К тому же как приятно было бы поселиться здесь, в благоустроенном, роскошном доме. Его собственное жилище давно стало похоже на сарай. Слуги не задерживались у него дольше месяца и сбегали, даже не попросив рекомендации. А здесь он сможет наслаждаться жизнью, да еще за счет кузена.

Приятная, черт побери, перспектива! За это ему придется всего лишь обвенчаться с какой-то незнакомкой. И если, как утверждает Тарквин, ее дальнейшая личная жизнь не потребует его вмешательства, то он ничего не теряет, зато многое выигрывает.

— Ну что ж, я согласен оказать тебе эту услугу, дорогой мой.

— Это чрезвычайно великодушно с твоей стороны, Эджкомб. — Тарквин поднялся. — А теперь извини, меня ждут другие дела.

— Пожалуйста, пожалуйста, дорогой граф. Я только налью себе еще рюмочку твоего великолепного коньяка. — Он потер от удовольствия руки. — У тебя отменный винный погреб, я горю нетерпением добраться до него… А, Квентин, дорогой мой! — Люсьен обернулся к открывшейся двери и отвесил низкий поклон. — Ты только представь! Я женюсь… обзавожусь семьей и становлюсь почтенным и респектабельным человеком. Как тебе это нравится?

— Ты так и не отступил от своего плана? — Квентин с беспокойством взглянул на графа.

— Нет.

— Мы с женой будем жить под крышей гостеприимного графского дома, — продолжал Люсьен. — Мы совьем здесь уютное гнездышко, у нас будет большая дружная семья.

— Как мило! — обреченно вздохнул Квентин.

— Что-то не слышно радости в твоем голосе, — нахмурился Люсьен, опрокидывая графин. — Похоже, он пуст. — Виконт по-хозяйски позвонил в колокольчик.

— Всего хорошего, Люсьен. — Тарквин направился к двери. — Квентин, ты хотел поговорить со мной?

— Нет. Это пустая трата времени.

— Мой бедный брат! — Тарквин улыбнулся и похлопал его по плечу. — Не огорчайся. Все обстоит гораздо лучше, чем ты думаешь.

— Хотелось бы верить. — Квентин вслед за графом вышел из библиотеки. Вдогонку им летел неприятный смех Люсьена.


— В прошлую пятницу, вы говорите? — Джошуа Бьют почесал за ухом и посмотрел на клиента с добродушием, за которым скрывалась холодная расчетливость.

— В пятницу или, возможно, в субботу, — сказал Джордж Ридж, делая большой, жадный глоток зля. — На дилижансе из Винчестера.

— Юная леди… одна, без спутника? — Джошуа еще раз поскреб в затылке. — Нет, сэр, я не видел такую. В то же самое время приходит дилижанс из Йорка. Здесь начинается сущее столпотворение.

Джордж тяжело перегнулся через стойку, в его толстых пальцах блеснула золотая гинея.

— Вот, может быть, это освежит твою память.

— Ну, я не знаю, — задумчиво глядя на монету, протянул трактирщик. — Опишите ее еще раз, сэр.

— Рыжие волосы, зеленые глаза, — нетерпеливо повторил Джордж. — Такие волосы нельзя не заметить. Они как лесной пожар, огромная копна кудрей. Бледное лицо… очень бледное… большие зеленые глаза… высокая.

— Понятно, — кивнул Джошуа. — Я пойду спрошу на кухне. Возможно, кто-то из поварят видел такую девушку во дворе, когда она вылезала из дилижанса.

Хозяин отправился на кухню, а Джордж остался допивать эль. В «Розе и короне» ему ничего толком не сказали. Никто не помнил пассажиров, которые отправлялись из Винчестера в пятницу и субботу. Посудомойка как будто видела высокого парня, похожего на переодетую девушку, который садился в дилижанс на рассвете в пятницу. Но перед этим Джордж дал ей несколько монет, поэтому за достоверность ее слов ручаться было нельзя. И потом, этот парень все же недостаточно соответствовал описанию Джулианы.

Джордж расстегнул верхнюю пуговицу камзола и стал обмахиваться рукой, от чего бутылка виски, стоящая на стойке, задребезжала о стакан. В трактире кроме него был еще один человек. Он сидел у камина, курил дешевую трубку и, сдувая пену с кружки, прихлебывал эль.

Через открытую дверь в комнату проникали городские шумы и запахи. Джордж привык посещать скотные дворы, но вонь от лондонских сточных канав и преющего на солнце навоза могла отбить аппетит у кого угодно. Мимо трактира прогромыхала телега, мальчишка-разносчик зазывал покупателей, где-то визжала женщина, потом раздался удар по чему-то мягкому, и визг прекратился, зато истошно залаяла собака и заплакал ребенок.

Джорджу захотелось заткнуть уши и нос. Вонь и шум раздражали его, но он понимал, что должен привыкнуть к ним, если хочет найти Джулиану. Он нисколько не сомневался, что она в Лондоне. Это самое подходящее место, чтобы спрятаться. Нечего было и думать, чтобы затеряться где-нибудь в провинции или в маленьком городке вроде Винчестера. Ее история на устах у всей округи.

— Похоже, вам повезло, сэр. — Джошуа, сияя, показался из кухни.

— Ну? — Джордж не скрывал нетерпения.

— Один из моих парней видел девушку наподобие той, которую вы ищете. — Его взгляд был прикован к лежащей на стойке гинее. Джордж протянул ее трактирщику, и тот запрятал деньги в карман. — Правда, я не знаю точно, на каком дилижансе она приехала. Но не исключено, что из Винчестера.

— И куда она подевалась?

— Трудно сказать, ваша честь. Она ушла вместе с остальными.

Значит, ее след снова теряется! А может, еще не все пропало? Джордж нахмурился. По крайней мере теперь он наверняка знает, что она в Лондоне и что приехала из Винчестера в Чипсайд. Насколько ему известно, у нее нет денег. Она ничего не взяла из дома. Этот факт поверг в изумление констеблей. Почему бы убийце не совершить вдобавок и кражу? Не понятно.

— А что на ней было надето?

— Я не знаю, сэр. — Хитроватые маленькие глазки Джошуа превратились в щелочки. — Поваренок ничего толком не рассмотрел. Не мудрено, было еще очень рано. Сумерки.

— Подай мне бутылку бургундского, — потребовал Джордж. — И приготовь телячью отбивную.

— Рад служить, сэр, — просиял Джошуа. — Телячья отбивная, немного жареного картофеля и зелень — я правильно понял? Пойду распоряжусь на кухню.

Джошуа скрылся, а Джордж подошел к двери. Было жарко и душно, и он вытер пот со лба грязным носовым платком. Прежде всего надо найти жилье, потом печатника. Джордж вытащил из кармана сложенный лист бумаги, развернул его и еще раз перечитал. Это должно подействовать. Надо напечатать штук двадцать таких объявлений, потом нанять пару оборванцев, чтобы они расклеили их в прилегающих к трактиру кварталах. Награда в пять гиней наверняка подхлестнет чью-нибудь память.

— Вот, сэр, это мое лучшее бургундское, — заявил Джошуа, открывая бутылку и наполняя два стакана. — Вы не против, если я составлю вам компанию? Ваше здоровье, сэр. — Он поднял стакан и залпом осушил его. Все складывалось очень удачно. У него в кармане лежит гинея от этого господина. По меньшей мере столько же он получит от госпожи Деннисом, когда поваренок передаст его послание. Возможно, стоит рассчитывать даже на две гинеи, поскольку мадам наверняка заинтересует этот тип, разыскивающий ее новую девку. К тому же здесь что-то нечисто, если выясняется, что она приехала вовсе не из Йорка, как говорила, а из Винчестера. Зачем ей понадобилось врать? Здесь есть какая-то тайна, на которой не худо было бы поживиться.

Джошуа снова наполнил стаканы и ласково улыбнулся клиенту.

Глава 7

— Джулиана, ты не хочешь пойти прогуляться с нами? — С этими словами мисс Дебора просунула голову в дверь ее комнаты. — Мы с Люси собираемся к модистке. И мне нужно купить розовую ленту. Пойдем?

— Мне не разрешается выходить из дома, — ответила Джулиана. Это было на следующий день после ее встречи с графом Редмайном, и, с тех пор как они расстались, Джулиана не покидала своей комнаты. С утра в доме было, как обычно, тихо, но в последний час стало заметно какое-то оживление, и Джулиана с нетерпением ожидала, что произойдет дальше.

— А миссис Деннисон велела мне зайти за тобой, — с искренним удивлением сказала Дебора. — Она считает, что прогулка тебе не повредит.

— Вот как? — Джулиана поднялась. Такой поворот событий был неожиданным для нее. Она решила, что после вчерашней выходки в гостиной ее, напротив, будут содержать в еще большей строгости. — Это очень мило с ее стороны. Ну, тогда пойдем.

Дебора с неодобрением взглянула на наряд Джулианы. Она снова была в простом муслиновом платье.

— Ты не хочешь переодеться?

— Боюсь, что это невозможно, — пожала плечами Джулиана. — У меня есть только это платье и то, в котором я была вчера вечером.

Дебора испытывала явное замешательство, но, прежде чем она успела вымолвить хоть слово, на пороге появилась Белла.

— Госпожа прислала вам костюм для прогулок, мисс. Какая прелесть, правда? — Она держала в руках шелковое платье бронзового цвета. — А вот индийская шаль, как раз в тон наряду.

— Ах, какая красота! — воскликнула Дебора, дотрагиваясь до ткани. — Великолепный шелк, Джулиана! — Она завистливо вздохнула. — Его светлость наверняка дорого заплатил за нее. Бриджворт тоже весьма щедр, но мне всегда приходится напоминать ему о моем гардеробе. А это ведь не очень удобно, не так ли? — Она вопросительно взглянула на Джулиану, которая силилась подыскать ответ, необидный для Деборы и в то же время искренний.

— Я никогда не оказывалась в подобном положении, — сказала Джулиана.

Материя заструилась по ее ладоням, как вода. Она взглянула в открытое окно, за которым неистовствовало солнце. Как долго просидела она взаперти? Несчетное количество дней, вечность! Она уже столько времени в Лондоне, а не видела ничего, кроме трактира в Чипсайде и куска улицы, на который выходит окно ее темницы. И если приходится принять от графа этот наряд, чтобы хоть ненадолго оказаться на воле, что ж, она согласна.

— Помоги мне, Белла.

Дебора примостилась на краю кровати, пока Белла надевала на Джулиану нижнюю рубашку и кринолин, в которых та спускалась накануне в гостиную, а сверху — новое платье.

— Хотите, я приберу ваши волосы, мисс?

— Сегодня они более послушны, — ответила Джулиана, стараясь скрыть свое нетерпение поскорее оказаться на улице. — Если ты аккуратно заколешь их шпильками, они будут держаться.

Белла выполнила просьбу Джулианы, потом накинула ей на плечи шаль и, отступив на шаг, окинула девушку одобрительным взглядом.

Джулиана посмотрела в зеркало. Бронзовый цвет выгодно подчеркивал богатый оттенок ее волос. И снова у нее появилось ощущение, что кто-то продуманно и искусно подбирает ей туалеты.

Внезапно Джулиану охватил страх, чувство собственной беспомощности парализовало мозг. С каждым днем она все сильнее увязает в силках. С каждым днем все меньше остается у нее решимости и сил отстаивать свое достоинство.

Порыв ветра, залетевший в комнату, и тепло солнечных лучей прогнали мрачные мысли прочь.

— Пойдем, Дебора. — Джулиана быстро направилась к двери, радуясь тому, что никто не стал возражать против того, чтобы она осталась в простых кожаных туфлях без каблуков, в которых ей было очень удобно.

Люси ждала их в холле.

— У тебя очень красивое платье, — завистливо сказала она Джулиане, когда та весело сбежала вниз по ступеням. — Складки сзади — это последний писк моды.


— Да, и посмотри, как сделан шлейф, — подхватила Дебора. — По-моему, очень элегантно. Я потребую, чтобы Минни сшила мне точно такое же из пурпурного муара.

Джулиане хотелось как можно скорее выйти на улицу, поэтому она не поддержала беседу девушек. Мистер Гарстон открыл перед ней дверь с поклоном и, подобострастно улыбаясь, произнес:

— Желаю вам приятно прогуляться, мисс.

— Именно это я и намерена сделать, — проходя мимо него, ответила Джулиана и зажмурилась от яркого солнца.

— Ты выбрала самое подходящее время, Джулиана. — Голос графа Редмайна прогнал с ее лица блаженную улыбку и заставил открыть глаза. Он стоял у подъезда, держась рукой, затянутой в перчатку, за перила лестницы, и лукаво смотрел на Джулиану.

— Подходящее время для чего? — Она ждала, что радостное ощущение свободы и солнечного утра покинет ее, но этого не произошло. Напротив, она почувствовала небывалый подъем, выражение лица стало мягче, а губы вспомнили вкус вчерашнего поцелуя.

— Я зашел за тобой, чтобы предложить прокатиться в экипаже, — сказал он. — А ты, оказывается, уже готова.

— Вы ошибаетесь, сударь, я иду на прогулку с этими дамами. — Джулиана указала на Дебору и Люси, которые тут же сделали книксен.

— Я думаю, они извинят тебя.

— Да, конечно, Джулиана, — немедленно подтвердила Дебора.

— Но я вовсе не хочу, чтобы они меня извиняли!

— Желаю вам приятно провести время, милые дамы. Всего хорошего. — Граф поклонился девушкам и посторонился, пропуская их вперед. Джулиана собралась последовать за ними, но он властно взял ее за руку. — Тебе больше понравится мое общество, Джулиана.

Она почувствовала, как ее лицо залил румянец, а кровь закипела в жилах. От графа не укрылось смятение, наполнившее душу девушки. Тарквин улыбнулся и запечатлел легкий поцелуй на губах Джулианы.