(Кингслей) Джоанна Кингсли - Драгоценности

Пет и Стив направились в Центральный парк. Несмотря на неудачу, Пет охватило странное возбуждение.

– Я испугался, когда ты выразила желание купить ожерелье, – сказал Стив. – Бог мой, а если бы она согласилась?

– Я бы нашла деньги!

Стив внимательно посмотрел на дочь.

– Не сомневаюсь. Но именно это и пугает меня – твоя погоня за мечтой выходит за пределы разумного.

– Мне еще до этого далеко, – улыбнулась Пет.

– Впрочем, мы так ничего и не узнали. Это ожерелье принадлежало моей матери, но след потерян…

– Только в этом направлении.

– Что ты имеешь в виду?

Пет подняла глаза к яркому апрельскому солнцу.

– Есть и другой путь.

Все последующие недели Пет искала связь ожерелья с тем, кому продал его Витторио д'Анжели. Если бы отец рассказал все, когда увидел аукционный каталог, ее задача была бы легче. Поверенные Дороти Фиск-Хейнц, передавшие ее драгоценности в аукционный дом Кристи, могли бы пролить свет на происхождение коллекции. Но у Дороти не осталось наследников, и все ее имущество было полностью распродано. Этот след уже остыл.

Сделав копии фотографий. Пет отослала их в отдел драгоценностей аукционного дома Кристи в Лондоне. В сопроводительном письме она просила сообщить имена и адреса лиц, связанных с коллекцией Хейнц. Другие экземпляры Пет отправила самым пожилым покупателям, значившимся в ее личных архивах, спрашивая, не предлагал ли им кто-нибудь это ожерелье перед тем, как его купила Дороти Хейнц. Такие же запросы она разослала известным во всем мире ювелирам. Вспомнив, что Антонио Скаппа выказал особый интерес к этому ожерелью, и понимая, что расширяющийся бизнес связывает его со многими европейскими аристократами и коллекционерами, Пет послала фотографии и ему, попросив показать их другим ювелирам.

Вначале казалось, что все ее усилия ни к чему не привели. Одни из тех, к кому она обратилась, не ответили, другие сообщили, что ничем не могут помочь. Дружелюбное письмо Скаппы обескуражило Пет.

«Моя дорогая синьорина д'Анжели. Признаюсь, я уже забыл об ожерелье Хейнц. Судя по вашим словам, прошло очень много лет с тех пор, как оно появилось на рынке, так что, боюсь, вам не удастся найти предыдущего владельца. Разумеется, я понимаю ваш сентиментальный интерес и при первой же возможности попробую что-то выяснить».

«Любопытно, – подумала Пет, – неужели Антонио Скаппа действительно забыл драгоценность, за которую так яростно сражался со своей дочерью? А может, именно в этом причина столь необычной забывчивости?»

По той же причине Скаппа скорее всего ничего не сделает, чтобы помочь ей. Несмотря на любезность, в его письме чувствовался холодок. Поскольку когда-то Пет работала на Марселя, которого Скаппа ненавидел, он считает врагом и ее. Что ж, печально, но это не остановит ее поисков.

В середине мая Пет получила первую заслуживающую внимания информацию. В письме из аукционного дома Кристи ей сообщали, что поверенным миссис Хейнц был адвокат Роджер Перки не Энфильд. Пет также указали его адрес и телефон в Лондоне.

Она попросила Лотти немедленно заказать междугородный разговор.

– Разница во времени почти пять часов, Пет. Мистер Энфильд скорее всего обедает…

– Тогда узнай, где он обедает, и позвони туда. Я не хочу терять ни минуты, Лотти. Я и так уже опаздываю на пять лет.

Когда на столе зазвонил телефон, Пет схватила трубку. Она услышала хорошо знакомый голос:

– Здравствуйте, Пет.

Доктор Хафнер замолчал, и Пет охватил безумный страх. Она догадалась, о чем он сообщит ей.

Хафнер сказал, что сегодня на рассвете Беттина покончила с собой.

– Как это случилось?

– Она оделась и спустилась на пляж. В этот час там нет охранников. Ворота были заперты, но ваша мать перелезла через забор… и вошла в воду. Мне очень жаль, Пет. Нам следовало бы лучше следить за ней.

– Вы не виноваты, доктор. Сейчас она наконец-то обрела покой.

По щекам Пет потекли слезы. Перед ее глазами неотступно стояла Беттина, медленно бредущая к воде.

Кладбище находилось неподалеку от клиники – несколько акров на лесистом склоне холма, обращенном к океану. Солнце время от времени закрывали облака, свежий ветерок шелестел в листве и доносил сюда еле уловимый йодистый запах воды.

«Хорошее место для вечного покоя», – думала Пет, слушая, как над гробом на родном языке ее матери читают Двадцать третий псалом.

Кроме Джозефа, Пет и Стива, здесь были доктор Хафнер, персонал клиники и несколько больных, с которыми дружила Беттина.

Гроб опустили в землю, каждый бросил пригоршню земли, потом все попрощались с Пет и спустились с холма к своим машинам.

– Не вздумайте обвинять себя, – сказал Хафнер, подойдя к Пет. – Беттина никогда не вернулась бы из ада. Никто не мог бы сделать для нее больше, чем вы. Только вы скрашивали жизнь Беттины.

Пет поцеловала его, и он ушел к своей машине.

Стив и Джозеф стояли по разные стороны могилы, с ненавистью глядя друг на друга. За все это время они не обменялись и дюжиной слов.

Мужчины уже собирались уходить, но Пет остановила их.

– Папа, дед. Вы – все, что осталось от нашей семьи. Много лет обвиняя и ненавидя друг друга, вы предоставили нас с мамой самим себе. Но сейчас я хочу, чтобы у меня была семья. Поэтому ваша война должна закончиться. – Стив и Джозеф застыли. – Вы оба нужны мне. Оба!

Помедлив, они подошли к ней.

– Она права, Стив. Мы должны помириться, – сказал старик.

Стив кивнул, и мужчины впервые за многие годы без презрения посмотрели друг на друга.

– Оставьте меня на минуту одну, – попросила Пет. Подождав, пока отец и дед спустятся с холма, она повернулась к могиле, чтобы сказать последнее «прости».

И тут Пет увидела еще одного мужчину. Она вздрогнула, словно перед ней появился призрак.

– Самолет опоздал, – объяснил Люк. – Извини, я не успел на церемонию, но, надеюсь, ты не против моего приезда?

Пет растерянно покачала головой. «Не против?» Да она никогда еще не была так рада видеть его.

– Мне позвонил доктор Хафнер. Он знал, что тебе придется несладко, и хотел видеть рядом с тобой кого-то из твоих старых друзей.

«Старых друзей». О да, Люка можно назвать другом… и даже больше. В другое время Пет обрушила бы на него град вопросов. Откуда он приехал? Долго ли здесь пробудет? Один ли он… или кто-то ждет его возвращения? Но она улыбнулась и сказала:

– Я рада видеть тебя.

Когда он подошел ближе, Пет заметила, что у него появились новые морщины, а волосы тронула седина. И все же Люк выглядел не старше, а только солиднее.

Он поцеловал ее в щеку, и Пет едва удержалась от того, чтобы не обвить руками его шею.

Люк взял ее под руку и повел к машинам. Идти рядом с ним казалось Пет так же естественно, как дышать.

Он снова извинился за опоздание.

– Нас слишком долго мариновали в аэропорту Кеннеди. Я бы добрался быстрее, если бы летел сам.

– У тебя все еще остался твой самолет?

Воспоминания нахлынули на нее: полеты вдвоем, приключения, смех… Как они могли с такой легкостью отказаться от всего этого?

– Несколько лет назад я прибрел двухмоторный самолет, – сказал Люк. – Правда, редко использую его для развлечений, только для бизнеса. – Он украдкой взглянул на нее. – Это напоминает роскошный костюм, который некуда надеть.

«Неужели он хочет сказать, что у него никого нет?» Они спустились к шоссе, где стояли лимузины, нанятые Пет для церемонии. В одном приехала она и Джозеф, в другом – Стив. Пет увидела, что отец и дед что-то оживленно обсуждают.

Прервав разговор, они поздоровались с Люком.

– Стив сказал, что ты нашла украшение, принадлежавшее его матери. Жаль, что ты не показана мне фотографии, возможно, я был бы полезен тебе. – Старик посмотрел на внучку.

– Конечно, дед. – Пет обрадовалась, хотя и не верила, что Джозеф поможет ей. Однако его предложение было знаком полного примирения. Деда всегда возмущало, что Стив хранит драгоценный флакон. Старик до последнего времени даже не желал говорить об этом. К сожалению, Пет нечего было сообщить ему. Поверенный миссис Хейнц оставил свою лондонскую практику много лет назад и уехал в теплые края. Но Лотти все еще пыталась найти его.

Вдохновленная словами деда, Пет предложила ему поехать в одной машине со Стивом.

– Мы с Люком так давно не виделись, я очень хотела бы поговорить с ним.

Джозеф и Стив, настороженно посмотрев друг на друга, кивнули и забрались в машину.

Пет устроилась рядом с Люком на заднем сиденье автомобиля. Внезапно ее охватила усталость. Она старалась не показывать своего горя даже родным, но как только машины выехали за ворота кладбища, Пет разрыдалась.

Люк молча подал Пет носовой платок и притянул ее к себе.

Выплакавшись, она решительно вытерла слезы, и они завели ничего не значащий разговор. Люк рассказал, что Робби женился на девушке из Калифорнии и сейчас они ждут второго ребенка.

– Пет, сейчас самое неподходящее время… поэтому пойми меня правильно… но увидеть тебя вновь – словно залечить старую рану. За эти годы я тысячу раз собирался позвонить тебе.

– Почему же не позвонил? Он криво усмехнулся.

– Боялся. Ведь это ты выгнала меня, и я не знал, как все обернется. Ты же могла выйти замуж и уже родить тройню. Я не хотел рисковать.

– Значит, если бы не звонок Хафнера, ты не приехал бы?

– Нет, я все равно постарался бы увидеться с тобой и выразить соболезнования, но мне было бы труднее, если бы я не надеялся на примирение.

– Откуда ты знаешь, что оно возможно? Впрочем, близнецов действительно нет, – весело добавила Пет.

Люк пожал плечами.

– Хафнер не позвонил бы, если бы тебе было на кого опереться. К тому же я прямо спросил у него. Он сказал, что ты приезжала почти каждые выходные и всегда одна… И что Беттина ни разу не упоминала о появлении на горизонте зятя. Это придало мне смелости.

Пет тронуло его признание. Она все еще любила Люка и теперь понимала, что это взаимно. И все же Пет не забыла, как он относится к ее работе.

Однако сейчас Пет не хотелось думать об этом, к тому же вскоре она заснула, положив голову на плечо Люка.

Она проснулась, когда они были в нескольких кварталах от ее дома.

– Может, поужинаем вместе? – спросил Люк.

– Спасибо, но я не голодна. – Пет помедлила. – Поедем ко мне и перекусим там.

Дома Пет быстро собрала газеты и тарелки, которые последние дни оставляла где придется. Она наполнила ведерко льдом, спросила Люка, что он хочет выпить, а потом, не ожидая ответа, полезла в холодильник, размышляя, чем угостить гостя.

Люк захлопнул дверцу холодильника и, схватив Пет за руку, развернул к себе.

– Я не голоден. Поэтому перестань суетиться.

И тут Пет сделала то, о чем мечтала последние часы: обвила руками его шею и страстно поцеловала Люка. Он отвечал на каждое движение Пет, потом его губы скользнули к ее груди. Застонав, она потянулась к поясу его брюк, но вместо этого сунула руки внутрь и погладила плоский твердый живот.

Внезапно зазвонил телефон. Пет не хотела брать трубку, но тут подумала, что это срочный звонок, и подбежала к телефону.

– Пет, с тобой все в порядке? – Это была Лотти.

– Все отлично. Но сейчас не самое подходящее время…

– Я займу тебя только на секунду. Я нашла твоего мистера Энфильда.

– Правда? – Оправив одежду, Пет взяла карандаш. – Расскажи подробнее.

Записав все, что сказала Лотти, она попросила ее немедленно заказать билет на самолет.

– Нет, не сейчас, – Пет бросила взгляд на Люка, – но на ранний утренний рейс.

Опустив трубку, Пет увидела, что Люк заправляет рубашку в брюки.

– Кратковременное помешательство? – иронически спросил он.

– Люк, неужели нам помешал телефонный звонок? Я все еще…

– Ты все еще готова отказаться от всего ради бизнеса.

– Но это был не деловой разговор, – рассердилась Пет. – Я нашла ниточку, ведущую к сокровищу моей бабки. Я не могу потерять ее…

– Да.

– Но это не должно влиять на наши отношения.

– Не должно, но влияет. Я приехал к тебе, пытаясь начать с того, на чем мы кончили. И как же ты относишься ко мне, если готова променять меня на дурацкую горстку бриллиантов?

– Не в этом дело, черт побери! Эти вещи были украдены у моего отца. И вообще, моя цель – найти связь с прошлым и установить правду…

– И ради этого ты готова пожертвовать любовью?

– Нет! – вскричала она. – Почему ты заставляешь меня делать такой выбор?

Люк, помолчав, спросил:

– Куда ты летишь завтра?

– В Монте-Карло.

– И с кем там встретишься?

Пет объяснила ему, как необходимо ей увидеть Роджера Энфильда, возможно, располагающего ценной информацией, но Люка это не убедило.