Мисс Анастасия стояла сбоку от алтаря, наблюдая за сэром Энтони.

На дорогую подругу Кэтрин, идущую под руку с отцом, жених смотрел с благоговением. В его взгляде мисс Бьюкмен увидела нежность ― увы, не к ней. Сдержанная, воспитанная как истинная леди, Анастасия К. Бьюкмен едва не прослезилась от чувствительности! Пожалуй, впервые в жизни.

Служба длилась долго, еще дольше, как казалось грустной Анастасии, тянулось празднество, но прощание было кратким.

Дорогая сердечная подруга, отныне ― миссис Маргарет Кэтрин Мидфорд, поцеловала мисс Бьюкмен, обещая писать из поездки, сэр Энтони Мидфорд склонился над ее рукой, и сердце девушки сжалось. Это было прощание навсегда.

Безумно продолжительный день близился к окончанию. Мисс Бьюкмен без сил опустилась в кресло. Как она смогла пережить это торжество, веселый смех подруги, бесконечные улыбки ее мужа? Девушка могла гордиться собой. Она ни одним единственным вздохом не позволила обнаружить, что ее сердце разбито.

Лишь только горничная Бетси помогла мисс Бьюкмен снять одежду, украшения, расчесала волосы и ушла отдыхать, Анастасия спрятала лицо в ладони и еле слышно застонала. Только сейчас можно было позволить себе немного погоревать.

Второй сезон для девушки официально закончился. Общество разъезжалось в загородные усадьбы, мисс Бьюкмен в сопровождении горничной отправлялась домой поутру.

В родных стенах ее никто не побеспокоит. Она станет читать философов. Пожалуй, после пережитой трагедии она сможет осмыслить их рассуждения, и они больше не покажутся унылыми занудами. Возможно, она, как и матушка, сделается со временем известным литератором.

Леди Памела Бьюкмен, тонкая поэтическая натура, жила в мире грез, ее стихами было исписано множество альбомов. Порой она по несколько дней не выходила из своего будуара. В подобные часы ее посещала Муза. Возвращение дочери могло пройти мимо сознания матери. Другого отношения Анастасия и не ожидала и была бы удивлена, если мама внезапно поинтересовалась, как именно провела время дочь.

Отец при встрече осведомится, как она повеселилась, впрочем, не собираясь выслушивать ответы, поспешит в сад. Возможно, она застанет отца за обдумыванием очередного хода при игре в шахматы с дворецким, в таком случае лучше пройти мимо, чтобы не рассердить его. Будет понятно, когда распахнут дверь. Встретит ее дворецкий, следовательно, папа в саду, откроет слуга, значит, шахматная партия.

Может быть, посчастливится, и она увидит отца с газетой в руках и раскуренной трубкой, сидящим у камина, тогда папа непременно справится, не встречала ли она Гилберта.

Старшего брата ожидают домой на Рождество, совсем недавно он окончил Оксфорд и теперь обустраивался в Лондоне.

Гилберту исхлопотали должность в министерстве финансов, и юноша горел желанием приступить к службе. Мистера Бьюкмена интересовали лишь карьера и финансы, да он и сам был бездушный, как цифры и колонки чисел.

«Даже не соизволил поинтересоваться мной за целый сезон», с обидой подумала девушка, засыпая. Невольные слезы, за которые она себя презирала, пролились из закрытых глаз.

2



Глава 2. Поездка домой

Мисс Анастасия К. Бьюкмен, расставаясь с родителями Кэтрин, давала обещание на следующий сезон всенепременно остановиться у леди Августы. Огорчать их загодя не было резона, к ее решению никогда в жизни не показываться в свете они не имели абсолютно никакого отношения.

Багаж был упакован и размещен, сундуки надежно привязаны. Карета тронулась. Предстояло проехать практически всю страну, чтобы добраться домой. Усадьба батюшки Анастасии находилась на границе с Шотландией, поблизости от Вулера.

Конями правил старик Джимми. Мисс Бьюкмен подозревала, что кучер был ленив, а кони переняли у него манеру передвигаться неторопливо и размеренно.

Джимми знал о лошадях все, любил только их, ухаживал за ними и берег. В остальном же обладал отвратительным нравом, неохотно и чаще всего грубо разговаривал с людьми, глядел на мир угрюмо, ожидая каверзы от всякого двуногого. В беседе с госпожой не слишком церемонился, и был более высокомерен, нежели его хозяева.

Анастасия привыкла и не обращала внимания на сетования и брюзжание старика. Она знала, что Джимми уймется лишь тогда, когда лошадки будут стоять в теплом стойле родной конюшни.

Возница без необходимости не погонял вороных, и поэтому поездка предстояла утомительно долгой, несмотря на превосходные дороги, отменную пару коней и довольно комфортную карету. Погода благоприятствовала отъезду, день радовал солнцем.

Служанка Бетси дремала, прикорнув в углу экипажа.

Мисс Бьюкмен же вспоминала прошедший сезон. Барышня глядела в окно, но мыслями пребывала далеко от видов Лондона, а позже и живописных окрестностей, мимо которых проезжал их экипаж. Она пыталась осмыслить, как смогла допустить подобный промах? Как случилось, что ее сердце оказалось разбитым?

Свой первый сезон в минувшем году Анастасия помнила отрывочно. И не удивительно, ей было лишь шестнадцать лет, и она была чересчур глупа. И, не стоит забывать, ее, как провинциалку, привыкшую к тишине, размеренному образу жизни, почти всегда проводящую время в полном уединении, буквально сбил с толку шумный, громкоголосый, находящийся в бесконечном движении Лондон. Активная жизнь на улицах не стихала никогда! Сколько раз, возвращаясь домой под утро с очередного блистательного бала, она видела спешащих на рынок служанок с корзинками или трубочистов, несших лестницы, детей, подметавших улицы или крепких мусорщиков, грузивших в телеги груды пепла и старого хлама. Парадный Лондон прятал подобные картины на задворках, но нет-нет, да и попадалась на глаза суровая реальность. Впрочем, молоденькой мисс абсолютно не было дела до занятий людей на улицах, ее будоражили совершенно иные заботы.

Все казалось новым, увлекательным, но впечатления смазывались оттого, что ужасно хотелось спать.

Они с Кэтрин представляли собой дебютанток, и леди Августа вывозила барышень на все допустимые светские увеселительные мероприятия, куда смогла устроить приглашения. Анастасии запомнилась жуткая усталость после балов да вереница молодых мужчин, похожих друг на друга нарядами, учтивых, но терпимо и равнодушно взиравших на провинциалку, да близкое знакомство с Луизой Рейдел.

Они встретились на одном из музыкальных вечеров, где было не слишком много приглашенных. Мисс Луизу Рейдел сопровождал старший брат, завидный холостяк, уделивший внимание хозяйке, протанцевавший с ней один тур вальса и подаривший танец сестре. На дебютанток взглянул снисходительно, отвесил поклон леди Августе и отправился с приятелем, подобным же неженатым красавцем, но высокомерно безразличным к стайке девиц, в бильярдную, оставив младое поколение будущих светских львов развлекать барышень, учиться кружить им головы и завидовать репутации старших волокит.

Девушки немедленно пришлись по сердцу друг другу, но сталкивались редко. Мисс Рейдел относилась к более знатному сословию, и их пути пересекались не слишком часто. Луиза, третий год активно участвуя в светских мероприятиях, вела себя более непринужденно, нежели девицы Бьюкмен и Этвуд. Шепотом она злословила о присутствующих, посвящая новых знакомых в подводные течения раутов. Предупредила, чтобы опасались мистера Николаса Гринема. У джентльмена слава сердцееда, но господин беден и подыскивает выгодную партию. А еще он совершенный старик, недавно Гринему стукнуло тридцать шесть лет. Виделись они с Луизой Рейдел и у леди Августы, когда та давала прием в честь выхода девочек в свет.

Да, прошлый сезон был волшебным на впечатления и надежды.

В этом году все выглядело немного иначе. У барышень появились поклонники, но это были юноши их возраста, не стремившиеся обзавестись семейством.

Девицы не торопились с замужеством, к счастью, домашние не настаивали, по крайней мере, им можно было не опасаться за свою репутацию еще, самое меньшее, год. Они от души наслаждались танцами, театром, посещали выставки, прогуливались в сопровождении леди Этвуд, катались по воскресеньям в Гайд-парке. Несколько раз ездили на престижные спортивные турниры, куда допускались дамы, конечно же, сплетничали, обсуждали наряды, развлекались. И к слову сказать, в этот раз мисс Анастасию Бьюкмен пригласил на танец брат Луизы Рейдел, что обозначало, что ее выделил из толпы барышень известный ценитель женщин. Девушка вела себя безупречно, но в душе гордилась подобным успехом.

В один из светских раутов мисс Бьюкмен и свалилась Энтони на руки, словно героиня мелодраматической пьесы.

Виной всему была невнимательность. Она торопливо спускалась по лестнице, надеясь перехватить дражайшую Кэтрин, и не увидела, что оборка на платье оторвалась. Наступив на злополучный кусочек ткани, Анастасия споткнулась и полетела в объятия сэра Энтони.

Надо отдать должное его реакции, возможно, она попросту сломала бы себе шею.

Теперь-то она понимала, что это был бы наилучший выход!

Молодой джентльмен ухмыльнулся и, не выпуская ее из объятий, осведомился:

―Неужели я так неотразим, что столь прекрасные персоны падают сами в мои объятия?

Его слова были далеки от принятой в свете куртуазности, граничили почти с нахальством! Мисс Бьюкмен непременно поставила бы наглеца на место, но этим господином был сэр Энтони!

Как она тогда была сконфужена!

Впервые девушка оказалась прижата к мужскому телу! Обрушившееся на нее чувство признательности, восторга и неловкости лишили бедняжку дара речи.

Элементарная учтивость требовала выказать признательность, однако Анастасия хранила молчание.

―Милая мисс, успокойтесь, ― продолжал Энтони. ― Вы, наверное, весьма испуганы? Все в порядке?

―Анастасия, дорогая, ― с беспокойством спросила подошедшая Кэтрин Этвуд, ― что произошло?

И вот собственно тогда все одновременно и произошло, с горечью вспоминала девушка.

Сэр Энтони Мидфорд, а они узнали имя позже, с благоговением взирал на Кэтрин, с его лица сползла улыбка, и он небрежно отстранил мисс Бьюкмен. Подруга внезапно залилась краской, глядя на сэра Энтони, а Анастасия замерла, осознавая, что сделалась свидетельницей чуда. На ее глазах родилась любовь с первого взгляда!

Позже были соблюдены все условности ― знакомство, помолвка и, наконец, свадьба.

Влюбленные так и продолжали глядеть друг на друга, как в первый раз.

И как только ее глупое сердце все выдержало? Сколько раз ей приходилось исполнять роль дуэньи, когда леди Августа была занята! Анастасия вскоре доподлинно удостоверилась, что значит быть лишней. Влюбленные не замечали никого и ничего.

Что и говорить! Мисс Бьюкмен ни словом, ни вздохом не выдала своих чувств.

Анастасия продолжала бывать на балах, в опере, парке, кажется, у нее существовал поклонник, и леди Августа намекала, что, может статься, и ей недолго ходить в девицах, но Анастасия решительно не могла припомнить ни имен, ни тем более лиц своих воздыхателей.

Ее бальная карточка всегда была заполнена, она неизменно откликалась на приглашения потанцевать и ни разу не перепутала фигуры, но при этом как будто не присутствовала с партнером, мысли несчастной влюбленной уносились к сэру Энтони Мидфорду.

Мисс Бьюкмен и сейчас горевала о своей первой и единственной любви, и собиралась быть верна ей всю...

― О-ох!

Они с такой силой ударились об землю, что у девушки едва не вылетели зубы. Анастасия стукнулась подбородком о противоположную скамью и серьезно предполагала, будто что-то сломала. От боли полились слезы. Служанка Бетси, как ни странно, благополучно свалилась на пол.

Возвращение из мира грез в действительность оказалось не слишком приятным.

Джимми открыл дверцу экипажа.

― Живы? ― неприветливо поинтересовался возница. Спросил, скорее, для видимости.

― Что случилось? ― крикнула горничная, потирая ушибленный бок. ― Мисс, вам помочь?

― Не надо, ― промямлила Анастасия, злясь на кучера, дорогу и весь свет, и в особенности ― на слезы. Ей стало неловко, и девушка, отвернувшись, утерла глаза рукавом.

― Ось поломалась. Карета старая, сколько говорил хозяину, что не выдержит, вот и колесо вдобавок отскочило. До Вулвертона не доехали две-три мили, ― раздраженно брюзжал Джимми, помогая вылезти девицам. ― Желаете, мисс, ― оставайтесь в карете, будем дожидаться подмоги, или ступайте пешком, лошадей я вам не доверю.

Мисс Бьюкмен вздохнула.

Часа за три они, пожалуй, доберутся до гостиницы «Блаженный приют», так что помощь Джимми подоспеет засветло.