищу.

– Однако дела обстоят не так просто, как нам бы хотелось, леди, – сказал рыцарь. – Вокруг достаточно людей, готовых предать ближнего своего за мелкую монету. Кроме того, и в этих краях есть сторонники короля Стефана и люди, готовые служить его порочному сыну, видя в нём будущего властелина страны. Хотя здесь многие стали на сторону императрицы Матильды и её сына.

Оценивая положение, сэр Саймон решил, что, прежде всего, нужно придумать историю, объясняющую, как и почему Вала попала в его поместье. Лучше всего, конечно, выдать её за их дальнюю родственницу, скажем, кузину покойной жены дядюшки леди Сесили сэра Джеффри Уэсли, который живёт в Манчестере. Она с отрядом воинов якобы ехала поклониться мощам Святого Ботольфа и попросить исцеления для своей больной матушки. Однако жестокая метель разметала их, и женщина осталась лишь с двумя слугами. Кстати её саму лучше называть, скажем, Элизабет Конниг. Для верности сэр Саймон рассказал немного о Манчестере – небольшом торговом поселении, расположенном в отрогах Пеннинских гор, на реке Эруэлл.

Касательно плана дальнейшего пути Валы сэр Саймон высказался совершенно определённо – ей надо уходить дальше на север. Здесь оставаться опасно. У людей большие уши и длинные языки. Как только пройдёт весенняя распутица, он сам намерен ехать вместе с женой в Йорк, чтобы проведать Кэтрин. Это очень удобно для Валы. Гораздо безопаснее для неё ехать с большим отрядом. Кроме того, в Йорке можно остаться незамеченной, поселившись в доме леди Анны. А там можно будет узнать о верных псах принца. Они, скорее всего, будут искать беглянку в монастыре. Там, в Йорке станет понятнее, куда продвигаться дальше. Сам сэр Саймон считает, что идти надо как можно дальше на север, в Приграничье. Надо поговорить с надёжными людьми и узнать, кто может помочь в этом.

Так и порешили. А пока зима властвовала над землёй, путники отдыхали от долгого и трудного пути. Тим помогал конюху поместья ухаживать за лошадьми и с любопытством расспрашивал о здешних местах, людях – он хотел быть готовым к любым неожиданностям. Иста занималась госпожой, приводя в порядок её саму и туалеты, ведь теперь ей предстояло ехать дальше как леди, в достойном окружении. Сама Вала охотно помогала леди Сесили в шитье и вышивании, много беседовала с ней, рассказывала о зелёных холмах Уэльса, где могла свободно носиться на своём красавце Громе (где-то он сейчас?). О событиях, связанных с её неудавшимся браком и последующем бегстве она предпочитала не говорить – очень тяжело и больно было это всё вспоминать. По вечерам она любила играть в шахматы с рыцарем и значительно усовершенствовала своё мастерство. Отец когда-то научил её этой игре, и ей понравилось. Иногда по вечерам вся семья слушала музыку. Дочери Вудвила Дженни и Этель хорошо пели, а юный сын Трентон наигрывал на лютне.

Это были очень приятные вечера, спокойные и полные тепла. Вала любила слушать рассказы сэра Саймона о здешних местах и особенно о тех, куда ей придётся держать путь дальше.

Время шло незаметно. Вала окрепла и похорошела. Раны, нанесённые ей, потихоньку затягивались, хотя она знала, что никогда не забудет свою светловолосую малышку Уну, и всегда будет помнить отца. В памяти всплывали старая верная Огла, Мэрил ап Томас, дядья и кузены. Это всё её прошлое, к которому теперь нет возврата. А впереди неизвестность, и никто не знает, как закончится её путь, где находится место, которое она сможет назвать своим домом.


Весна в этом году выдалась ранняя и дружная. Как только дороги просохли настолько, что по ним можно было передвигаться, сэр Саймон стал готовиться в путь. Он брал с собой отряд из дюжины хорошо вооружённых воинов. Для защиты поместья оставались капитан стражи, бывалый и опытный воин, преданный рыцарю и его семье, и с ним ещё двадцать солдат. Кое-кто из челяди был обучен держать в руках оружие. Да и защищено поместье надёжно. Поэтому сэра Саймона больше волновало то, как им самим справиться с поездкой. Путь был неблизкий. Рыцарь не один раз проделывал его, хорошо знал все места, где можно остановиться на ночлег, и женщины с ним ехали не впервые. Но что-то его тревожило в этот раз. И он принял решение ехать не прямым, а окольным путём, ближе к морскому побережью. Это были пустынные места, монастыри и постоялые дворы здесь встречались куда реже, но зато и меньше была вероятность нежелательных встреч. Леди Сесили во всём поддержала мужа. Она тоже чувствовала какое-то неясное беспокойство и готова была терпеть неудобства более дальней дороги по мало обжитой местности.

Ранним весенним утром отряд тронулся в путь. Священник поместья отец Иствин благословил отъезжающих и долго ещё провожал их взглядом со сторожевой башни, куда поднялся вместе с молодым господином. Трентон был ещё совсем юным, но уже чувствовал свою ответственность за оставленное на его попечение поместье. Он был очень горд этим. Глядя вслед отцовскому отряду, мальчик с удовольствием думал о том, что теперь-то уж заставит капитана стражи дать ему оружие. Сейчас он здесь господин. А священник думал об этой странной молодой леди, которая появилась так неожиданно и теперь уехала вместе с господином и его женой. Что-то она скрывала. Но что?

Несмотря на то, что весна только наступала, зелень отчётливо пробивалась из земли, а кое-где видны были первые цветы, кажущиеся удивительно яркими после зимней стужи. На этой красоте отдыхал взгляд. А когда впереди показалась небольшая берёзовая роща, нежность первой зелени на деревьях радовала не только глаза, но и душу.

Вала неспешно ехала на серой в яблоках кобылке, которую отдал в её распоряжение сэр Саймон. Она сразу назвала её Ласточкой. Будучи прекрасной наездницей, Вала получала большое удовольствие от этой поездки. Солнце, тепло, пьянящий воздух и ощущение безопасности – ведь она ехала под защитой такого хорошо вооружённого отряда под командованием опытного и знающего эти края рыцаря. Ей неведомы были опасения сэра Саймона и предпринятые им меры безопасности. Она была спокойна и даже впервые за последние месяцы весела.