«Зачем рисковать?» — подумала она, кивая. Она бы и сама сделала то же самое. Какое тихое место. И очень волнующее, словно оно понимает жизнь, смерть и связь между ними.

Воздух казался теплее, словно летом, несмотря на ветер, наполненный сильным и сладким ароматом цветов, проглядывавших сквозь траву и лежащих на могиле. Она слышала жужжание пчел и пение птиц, звук был чистый, мелодичный и звонкий.

Трава здесь была высокой и зеленой и немного разрослась на неровной земле. Она заметила, что несколько небольших, грубых камней, обозначавших древние могилы, расположенные здесь, впечатались в землю. А рядом с ними — одна новая. Старая Мод пожелала, чтобы её похоронили здесь, практически в одиночестве, на холме, который смотрел на деревенское поле для выпаса скота, синий край моря и поросшую зеленью тропинку, уводящую в горы.

На каменном выступе руин стояла длинная пластиковая банка с темно-красными цветами. Их вид тронул сердце Джуд.

«Люди так часто забывают, — подумала она. — Но не здесь. Здесь все всё помнили и чтили свои воспоминания, принося цветы мертвым».

«Мод Элис Фитцжеральд» — гласила простая надпись.

«Мудрая женщина» — было выгравировано под её именем, а ниже указаны годы её долгой, долгой жизни.

Странная надпись для надгробия, размышляла Джуд, опускаясь на колени рядом с пологим холмиком. Здесь уже были цветы — маленький букет ранних фиалок, которые только начинали вянуть. Она положила свои цветы рядом с ними и села на пятки.

— Я — Джуд, — начала она, — внучка вашей кузины Агнессы. Той, что в Америке. Я некоторое время поживу в вашем доме. Он, правда, очень милый. Мне жаль, что я никогда с вами не встречалась, но бабушка часто говорила о том времени, которое вы провели вместе в вашем доме. И как вы были рады за неё, когда она вышла замуж и уехала в Америку. А вы остались здесь, дома.

— Она была замечательной женщиной.

С бьющимся в горле сердцем Джуд резко вскинула голову и заглянула в темно-синие глаза. Это было красивое лицо, молодое и гладкое. У него были длинные — почти до плеч — черные волосы. Уголки рта слегка приподнялись в улыбке, когда он подошел поближе и встал у могилы напротив Джуд.

— Я не слышала вас. Я не знала, что вы здесь.

— В святом месте ходят тихо. Я не хотел напугать вас.

— Вы и не испугали. — Всего лишь до полусмерти, подумала она. — Вы просто удивили меня. — Она отмахнулась от волос, которые высвободил ветер, и которые теперь пританцовывали вокруг её лица. — Вы знали Мод?

— Конечно, я знал Старую Мод, замечательная женщина, как я сказал, у которой была богатая и интересная жизнь. Это хорошо, что ты принесла ей цветы, потому, что она очень их любила.

— Это её цветы, из её сада.

— О. — Его улыбка стала шире. — Тогда это делает их еще лучше. — Он положил руку на голову собаке, которая спокойно сидела рядом с ним. Джуд увидела блеск кольца на его пальце — какой-то темно-синий камень, мерцающий в тяжелой серебряной оправе. — Ты долго ждала, прежде чем вернуться к своим корням.

Она нахмурила брови и посмотрела на него, щурясь на солнце, которое, казалось, стало ярче — настолько ярким, что все перед глазами стало расплываться.

— О, вы имеете в виду, приехать в Ирландию? Да, думаю, да.

— Это место, где ты можешь заглянуть в своё сердце и увидеть, что является главным. — Сейчас его глаза были синими как кобальт. Глубокими, гипнотизирующими. — А затем сделать выбор, — сказал он ей. — Выбирай тщательно, Джуд Франциска, потому, что это затронет не только тебя.

От запахов цветов, травы и земли у нее кружилась голова, и она почувствовала себя опьяненной ими. Солнце слепило её, раскалываясь на грани, которые горели и расплывались. Поднялся ветер, внезапный, ослепительный взрыв энергии.

Она готова была поклясться, что слышит, как играют на свирели — нарастающий звук, летящий по ветру.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду. — Чувствуя головокружение, она подняла руку к виску и закрыла глаза.

— Ты поймешь.

— Я видела вас во время дождя. — У неё кружилась голова, Господи, как же у неё кружилась голова. — На холме с круглой башней.

— Да, видела. Мы ждали тебя.

— Ждали? Кто?

Ветер стих также быстро, как и поднялся, и музыка сменилась тишиной. Она тряхнула головой, чтобы немного прояснить мысли.

— Извините. Что вы сказали?

Но когда она снова открыла глаза, то была одна с молчаливыми мертвыми и большой рыжей собакой.

Глава 5

Эйдан не возражал против бумажной работы. Он чертовски ненавидел её.

Но три дня в неделю — что бы то ни случилось — он проводил по часу или больше за письменным столом в своей комнате наверху за напряженной работой над заказами и накладными расходами (обычно это все затраты, кроме прямых затрат труда и материалов: например, затраты на аренду помещений, электроэнергию, канцелярские товары и другие расходы на хозяйственное обслуживание производства и управления), зарплатами и доходами.

Наличие дохода было постоянным утешением для него. Он никогда не задумывался о деньгах, пока паб Галлахеров не перешел к нему в руки. И он часто интересовался, не это ли послужило причиной того, что родители передали паб ему? Он провел чудесное время в путешествиях, едва сводя концы с концами. Еле находя деньги на жизнь или просто перебиваясь. Он не скопил не пенни, да и не чувствовал нужды делать это.

Ответственность определенно не была его характерной чертой.

В конце концов, он вырос довольно спокойным, и, безусловно, он отработал своё в детстве и юности. Но мытье полов, подача кружек и пение слишком сильно отличались от высчитывания, сколько лагера заказать, какое количество поломок — спасибо большое, сестра Дарси, — бизнес сможет вынести, от жонглирования цифрами в бухгалтерских книгах и подсчета налогов.

Каждый чертов раз у него болела голова, и сидеть с книгами ему нравилось не больше, чем вырывать зуб, но он научился. И когда он научился, то понял, что паб значит для него больше именно благодаря этому. «Да, родители были умными людьми», — решил он. И они знали своего сына.

Он проводил время в телефонных переговорах с дистрибьюторами, пытаясь добиться лучшей цены. Против этого Эйдан не слишком возражал, поскольку это немного напоминало ему продажу лошадей. И это было тем, к чему он обнаружил у себя способности.

Ему доставляло удовольствие, что музыканты из Дублина, Вотерфорда, из таких дальних мест как Клэр и Гэлвей не только были готовы, но и сами просили оказать услугу пабу Галлахеров. Он гордился тем, что за те четыре года, что он заправлял пабом, он помог улучшить репутацию паба как музыкального заведения.

Эйдан ожидал, что летний сезон, когда приедут туристы, будут самым лучшим из тех, что у них были.

Но это не делало сложение и вычитание более легким заданием. Он подумывал о компьютере, но тогда ему пришлось бы учиться пользоваться этой чертовой штуковиной. Эйдан мог безо всякого стыда признать, что эта идея пугала его до потери дара речи. Когда он подкинул Дарси идею того, что она могла бы изучить основы пользования компьютером, она смеялась над ним до тех пор, пока слезы не потекли по её хорошеньким щекам.

Он был достаточно умен, чтобы не просить Шона, который и не подумает менять лампочку, если он читал в темноте.

Эйдан не собирался передавать эту работу кому-либо другому, ведь паб Галлахеров сам занимался собственным менеджментом с самого момента открытия. Значит, нужно были либо продолжать работать с карандашом и счетной машинкой, либо набраться смелости и познакомиться с технологиями.

Он полагал, Джуд разбиралась в компьютерах. Эйдан бы не стал возражать, если бы она научила его парочке приемов. Ему определенно нравилось, подумал он с легкой улыбкой, отвечать услугой на услугу в совершенно разных областях.

Ему хотелось прикоснуться к ней. Ему было интересно, каким окажется её симпатичный большой рот по вкусу и по ощущениям. Прошло довольно много времени с тех пор, как женщине удавалось заставить его кровь гудеть, и он наслаждался этим предвкушением, этим интересом.

Она напоминала ему молодую кобылу, которая не совсем уверена в собственных ногах. Ту, которая шарахается в сторону при приближении человека, хотя и надеется на приятное, нежное прикосновение. Притягательное сочетание нерешительного поведения с хорошими мозгами и тренированным голосом.

Он надеялся, что этим вечером она придет, как он и просил её. Эйдан надеялся, что она будет одета в один из своих утонченных нарядов, а её волосы будут аккуратно убраны назад так, чтобы он мог представить себе удовольствие привести их в беспорядок.

Если бы Джуд знала, куда унеслись мысли Эйдана, она бы никогда не набралась смелости выйти из дома. Даже без этого добавочного осложнения она меняла свое решение о том идти или нет полдюжины раз.

Будет невежливо не пойти после того, как её пригласили.

Это будет выглядеть, как будто она надеется на его время и внимание.

Это просто хороший способ провести приятный вечер.

Она не принадлежит к тому типу женщин, которые проводят вечера в барах.

Её собственные колебания разозлили её настолько, что она решила пойти из принципа на один час.

Она одела широкие брюки и жакет асфальтового цвета, оживив их немного рубашкой в тонкую бордовую полоску. В конце концов, сегодня субботний вечер, решила она и добавила серебряные серьги, которые энергично раскачивались. Там будет музыка, вспомнила она, решив позабавляться со схождением с ума и надела еще пару тонких серебряных браслетов на запястье.

У неё был тайный и страстный роман с драгоценностями. Одевая браслеты на запястье, она подумала о кольце, которое носил мужчина с кладбища. Блеск сапфира в искусно гравированном серебре, такой неуместный в этом тихом пригороде.

Он был таким странным, подумала она сейчас, появился и двигался так тихо, словно просто ей приснился. Но она очень четко помнила его лицо и голос, также четко, как и внезапный взрыв аромата, резкое появление ветра и головокружение.

Просто сахарная ломка, решила она. Все эти пирожные, которые она съела, сначала резко проникли в её организм, а затем ушли, оставив ей только головокружение.

Она отделалась от этих мыслей, подавшись всем телом к зеркалу, чтобы убедиться, что не размазала тушь. Вероятно, она снова увидит его: сегодня в пабе или когда в следующий раз понесет цветы на могилу Мод.

Звеня браслетами, что вселяло в неё уверенность, она спустилась вниз. В этот раз она вспомнила про ключи, прежде чем дошла до машины, что показалось ей прогрессом. Точно так же, как она посчитала хорошим знаком и то, что её ладони не вспотели, пока она справлялась с дорогой в темноте.

Довольная собой, предвкушая спокойный и приятный вечер, она припарковалась у тротуара как раз рядом с пабом Галлахеров. Пригладив волосы по дороге, она подошла к двери, вдохнула и открыла её.

И была немного отброшена назад взрывом музыки.

Трубы, скрипка, голоса, а затем безумный рёв толпы на припеве «Виски в банке»[11]. Ритм был такой быстрый, такой сумасшедший, словно это было пятно звука, и этот звук захватил её, набросился на неё изнутри, а затем окружил её.

Это был уже не тот темный, тихий паб, в который она входила раньше. Этот паб был заполнен людьми, перемещающимися между низкими столиками, толпящимися у бара, бродящими вокруг с полными или пустыми стаканами.

Музыканты — и как только три человека могут издавать такой звук? — были втиснуты в переднюю кабинку, полностью заняв пространство в своей рабочей одежде и ботинках, в то время как играли, словно демонические ангелы. В помещении пахло дымом, дрожжами и особым субботним мылом.

На мгновенье она задумалась, что, возможно, попала не в то место, но затем заметила Дарси, облако её великолепных черных волос, стянутых сзади дерзко-красной лентой. Она несла поднос, заполненный пустыми стаканами, бутылками, переполненными пепельницами, и в то же время искусно флиртовала с молодым человеком, лицо которого было красным от тайного удовольствия, как её лента, и чьи глаза были наполнены отчаянным восхищением.

Поймав взгляд Джуд, Дарси подмигнула, затем погладила безумно влюбленного молодого человека по щеке и начала прокладывать локтями путь через толпу.

— В пабе сегодня оживленно. Эйдан сказал, что ты придешь и тебя нужно встретить.

— О, это так мило с его стороны, и с твоей. Я не ожидала такого большого количества людей.

— Музыкантов здесь любят, и они привлекают большую толпу.

— Они восхитительны.

— Да, они хорошо играют. — Дарси больше интересовали серьги Джуд, ей было интересно, где она их купила и сколько они, должно быть, стоили. — Так, теперь держись позади меня, я доведу тебя до бара без особых проблем.