Толстушка смущенно зарделась и невзначай пробежала пальчиками по драгоценному ожерелью.

— Так что же не так? — не поняла я.

— Кайла меня заставила! — плаксиво отозвалась Ирна.

— С нами все так, а вот с тобой — нет! — шикнула Кайла, отмахиваясь от жалоб подруги, и быстро глянула по сторонам. Но зал был пуст, а дверь в кухню плотно закрыта. Я обхватила ладонями горячую кружку, хмурясь от дурного предчувствия. И почему-то ощутила досаду на гостей, словно и не рада их появлению… Так чувствуют себя люди, на пороге у которых стоит гонец с плохими вестями. Даже захотелось встать, сказать, что все у меня хорошо, и уйти. Подняться наверх, в спальню, к мужчине с разноцветными глазами… Раствориться в его ласках. И не думать о дурном.

Но я осталась сидеть. И слушать.

— Тебе надо срочно убираться отсюда, Ника, — горячечно прошептала Кайла. Ирна мрачно кивнула. — Ты не представляешь, что говорят о Дьярвеншиле. Ее жених, — кивок на толстушку, — возит на своем хёггкаре ткани и шерсть на продажу. Со многими общается, многих знает. Так вот он был в ужасе, когда услышал про Дьярвеншил. В это место даже торговые корабли не заходят. И все потому, что с гор спускаются чудовища, которых не могут победить даже драконы! — приятельница сверкнула глазами и сжала в руке ножны с клинком. И я моргнула — надо же, уже и оружием обзавелась… — Жуткие твари, Ника, которых называют…

— Йотуны. Я знаю.

Девушка поджала губы.

— Ты не знаешь, что от диких йотунов гибнут даже самые сильные воины. Когда они спускаются с гор, никому нет спасения. Но и это не самое худшее. — Девушки переглянулись, а я сжала кружку так, что побелели пальцы. И пожалела, что осталась слушать… — Хуже, что риар в Дьярвеншила — безумный. И его хёгг не слушается человека, рыщет по фьордам и раздирает дев… А может… может, зверь делает это с позволения человека, кто знает… Тебе надо уходить отсюда, Ника. Ты слышишь? И благодарить богов, что все еще жива. Ты немедленно отправляешься с нами. В море ждет корабль и…

Кайла решительно схватила меня за руку. Я растерянно дернулась, теряясь от такого напора.

— Но…

— Дьярвеншил не любит чужаков. Видимо, не зря. Убирайтесь из моего дома, — раздался негромкий голос, и мы вздрогнули. У лестницы стоял риар, успевший надеть кожаную безрукавку и обувь. Короткие волосы у Краста были влажными… А глаза — разъяренными. Словно и не было того мужчины, что смеялся со мной на склоне и целовал в снегу…

Кайла вскочила, решительно сжала свой нож.

— Вероника пойдет с нами!

— Кайла, я…

— Моя нареченная останется в Дьярвеншиле, — холодно произнес Краст, не мигая глядя в глаза незваной гостьи. Пустые каменные чаши в углах зала вспыхнули разом, лютый огонь полыхнул жаром и разбросал острые искры. — Останется, а когда придет час, наденет пояс моей жены.

— А? — я так удивилась, что потеряла дар речи. — Но как же…

— Вероника, ты что, не видишь?! — прошипела Кайла. — Он же деспот. Идем отсюда…

— Ты уходи, — тяжело уронил риар. — И ты, — кивок сжавшейся на лавке Ирне. — Моя лирин останется.

— Прекратите! — я, наконец, отошла от шока. — Хватит делить меня, словно кусок мяса. Я сама умею думать и весьма неплохо. Что здесь вообще происходит? Какой пояс жены, ведь ты говорил…

— Вероника защищена правительством Конфедерации и Советом Ста Хёггов, — упрямо вздернув подбородок, бросила Кайла. Она стояла, расставив ноги и закрывая меня собой, и я помимо воли на миг восхитилась этой девушкой. Надо было ей родиться воином! — И я уже оповестила их о бесчинствах, творимых в Дьярвеншиле. Вероника слишком добра, чтобы признаться, но я не промолчу. Ее здесь били, она была ранена. Да она ходит босая и в рваном платье. Я это так не оставлю!

— Я сейчас с ума сойду, — пробормотала я, глянув на свои ступни. Ну да, не обулась. И платье грязное, потому что мы с Крастом увлеклись страстью там, возле деревьев. К тому же я растрепана и взволнована. Только Кайла сделала совсем другие выводы!

И как все это объяснить воинственной деве?

— Мне плевать на твой совет. И я не воюю с девами, даже если они натянули штаны. — Голубой глаз Краста побелел, а пламя в чашах взметнулось почти до потолка. Стало жарко. — Убирайтесь. Немедленно.

Ирна слабо пискнула, а я увидела краем глаза мужчин, входящих в двери. Ярость риара не осталась незамеченной. Кайла тоже их увидела, но лишь фыркнула презрительно.

— Мы уйдем. Но прежде покажи нам своего хёгга, риар.

Ирна издала жалобный звук, а я похолодела.

— Мы видели чудовище, которое убивает дев, — сверкая глазами, продолжила наша воительница. — Черный хёгг напал на корабль, который вез нас сюда. И я до последнего дня не забуду этого монстра. Слейся с хёггом, риар Дьярвеншила, и я принесу тебе свои извинения и уйду. И сама дам по лицу любому, кто ещё хоть раз откроет рот о безумном звере из твоего дома.

— Я не собираюсь развлекать тебя, чужачка, — процедил Краст.

А мне стало холодно, несмотря на жар пламени. И показалось, что разбивается что-то хрупкое, тонкое, еще невысказанное…

— Я пришла не развлекаться. И не для меня это. Для Вероники. Той, кого ты решил сделать своей женой.

Краст перевел взгляд на меня. Больше не было нежности и огня, что я видела утром. Не было тепла. Я видела тьму и ярость, углями расцвечивающую глаза риара. И мне почему-то стало больно. Захотелось, чтобы все ушли — и Кайла с Ирной, и воины, что молча стояли у стен. И Рэм, глядящий с ненавистью. Чтобы все они исчезли…

Краст смотрел на меня, и словно невидимые нити натягивались между нами. Штопали две души…

— Вероника, скажи ему! — прервала затянувшееся молчание Кайла. — Почему ты молчишь? Ты ведь видела то чудовище. Да он чуть не убил тебя. Скажи ему!

— Я…

Сказать? Но что? Перворожденные, прекрасные древние хёгги, прародители драконов, что я должна сказать? Чего потребовать? Я не хотела знать. Я желала ещё немного понежиться в руках Краста. И это не малодушная трусость, это понимание, что все неважно. Что времени осталось так мало… Моего времени. И в этот крошечный огрызок убегающих часов я могла бы стать такой счастливой…

Зачем мне правда?. Зачем мне эта проклятая правда?

Но увы…

— Веронике не надо ничего говорить, — новый голос разорвал тишину. Лерт? А он-то что здесь делает?!

Изумленно обернулась на капитана, входящего в башню. За ним тоже были воины и высокий мужчина с кольцом на шее — дракон.

Стражи Дьярвеншила вмиг ощетинились оружием, пришлые ответили тем же. Между ними застыли три девушки и Краст. Вперед выступил хёгг, лицо которого показалось мне смутно знакомым.

— Я Сверр из Нероальдафе, — негромко сказал он. Обвел взглядом остальных и снова глянул на Краста. В золотых глазах ильха не было ни осуждения, ни страха, лишь внимательное спокойствие. — До меня дошли слухи о непорядках в твоих краях, риар. О невесте, что держат здесь силой. И о черном хёгге, творящем бесчинства. Моя жена, Оливия — великий красный хёгг, беспокоится. — По четко очерченным губам скользнула улыбка. — А я не хочу ее тревожить. Не тогда, когда она ждет моего сына. Что ты ответишь, риар Дьярвеншила?

— Меня никто не держал силой, — воскликнула я.

— Молчи, дева, — пришлый глянул сурово, но я лишь вздернула подбородок и даже ногой топнула.

— Меня никто не держал силой! — упрямо повторила я. — И эти слухи не аргументированные. Ну, то есть…

— Я понял тебя, дева, — Сверр-хёгг усмехнулся моему желанию пояснить. — И все же…

— Хватит, Вероника, — глухо сказал Краст. Я вздрогнула от его голоса и сдулась, как воздушный шарик. На вторгшихся ильхов он не смотрел, лишь на меня. Так странно… Словно прощался. Отвернулся рывком, глянул недобро на Сверра. И тот нахмурился.

— Совет должен знать, кто защищает Дьярвеншил, — почти извиняясь, произнес он.

— Совет? — Краст сплюнул на пол. — Где был ваш совет раньше? Когда Ингольф разорял эти земли ради своей похоти? Когда умирали его жены? Когда голодали люди и гибли от клыков йотунов? Совет, значит… Хорошо, я покажу вам хёгга, — он глянул на меня — болезненно, устало. — Это все равно случится…

Развернулся и пошел к выходу. Воины расступились растерянно, пропуская Краста, двинулись следом. Я тоже кинулась вперед, но замешкалась из-за босых ног. Благо, из-под лестницы выскочила испуганная Анни, сунула мне ботинки и теплую шаль. Впопыхах обувшись, я выбежала. Хотела схватить Краста за руку, но он шел слишком быстро, уже не оборачиваясь. Его широкую спину закрыли ильхи, оттеснив меня в сторону.

За стенами башни ветер мел снежную крошку и бился об углы и деревья. Солнце скрылось за тяжелыми тучами. С крыш свесились горбоносые птицы, зыркнули желтыми глазами. Я метнулась за всеми, пробежала до широкого открытого пространства за башней, растолкала мужчин. Краст стоял спиной. И я увидела, как опустились его плечи. А потом чернота накрыла фигуру ильха, размывая ее. Сгустилась, уплотнилась. Качнулась длинная шея с рядом шипов. И медленно повернулась узкая змеиная голова. Черные глаза глянули злобно, словно сама бездна посмотрела…

— Это он… — сипло прошептала рядом со мной Ирна. А я и не заметила, что толстушка близко… — Помогите нам Боги. Это он. Чудовище, что чуть не убило меня!

Она взвизгнула, ряд ильхов отхлынул. Черный дракон вскинулся, открыл пасть…

— Уберите оружие! — рявкнул вдруг Сверр. — Всем стоять!

Краст, если это все еще был он, поднял крылья от звука мужского голоса. Вздыбились на хребте шипы, и хвост раздраженно ударил по скале, выбивая каменные брызги.

— Безумный зверь фьордов! — крикнул кто-то. Сверр снова рявкнул, Краст зарычал: низко, глухо, и… кто-то кинул копье. Железный прут ударился о чешую и застрял возле крыла. Дракон дернулся и снова зарычал, между оскаленных клыков блеснуло пламя.

— Да он всех сожрет. Безумный! — тонко завопила Ирна. И снова полетели копья… Я увидела взгляд Сверра — злой, непонимающий, но лишь на миг… Ничего не соображая, кинулась вперед, уже не чувствуя ни холода, ни страха.

— Хватит. Не смейте. Не трогайте его. Он ничего не сделал! — кажется, я даже кричала, пытаясь растолкать каменные спины, выскочила, побежала…

Дракон взревел, огромный хвост ударил скалу железным тараном, отчего кусок отломился и рухнул вниз. На меня. Черные глаза на миг возникли совсем рядом, клацнули зубы, и драконья голова неловко, боком, ударила меня, отталкивая. Земля исчезла, и я кубарем полетела куда-то, ничего не понимая и бестолково размахивая руками. Миг, и я зависаю над пропастью, а потом падаю вниз, на осколки скал… Не успела ни испугаться, ни осознать, только мелькнула мысль — я-то думала, что умру иначе… И глупое сожаление — хорошее было утро.

Вверху вспыхнуло пламя, небо осветилось оранжевым, взревел черный зверь, и грохотом отозвалась зарождающаяся гроза.

И я упала. Но на удивление — не на камни. В последний миг меня обвил серебристый хвост, дернул в сторону. Холодная вода обдала брызгами, зашипел морской хёгг, который поймал меня. А я набрала воздуха и заорала:

— Пусти. Лерт, отпусти меня!

Заколотила руками, пытаясь вырваться из тугого змеиного объятия. Голова морского змея качалась рядом, и я снова закричала:

— Пусти. Мне надо туда!

Наверху ревели два черных дракона. Огромные тела сплетались в смертельном объятии, вспышки пламени озаряли скалы. Краст рычал, пытаясь сбросить тело пришлого, но тот держал крепко…

— Не бойся, Сверр старше и сильнее! — я и не заметила, как Лерт поставил меня на камень и выбрался из воды. — Сверр его убьет. Не сомневайся.

— Убьет? — выдохнула я. Этот золотоглазый мерзавец убьет Краста? Да какого йотуна?!

Оттолкнула руки Лерта и понеслась наверх, оскальзываясь на склоне и обдирая коленки. Капитан снова поймал меня и, кажется, орал что-то, но я лишь двинула ему под ребра и снова побежала, умирая от ужаса.

— Ты не понимаешь, кто он! — кричал позади Лерт. Яростно, зло. — Он погубит тебя. Он не владеет хёггом. Ты просто… глупа!

Я медленно обернулась. Ильх смотрел снизу, в голубых глазах застыла надежда. А еще — злость…

— Прости, — сказала я.

Явно не то, что он ожидал. Не то, что хотел услышать. Скривился, сжал кулаки. Отвернулся.

А я полезла наверх, больше не оборачиваясь. Выбралась на насыпь и обомлела. В Дьярвеншиле творилось страшное. Над скалами бушевала сухая гроза, затемнившая до черна небо и расчертившая зигзагами молний. Но не это было самое ужасное. Снежный буран набирал силу, и ветер, недавно лишь облизывающий дома, сейчас колотил с неведомой силой, словно желая стереть город с лица земли. Шаль улетела, холод выстуживал тело. Мне нужно немедленно одеться, иначе я просто вмерзну в эту землю. Никогда в жизни я не испытывала такого холода. Небо на миг полыхнуло радужным переливом, и я ахнула. Северное сияние рядом с грозовыми молниями? Помилуйте перворожденные. Я решила не терять время, хотя меня и пошатывало от пережитого. Кинулась вперед, к домам, пока не наткнулась на незнакомую деву.