Дженнифер Арментроут - Доверься мне

— Футбол — это мое. Поэтому, если я могу поддержать команду, помогая её игрокам, то я счастлив. — Я сделал паузу, переместив вес с ноги на ногу. — Или я бы с удовольствием стал тренером, возможно, в какой-нибудь школе или где-то ещё.

Ее пристальный взгляд опустился в пол, когда она двинулась вперед. Она напомнила мне испуганного животного, которому прежде причинили боль, и оно с подозрением относилось к тем, кто её окружал. Комок в моей груди стал ещё шире, и ужасное покалывание вернулось снова, говоря мне о том, что я не хотел слышать.

— Почему ты не играешь в футбол? — спросила она.

А это тема, которую я не хотел затрагивать, но она задавала вопросы и я ни в коем случае не мог её оттолкнуть. — Это длинная… запутанная история, но я не могу заниматься этим сейчас.

Она стояла рядом со столом, паря возле стула. — А потом?

— Потом… Потом, возможно, получиться. — И это была правда. Если я останусь в форме, буду связан с игрой, кто знает? Я просто не позволял себе об этом много думать. — Так, ты полетишь домой на осенние каникулы или День Благодарения?

Она фыркнула. — Скорее всего нет.

— Другие планы?

Эвери пожала плечами и стала расспрашивать меня о футболе. Прошли часы, и я был уверен, что она была так же хорошо осведомлена о футболе, как и когда-либо будет в будущем. Близилось к полудню, когда я встал. На самом деле, я не хотел уходить, но я занял все ее утро.

Вертя в одной руке маленькую сковородочку, и неся банановый хлеб в другой, я остановился напротив её двери.

— Итак, Эвери…

Она облокотилась на диван. — Итак, Кэм…

— Что ты делаешь во вторник вечером?

— Не знаю. — Она настороженно подняла брови. А что?

— Как насчет свидания со мной?

— Кэм, — вздохнула она.

— Это не «нет».

— Нет.

— Тогда, это «нет», — признал я.

— Да, это нет. — Она отошла от дивана, хватаясь за дверь. — Спасибо за яичницу.

Я отступил назад, неустрашимый. — Как насчет вечера среды?

— Прощай, Кэм.

Пироженка закрыла дверь, но я успел увидеть её улыбку, и я знал, что скоро она согласиться.

Видимо, я серьезно просчитался с тем, сколько времени «намного дольше» займет на самом деле.

Лето наконец-то плавно перетекло в осень. Дни превратились в недели, а листва дубов сменила окраску на красно-золотую. Небо начало с каждым днём темнеть всё раньше, а облака и ветер, задувающий с Потомак, предупреждали, что зима уже на подходе.

Я приглашал Эвери на свидание минимум два раза в неделю. Она постоянно отказывала, а я становился всё более решителен. В какой-то момент посреди лекции по астрономии, когда она торопливо записывала информацию, а я рисовал Импалу Винчестеров, я понял, что вызов в этой ситуации теперь в общем-то отсутствует.

Глядя на неё, наблюдающей, как Драгэ ходит туда-сюда по аудитории в своих мраморных джинсах, я расплылся в нежной улыбке.

Чем больше я проводил времени с Эвери, тем больше я хотел находиться рядом с ней, это притом, что мы с ней всего лишь общались. Проводить время с девушкой без каких-либо физических утех, была неизведанная территория для меня. В то время, как я должен желать большего, намного большего, я был счастлив просто находиться с ней рядом. Это было для меня в новинку.

Каждое воскресенье я приходил к ней с яйцами и разнообразной выпечкой, довольно быстро поняв, что всё шоколадное беспроигрышный вариант. Во второй раз, когда я к ней зашёл, она была мне рада так же, как и в первый раз, но быстро вышла из роли. Она играла, потому что увидев, как потеплели её карие глаза, когда она меня увидела, я понял все, что она не хотела мне говорить.

Каждый раз, когда мы были вместе, она была осторожна, но через некоторое время, начинала расслабляться и тогда появлялась настоящая Эвери.

Профессор Драге сделал паузу в своей лекции, и Пироженка перестала писать, сжав правой рукой запястье, как будто пыталась сделать из него узел.

Кинув ручку на колени, я не думал, что делаю. Когда дело касается Пироженки, мой мозг отключается. Возможно, в этом и была проблема.

Пироженка ахнула, когда я забрал у нее из рук ручку и положил на тетрадь. Она резко повернулась ко мне, подняв брови. — Ты что это делаешь? — тихо спросила она.

— Ничего, — пробормотал я, пододвигаясь к ней.

Грудь Эвери поднялась, когда я положил руки на её правую. — Ты что делаешь?

— Шшш. — Я прижал большими пальцами её руку, нежно продвигаясь вверх, по мизинчику и между пальцами.

У неё округлились глаза, взгляд метался от наших рук к моему лицу. — Что… что ты делаешь?

— А на что это похоже? — прошептал я, переходя к безымянному пальцу, а потом к среднему, пробегаясь по длине её тонких косточек. — Было похоже, что твою руку судорога свела. Я свершаю благой поступок сегодняшнего дня.

— Но…

— Просто помолчи. — Мой палец скользнул между ее указательным и большим, и Эвери громко вздохнула. — Из-за тебя у нас будут неприятности.

Её щеки порозовели. — Это ты ко мне прикасаешься.

— А ты — издаешь звуки.

Она замолчала, а я перевернул руку, занимаясь ладонью. Она сделала глубокий вздох, а потом расслабилась в кресле, её рука и тело стали не такими напряженными. Я наблюдал за ней из-под ресниц, и когда она закусила нижнюю губу, это послало импульс по моему телу. Мой член подпрыгнул, и я внезапно осознал, что то, что я делаю не совсем хорошая идея. Нет ничего более неловкого, чем стояк во время занятий.

Но её кожа согревалась под моими прикосновениями, гладкая и мягкая, как сатин, и Дэвид Бэкхем мог бы послать мне мяч в голову, а я был бы не в силах его остановить.

Мои пальцы направились вверх к её запястью, проскальзывая под рукав её легкого свитера. Там её кожа была ещё более мягкой, тоненькая синяя венка образовывала линию, по которой мне бы хотелось пробежаться губами, а потом языком.

Боже, мне хотелось попробовать её кожу на вкус. У меня было ощущение, что мои джинсы ужались на три размера в области паха. Не было никаких сомнений, что меня к ней влечет, но иногда, как, например, сейчас, притяжение было почти болезненным. Мне было интересно, если бы я мог её поцеловать, заметил ли бы кто-нибудь, если бы я притянул её руку к губам? Мы сидели так далеко, что Драге не имел бы понятия, чем мы занимались, даже если бы я её поцеловал… или запустил руку между этими симпатичными бедрами.

Но что-то… это чёртово покалывание вдоль затылка заставило отклониться назад… Не имея ни малейшего понятия, откуда у меня появился такой самоконтроль, я заставил себя положить её руку и откинуться назад до того, как сделал какую-нибудь глупость. Через пару секунд моё дыхание замедлилось, и я смог на неё посмотреть.

Пироженка глядела на меня, полными загадки, глазами. Наши взгляды встретились и между нами проскочило что-то, искра, клянусь, я почти её увидел.

Боже, я рассуждал как баба.

— Спасибо, — затаив дыхание, сказала она, подбирая ручку.

Сползая вниз по сиденью, я раздвинул бедра, надеясь облегчить боль, но подозревал, что буду идти по универу со стояком. — Эвери? — прошептал я.

— Кэм? — прошептала она в ответ.

— Сходи со мной на свидание.

Она сглотнула и немного улыбнулась. — Нет.

Облокотившись головой о спинку кресла, я усмехнулся.

В среду, я должен был быть на курсах Правильного Спортивного питания, вместе с Олли и Джейсом, но был не в настроении тащить свою задницу аж до Корпуса Батчера. Если бы я поехал на машине, то потерял бы парковочное место, и это было бы оочень паршиво.

И я был рядом с «Логовом», по совпадению, примерно в тоже время, когда Эвери обедала с друзьями. Не то чтобы это было связано с Пироженкой.

Кого блин я обманываю? Я точно знал, почему моя белая задница стаяла напротив «Логова». Я стал подниматься по лестнице, когда двери книжного магазина распахнулись.

— Кэм!

Я обернулся на крик и увидел Сьюзен и Салли. Или это были Молли и Мэри? Не имел понятия. Эти двое выглядели для меня одинаково. Одна была платиновая блондинка, а другая шатенка с высветленными прядями. Обе были загорелые. У обоих сногсшибательное тело, и думаю, я как-то сосался с одной из них.

Или обеими.

— Привет, — сказал я, улыбаясь. — Что делаете?

— Ничего, — ответила блондинка. Она подпрыгнула вверх по лестнице, внимательно наблюдая за своей подругой. Именно тогда я понял, что это была Сьюзен, значит вторая, должно быть, Салли. — Не виделись уже целую вечность.

— Очень давно, — подтвердила Салли. — В последнее время не ходишь на вечеринки.

Это было правдой. Я не ходил на вечеринки братства уже несколько недель, если не месяцев. Я пошел вверх по лестнице. — Я был занят.

Сьюзен надула губки и запрокинула волосы через плечо. — Это грустно. Всем тебя не хватает.

Интересно, кто же были эти все. Я прошел через балкон и открыл сине-золотые двойные двери, ведущие в «Логово». — И много веселья я пропустил?

— Много. — Сьюзен каким-то образом оказалась передо мной. Мы стояли у диванов, расположенных вокруг телевизора. Она положила руку мне на грудь, а я осматривал столики, стоявшие за ней. — Уверенна, мы с Салли помогли бы восполнить пробелы.

— Да что ты? — рыжая макушка появилась в поле зрения, и я узнал темнокожего парнишку, сидящего напротив нее. Девочки что-то там болтали, но я не обращал внимания. Улыбнувшись им, я отошел назад. — Слушайте, мне надо бежать. Как-нибудь потом свидимся.

Я не стал дожидаться ответа, пробираясь через группу людей, направился к осеннему солнцу. Джейкоб широко улыбнулся, заметив меня. Он что-то сказал Пироженке, и она заметно напряглась. Я не удивился. Это было ожидаемо. Каждый раз, когда мы встречались, вынуждены были начинать все сначала. Даже я удивлялся своему терпению, когда подходил к ней.

— Привет, Кэмерон! — очень радостно сказал Джейкоб. — Как делишки?

— Привет, Джейкоб, Бриттани. — Я сел рядом с Пироженкой и толкнул ее в плечо. — Эвери.

Она еле слышно поздоровалась и спросила, — Что тебя сюда привело?

— Ну, знаешь, зло и хаос.

— Это так напоминает мне «Гарри Поттера», — мимолетно улыбаясь, сказала Брит. — Надо перечитать.

Мы все уставились на нее.

Когда она убрала с лица волосы, показались её красные щеки. Я не очень хорошо был знаком с Бриттани, но знал, что мы учились в одной школе, и она казалась прикольной девчонкой. — Что? — спросила она. — Мне не стыдно признаться, что иногда некоторые вещи напоминают мне о «Гарри Поттере».

— Тот парень похож на Снегга, — сказал я, кивая в сторону соседнего стола. — Так что я понимаю.

Бриттани расплылась в благодарной улыбке.

— А вы чем, ребятки, заняты? — заёрзав на стуле, я ногой коснулся Пиреженки. — Играетесь с конфетками?

— Да, и готовимся к экзамену по истории на следующей неделе. — Нам нужно нарисовать карту Европы, — объяснил Джейкоб.

— Ауч. — Я толкнул Пироженку ногой.

Она в долгу не осталась.

— Но Эвери, замечательная, Эвери… — Улыбнулся Джейкоб, а Пироженка одарила его проницательным взглядом. — Она помогала нам готовиться к зачёту.

— Это она умеет. — Бриттани переглянулась с Джейкобом, и мой интерес достиг своего пика.

Джейкоб наклонился вперед, подперев подбородок рукой. — Перед тем как мы начали заниматься, я говорил Эвери, что ей следует чаще носить зеленый цвет. В сочетании с её рыжими волосами это очень сексуально.

— Тебе нравиться, когда она в зелёном, Кэм? — спросила Брит.

Я не заметил во что она была одета, но повернулся и взглянул на её зелёный свитер. — Цвет отличный, но она каждый день красивая.

Щёки Пироженки налились румянцем, и она вздохнула.

— Красивая? — переспросила Брит.

— Красивая, — повторил я, опять толкая ее коленку. — И как, выучили уже что-нибудь?

— Думаю, прогресс есть, — сказала Пироженка.

— Все благодаря тебе. — Джейкоб с Бриттани опять переглянулись. — Эвери придумала песенку, чтобы мне легче было запомнить расположение стран.

— Спой ему песенку. — Бриттани так толкнула ее локтем, что она отскочила на меня.

— Какую песенку? — спросил я.

— Не буду я опять петь эту песню. — Покачала она головой.

— Это песня про Хорватию. — Улыбнулся Джейкоб.