— Родео? — Холли удивленно заморгала глазами. — Ты ничего не путаешь?

— Ну это такой лошадиный аукцион с барбекю, или, как она называет, бал смокингов. Я, естественно, принял приглашение. Звучит просто ужасно и абсолютно по-американски.

— Похоже, мы с тобой увидимся через несколько часов, — произнесла Холли, глядя на Бет.

Девочка кивнула и прошептала:

— Миссис Лакара звонила вчера и договорилась еще о пятерых приглашенных.

— Как тебя понимать?

— Миссис Лакара пригласила тебя на празднество «Арабские ночи», устроителем которого является не кто иной, как Линкольн Маккензи.

— Этого еще не хватало, — пробормотал Роджер. — Ну что ж, я отполирую свои бойцовские бивни и воздам этому парню по заслугам.

— Роджер…

— Ладно, дорогая. Должен же я немного поиздеваться. Этим и ограничусь.

— Надеюсь.

— Оставь для меня танец, прекрасная леди. Роджер положил трубку до того, как Холли успела ответить ему.

— Видно, твой шеф по-настоящему любит тебя, — сказала Бет.

— Он мне друг, не более. — Девушка улыбнулась. — Но и не менее. Я уверена, вы понравитесь друг другу.

— Почему?

— Роджеру всегда нравились красивые женщины. — Холли снова зевнула. — Что у нас на повестке дня?

— Линк все еще возится с кобылой. У нее то начинаются схватки, то опять прекращаются.

— Бедный Линк.

— Бедные мы. К началу торжества он будет в отвратительном расположении духа.

— Насколько я помню, он всегда не слишком жаловал балы, — произнесла Холли.

— Это не самое худшее, — заметила Бет.

— Что может быть хуже мрачного Линка?

— Миссис Мелли звонила вчера вечером, — сказала Бет. — Сказала, что ей надо ухаживать за больной сестрой. Я разрешила ей остаться в Палм-Спрингсе.

Холли искоса взглянула на Бет.

— Ничего страшного, правда же? — с тревогой спросила девочка. — Мы сможем провести бал и без экономки, как ты думаешь?

— Похоже, у нас нет выбора, — улыбаясь, произнесла Холли. — Встретимся на кухне через десять минут.

— Нет, на веранде, — поправила Бет. — Я принесу тебе кофе и гранолу. На большее у нас нет времени.

— Много дел?

— Ужасно много, — удрученно подтвердила Бет.

Через десять минут они встретились на веранде. Девочка молча вручила Холли обещанный завтрак.

Холли ела гранолу, пила кофе и наблюдала за рабочими. Они столпились у круглой площадки, сооруженной на огромном заднем дворе дома Маккензи, устанавливая над ней невероятных размеров красно-серебристый шатер.

Холли взглянула на Бет.

— Ожидается дождь? — спросила она.

— К сожалению, да.

Неподалеку от обширной площадки бассейна были устроены мангалы для барбекю, на которых уже жарился огромный кусок быка и целый поросенок. Стойку бара разместили среди многочисленных кадок с благоухающими цветами.

Несмотря на то что аукцион был назначен на час дня, к девяти часам на ранчо начали постепенно съезжаться люди. Большинство из них толпились в конюшнях, рассматривая выставленных на продажу лошадей.

Как всегда бывает на таких аукционах, больше прибыло просто любопытствующих, нежели желающих приобрести породистую лошадь.

Не успела Холли допить кофе, как рабочие стали обращаться к ней по различным вопросам.

Время от времени в разговор вступали скучающие гости.

Бет и Холли взяли на себя развлечение гостей.

К полудню Холли совершенно выбилась из сил и была на грани срыва. Она успокоила поставщиков провизии, поболтала с гостями, присмотрела за двумя детишками, крутившимися у бассейна, матери которых не могли сказать своим отпрыскам «нет», объяснила другой парочке, что их пяти пуделям нельзя бегать среди выставленных на продажу арабских скакунов, и попыталась уладить вспыхивавшие конфликты.

Она поспевала везде, но до сих пор ей не удалось увидеться с Линком, чтобы уладить свой собственный конфликт.

Каждый раз, когда она направлялась к конюшне, где жеребилась лошадь, какой-нибудь рабочий хватал ее за руку, принимаясь расспрашивать, куда ему что-то положить и что ему делать. Ей приходилось сдерживаться, чтобы не послать их всех к черту.

К трем часам Холли решила добраться до конюшни во что бы то ни стало.

Не успела она выйти с заднего двора, как кто-то снова схватил ее за руку. Она повернулась как разъяренная фурия, не в силах подавить раздражение.

— Неужели нельзя подождать? — выпалила она.

Бет испуганно посмотрела на нее.

— Прости, — поспешно произнесла Холли. — Я не знала, что это ты. Я уже в который раз пытаюсь добраться до Линка, но каждый раз кто-нибудь хватает меня за руку.

— Именно за этим я и пришла, — сказала Бет. — Он звонит из конюшни. Танцовщица наконец ожеребилась.

— Жеребенок жив? — взволнованно спросила Холли.

— Слава Богу, все благополучно.

— Прекрасно. Иногда при таких долгих родах жеребенок рождается мертвым. Как Линк?

— Смертельно устал. Извинился за то, что не сдержался вчера вечером. Я тоже извинилась. Но…

— Что?

— Но это не изменило наших взглядов, не так ли? Я хочу сказать, что я по-прежнему хочу выглядеть старше, а он по-прежнему хочет, чтобы я выглядела как ребенок. Это просто нечестно.

— Ну, не стоит огорчаться, — устало проговорила Холли. — Дай ему время, дорогая. Он должен привыкнуть к мысли, что красота сама по себе не является злом.

Бет нахмурила брови.

— Значит, ты не станешь укладывать мои волосы и делать мне макияж? — спросила она.

— Ничего подобного. В восемь часов, как договорились.

Девочка выпустила руку Холли.

— Отлично! — просияв, воскликнула Бет.

— Мы с тобой будем сообщниками в преступлении, — заговорщицки прошептала Холли.

— Каком преступлении? — раздался зычный голос позади нее. — Будете воровать конфеты?

Холли оглянулась и робко улыбнулась Линку.

— Не спрашивай, если не хочешь снова поссориться, — предупредила она.

— Я и в прошлый раз не хотел ссориться. Уверен, и сейчас не дойдет до драки.

Зевая, Линк взъерошил густые волосы. Следы усталости на его лице тронули сердце Холли. Она поднялась на цыпочки и нежно поцеловала его в губы.

— Тогда мир, — сказала она. — Я и сама чувствую себя не слишком бодрой.

Он обнял ее.

— Плохо спала?

— Угу.

— Вот что происходит, когда спишь одна, — прошептал он, чтобы не услышала Бет.

С противоположной стороны двора Холли окликнул официант. Она сделала вид, что не услышала его. Мужчина быстрой, решительной походкой направился к ней.

— Какой кошмар, — простонала она. — Прицепился как банный лист.

— Не волнуйся, я разберусь, — сказала Бет, устремляясь навстречу мужчине.

— Наверное, опять будет жаловаться на кухню, — предположила Холли. — На Ней, видишь ли, всего одна микроволновая печь.

— Если ему нужны две, прихватил бы свою собственную.

— Именно это я ему и сказала.

— Видимо, хочет услышать это еще раз. От самих Маккензи!

Бет с несвойственным ее возрасту самообладанием и решительностью вступила в переговоры с официантом.

Линк взял Холли за руку и потянул к дому. Они на цыпочках, оглядываясь, чтобы не попасться на глаза гостям и рабочим, прошли через кухню и поднялись по ступенькам наверх.

Линк отключил телефон в гостиной, вошел в свою спальню и закрыл дверь. Затем сладко потянулся, прогнув спину, и начал медленно расстегивать рубашку. Линк поморщился, стягивая длинные рукава.

Холли вдруг ясно вспомнила грозу, сверкающую молнию и падающего с лошади Линка.

— Все еще болит? — спросила она.

— Немного. Танцовщица почему-то решила ожеребиться стоя.

— Да, плохо, конечно, что ты говоришь по-английски, а не по лошадиному. Тогда бы все как следует объяснил ей.

Усмехнувшись, Линк снова потянулся.

— В конце концов она все же легла, — сказал он, — поняла, что к чему, и мне уже было легче.

Холли посмотрела на его усталое лицо.

«Сейчас не время представлять ему Шаннон, — огорченно подумала она. — Линк слишком устал, чтобы вникнуть в суть дела».

Но он непременно должен сделать это, если хочет, чтобы у них было будущее.

— Тебя нужно хорошенько растереть, — сказала Холли.

— Как лошадь, да?

— К счастью, ты поменьше.

— Но намного больше новорожденного жеребенка, — улыбнулся Линк.

Смеясь, Холли прошла мимо Линка в ванную и вернулась, держа в руках душистое масло, которым сама пользовалась после душа.

— После ополоснешься в душе, — сказала она, — а теперь просто ложись и нюхай.

Линк потянул носом, когда Холли приблизилась к нему.

— Пахнет свежестью и чистотой, как от тебя. С тихим вздохом он лег лицом вниз посреди огромной кровати. Холли пришлось забраться на нее и сесть на Линка верхом.

Она поерзала, устраиваясь поудобнее, согрела в руке немного масла и принялась массировать вверх от поясницы длинные, упругие мышцы спины.

Холли налегала изо всех сил, стараясь как следует размять напряженные, почти каменные мускулы.

Линк застонал.

— Слишком сильно? — встревожилась Холли.

— Слишком хорошо. Кто тебя научил этому?

— Мой учитель балета. Нам часто приходилось растягивать мышцы, и он учил нас делать самомассаж.

Некоторое время она работала молча, любуясь сильными линиями его спины с гибкими и мощными мышцами. Линк был сложен как профессиональный пловец.

Холли осторожно положила локоть на особенно заметное сплетение мышц на его спине и начала разминать, постепенно увеличивая давление.

Линк снова застонал, но не от боли — от удовольствия.

Холли согрела еще немного масла и принялась массировать плечи и руки до кончиков пальцев.

Вздохи и бессвязное бормотание Линка очень забавляли ее. Она была рада, что доставляет ему удовольствие.

Постепенно у нее начали ныть руки и запястья, но она не обращала на это внимания. Удовольствие от прикосновения к его телу оказывало на нее поистине гипнотическое действие.

До сих пор ни один мужчина не казался Холли красивым. Многих она считала привлекательными, многих — приятными, особенно в модельном бизнесе. Но красивыми — никогда.

Пожалуй, о Линке единственном она могла с уверенностью сказать, что он красив, как природа, которая всегда так манила ее. Его красоту можно было сравнить с суровой красотой гор, пустыни, бушующих гроз.

Напряженное сильное тело постепенно расслабилось под ее пальцами, но Холли все не унималась, продолжая массировать Линка. Наконец она вздохнула, несколько раз сжала и разжала ладони, встряхнула кисти рук и принялась за его ноги.

Через мгновение Холли раздраженно фыркнула. Толстая джинсовая ткань была не только неприятна на ощупь, но и существенно мешала делать массаж.

— Ты спишь? — прошептала она.

Спина Линка дрогнула от беззвучного смеха.

— Не совсем, малышка.

— Если у человека сильно напряжены мышцы спины, значит, то же происходит и с мышцами бедер и ног, — заявила она.

— И что же из этого следует? Холли поднялась.

— Из этого следует, что тебе придется снять джинсы. Только и всего.

Линк перевернулся на бок, подпер рукой голову и посмотрел на Холли.

— Если я сниму джинсы, — сказал он, — вряд ли ты сможешь помассировать мне ноги.

— Не сомневайся, смогу, — улыбнулась Холли. — Доверься мне.

Линк лег на спину, потянулся, наблюдая за девушкой из-под полуприкрытых ресниц, и вдруг молниеносно схватил ее.

Прежде чем Холли успела сообразить, что произошло, она уже лежала на Линке. Он плотно обвил ногами ее лодыжки, не давая пошевелиться. Она чувствовала его тепло, чувствовала, как он возбужден.

— Сейчас я не могу довериться даже себе самому, — сказал он. — Ты сводишь меня с ума.

* * *

Холли открыла рот, чтобы ответить, но не смогла. Линк запечатлел на ее губах поцелуй, от которого у нее перехватило дыхание. Сладостное блаженство разлилось по всему телу.

Она не сопротивлялась, а отдалась пьянящей страсти с той же щедростью, с которой дождь изливает свою благодатную влагу на изнывающую от засухи пустыню.

Язык Линка медленно скользил внутри ее рта, прошелся по краешкам зубов, повторив их ровную линию, и принялся ласкать нежные губы.

Из груди Линка вырвался стон.

— Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я хочу тебя все сильнее, — нехотя отрываясь от сладостных губ, прошептал он. — Будь это не ты, я бы не на шутку испугался, что это со мной.

Холли почувствовала, как ноющая боль внизу живота перерастает в горячие пульсирующие волны, растекающиеся по всему телу. Невольно подчиняясь внезапно охватившему желанию, она страстно прижалась к Линку бедрами.

— Я чувствую то же, что и ты, — прошептала она. — Всегда чувствовала, всегда мечтала о тебе, Линк.

Она припала губами к его рту, медленно лаская его языком. Пальцы Линка нырнули под блузку, поймали возбужденные кончики грудей и нежно массировали их. Девушка выгнулась и стонала от желания и восторга.