Вы: Знаешь, всегда можно найти, за что себя упрекнуть. Я, например, не умею подбрасывать блины. Мне никто ничего не говорит, но я-то чувствую: в их глазах я не на высоте.

Беатрис: А меня вот что волнует. То ли приглашать внуков вместе с их родителями, и тогда все будет вертеться вокруг малышей, а я даже не смогу поговорить со своими собственными детьми: они будут заняты ребятней. Или забирать внуков без родителей? В таком случае младшая внучка будет целыми днями просиживать у телефона и плакать, что хочет поговорить с мамой.


Гильметта: У моего младшего сына подружка – хиппи. Она и его сделала таким. А ведь он блестяще учился на биологическом факультете. Теперь они живут в Севеннах на полуразрушенной ферме в компании других полуголых сопляков.

Вы: Да? А мне казалось, что все хиппи давно уже променяли своих идиотских коз на приличную зарплату и плоды цивилизации.

Гильметта: Оказывается, не все. Мои, наверное, последние. Они пекут себе хлеб, о который легко зуб сломать. И производят йогурты, которые есть невозможно. Спасибо, что все-таки существует «Данон». А рождественские открытки, которые они мне присылают, я просто прячу подальше – такую чушь они там пишут.

Ида: Я просто не выношу своего зятя. И не понимаю, как моя дочь может любить подобного типа. Когда он ко мне приходит, обязательно норовит шлепнуть меня по заднице со словами: «Что ж, мама, вы все так же хороши?» Однажды я не выдержала и шлепнула его в ответ: «А ты, сыночек, все так же вульгарен?» После чего дочь со мной три месяца не разговаривала. А я от этого заболела!


И все-таки мы их любим, наших детей!

Естественно, у вас есть и другие темы для разговоров, кроме ваших мужчин, детей и внуков. Ну конечно! Вы обсуждаете книги, которые читаете (вы вполне можете открыть в какой-нибудь газете самую лаконичную литературно-критическую рубрику – «Дочитала до 35-й страницы. Дальше стало неинтересно»), фильмы, на которые ходите (обычно вместе на дневной сеанс), спектакли (поскольку Любимый Муж имеет обыкновение уходить в антракте, вы предпочитаете брать с собой подругу, у нее все же нервы покрепче) и, наконец, вы разговариваете о политике (у каждой из вас полно идей, которые могли бы изменить облик Франции!) и т.д.

Ко всему прочему вы обсуждаете проблемы со здоровьем.

Ваша любимая бабушка учила вас и научила: никогда не говорить о здоровье и тем более никогда на него не жаловаться. Прямо как в английской королевской семье: «Ничего не объяснять. Ни на что не жаловаться».

А потому, когда вас раньше спрашивали: «Как ты себя чувствуешь?», вы неизменно отвечали: «Прекрасно! А ты?»

И вы делали это с легким сердцем, тем более что Богу было угодно наделить вас железным здоровьем.

Но со временем ваше драгоценное состарившееся тело стало подавать признаки немощи, что, к вашему великому возмущению, никого из ваших близких особенно не взволновало.

Ни ваш супруг, ни Старшая, ни Деточка вашими болячками не заинтересовались. Никто никогда не спрашивает, а не страдаете ли вы ревматизмом. (Правда, вы им действительно не страдаете, но ведь могли бы в вашем-то возрасте!). Но вот в животе у вас растет какая-то замысловатая штуковина с таким сложным названием, что вам пришлось записать его себе в записную книжку – и это тоже никого не волнует. Их не волнует и ваш артроз, который мучает вас, когда вы читаете газету, держа ее перед собой, или причесываетесь. Когда вы пожаловались вашему артрологу, он ответил, что вам совершенно необязательно в такой позе читать газету. Надо просто лечь на нее. Советов же, как вам теперь причесываться, он вообще не дал.

Вашим светским знакомым абсолютно плевать на ваше здоровье. Они делают вид, будто слушают вас, а на самом деле обдумывают, что приготовить к ужину, и выжидают, когда вы переведете дыхание и они смогут перебить вас рассказами о своих мигренях, болезненных месячных и менопаузе. Настанет ваш черед думать об ужине. Остаются ваши закадычные подружки.

И о чудо! Они не только ловят каждое ваше слово, но еще и сопереживают и дают советы: купить подставку, чтобы читать журналы, и обриться наголо (как Деми Мур и принцесса Монако), тогда можно будет вообще не причесываться.

В ответ вы от всей души сочувствуете их гриппу, воспалению седалищного нерва и остеопорозу.

Но однажды вы все же поссорились с Норой.

Чувство меры – главная добродетель, твердили древнегреческие поэты. Между вами и вашими подружками существовал негласный договор: обсуждение здоровья не должно стать единственным содержанием ваших разговоров, и относиться к нему следует по возможности с юмором.

К сожалению, Нора (высокая, худая и бледная) ужасно донимала вас своим хныканьем, и через двадцать минут вам уже хотелось сунуть ее головой в гусятницу со свиным салом. Кроме того, она умудрялась цеплять все болезни, попадающие в ее поле зрения.

...Три гриппа за зиму (гонконгский, русский и индонезийский).

– Почему ты не прививаешься осенью?

– У меня аллергия на вакцины.

...Воспаление седалищного нерва каждые два месяца, и к тому же прострелы в самых разных местах.

– Сходи к моему врачу: она занимается позвоночником. Две инъекции, которые ты даже не почувствуешь, по капле кортизона, – и она тебя вылечит.

– Ты издеваешься? У меня аллергия на кортизон.

...Она болела удивительными болезнями, на нее нападали экзотические вирусы, не говоря уже о головных и зубных болях и животе (не дай бог ей съесть кусочек омара). Время от времени глаза ее становились красными, как у кролика.

Вы впадали в отчаяние, потому что она отказывалась идти даже к своему собственному врачу:

– Он выпишет мне лекарства, а у меня аллергия на лекарства.

Аллергия у нее была на все. На голубиный помет (о Венеции надо забыть.) На листву деревьев и траву (никаких поездок за город). На йод (на море нельзя). На компьютеры троих своих детей. На антидепрессанты. На краску (когда сосед сверху делал ремонт, она две недели пролежала в постели). На кошек (нет, она никак не может прийти к вам в гости из-за Мельхиора, даже если он будет заперт на кухне). И т.п.

Однажды утром вы звоните ей с радостным известием.

– Мой зять № 2 порекомендовал мне одну немецкую клинику, где специализируются на аллергии. Тебя там вылечат.

– Да ты что?! Сначала мне сделают миллион тестов на аллергию. А моя ясновидящая предупредила меня, что от этого я могу загнуться.

Ваши нервы не выдержали. Вы были не правы. Вы наорали на нее.

– Да ты просто психопатка! Тебе надо серьезно лечиться. Хватит ходить к ясновидящей. Поменяй врача. Проконсультируйся с лучшими профессорами. Обратись к психиатрам. Пройди обследование в Америке. Должны же тебе в конце концов поставить диагноз!

Она швырнула трубку.

И больше никогда вам не позвонила.

У нее началась аллергия на... вас.

Подведем итоги. У вашего Любимого Мужа есть любимые друзья, с которыми он общался, еще будучи холостяком. Так же как вы с вашими любимыми подругами.

Но в обществе почему-то принято иногда общаться парами. И вам приходится встречаться с друзьями вашего Любимого Мужа и их дамами или вашими подружками и их спутниками. Или с теми и другими вместе, после тщательного отбора.

Так ваша дорогая Наташа вдруг оказалась в объятиях Шарля, близкого приятеля вашего любимого супруга, который бросил некую Веронику (Шарль, конечно, а не любимый супруг. В последнем случае вы бы уже сидели в тюрьме за покушение) ради вашей Наташи.

Прошло несколько месяцев. Наташа ничего вам не рассказывала. Это означало, что у них все в принципе хорошо.


Телефонный звонок.

Десять часов вечера.

Наташа.

– Мой красавец у вас? – спрашивает она, не здороваясь.

– Нет, – отвечаете вы обеспокоенно. – Почему он должен быть у нас?

– Когда увидишь его, – кричит она вам в ухо, – скажи, что я приняла решение. Я ухожу от него!

– Дорогая, успокойся!

– Пусть не пытается меня увидеть и разжалобить. Между нами все кончено.

– Подожди, что происходит?

– Он превратил мою жизнь в ад, – вопит она. – С меня довольно. Шарль невыносим! Прощай!

Она вешает трубку.

Вы идете предупредить мужа, который мирно клюет носом на диване перед телевизором.

– Мы влипли! Наташа и Шарль расходятся. Наташа только что звонила, она в истерике, а Шарль явится сюда с минуты на минуту. Что будем делать?

– Не откроем, – храбро объявляет ваш Любимый Муж. – Никогда нельзя вмешиваться в разборки между друзьями. Потом они помирятся, а мы обязательно поссоримся с кем-то из них, а скорей всего с обоими.

– Ты прав.

Несмотря на это мудрое решение, как только Шарль звонит в дверь, вы оба бежите ему открывать. Ваш Любимый Муж из чувства товарищества: он не может бросить друга, которого бросила женщина. Вы – из чистого любопытства. Вы любите мелодрамы, особенно в кино.


Шарль, спрятавший свой чемоданчик у вас на лестничной клетке, поначалу храбрится. Деланно-участливым тоном интересуется вашим здоровьем. Глупо улыбается. Потирает руки.

Вы не выдерживаете и бросаетесь в атаку:

– Звонила Наташа. По-моему, она не очень довольна жизнью.

С лица Шарля сползает улыбка, как будто ее стерли ластиком.

– На самом деле, – лепечет он, – я хотел вас попросить приютить меня. Я собрал вещи и...

– Я тебе не мать родная! – холодно заявляете вы. – Мы можем поговорить по душам, но потом ты пойдешь домой. Наташа моя подруга, и я не хочу, чтоб она подумала, будто я на твоей стороне.

– А пока, – говорит ваш Любимый Муж примирительно, – проходи в гостиную и выкладывай, что там у вас случилось.

– Она набросилась на меня в ресторане, выдернула у меня салфетку и бросила ее мне прямо в рыбный суп! – жалуется Шарль.

– Черт возьми! Это свинство! – тон у вашего мужа серьезный, но глаза смеются.

– А почему она эта сделала? – спрашиваете вы.

– Да не почему... – мямлит Шарль.

– Хватит юлить, говори правду.

– Ладно... Наташа уже давно взъелась на меня. И, если я чего совершенно не выношу, так это когда она вот так дуется. Я могу выдержать час, от силы два. И больше всего меня раздражает то, что я не понимаю, в чем дело. И тогда я взрываюсь: «Что с тобой, в конце концов? У тебя плохое настроение? У тебя менструация?» Я знаю, что женщины не выносят, когда им такое говорят, но это сильнее меня. «Со мной все в порядке, – лицемерно отвечает она, – с чего ты взял?» Я: «А с того, что ты дуешься. Хотя прекрасно знаешь, что я это ненавижу!» Она: «Не смей разговаривать со мной в таком тоне!» Я: «В каком хочу, в таком и разговариваю!» Ну вот вам семейная сцена...

Любимый Муж радостно:

– Как мне это знакомо!

– А ты лучше помолчи, – злитесь вы, – иначе я выставлю вас обоих. С чемоданами.

– Я устал! – стонет друг вашего мужа. – Это длится уже месяц. Она оставляет оскорбительные записки у меня на подушке и на трусах: «Мой милый Шарль, ты должен наконец понять, что ты трус, лгун и хвастун. И друзей у тебя нет. Потому что вынести тебя невозможно...»

– Неправда, – кричит Любимый Муж, – у тебя есть настоящий друг. Я.

Он колотит себя в грудь. Прямо как Тарзан.

Шарль его не слушает. Ему нужно выговориться.

– Она звонит мне на работу, вызывает даже с совещания и ругается. А на прошлой неделе бросила меня с гостями. Мне пришлось готовить ужин вместе с приятелем и даже накрывать на стол. (При этом воспоминании в его голосе слышится горечь.) Она просто собрала чемодан и ушла.

– Если я правильно понимаю, – комментирует ваш супруг, – чемодан вы собираете по очереди. И куда же вы идете?

– Иногда к друзьям. Но чаще в гостиницу. У нас их три. Одна рядом с домом. В другой нам делают скидку. А третья – эта та, где мы прожили три месяца, когда только начали встречаться. И поэтому мы всегда быстро находим друг друга и миримся в любое время дня и ночи.

– Как у вас все здорово продумано! – восхищается Любимый Муж.

– Но почему Наташа в таком состоянии? – не отступаете вы. – Шарль, ты уверен, что у тебя чиста совесть?

– Зуб даю! – уверяет он. – Правда, твоя подружка ревнует чуть что. И еще эта история с секретаршей, которую я недавно нанял...

– Та самая, у которой потрясающая грудь и никакого силикона? – оживляется Любимый Муж.

То же оживление в глазах Шарля:

– ...А попка, ты видел? Это же чудо природы!

– Ну и гады же вы, оба! Теперь я прекрасно понимаю Наташу, – прерываете их вы.

– Понятно, старик. Во всем, что касается ревности, моей жене нет равных, – ухмыляется Любимый Муж. – Она не подпускает ко мне никого ближе чем на десять метров. Бросается, как разъяренная тигрица.

– Шарль, сейчас же позвони Наташе и скажи, что она единственная женщина в твоей жизни, – приказываете вы ему и протягиваете сотовый.

– Нет.