- В этот раз все еще хуже? - с малой ноткой сочувствия спросила подруга.


       - Нет. Дело в другом. Дело во мне. Я больше так не могу, - с тоской глядя на нее, протянул Дима.


       - Понимаю. Но я знаю тебя - ты сильный - ты справишься.


       - А я уже в себе так не уверен, - покачал головой мужчина. - Последние два года вымотали меня больше, чем три в спецвойсках. А там я немало ужасов увидел.


       - Все образуется, ты сам говорил, - ободряюще пожала его руку Ольга.


       - Боюсь, что я устал в это верить.


       - Ты же любишь Женю, не нужно так говорить.


       - На одной любви не построишь семью. Одной любви мало, чтобы быть счастливым.


       Подруга только молча смотрела в его грустные, старческие глаза, и ни слова не сказала в ответ на последнюю фразу. Дима был уже на стадии отчаяния. И здесь она уж точно не советчик: настолько важное решение должен принять он сам, чтобы потом никого не винить в возможной его ошибочности.


       - Что ты собираешься делать? - спросила девушка.


       - Я еще не решил, - покачал головой Дима.


       - Ладно, дело твое. А насчет выходных, можешь прийти завтра ко мне, и мы продолжим работу, если ты хочешь выбраться из дома.


       - Я не помешаю?


       - Слушай, у нас до хрена и больше работы, все равно я все выходные буду заниматься делами, так что присоединяйся, - легко улыбнулась Оля.


       - Спасибо, - почти с облегчением выдохнул Дима, впервые за весь день улыбаясь.




       Когда Дима вернулся домой, в некоторых комнатах горел свет, что говорило о том, что Женя уже не спит. Девушка нашлась на кухне. Она сидела за столом, поджав под себя колени и обхватывая их руками. Взгляд был устремлен в темное окно, а тонкие дрожащие пальцы сжимали кружку с чаем. Вид у нее был уставший, замученный, и ее немного знобило, судя по мелкой дрожи всего тела, несмотря на то, что она была в теплой одежде.


       Она обернулась на звук его шагов и тихо прошептала:


       - Привет.


       - Привет, - так же тихо ответил Дима.


       Всегда возникала неловкость в подобные моменты, когда Женя приходила в себя и не находила себе места из-за стыда и вины. Раньше она всегда просила прощения, беспрерывно и на каждом шагу, но потом они установили правило - не просить прощения и не обсуждать происходящее: это всегда было слишком тяжело и болезненно. Возможно, они просто бежали от проблем и ссор, но из раза в раз мусолить одну и ту же тему, слушать и давать обещания, просить и умолять, у обоих уже не было сил. И они оба молчаливо, немного гнетуще, переживали эти первые недели после очередного срыва Жени: мало разговаривали, почти никуда не выходили, кроме работы и учебы, никак не развлекались, идя вечером после ужина спать.


       - Ты голодный? - тихо спросила девушка. - Я приготовила обед днем, поешь.


       - Да, спасибо. Как ты? - обернувшись от холодильника не смог не поинтересоваться мужчина, внимательно глядя на нее.


       - Ничего, - слабо улыбнулась Женя поверх чашки. - Уже лучше. Только спать хочется.


       - Иди ложись, я скоро приду, - ободряюще улыбнулся Дима.


       Было тяжело делать это - улыбаться. Но а кричать, устраивать разборки и обсуждения еще тяжелее. Поэтому из двух зол он выбирал меньшее.


       На скорую руку соорудив себе бутерброд, мужчина быстро перекусил, принял душ, и лег в постель. Прошедшие дни вымотали его, да и с работой завал. Но на последнее не грешил: работа была почти блаженством, позволяющим хоть на время отвлечься.


       Робко Женя придвинулась к нему поближе, а он тут же притянул ее к себе впритык, крепко обнимая, даруя ей ощущение заботы, защиты и надежности. Всегда в такие моменты Дима чувствовал, что сейчас Жене как никогда нужна его близость. Вина давила на нее, и ей нужно было чувствовать, что ее простили и приняли назад. Она сама однажды сказала, что в такой момент чувствует себя нашкодившим котенком, которого выкинули из квартиры, а потом милостиво впустили назад, а он тут же начинает ластиться, чтобы загладить свой поступок.


       Через пару минут Женю перестало трусить, и она уснула, крепко вжимаясь всем своим маленьким тело в большое тело Димы. А его никак не отпускали мысли, хоть и хотелось отдохнуть. Он тихонько перебирал пальцами мягкие темные пряди волос на голове девушки, и думал о том разговоре, который хотел начать в ближайшие пару дней. Он собирался поставить Жене условие, она должна была над ним серьезно подумать. И это было его последней попыткой помочь и все наладить. Если ничего не выйдет, он просто перестанет бороться.




       Утром Дима написал спящей еще Жене записку о том, где он и чем занят, и поехал к Ольге работать. Подруга встретила его с улыбкой, чашкой кофе и горой документов прямо на полу в гостиной. Мужчина вздохнул, глядя на эту кучу, но покорно опустился перед ней на колени и принялся разгребать. До самого обеда они без перерыва работали, потом перекусили и выпили пару чашек кофе, обсуждая свои личные дела, но без углубления. Ольга рассказала о неудавшемся свидании, и поделилась парой смешных историй.


       - Этот парень еще не знает, что он упустил, - с улыбкой отвесил комплимент подруге Дима. - Ты замечательная.


       - Твои слова да Богу в уши, - вздохнула со смешком девушка. - Мне попадаются одни неудачники. Скоро подумаю, что меня кто-то проклял.


       - У тебя еще все впереди. И ты правильно поступаешь, что не размениваешься на ерунду.


       - Знаешь, иногда мне кажется, что в моей жизни уже был такой человек, который был достоин меня.


       - Кажется?


       - Я не уверена, что это он, пусть и хотелось бы этого. К тому же он...


       Она замолчала на полуслове и покачала головой.


       - Не важно, я просто знаю, что сейчас это невозможно. Уже поздно.


       - Вдруг он еще одумается, - подбодрил ее мужчина.


       - Вряд ли, - покачала головой Оля с улыбкой на губах. - Ай, все это ерунда. Мне и так не плохо. Как ни крути, а все вы мужики - козлы. Одни лучше, другой хуже - итог один.


       Дима не стал с ней спорить, а просто рассмеялся на ее ворчливый комментарий. И в который раз порадовался тому, что в его жизни есть такой человек, который, несмотря на все невзгоды, заставляет его улыбаться и смеяться. Было что-то особенное в его подруге, что помогало этому, какая-то чертовщинка, но добрая и веселая. Она умела сказать нужные слова, умела промолчать и съязвить в нужный момент, была харизматичной, но в то же время серьезной и уравновешенной. И иногда Дима думал о том, что не будь рядом Жени, у Оли были бы все шансы покорить его сердце. Не люби он всей душой другую, его подруга рано или поздно сменила бы свой статус рядом с ним на нечто большее.


       После обеда молодые люди продолжили работу до позднего вечера. Время от времени Ольга варила кофе или заваривала чай, а Дима звонил Жене и спрашивал как у нее дела. Но в общем у парня получилось отвлечься от грустных и серьезных мыслей.


       - О чем задумался? - спросила Ольга, провожая друга до двери.


       - Да так, назревает один серьезный разговор.


       - Ты о Жене?


       - Да.


       - Ты что-то решил?


       - Да, - решительно кивнул Дима. - Пора поставить все точки над 'i'.


       - Ты задумал что-то кардинально изменить?


       - Это не мне решать, - только и сказал мужчина, чуть поджав губы и попрощавшись кивком с подругой - До завтра.


       - Спокойной ночи.


       Дома Дима не застал Женю бодрствующей. Как всегда после очередной ломки она была очень сонливой, мало двигалась и все больше спала. Мужчина не стал ее будить, тихонько лег рядом и задумчиво вглядывался в красивое лицо. Он бы желал сейчас вложить ей в голову здравый смысл, чтобы завтра во время разговора она поняла всю серьезность его условия, чтобы хорошо подумала и сделала правильный выбор. Он желал этого всем сердцем, но это будет только ее решение. Он знал, что она умная девочка, знал, что она все поймет правильно, вот только хватит ли ей сил? Дать ей свои он не мог - у самого мало что осталось. И, несмотря на всю серьезность последствий этого разговора, Дима был уверен в том, что он необходим.




       Утром мужчина не стал торопиться и уходить, а дождался пробуждения Жени. Приготовил ей завтрак и внимательно наблюдал, как она есть, с нежной улыбкой на губах. Девушка была еще несколько бледна, но румянец уже потихоньку возвращался на бледные щеки, губы стали ярко розовыми, и дрожать она перестала. Все эти детали мужчина замечал уже по привычке, когда раньше терпеливо дожидался их, зная, что это знаки того, что все закончилось. Это олицетворяло для него мгновения спокойствия и мимолетного счастья.


       - Что? - спросила девушка, заметив на себе его внимательный, чуть рассеянный взгляд.


       - Ничего, ты просто хорошо выглядишь. Тебе лучше?


       - Да, спасибо, - неловко ответила она, стыдливо опустив взгляд.


       Так будет продолжаться еще долго: она будет чувствовать вину, стараться всеми силами ее искупить, загладить, при этом делая это так тщательно, что порой оскомину набивало. Иногда Диме приходилось усмирять пыл Жени - она слишком старалась. Ему не нужны были все эти показные детали, он и так знал, что она чувствует и как ей не по себе.


       - Ты сегодня к Оле?


       - Да, работы уйма, - кивнул Дима, утыкаясь взглядом в чашку кофе.


       - Передавай ей привет, - улыбнулась Женя.


       Девушка никогда не ревновала своего парня к подруге. Для нее Оля была таким же другом, как и для Димы, может не столь близким, но все же. Они неплохо общались, иногда даже вместе выбирались погулять и повеселиться. И Женя была искренне благодарна Ольге, зная, что именно она поддерживает Диму, когда сама она рушит его мир. Этот человек был для них обоих важным элементом в отношениях.


       Мужчина кивнул на ее просьбу и снова опустил взгляд. Жене не составило труда заметить, как он напряжен и задумчив.


       - Что-то случилось? - тревожно глядя на него, спросила девушка.


       - Нет, я просто хотел поговорить, - он поднял взгляд и серьезно посмотрел на нее. - О нас.


       - Да, конечно. Я сейчас все уберу и приду.


       Она торопливо подскочила с места и начала убирать со стола. Дима заметил тревогу в ее глаза, страх и панику. Но не стал успокаивать и просто вышел из кухни. Она должна понять всю серьезность их положения, а жалость к ней лишь все испортит.


       Дима услышал шаги и поднял голову. Женя нерешительно, почти робко остановилась на пороге спальни, теребя пальцами край футболки и прикусывая пухлую губку. Смотрела она куда угодно, но только не на парня.


       - Иди сюда, - мягко произнес Дима, похлопав рукой по кровати рядом с собой.


       Все так же нерешительно Женя подошла и села рядом. Дима взял ее ладошку в свою и ободряюще сжал. Она тут же вцепилась в нее всеми силами, будто утопающий за спасательный круг. Она будто чувствовала, что сейчас прозвучит что-то если не страшное, то неприятное в любом случае. И в какой-то мере понимала, что за дело ей все это. Но боялась.


       - Что ты помнишь о той ночи, когда я последний раз тебя нашел?


       - Все как обычно: я вышла из дома, пришла туда, купила дозу и тут же приняла. Потом как ты выносил меня из машины. И все.


       Ей было неприятно об этом говорить, но обязательно - она это знала. Иногда в клинике это было частью терапии - признать весь ужас ситуации, осознать ее мерзость, и таким образом больше не оказываться в подобном положении. Ей это мало помогало. Она знала, как все это отвратительно выглядит со стороны, видела же таких же, как она сама, когда еще в сознании приходила в очередной притон, а там уже были те, кто под кайфом своей дозы. Она знала, что будет такой же невменяемой, ужасающей и кошмарной. Но раз за разом хватала пакетик с порошком и жадно вдыхала его в себя.