Фрибл, казалось, уже готова была вступить в спор.

– Так зачем лорд Витмор почтил сегодня этот дом своим присутствием, миссис Фрибл? – усталым голосом спросил отец. – Представить себе не могу, чтобы у него была иная, чем обычно, цель визита. И я был бы очень признателен, если бы мы поскорее покончили со всей этой историей, чтобы мы с Оливером могли продолжить наши занятия.

Оливер, Оливер, Оливер…

– Лорд Витмор. – Фрибл покрутила головой и обмахнула лицо рукой. – Я так волнуюсь, когда об этом думаю. Лорд Витмор – он не сказал этого прямо, конечно, но я догадалась, – лорд Витмор намеревается повторно просить твоей руки, Лили. Что ты об этом думаешь?

Лили побоялась, что навлечет на себя гнев, если честно расскажет, что она думает о лорде Витморе. Она отвела взгляд от мистера Ворса и сконцентрировала его на отце. Несмотря на то что великодушие отца обычно распространялось на всех без исключения, она не сомневалась, что он разделяет ее невысокое мнение о высокородном соседе.

Отец снял очки и стал вертеть их в руках.

– Папа, – начала Лили, но, остановившись, взглянула на мистера Ворса. Его присутствие при этом разговоре служило красноречивым доказательством того, сколь быстро он вошел в полное доверие к ее отцу.

Фрибл подошла к профессору Эдлеру и встала у него за спиной. Она наклонилась, приблизившись вплотную к нему, и значительно улыбнулась Лили:

– Я думаю, всем нам тут известно, что желание поклониться месту смерти отца не может быть единственной причиной его частых визитов в течение всех этих лет.

Отец по-прежнему не произносил ни слова.

– Вы что, предполагаете, что лорд Витлэс влюбился в меня без памяти тогда, когда мы только переехали сюда? Когда я была маленькой десятилетней девочкой, еще более невзрачной, чем я есть сейчас?

– Витмор, – строго поправила Фрибл. – Я тебя предупреждаю…

– Ты не невзрачная, Лили, – решительно произнес отец. – Может быть, ты стремишься такой показаться из каких-то своих соображений, но это не так. Ты похожа на свою мать. Ты не обладаешь э-э… столь явно выраженной фигурой, как у большинства молодых леди, но ты не невзрачная.

Она почувствовала себя уязвленной и в то же время тронутой.

– Не будем это обсуждать, папа. Тут обсуждать нечего. Тетушка, вы оказались в плену фантазий. Этот отвратительный Реджи… Лорд Витмор не просил моей руки и никогда не попросит. – «Господи, сделай, чтобы так оно и было». Он уже как-то приходил за этим к отцу, когда ей едва исполнилось пятнадцать. К счастью, тот тогда твердо отказал ему, сославшись на нежный возраст Лили.

Фрибл положила руку отцу на плечо с фамильярностью, которой он предпочитал не замечать.

– Вы должны заставить ее сделать этот шаг в ее же собственных интересах, профессор Эдлер. Лорд Витмор намерен просить ее руки, я вам точно говорю. Такого шанса больше не будет. Больше уже никаких шансов не будет! – Она быстро захлопала ресницами. – Я сказала свое слово и хочу надеяться, что ты воспримешь мои слова именно так, как нужно, Лили. Женщине необходима твердая опора. А одинокой женщине не на кого опереться. – Она извлекла кружевной платок и приложила его поочередно к краешкам обоих глаз. – Послушай меня, моя дорогая. Уж я-то знаю такие вещи.

Лили набралась смелости и бросила еще один взгляд на Оливера Ворса. Он глядел на нее не мигая. В его взгляде была… Она стянула рукой прореху в том месте, где у нее на талии отлетела пуговица. В его взгляде сквозила интимность. С ее стороны это глупо. Глупо. Просто он ко всему проявляет интерес, в том числе и к их семейным делам. Его пристальное внимание объясняется чисто отвлеченным интересом, не более того.

Но когда она снова взглянула на него, ее тело обдало жаром. Легкая дрожь прошла по ее спине. Она должна смотреть в сторону!

Одна из его темных, четко очерченных бровей приподнялась. Это вопрос? Может быть, он безмолвно спрашивает ее о чем-то? У нее возникло ощущение незримой связи с ним, и почему-то ей было страшно разорвать эту связь.

– Ох, ей нельзя позволить упустить эту прекрасную возможность, – запричитала Фрибл. – Поговорите с ней. Убедите ее! Скажите ей, что это ее долг.

– Лили, – наконец произнес отец.

Девушка перевела дух.

– Я никогда не выйду замуж, – отчеканила она.

– Профессор Эдлер, вы должны вмешаться. Она намерена и дальше продолжать упорствовать. У нее нет никакого чувства долга. Лорд Витмор сделает ей предложение, я вам точно говорю. Лили станет графиней. Графиней! Она будет жить по соседству с нами, в Фэл-Мэнор. Ее жизнь сразу изменится к лучшему, да и наша тоже. – Фрибл впала в мечтательную задумчивость. – У нас появятся полезные связи, профессор Эдлер. Мне не нужно говорить вам о преимуществах, которые может дать покровительство в высших кругах.

– И о возможности посещать бесконечные занудные сборища бесконечно занудных людей, – прокомментировала Лили.

– Ох, – взвизгнула Фрибл. – Она просто неблагодарная девчонка. После всего, что я для нее сделала! Я всю свою жизнь положила на то, чтобы заменить ей мать. Конечно, я не ждала признательности – никогда не следует рассчитывать на признательность тех, кто больше всех вам обязан. Но сейчас ей представился случай сделать для нас что-то действительно важное, и ее нужно заставить это сделать!

– Успокойтесь, моя дорогая миссис Фрибл, – примиряюще заговорил отец. – Отдохните, дорогая леди. Вам в комнату принесут чай.

– Я абсолютно…

– Нет, нет. – Отец встал и взял Фрибл за локоть. – Ни слова больше. Сейчас же ступайте к себе в комнату. Отдыхайте. Вы не думаете о себе. Совсем не думаете о себе. А сил у вас немного.

Оливер Ворс, неожиданно кашлянув, опять привлек к себе взгляд Лили. Он совершенно по-совиному приподнял брови.

Лили вдруг поймала себя на том, что стоит с открытым ртом, и поспешно закрыла его.

Он весело подмигнул ей. Она едва удержалась, чтобы не прыснуть.

Отец препроводил Фрибл к двери, по пути украдкой послав Лили улыбку. Фрибл еще на мгновение задержалась на пороге комнаты, после чего удалилась, одарив его томным взглядом.

Оливер Ворс по-прежнему занимал свое место у секретера, но забавная гримаса исчезла с его лица. Казалось, он может пребывать в полной неподвижности сколь угодно долго.

Лили вздохнула и изучающе осмотрела свои руки. Она чувствовала, что он продолжает на нее смотреть.

Она снова подняла взгляд. Он был самым интересным мужчиной, какого она когда-либо встречала.

Кровь застыла в ее жилах. По коже прошел холодок. Потом ее обдало жаром. Они безмолвно рассматривали друг друга, и Лили подумала, что могла бы стоять так бесконечно.

Он поднес сжатую руку ко рту и приставил ноготь большого пальца к нижней губе.

Какой у него рот… Губы Лили непроизвольно разомкнулись. Его взгляд был устремлен на ее рот. Вздох застрял у нее в горле. Ее бросало то в жар, то в холод, внутри у нее все дрожало – это было так ново, так волнующе.

– Итак, Лили, – сказал отец, заняв свое прежнее место возле камина, – лорд Витмор собирается сделать тебе предложение… хм… моя девочка?

На лицо Оливера Ворса, стоявшего вполоборота к ней, набежала тень. Он не произнес ни слова, не сделал ни одного движения, но все же он держался так, будто они были в комнате одни.

– Я с тобой говорю, Лили. Чем ты так поглощена, что не можешь ответить?

Она наконец-то справилась со своим дыханием и повернулась к отцу:

– Извини, папа. Здесь в общем-то и обсуждать нечего, ведь правда? Даже если Витлэс… Даже если лорд Витмор и попросит меня выйти за него замуж – а я в этом сильно сомневаюсь, – мы оба знаем, что все это даже обсуждению не подлежит.

– Вот как? – Отец задумчиво поднял бокал с мадерой, который стоял у него под рукой на столе возле его кресла. – А почему, собственно, это не должно подлежать обсуждению?

Лили удивленно воззрилась на него и прошипела:

– Папа!

– А ты не думаешь, что мне, может быть, хочется понянчить внука или даже парочку внучат до того, как я умру?

Это, должно быть, сон. Нет, ночной кошмар. Знакомство с Оливером Ворсом дурно сказалось на ней.

– Ты смеешься надо мной! Пожалуй, я пойду к себе в комнату. Мне нужно написать кое-какие письма.

– Но только после того, как мы все обсудим, дорогая, если позволишь. Ты знаешь, я никогда не выражал особой симпатии к младшему Витмору, но, возможно, я был к нему слишком строг. Кроме того, если он считает тебя наградой, достойной затраченных усилий, то у него хороший вкус.

– Папа! – Понизив голос, Лили настоятельно зашептала: – Папа, не шути так.

– Я не шучу, – безмятежно проговорил отец. – Я не однажды говорил тебе в последнее время, что мне не терпится увидеть тебя замужней женщиной.

Лили почувствовала незнакомое жжение от навернувшихся слез.

– И ты предашь меня, отдав такому человеку?

Поставив свой стакан, отец медленно провел пальцем по его ободку, прежде чем ответить.

– Я никогда не предам тебя. Ты – самое дорогое, что у меня есть. И ты это знаешь. Но я не вечен, и если ты не хочешь подумать о своем будущем, ну, тогда это должен сделать я.

По-прежнему шепотом Лили сказала ему:

– Я никогда не выйду замуж, я тебе говорю. Никогда. Ничего нет хуже, чем замужество без равенства и без любви. А таких отношений я никогда не видела. Стало быть, их не существует вообще. Поэтому я никогда не выйду замуж.

– Мы с твоей матерью любили друг друга, – мягко возразил отец. – Жаль только, что мне не долго пришлось наслаждаться общением с ней на равных.

Пристыженная, она поморгала, прогоняя непрошеные слезы.

– Извини. Я сказала не подумав. Мне тоже жаль, но я почти не помню свою мать.

– Ты очень на нее похожа. Счастлив будет тот мужчина, который женится на тебе.

Мужчина позади нее стоял в отдалении, но все равно словно касался ее. Лили обхватила себя руками. У нее было такое чувство, как будто он обнимает ее. Она знала, что он ни на минуту не отвел от нее глаз.

– Если Витмор все же попросит твоей руки, я сочту своей обязанностью принять его предложение. – Отец посмотрел на нее, и его лицо было совершенно серьезно. – И я надеюсь, что ты тоже его примешь. Ты должна научиться быть более гибкой. Если ты приняла какое-то решение, ты уже не знаешь сомнений. Это может быть прекрасной чертой. Но может быть и недостатком.

Она не могла поверить своим ушам. После всех их насмешек над лордом Витмором ее дорогой папа объявляет, что готов отдать ее этому человеку. Только во имя традиции, утверждающей, что женщина может состояться только в браке, ее единственный защитник готов обречь ее на жизнь с человеком, которого она презирает.

– Подумай о том, что я тебе говорил, – сказал отец. – Предупреждаю тебя: я не склонен проявлять колебания в этом вопросе.

– Я не могу выйти замуж, если не люблю, – пробормотала Лили. Она едва удерживалась, чтобы не выбежать из комнаты. – И я никогда не смогу чувствовать по-другому.

– Большинство людей не испытывают любви до свадьбы, – заметил отец и кашлянул. – Прекрасно, когда это не так. Но если есть твердая решимость, любовь вскоре придет. Я призываю тебя посмотреть на это дело шире и по-новому взглянуть на лорда Витмора.

– Никогда.

– Тебе не к лицу такое упрямство.

Ее отец говорил не свои слова, он говорил так, как никогда прежде не разговаривал с ней.

– Ты не можешь этого сделать, папа.

– Могу и сделаю.

Лили бросилась к двери.

– Пожалуйста, позволь мне сейчас же уйти!

– Иди, но не забудь то, о чем я тебя просил. Распахни свой разум и сердце и подари лорду Витмору то, что ты сама хотела бы получить, – шанс доказать свою добродетель.

Его намерение было твердым. Лили пошла к двери. Не выдержав, она обернулась и сказала:

– Этого не может случиться. Я этого не вынесу.

– Оливер, – сказал отец, кивая своему секретарю, – так на чем нас прервали?

Лили в отчаянии зажала пальцами рот. Оливер Ворс подал ее отцу открытую книгу. Когда тот склонился над страницами, его помощник поднял глаза на Лили.

В них была жалость.

Этот посторонний человек принял ее сторону в споре с отцом и пожалел ее.

Глава 4

Все складывалось блестяще. Оливер закрыл за собой дверь кабинета. Он подошел к широкой лестнице, идущей вверх, раздваивающейся и огибающей круговую галерею над элегантным вестибюлем.

Она скорее всего пошла не к себе в комнаты, а в северное крыло дома, куда редко заходил кто-либо, кроме Лили. Так сказал Оливеру профессор вскоре после того, как она вышла.

Соглашение, которое он заключил с профессором Эдлером, вначале показалось ему заманчивым и в то же время вполне безобидным. Свою действенность оно уже доказало. Однако он знал, что безобидным оно никак не может быть. В результате деятельности Оливера кто-то неизбежно проиграет. Но это будет не Оливер.