Он подумал, что она воровка! Подумал, что она сможет предать и обокрасть его. После всего, что произошло с ними за последние несколько дней. После всего, что произошло шесть лет назад!

Неужели она смогла бы это сделать? Причинить ему боль?

Иза все еще была не в состоянии до конца поверить, что Марк действительно так думал. Хотя, с другой стороны, для него никогда не было проблемой причинить ей боль. Он совершенно спокойно повернулся к ней спиной шесть лет назад. И сделал то же самое сейчас, несмотря на сладкие слова, которые нашептывал ей на ухо последние несколько дней и ночей.

Воскресив в памяти эти дни и ночи, наполненные страстью, она почувствовала: это ее обокрали. Она лишилась чего-то настолько важного, что тело, казалось, вот-вот начнет распадаться на части. Кожа лопнет под тяжестью печали, распирающей изнутри, сердце вылетит вон и разорвется.

Вдруг стало настолько тяжело, что она обхватила себя руками за плечи, пытаясь защититься от разрывающих эмоций. И пошла, опустив голову, вдоль берега по кромке воды, где бесконечные волны равнодушно перебирали песок.

Вперед. В никуда.

Она брела, снова и снова вызывая в памяти глупые, опасные и отчаянные поступки, которые совершила в последнее время. Господи! Как же это все… как же это больно!

«Просто надо было думать, что делаешь! – твердила она сама себе. – Иза, Иза, где же был твой разум? Зачем ты снова доверилась Марку после того, что произошло между вами раньше? Ты же знала, что он никогда не сможет полностью доверять тебе! Что бы ты ни делала, как бы кардинально ни поменяла свою жизнь, отказавшись от криминального прошлого, какие бы усилия ни прилагала, чтобы помочь ему, он никогда не забудет, кем ты была. И никогда не увидит, кем ты в действительности являлась».

Жестокая правда. А еще горше было принять ее, зная о своей полной невиновности. Ведь она ничего не брала, ни тогда, ни сейчас.

Иза шла вперед, сутулясь под пронизывающим ветром, который дул с океана.

Тогда…

Господи, что же она вытворяла в те годы? Не из-за денег, нет. Отец провернул столько афер, что в деньгах не будут нуждаться его потомки до седьмого колена. Она ввязалась в криминал исключительно ради острых ощущений.

Адреналиновая наркоманка. Так после смерти матери ее воспитывал отец, профессиональный похититель драгоценностей. Она любила игры, аферы и ограбления больше, чем все остальное в мире. За исключением отца и, в конце концов, Марка.

Они познакомились на шумной вечеринке, куда она вышла промышлять. Марк заметил ее и протянул бокал шампанского. Завораживающая улыбка, остроумные и немного язвительные реплики и, черт возьми, интригующий, сексуальный взлет бровей. Она с точностью до слова помнила, что он сказал тогда. Будет помнить до самой смерти. Потому что в ее жизни произошел судьбоносный поворот.

Она посмотрела в его сияющие сапфировые глаза, в которых плясали веселые чертики и явно читалось неистовое страстное желание, и поняла, что желает знать об этом человеке больше. Поэтому бросила сообщников и с ходу отказалась от планов похищения знаменитого рубина «Пуансеттия», ради которого они все и оказались на этой вечеринке. Разумеется, не так легко было расстаться с идеей заполучить огромный тридцатипятикаратный камень, окруженный безупречными десятикаратными бриллиантами, но Иза сделала это. Несмотря на то, что дельце обещало стать очень выгодным!

Однако в ту ночь она хотела Марка больше, чем тот драгоценный камень. И больше, чем желала угодить отцу. Что там, она хотела этого мужчину как никого в жизни и больше этой самой жизни. В течение шести месяцев, которые они были вместе, ее чувство не ослабело ни на йоту.

Она бросила воровской промысел сразу и навсегда. Отказавшись от рубина «Пуансеттия», вычеркнула себя из рядов криминальной элиты. Воровать крупные броские драгоценности и красивые картины было так же естественно для нее, как дышать. Однако то, что она увидела в глазах Марка, почувствовала в его объятиях, стало для нее гораздо важнее, чем адреналиновая гонка за сокровищами.

Отец не понимал выбора дочери. Для него вообще не имело значения ничего, кроме очередного роскошного куша. Поначалу Сальваторе думал, что дочь присматривается к Марку, чтобы войти в доверие, нащупать его слабости. Разведывала путь в святая святых компании «Бижу», где размещались самые совершенные драгоценности мира. «Полуночное солнце», чистый, как слеза, сорокакаратный российский алмаз стоимостью в десятки миллионов долларов, и «Огонь и надежды», камень размером двадцать семь карат, почти безупречный алмаз с богатой и бурной историей, которая совершенно не повлияла на его качество.

Марк готовился выставить их на торги. В это время генеральная политика «Бижу» уже определилась. Молодой руководитель, едва заступив на свой пост, решил держать курс подальше от кровавых алмазов и придерживаться политики бесконфликтной добычи. Более того, запланировал проведение масштабного мероприятия – гала-концерта, средства от которого было решено направить на помощь детям в районах добычи кровавых алмазов.

Сальваторе был в восторге, когда узнал, что дочь решила использовать молодого магната. Однако, как только выяснилось, что она влюблена и желает провести с Марком остаток жизни, старик пришел в ярость и обвинил ее в том, что она отвернулась от родного отца.

Она не могла спорить с этим. Потому что действительно отвернулась. Не от отца, нет, а от прошлой жизни, которую он ей дал.

Она должна была понять, что произойдет, как будет действовать Сальваторе. Во многих отношениях отец был подобен ребенку. Приходил в восторг от погони, охоты за драгоценной добычей и блестящей игрушки, которая должна была оказаться в его руках. И если уж сосредоточился на деле, даже Апокалипсис не смог бы ему помешать.

Одного она тогда не понимала в силу наивности. Того, что симпатией к Марку нарисовала на нем и его бизнесе яркую мишень для отца. Когда Иза сказала Сальваторе, что не собирается больше воровать, а желает начать честную жизнь нормального человека, эта мишень стала лишь более четкой.

Когда алмазы были похищены, а жизнь и бизнес Марка Дюрана пошли ко всем чертям, Иза знала, кто провернул это дело. Еще бы, ведь впервые она стала сообщницей Сальваторе в возрасте девяти лет. Она узнала бы криминальный почерк отца так же легко, как собственное отражение в зеркале.

Именно тогда она сделала еще одну ужасную ошибку.

Не призналась любимому, что в курсе всех дел. Не объяснила, кто она такая. Не предложила помочь забрать камни назад. Вместо этого попыталась убедить Сальваторе вернуть похищенные драгоценности. Он отказался. Конечно, отказался! Ведь для него это дело чести. Марк Дюран похитил сердце его дочери, он обокрал Марка.

Она так и не сказала любимому правду. Боялась, что умирающий отец окажется в тюрьме, а еще больше боялась, что Марк станет смотреть на нее с презрением, ненавистью, отвращением. Иза была не в состоянии одним махом разрушить свои прекрасные фантазии. Девичьи мечты из разряда «и жили они долго и счастливо». Пытаясь сохранить их, она уничтожила Марка.

Возможно, она смогла бы жить во лжи вечно, если бы вся эта история не обернулась для него полным крахом. Она предпочитала думать, что вина в любом случае заставила бы ее признаться. Но после всего, что случилось за последние несколько лет, Иза все чаще думала, а не стоило ли продолжать лгать и дальше?


Шли недели. Она была рядом с Марком, а его жизнь превращалась в кошмар. Страховая компания отказывалась платить, убежденная в том, что преступления не было, и ювелирная компания сама провернула этот хитрый трюк, смошенничала, чтобы пропиариться.

Марк старался не демонстрировать страданий и переживаний. Но она видела, что он становится все более изможденным и с возрастающей тревогой встречает каждый новый день. Бесконечные препирательства с полицейскими и страховщиками. На Марка и Ника было просто страшно смотреть.

Она уговаривала отца вернуть драгоценности в основном потому, что он знал свою дочь, та способна выкрасть их у него, если захочет. И затем сама привезла бы их в штаб-квартиру «Бижу», совершив сложнейшее преступление наоборот.

Страховые компании, полиция, совет директоров «Бижу» – никто из них не знал, что именно Иза стала причиной неприятностей компании. И до сих пор об этом не знал никто, за исключением Марка, которому она призналась во всем.

И который отплатил ей, без сожаления вытолкнув из своей жизни.

Следовало подумать об этом до того, как призналась. Ведь она лгала ему, пока он проходил через весь этот ад, а компания, над созданием которой он упорно работал, разваливалась на части. Но на самом деле она не предполагала такого развития событий. Не ожидала, не верила. Ведь ее любовь к нему была настолько абсолютной и безграничной, что Иза думала: ничто на этом свете не сможет ее разрушить.

Сейчас он отвернулся от нее снова. Даже после того, как она полностью отказалась от прошлой жизни и создала для себя новую, абсолютно честную и легальную. Блуждая по улицам шесть лет назад, она обещала себе непременно все изменить. Стать лучше, чтобы никто не посмел ее обвинить и бросить.

И она сделала это. Перестала быть воровкой и, когда умер отец, оборвала все связи с прежним кругом общения. Новые друзья, новая квартира, новое имя. Новая жизнь, в которой ее опыт и знания в области ювелирного дела послужили бы не во зло, а во благо. Она сделала это для себя, потому что считала важным загладить вину за проступки.

Оказавшись на пустынном участке пляжа, наблюдая, как небо медленно окрашивается в чернильно-фиолетовые цвета сумерек, она подумала, что сделала это и для Марка. Она никогда не пыталась его разыскать и рассказать, кем она стала, но было отрадно думать – если бы он увидел новую, другую Изу, забыл бы боль и предательство прошлого.

Она не могла позволить себе признать собственные скрытые надежды и мечты до этого момента, ведь они не несли ничего, кроме бесконечной боли, которую она поклялась оставить позади.

Потому что он не поверил в новую Изу.

Не поверил, что она способна кардинально измениться.

Боль стала настолько сильной, что женщина не выдержала, всхлипнула и заплакала. Ей хотелось закричать, перекрывая шум бездушного моря. Почему, почему боли всегда так много?

Она шла, опустив голову, против холодного ветра. Тьма укрывала черным бархатом бушующее море. Поднявшийся ветер безжалостно трепал ее волосы, пробирался под тонкую кофточку. Иза чувствовала себя беззащитной, замерзала; холод, казалось, пронизывал до костей.

И все же она шла. И в каждой разбивающейся о берег волне видела его.

Потемневшие глаза.

Бледная кожа.

Стиснутые зубы.

Сжатые кулаки.

Он кипел от ярости, от осознания нового предательства. Больное прошлое лежало между ними, как пустошь.

Ей следовало бы лучше подумать! Отказаться от работы, не делать Марку одолжение. Ведь все внутри ее кричало, что это плохая идея! И все же она взялась помочь. Еще бы, ведь он так нуждался в этом! Ведь шесть лет назад – и плевать, что сейчас все закончилось! – она любила его всем сердцем, душой, всем своим существом.

Она ненавидела это почти так же сильно, как ненавидела то, что это было правдой. Она любила его по-прежнему.

Именно поэтому такая катастрофическая боль.

Ее путь по волнам памяти был полон горечи и печали. Она будто заново совершала все ошибки, последствия которых не могла исправить. Но боль прошлого оказалась несравнима с той, которая нахлынула при виде Марка, снова обвиняющего ее в воровстве. Его железный голос и пустые мертвые глаза. И он снова велит ей убираться. На сей раз из своего офиса.

Из его жизни.

От воспоминаний у нее прервалось дыхание, слезы сами собой потекли из глаз. «Я не плачу, – шепнула Иза сама себе. – Я не плачу, это слезы от резкого ветра…»

Неубедительно.

Она вовсе не была плаксой. Можно было пересчитать по пальцам, сколько раз она плакала, будучи взрослой. Но прямо здесь, прямо сейчас, ощущая агонию чувств и очередной крах жизни, она не могла сдерживаться.

Иза не знала, как долго простояла, глядя на бесконечно огромный океан.

Достаточно долго для того, чтобы волны сначала начали робко лизать ее пальцы, потом ступни, щиколотки…

Достаточно долго, чтобы на бархате ночного неба появились звезды.

Более чем достаточно долго для того, чтобы слезы на ее лице высохли, а сердце, будто разломилось пополам, будучи не в силах вынести переполнившей его истины.

Марк никогда бы не поверил в нее. Даже если бы нашел доказательства ее непричастности. Что бы она ни делала, как бы ни меняла жизнь к лучшему, как бы ни старалась убедить его, что перемены искренни, он будет видеть только то, что хочет видеть сам.

Это горькая пилюля, разрушившая последние остатки надежды. Но также и повод собраться, сесть в машину и снова поехать в «Бижу».

Она проплакала всю обратную дорогу. Но никому не нужно знать об этом.