— Как тебе удалось доставить сюда мой мотоцикл, черт побери?

— На прицепе.

— Но я оставил его у себя в гараже.

— Напоминаю, если ты забыл, что ты оставил мне ключи от дома. — Сердце Пич оглушительно стучало в груди. Так много зависело от нескольких следующих минут. Она молилась про себя, чтобы ей это удалось. — Раз уж мотоцикл здесь, не хочешь поехать покататься?

Ари нахмурился.

— Я думал, ты больше никогда не захочешь сесть на заднее сиденье мотоцикла.

— Я и не собираюсь.

— Тогда я не поеду. Не хочу оставлять тебя одну ни на секунду.

Пич хихикнула.

— Ты не понял. Я собираюсь сама покатать тебя. Вот почему я так оделась.

— Я слишком ценю твою шкуру, чтобы ею рисковать.

Пич сунула руку в карман брюк, достала лицензию на вождение мотоцикла и сунула ему под нос.

— Смотри. Штат Техас считает, что никакого риска нет.

Если бы она тут же, на месте, устроила стриптиз, он не мог удивиться сильнее.

— Что… как…

Пич подошла к мотоциклу, взяла с багажника два шлема, надела один и протянула ему второй. Потом сняла мотоцикл с упора и села. Это была слишком большая машина для женщины, но торговец мотоциклами марки «Харлей Дэвидсон», который давал ей уроки, заверил ее, что и другие женщины ездят на этой модели. Он даже познакомил ее с двумя из них, чтобы они научили ее тонкостям езды на мотоцикле с точки зрения женщины. Одна из них работала биржевым маклером, а вторая — официанткой. Она с ними подружилась.

Пич вставила ключ в зажигание, запустила двигатель и посмотрела на Ари.

— Не говори мне, что ты струсил.

— Сказать по правде, Пич, я потрясен. Ты понимаешь, что делаешь?

— Как никогда. — Она подняла большие пальцы вверх, потом указала на заднее сиденье мотоцикла. — Запрыгивай.

Ари покачал головой, будто хотел сказать, что они оба сумасшедшие, затем сел сзади.

Мышцы ее бедер дрожали от напряжения, с трудом удерживая мотоцикл в равновесии, пока он не уселся. Если бы она не провела много часов тренировок с учителем ростом в шесть футов на заднем сиденье, она бы не справилась. Но теперь она чувствовала себя уверенно, включая скорость и трогаясь с места.

Вечерний поток автомашин, направляющихся домой, поредел к тому времени, когда Пич повернула мотоцикл на дорогу в Скоттсдейл. Она досконально изучила карту еще в Хьюстоне и теперь знала, куда ехать.

— Что скажешь насчет парка Папаго? — спросила она в микрофон.

— Ты же за рулем, — ответил Ари сдавленным голосом.

Она чувствовала, как напряжено его тело, так же как он, наверное, чувствовал напряжение в ее теле в тот день, когда они поехали на Раунд-Топ.

— Догадываюсь, что ты никогда прежде не ездил на заднем сиденье.

— Никогда. Я люблю сам сидеть за рулем.

— Не можешь же ты всегда править. Иногда приходится доверяться другому.

Она включила радио и нашла такую же успокаивающую музыку, какую он включил для нее на обратном пути от Раунд-Топ, потом переключилась на удовольствие от управления мотоциклом и прохладного свежего воздуха, так сильно отличающегося от влажного воздуха Хьюстона.

Через сорок минут она доставила их обоих — живыми и невредимыми — обратно на стоянку возле мотеля. Ари слез первым, потом помог сойти Пич, хотя она прекрасно справилась бы и сама.

— Ну, что ты думаешь? — спросила она с вызовом.

Он смотрел на нее так, словно никогда раньше не видел.

— Если ты хотела произвести на меня впечатление, то тебе это удалось. Я думаю, что ты — самая поразительная женщина из всех, которых я знаю.

— Хорошо. Это входило в мои намерения. Я хотела показать тебе, что не собираюсь мириться с той жизнью, которую вела прежде, не собираюсь «сидеть у очага». Хочу проверить, на что я способна, хочу преодолевать препятствия на каждом шагу, хочу идти на риск.

— Ты можешь пострадать при этом.

— Я гораздо больше буду страдать, если не попытаюсь. Я до смерти боялась, когда в первый раз вела мотоцикл самостоятельно. Если бы я не пересилила этот страх в тот день, мне бы не удалось научиться тому, что теперь мне так нравится.

— Ты говоришь не только о вождении мотоцикла, правда?

— Ты понимаешь меня с полуслова. Я говорю о нас с тобой. Ты позволил своему страху контролировать наши отношения. Это несправедливо по отношению к нам обоим. Я скучала по тебе.

Его глаза блестели.

— И я скучал по тебе, леди босс.

Пич тоже готова была расплакаться.

— Я не боюсь жить с тобой. Но меня приводит в ужас мысль о жизни без тебя.

— Что ты предлагаешь?

— Брак. Общую радость и общий риск.

— Это предложение?

— Несомненно.

— Никто еще не делал мне предложения.

— Значит, мы квиты. Я тоже никогда никого не просила жениться на мне. Сколько еще ты будешь держать меня на взводе?

Хотя по лицу Ари скатилась слеза, он улыбнулся ей своей особенной улыбкой, а потом обнял.

— Ответ — «да», леди босс. Он всегда был «да».

— Ради этих слов стоит жить, — сказала Пич. И твердо решила, что ради них и будет жить всю оставшуюся жизнь.