Трейси Вульфф - Драгоценная страсть

Ник уступил место, Иза собиралась присесть, но Марк не дал. Поймал ее за запястья, притянул в объятия, а потом и вовсе подхватил и закружил по офису, радостно хохоча.

– Ну что ж, оставляю вас. Празднуйте, друзья, – отозвался Холлистер. – Только оправьте мне копию отчета. Я прослежу, чтобы его переслали в редакцию «Лос-Анджелес таймс».

– Я думала, Ник уже делает это? – спросила Иза, когда Марк удосужился поставить ее на ноги. – Как раз его работа – директора по связям с общественностью.

– Я не хочу умалять его заслуг, – заверил Холлистер. – Просто собираюсь прикрыть все тылы. Чтобы в редакции не сказали, будто не получили нашего отчета и комментариев к нему.

С этими словами он тоже вышел.

Марк и Иза остались одни, счастливые улыбки не сходили с их лиц.

– Я хочу это отпраздновать. – Он поглаживал ее маленькую нежную ручку. – Пригласить тебя в какое-нибудь необычное место и угощать шампанским, шоколадом и лунным светом.

Он склонился, покрывая поцелуями ее пальцы, ладонь и запястье.

Она задрожала от возбуждения, слушая его шепот и всем телом отзываясь на ласковые касания. Марк наслаждался ее неровным дыханием и тем, как подрагивали ее руки под его нетерпеливыми губами.

В глазах потемнело от острого неукротимого желания, он начал целовать свою женщину так жадно и страстно, будто ее уста были источником неземного наслаждения, из которого невозможно напиться досыта. Она отвечала ему не менее чувственно.

– Подумай об этом, – выдохнул он, наконец оторвавшись от ее губ.

Марк взял со стола небольшой пульт и закрыл жалюзи на окнах. Затем шагнул к двери, намереваясь закрыть ее на ключ, но в этот момент в проеме возникла Лиза, бледная и встревоженная.

– Мне нужно с тобой поговорить.

На ее испуганном лице была написана абсолютная паника. Не дожидаясь приглашения войти, она перешагнула порог. Ее руки дрожали.

– Что случилось? Ты в порядке?

– Я в порядке. – Она положила на стол электронный планшет. – А вот хранилище – нет.

Иза почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног, а сердце вот-вот выскочит из груди.

– Что это значит?

Лиза открыла на планшете электронную таблицу.

– Это значит, мы недосчитались нескольких крупных алмазов. Массой более двух каратов и чистотой выше VVS1, – объяснила она, глотая слезы. – Это значит, «Бижу» ограбили.

– Невозможно. – Марк старался хранить спокойствие в голосе.

– Я сказала то же самое, когда пришла упаковывать камни для отгрузки, – вздохнула Лиза. – Но они пропали. Я проверила и перепроверила все записи. Обыскала каждый ящик в пяти рядах в обоих направлениях, на случай, если кто-то просто не положил камни на место. Даже просмотрела записи камер видеонаблюдения, но не заметила ничего подозрительного. Никто посторонний не появлялся в хранилище в течение последних трех дней.

– Трех дней?

– Там никого не было, кроме Изы.

Подозрение. Гнев. Ярость. Чувства безумным шквалом хлынули в сознание Марка. Это не могло случиться снова. Не могло. Невозможно. Иза не стала бы поступать с ним так еще раз. Не сейчас, когда их отношения только начали налаживаться. Когда он убедил себя забыть ту боль, которую она причинила ему шесть лет назад.

Да, он достаточно подозрительный, и оставался в хранилище вместе с ней. Но ведь ничего не произошло! Неужели он оказался настолько глуп, что не заметил, как она обокрала его? Увела камни прямо из-под носа! А ведь он так хотел убедиться, что Иза не падет жертвой соблазна, оказавшись в святая святых «Бижу».

Теперь он пытался убедить себя не делать поспешных выводов и не давать воли подозрениям.

И все равно не мог смотреть на Изу.

Пройдя мимо нее, нажал кнопку селектора и потребовал у службы безопасности доставить видеозаписи из хранилища за последние пять дней.

– Что я могу сделать, чтобы помочь? – растерянно спросила она, застыв рядом с его столом.

Он не ответил. Не доверял собственному голосу. Боялся, что тот дрогнет, или изо рта вдруг посыплются жестокие проклятия.

Марк снова набрал номер начальника охраны. Потребовал, чтобы его ждали у хранилища через пять минут, сгреб свой мобильник и планшет Лизы и решительно направился к выходу.

Нажал кнопку вызова лифта. Тот будто чувствовал ярость и нетерпение, текущие по его жилам, и отреагировал моментально. Двери тут же распахнулись, и Марк вошел в кабинку, нервно ожидая, когда Лиза шагнет вслед за ним. Но когда это решила сделать и Иза, он остановил ее.

– Не надо.

Она замерла с широко распахнутыми глазами, в которых дрожали слезы. Щеки были бледны.

Двери лифта закрылись прямо перед ее лицом.

По пути в хранилище он просмотрел видеозапись на планшете. Ничего неординарного, разве что он сам в субботу утром.

Марк остановил просмотр, когда появился Боб, начальник охраны.

– Семь почти безупречных полуторакаратных бриллиантов отсутствуют, – сообщил он ему, передавая планшет. – Хотелось бы знать, какого черта тут произошло.

Перед входом Марк затребовал идентификаторы всех, кто появлялся в хранилище за последние девяносто шесть часов. Лиза оказалась права, сюда не заглядывал никто подозрительный. Никто. Разве что женщина, которая провела последние три ночи в его постели.

Он снова пресек эти безумные мысли и свежую волну ярости, которая грозила вот-вот поглотить его. И решил сосредоточиться на расследовании инцидента.

– Я хочу, чтобы вы внимательнейшим образом просмотрели записи с каждой камеры! – рявкнул он на Боба. – Хочу знать, что происходило здесь каждую секунду из последних девяноста шести часов и что творилось во всех комнатах на этом этаже. И внизу тоже! И в двух чертовых лифтах, которые ходят сюда! Предоставь мне данные в ближайшие четыре часа, Боб! А также, – он едва ли не скрипел зубами от ярости, каким-то чудом едва держался, чтобы не зареветь, как раненый медведь, – я хочу знать, где, черт возьми, мои бриллианты? Как они покинули хранилище? И где сейчас эти проклятые, мать их, камни!

– Да, Марк.

Боб выглядел таким же бледным, как Иза, когда двери лифта закрылись прямо перед ней. Пусть так. Это его чертова работа, делать так, чтобы драгоценности не пропадали. Теперь, когда это случилось, пусть подсуетится и все исправит.

«Но разве Боб виноват, – прозвучал коварный шепоток в голове Марка, – ты ведь сам, сознательно, по собственной воле привел в хранилище известную воровку, доверился ей, несмотря на факты, несмотря на ее послужной список и все прочие опасения».

Нет, вины Боба тут не было. Он сам виноват. Он, поверивший хитрой рыжеволосой женщине, давший ей максимум свободы в своем хранилище.

И в своем сердце.

Он сам, Марк Дюран, поверил в нее, забыв о том, кем был ее отец. Вычеркнул из памяти все прошлые прегрешения.

Боже правый! Да он, оказывается, ничему не научился за эти шесть лет! Как мальчишка, повелся на рыжие волосы, карие глаза и милую улыбку. Мальчишка, дурачок, вот кто он для Изы.

«Дурачок! – сказал он себе со злостью, наблюдая, как команда безопасности суетится в хранилище. – Простофиля, дурачок, идиот, форменный дебил! Ты заслуживаешь именно этого! Тебе не хватило одного раза? Решил повторить собственные ошибки? Что же, судьба вмешалась, чтобы преподать тебе урок раз и навсегда, Марк Дюран!»

О, на этот раз он точно его усвоит. Боже, вне всяких сомнений! И ни за что больше не позволит рыжей чертовке когда-нибудь снова взять верх над собой.

Черт подери!

Он рявкнул, приказывая начать инвентаризацию ящиков. Да служба безопасности будет землю жрать, выясняя обстоятельства, при которых пропали алмазы! Дело должно остаться в стенах компании. Никакого обращения к страховщикам! Они просто высмеют его, разумеется, после того, как распнут.

Вскоре Марк получил отчет. Ничего больше не пропало, только эти семь камней. Не такая уж грандиозная кража. Да, камни были неплохими, но не представляли собой ничего экстраординарного. Их пропажа не подорвала бы положения дел компании «Бижу». В рознице за семь алмазов можно было бы выручить, пожалуй, тысяч триста. Триста тысяч за то, чтобы снова оказаться на улице? Вот так? Триста тысяч долларов. Столько, по мнению Изы, стоила его любовь? Глупая девчонка! Если бы она решила остаться с ним, остаться честной и больше никогда не пятнать себя воровством, у нее было бы гораздо больше. Он бы дал ей все, что только у него есть! Ведь он чуть не полюбил ее снова. Чуть не полюбил.

А она, вместо того, чтобы полюбить в ответ, провернула хитрый трюк, решилась на подлое воровство. Он любил ее, а она ударила в спину!

У него заныло под ложечкой от этих мыслей. Заныло сильно, до тошноты. Но Марк усилием воли подавил предательскую, позорную тошноту, как раньше уничтожил в себе боль от ее предательства. В конце концов, лучше разобраться с этим сейчас, нежели лелеять чувство, которое потом поставит на колени.

В хранилище он сделал все, что от него зависело. Оформил бумаги, которые требовалось предоставить на данном этапе расследования. Усмехнулся. За этот навык он мог сказать большое спасибо Изе и ее отцу. Если бы не ограбление шестилетней давности, он не оказался бы настолько сведущим в том, что необходимо делать в подобной ситуации.

Вся процедура заняла почти три часа. В течение этого времени он смотрел покадровое видео, запечатлевшее каждого человека, входившего сюда с субботнего полудня. Думал, как сказать брату о том, что они снова ограблены. Все это время в его душе росла злоба и понимание того, что произошло. В течение последних четырех дней в хранилище не было никого, кроме обычного персонала. Никого из тех, кто работал в компании менее пяти лет. Никого, кроме женщины, которая снова выставила его дураком.

Он пошел обратно в кабинет.

Марк думал о том, что ждет его там. Иза уже сбежала, или она настолько глупа, что осталась и ждет его?

На самом деле он не знал, какой вариант предпочел бы.

Распахнув дверь, он увидел Изу, которая лежала на его диване, свернувшись калачиком и поджав под себя ноги. Она не спала, ее глаза были широко раскрыты.

Увидев его, женщина вскочила и побежала навстречу.

– Ты выяснил, что случилось? Служба безопасности уже знает, куда подевались алмазы? Они были вывезены или…

Она замолчала, когда он поднял руку.

– Я собираюсь задать тебе один вопрос, Иза, и больше никогда не задам его снова. Ты взяла эти камни?

– Нет, Марк. Нет! Конечно, я не брала. Я бы никогда так не поступила. Я бы никогда не взяла, потому что мы… потому что нас…

Он смотрел на нее в течение долгих секунд. Испытующий взгляд, выискивающий на ее лице признаки искренности или лжи, был невыносимо тяжел.

Марк молча кивнул.

– Уезжай.

– Уезжать? Но…

– Уходи отсюда сейчас же! Я пришлю тебе чек за работу, которую ты выполнила, а также твои вещи. Но я хочу, чтобы ты покинула это здание. Навсегда.

– Марк, ты не можешь.

– Еще как могу. И ты даже не представляешь, насколько я хочу это сделать.

Она вскинула голову.

– Серьезно? Шесть лет прошло, и мы опять начинаем с того, чем закончили?

– Не надо строить из себя обиженную девочку. Ты сама во всем виновата.

– Нет, Марк. Ты виноват, только ты! Я не брала твои камни.

– Замолчи! – приказал он. Ярость грозила поглотить его целиком. – Хватит врать. Я могу принять что угодно, только не очередную ложь. Украла – ладно, что с тебя взять. Но не надо снова лгать мне в глаза, Иза!

– Я не…

– Убирайся! – закричал он. – Прежде, чем я велю выпроводить тебя вон! Чек тебе пришлют сегодня вечером. А сейчас просто уйди.

– Марк, пожалуйста!

Он едва не набросился на нее, ведомый шквальной яростью.

– Убирайся, Иза! Или на этот раз я действительно вызову полицию.

Чтобы отвлечься, он подошел к бару в углу, налил себе виски в высокий стакан и залпом осушил его. Налил снова и опять сделал то же самое.

Когда он повернулся, готовясь увидеть Изу последний раз, обнаружил, что она, наконец, сделала то, о чем он просил. Ушла. И он остался один.

Снова.

Иза не представляла, что делать и куда идти. Ее бедное сердце только что разбилось на миллион маленьких осколков.

Снова.

Она бежала прочь из офиса Марка. Вперед по коридору, вниз по лестнице, дальше на открытую территорию отеля, протянувшуюся вдоль океана. Бежала, не чувствуя под собой ног. Его жестокие слова до сих пор звенели в ушах.

Она без сил прислонилась к парапету и замерла, глядя на океан. Как она могла снова оказаться в этой ситуации?

«Нужно просто идти дальше», – убеждала она себя.

Пойти на стоянку, сесть в машину и уехать.

Марк опять отвернулся от нее. Эта мысль пронзала рассудок снова и снова. С каждым шагом по песку, с каждой набегающей на берег волной осознание того, что он никогда не доверял ей, становилось все ярче и мучительнее.