– Но я не плачу арендную плату. – Хотя, если бы они с Камиллой тогда победили, может быть, ей и пришлось бы сейчас снимать жилье. – Кстати, как поживает твоя очаровательная бабушка?

– Великолепно. На прошлой неделе я получил от нее письмо.

Сабрина вздохнула, ничего не сказав сыну. Ее раздражало, что Джон поддерживает отношения с Камиллой. Господи, до чего они похожи!

– Ну хорошо, встретимся на церемонии окончания. – Она надеялась, что Камиллы там не будет.

Сабрине не хотелось встречаться с ней, но ведь ее внучатый племянник тоже оканчивает университет, и вполне вероятно, что она все же приедет.

– Я подумаю об этом и дам тебе знать.

Но он решил, что мать хочет посоветоваться с Андре, а тот ведь может и отказать.

– Решай поскорее!

– А если я скажу «нет»?

– Ну, тогда я сам что-нибудь придумаю.

– Попробуй... – холодно сказала она.

Теперь Сабрина осознала все ошибки, которые допустила при воспитании Джона. Со следующим ребенком этого не повторится. Мысли об этом грели ее душу... Она ждет малыша... Другой ребенок... Интересно, каким он будет... На кого будет похож... Она мысленно улыбалась.

– Черт побери, мам! Мне необходима эта поездка!

– Так уж и необходима? Тебе хочется поехать, а это совсем другое дело.

Он бросил трубку, так и не поздравив ее еще раз с замужеством и не передав привет Андре. В течение месяца она не получала от него никаких известий. Потом он позвонил и опять стал требовать денег на поездку. На этот раз она посоветовалась с Андре. Тот рискнул выразить свое мнение, хотя и знал, что оно Джону не понравится.

– Ты действительно хочешь знать, что я об этом думаю? – До сих пор он сдерживался, считая, что отношения Сабрины с сыном – ее личное дело, и не хотел касаться этого деликатного вопроса.

– Да, хочу. Он ведет себя так, словно я в долгу перед ним, а я вовсе не уверена, что эта поездка пойдет ему на пользу. С другой стороны, в июне он оканчивает Гарвард, и это было бы ему прекрасным подарком... – Она беспомощно посмотрела на Андре.

– Слишком прекрасным, мне кажется. По-моему, если он так мечтает об этой поездке, он давно должен был начать откладывать на нее деньги. Он даже не задумывается о том, что тебе это трудно. Он считает, что имеет на это право. Так думать мужчине не подобает. Рано или поздно жизнь даст ему суровый урок. Ведь ты не сможешь вечно класть деньги в его протянутую ладонь.

– Я согласна. – Она будет сопротивляться постоянным требованиям сына.

Джон был крайне избалованным ребенком, но на сей раз перешел все границы.

– А как же быть с поездкой?

– Я бы отказал ему.

– Я тоже так думаю, – со вздохом согласилась она. – Но мне страшно сказать ему об этом.

Андре сочувственно кивнул. Он знал, сколько огорчений доставил Сабрине Джон, и жалел ее. Джон – грубый, эгоистичный. Пожалуй, это была не просто избалованность. Слишком многое досталось ему от бабушки. Андре казалось, что тот таким и родился.

Как Джон отличался от Антуана, который никогда не сказал Сабрине ни одного грубого слова! Пасынку почти двадцать шесть лет, у него пылкий роман с девушкой, которая живет в городе. Теперь всякий раз, когда Антуан смотрел на Сабрину, он убеждался, что его догадка верна. Но ни отец, ни Сабрина ничего не говорили ему, а самому спрашивать об этом не хотелось. Однако в мае он наконец взглянул на Сабрину и улыбнулся.

– Можно задать вам один вопрос?

– Конечно, – засмеялась Сабрина.

Она любила его, как родного ребенка; с ним было куда легче, чем с Джоном. Отказ дать деньги на поездку привел к разрыву. Сабрина не разговаривала с Джоном уже месяц, хотя они все еще собирались поехать в июне в Гарвард на церемонию выпуска.

– Я знаю, что это невежливо... – Он вспыхнул, и никакой загар не смог скрыть этого.

Какой он красивый, в который раз подумала Сабрина. До чего благородное у него лицо. Интересно, насколько сильно его увлечение той девушкой... Может быть, как раз об этом он и хочет поговорить с ней? Но вопрос Антуана застиг ее врасплох.

– Вы... у меня будет маленький братик или сестренка?.. – Он не мог вынести ожидания, и Сабрина улыбнулась и кивнула ему, сама вспыхнув до корней волос.

Он бережно подхватил ее, поцеловал в щеку и осторожно опустил на землю.

– Когда?

Она начала было говорить ему то, о чем они условились с Андре, но передумала. Антуану можно сказать правду. Ведь это он был с ней рядом, когда она, работая на виноградниках, потеряла сознание. Он ведь не дурак и вполне способен сам высчитать срок. Они с Андре не хотели, чтобы об этом знали остальные.

– В октябре, – улыбнулась она, – но официально – на два месяца позже.

Он усмехнулся, оценив ее искренность.

– Я тоже так думал, но не хотел задавать лишних вопросов. – В душе Антуан знал, что отец женился бы на ней в любом случае. – Джон знает?

– Еще нет. Мы скажем ему через месяц, когда поедем на восток.

– Могу вам сказать: папа счастлив. Когда вы вернулись из Сан-Франциско за несколько дней до свадьбы, он был горд, как мальчишка. – Он не спрашивал Сабрину о том, что случилось в городе, но знал, что все изменилось, и изменилось к лучшему.

Словно они наконец узнали, как много значат друг для друга. И он завидовал им. Как бы ему хотелось найти женщину, которую он полюбил бы так же, как отец Сабрину! Но он слишком хорошо знал, что до этого еще далеко. Девушка, с которой он встречался, была веселой, и он заботился о ней. Она не отличалась умом и никогда не смеялась над тем же, над чем и он, а Антуану это казалось очень важным... Он снова посмотрел на Сабрину.

– Я рад за вас обоих, – сказал он и с улыбкой добавил: – Надеюсь, это будет девочка.

– И я тоже, – шепнула Сабрина, пока они шли по тропинке к дому.

Ее беременность становилась заметной, особенно в брюках, которые Сабрина носила дома. Их новый дом должны были закончить через два месяца. Ей хотелось переехать туда еще до рождения ребенка, но рожать она поедет в Сан-Франциско – на этом настаивал Андре. Он хотел, чтобы ей был обеспечен наилучший уход. Но пока беременность ее совершенно не беспокоила, и даже поездку на восток она перенесла на удивление легко. Когда они увиделись с Джоном, атмосфера была натянутая. На мать он смотрел враждебно, а Андре вообще игнорировал.

– Наверное, тебя обрадовали мои новости?

– Какие новости? – озадаченно посмотрела на него Сабрина.

– Я писал тебе на прошлой неделе.

– Я ничего не получала. Должно быть, письмо пришло, когда мы уже уехали.

Сабрина застыла на месте, увидев в его глазах слезы.

– Неделю назад бабушку сбил автобус. Она умерла на месте... Сабрина не сразу поняла, что речь идет о Камилле. Когда до нее дошло, она уставилась на сына, пораженная его искренним горем. Сама она ничего не чувствовала.

– Мне жаль слышать это, Джон.

– Ничего тебе не жаль. Ты ненавидела ее. – Он говорил так, будто снова стал ребенком.

Сидя на подоконнике комнаты Джона, Андре наблюдал за пасынком. Сабрина сидела на кровати. Она явно расцвела, прибавила в весе и не могла больше носить старые платья. Пришлось купить новые, свободного покроя. Именно такое было на ней сейчас – шелковое голубое платье под цвет ее глаз. Андре казалось, что Сабрина выглядит намного лучше, чем раньше.

– Нет, Джон. Как я могла ее ненавидеть? Я ее почти не знала. Но ее поведение мне не слишком нравилось. Согласись, она вела себя не слишком порядочно: пыталась выгнать меня из собственного дома после того, как бросила меня ребенком и сорок шесть лет не интересовалась, жива ли я.

Джон пожал плечами: отрицать это было трудно. И тут он с удивлением посмотрел на мать.

– Ты очень растолстела. Наверное, замужество пошло тебе на пользу. – Замечание было довольно бестактным, но Сабрина только рассмеялась.

– Да, ты прав, но поправилась я вовсе не поэтому.

Рано или поздно ей все равно придется сказать ему об этом. Более подходящего момента, пожалуй, не будет. По крайней мере так она думала.

– Я знаю, что ты удивишься... По правде говоря, мы тоже были удивлены, когда узнали об этом. – Она перевела дыхание. – Джон, к Рождеству у нас родится ребенок.

– У тебя... что? – Джон посмотрел на них и вскочил со стула. – Не может быть! – Он был в ужасе.

– У меня будет ребенок, – спокойно повторила Сабрина. Она продолжала сидеть на кровати, поглядывая то на Андре, то на сына. – Да, поначалу это немного шокирует, но...

– Вы что, одурели? Боже... Да меня же засмеет весь город! Тебе пятьдесят лет, и одному Богу известно, сколько ему...

Да, он с ними не церемонился. Сабрине стало смешно. Он пришел в такую ярость, словно снова стал маленьким мальчиком. Как отличалось его поведение от реакции Антуана, который сразу побежал в магазин и купил плюшевого медвежонка.

– Не забудьте сказать ей, что это от меня! – Антуан был уверен, что родится девочка, но Джону было на это наплевать.

Он в гневе метался по комнате.

– Знаешь, старина, такое случается, – пытался успокоить пасынка Андре.

Ему было неприятно видеть, как юноша ведет себя с матерью, но это его ничуть не удивляло. Джон был инфантилен и безмерно избалован. Складывалось впечатление, что он всегда держит камень за пазухой.

– В конце концов ты к этому привыкнешь, как мы. И как Антуан. А он ведь старше тебя. На целых четыре года.

– Да что он, черт побери, понимает? Он разбирается только в своем винограде. Поймите, ради Бога, что я мужчина!

Андре поднялся на ноги. Ему стоило большого труда сдержать себя.

– И мой сын тоже. Он приходится тебе сводным братом, и я попросил бы тебя говорить о нем с уважением, Джонатан!

Они смерили друг друга взглядом, и Джон отступил. Он не был глуп и понимал, что Андре слов на ветер не бросает. Затем он посмотрел на Сабрину и намекнул, что им пора уходить: у него есть планы на вечер. Завтра они встретятся на церемонии, потом пообедают с ним и его другом, а послезавтра все вместе поедут в Нью-Йорк. Через три дня Джон отправится в плавание на «Нормандии». Все-таки он сумел самостоятельно найти деньги на столь дорогое путешествие... На Сабрину это произвело впечатление. А они с Андре заодно повидаются с Амелией.

– До завтра, Джон. – Сабрина хотела поцеловать сына в щеку, но тот демонстративно повернулся к ним спиной. – Жаль, что он принял все так близко к сердцу, – сказала она Андре, когда они на такси возвращались в отель.

– А ты ждала чего-то другого? Он еще слишком молод. – Андре похлопал ее по руке. – Четыре года в этом возрасте очень большая разница. Антуан уже мужчина, а Джон еще ребенок. Может быть, он чувствует угрозу своему наследству?.. Дом... Земли в Напе...

Это не приходило ей в голову... Интересно, подумал ли об этом Джон?

– Может быть, ты и прав, – кивнула она. – Но подумать только, что случилось с Камиллой!

– И поделом ей! – Андре взглянул на Сабрину. – Она была злая, жадная, порочная, ни на что не способная женщина. Лучше бы она умерла тогда, много-много лет назад, когда об этом заявил твой отец.

Он так и не простил Камиллу. Шесть долгих месяцев она мучила Сабрину, а та беспомощно ждала суда, чтобы защитить себя.

– Странно, но я ничего не чувствую. – В этом было трудно признаться.

Она только что узнала о смерти матери, но осталась к этому совершенно равнодушна.

– Джон очень переживает. Он знал ее четыре года. Видно, у них было много точек соприкосновения.

Сабрина улыбнулась. Ей понравилось его выражение «atomes crochus» – сцепленные атомы, сродство душ. Как ни досадно, так оно и было. Андре абсолютно прав.

На следующий день они присутствовали на церемонии выпуска. Все прошло без сучка и задоринки. Сабрина даже всплакнула, когда увидела в рядах выпускников своего сына. Несмотря на размолвки с Джоном, она гордилась сыном... Она дала ему образование, хотя для этого ей пришлось продать рудники, дом в Напе, сады вокруг дома Терстонов... Она сделала свое дело, а он сделал свое. Им обоим было чем гордиться и что праздновать. Вечером они отметили это событие в ресторане. Джон подвыпил, но Андре и Сабрина прекрасно понимали его. Он вел себя лучше, чем обычно; зато в поезде на Нью-Йорк Джон полностью отыгрался: он стыдился показываться в обществе матери.

– Боже мой, что подумают люди? – шептал он.

– Скажи им, что я обжора, – улыбаясь, прошептала она в ответ.

Они спросили его о работе. Он собирался приступить к ней в сентябре, по возвращении из поездки. Он будет работать в фирме отца своего друга, Уильяма Блейка. Когда они провожали Джона, он познакомил Сабрину с Биллом. Рядом с ним стояла очень хорошенькая девушка. Она глаз не сводила с Джона. Сабрина узнала, что девушке восемнадцать лет, что она сестра Билла и – это сразу бросалось в глаза – влюблена в Джона. Узнав, что перед ней его родители, она сразу же представилась:

– Здравствуйте. Меня зовут Арден Блейк. – Она пожала руку Сабрине, потом Андре, мельком взглянула на просторное красное платье Сабрины и тут же начала трещать без умолку о том, какой Джон замечательный, хотя и не обращает на нее никакого внимания. – Папа полагает, что он преуспеет в работе и в жизни. Поэтому он и посылает Джона с Биллом в Европу – это своего рода аванс...