В ответ на это замечание Эмили лишь смешно сморщила нос и показала мне язык, прежде чем рассмеяться. Интересно, она когда-нибудь улыбнётся мне так же искренне, как улыбалась на видео Кирана? Всё же правильно говорят, что влюблённые люди ведут себя совершенно иначе.

- Нам надо будет заехать магазин, чтобы купить продуктов для ужина, - сказала Эмили, когда я открыл ей дверь машины, о которую до этого облокачивался.

- И что же мы будем готовить? – уточнил я, уже догадываясь, что будет ответом.

- Вначале я думала приготовить моё любимое блюдо, но затем вспомнила, что ты за рулём, поэтому сделаем фаршированную курицу, - ответила Эмили.

Я ответил раньше, чем смог подумать:

- Поедем обратно на такси, я хочу попробовать твою куриную грудку в белом вине с тушеными овощами.

Глаза Эмили подозрительно прищурились, и я понял, что она никогда не говорила мне про своё любимое блюдо. Твою мать.

Я быстро захлопнул дверь машины, стараясь не особо сильно измениться в лице и начал её обходить, пытаясь придумать откуда я могу знать её любимое блюдо.

Но когда я сел в машину, то Эмили промолчала и не стала задавать никаких вопросов. Или до всего додумалась сама или решила, что когда-то сообщала мне про это. В любом случае я был ей благодарен.

- Недалеко от маминого дома есть огромный магазин продуктов, можно всё купить там, - предложил я, и Эмили согласно кивнула головой. - Только плачу за всё я. И я не принимаю никаких возражений, Эндрюс.

Она закатила глаза прежде чем ответить:

- Как скажешь.

Эмили. Согласилась. Сразу.

Это точно моя Эмили?

- Не пососёшь мне пока мы будем ехать? – спросил я, чтобы попытать удачу. Может быть у неё сегодня день типа «всегда говори да» или «слушай Артура». Пожалуйста, пусть будет второе.

- Да пошёл ты, Шедвиг, - рассмеявшись, сказала она и слабо толкнула меня в плечо.

Я облегчённо выдохнул. Это та Эмили, которую я знаю.

- Как вчера всё прошло? – спросил я, выруливая с парковки. Мне было действительно интересно всё узнать из её слов, а не из тех догадок, которые я построил после вчерашней встречи с Кираном.

Эмили неопределённо пожала плечами и тихо хмыкнула.

- Я пришла, в пух и прах разругалась с мамой и Кираном, выплеснула ему в лицо вина, когда он попытался схватить меня за руку, заблудилась в Торонто, встретила Адама, он проводил меня до метро, - быстро выложила всё Эмили, замолчала на мгновение, а после тихо, на выдохе, прошептала: - И поцеловал.

Я услышал, как скрипнул руль под моими сжатыми руками.

Хрен ли эти слова вызвали у меня такую реакцию?

И это ощущение… сдавливающее ощущение где-то внутри груди, словно кто-то пытается выжать весь воздух из лёгких. Выжать органы. И из-за этого внутри распространяется злоба, как будто керосин, медленно растекается по венам, заполняя всё внутри. А затем где-то в груди по щелчку пальцев возникает искра и вот я уже горю.

Я не мог дать определения этому чувству, потому что оно было чем-то совершенно новым, неизведанным до этого. Но оно чертовки мне не понравилось.

- И что, вы теперь типа… пара? – спросил я, всё ещё стараясь бороться с этим дурацким чем-то внутри меня.

Она тихо рассмеялась и села ко мне в пол оборота, развернувшись ко мне коленями. И я едва сдержался, чтобы как вчера не положить ладонь поверх её ног.

- Так смешно слышать это от тебя, - тихо прошептала, и я почувствовал её взгляд у себя на скуле.

- Что ты имеешь в виду? – спросил я, сводя брови к переносице и слабо морщась. Эмили говорила со мной, словно я был маленьким ребёнком и не понимал чего-то очень очевидного.

- Ты каждый вечер находишь себе новую девушку, - продолжила Эмили, чуть откинув голову назад. – Но ты ведь не начинаешь встречаться с ними после проведённой ночи. Так почему я должна делать это после единственного поцелуя?

И тут внезапно это ощущение исчезло. Словно его и не было вовсе.

Я усмехнулся и всё же положил руку на её колено и едва заметно сжал его.

- И ты скажешь, что после всех твоих слов я не должен называть тебя «моя девочка»? – уточнил я скорее в шутку, чем спрашивал её об этом серьёзно. Конечно она не моя девочка.

- Именно так и скажу, - с улыбкой отозвалась она, а затем тихо хмыкнула. – А ещё никаких «детка».

- Ты что, предлагаешь звать тебя по имени? – стараясь изобразить ужас на своём лице, поинтересовался я, оборачиваясь на неё на несколько секунд, из-за чего она звонко рассмеялась, прикрыв рот ладонью. – А как же прозвища для наших с тобой преступлений?

- Мы выработаем взаимопонимание на уровне жестов, и никакие прозвища нам не понадобятся, - внезапно серьёзно ответила она, а когда я вновь посмотрел на неё, то слабо улыбнулась. – Разве не так делают напарники?

Я остановил машину на парковке перед магазином и заглушил мотор, прежде чем развернуться к ней:

- Тогда мы станем лучшими напарниками по преступлению, - отозвался я, чуть наклоняясь к ней, чтобы кратко поцеловать её в нос, из-за чего она смешно сморщилась.

Мы вышли из машины, я закрыл её, и направились в магазин.

Эмили тут же схватила большую тележку на колёсах и уже была готова направиться ко входу, но я успел перехватить ручку тележки и задержать её.

- Что? – спросила она, явно не понимая причины остановки.

- Запрыгивай, - просто сказал я, стараясь не улыбаться.

- Ни за что, Шедвиг, - отказалась она и сделала пару неуверенных шагов назад, но я тут же притянул её к себе за талию, из-за чего она даже слегка ударилась носом в мою грудь. – Я в юбке, как я буду вылезать?

- Я вытащу тебя, - прошептал я, внезапно поняв всю глупость моего последнего действия – запах манго окутал меня, а она была так близко, что кажется вот – протяни руку и залезь ей в трусики… но я не мог, мы же в чёртовом магазине, поэтому я лишь крепче сжал её бёдра. Стоп, я же притягивал её за талию, как мои руки оказались у неё на бедрах? – Давай же. Или ты боишься? Что, все твои слова про напарников были пустым звуком?

- Я ненавижу тебя, - прошептала она, отстранилась от меня, а затем быстро, словно делала это миллион раз, запрыгнула в тележку. Я усмехнулся, глядя на то, как она поджимает под себя ноги и чуть одергивает юбку, потому что она сильно задралась.

- Хорошая девочка, - прошептал я ей на ухо, наклонившись вниз. И, готов поклясться, что она слабо задрожала. О, это лучшая награда.

Я схватился за тележку, и мы поехали по магазину. Эмили звонко смеялась и указывала рукой направление, в котором я должен её везти, какие продукты я должен взять. В какой-то момент мы столкнулись с другой тележкой какой-то очень суровой женщины, и, как только она открыла было рот, чтобы что-то сказать, Эмили взвизгнула «гони, гони, гони», сделала вид, что надевает лётные очки и вцепилась в бортики тележки пальцами. И я побежал прочь от этой женщины, лавируя между стеллажами.

В жизни не чувствовал себя настолько живым.

И, когда мы взяли все необходимые продукты, я даже почувствовал, в какой-то степени, разочарование из-за того, что это должно закончиться.

Подойдя к кассам, я остановился, чтобы помочь Эмили вылезти из тележки.

- И как ты предлагаешь это сделать? – спросила она, всё ещё ярко улыбаясь. Впервые видел её такой счастливой. И, чёрт, как мне нравилось видеть её такой.

- Просто сиди, - сказал я, а затем одним лёгким движением взял её на руки, одну руку просунув под её коленями, а второй схватившись за талию. Она тихо взвизгнула и вцепилась мне в футболку, из-за чего я тихо рассмеялся и вновь склонился к её уху: – Это не так страшно.

Поставив её на ноги, я сам чуть одёрнул её юбку вниз (Эмили в этот момент едва ли не задохнулась от возмущения), а затем достал из внутреннего кармана куртки кошелёк и расплатился за наши покупки. По пути к машине мы зашли в алкогольный магазин и купили вина. Я хотел ещё купить виски, но Эмили сказала, что моя мама вряд ли обрадуется, если мы принесём в её дом крепкий алкоголь. Как я и думал, она всё же успела составить примерный психологический портрет моей матери.

А ещё Эмили наотрез оказалась расставаться с бутылкой вина, потому что этот сорт был её любимым, поэтому она так и сидела рядом со мной на переднем сидении, обнимаясь с бутылкой. Как маленькая, честное слово.

- Кстати, нам надо придумать историю нашего знакомства, - внезапно сказала Эмили своим серьёзным голосом, из-за чего я даже вздрогнул. Слыша её смех на протяжении почти пятнадцати минут, я уже даже привык к такой Эмили.

- О чём ты? – уточнил я, чуть поворачивая голову в её сторону, но не отрывая взгляда от дороги.

- Я не думаю, что ей будет приятно слышать о том, что впервые мы увиделись в метро, когда ты сказал, что хочешь трахнуть меня, - просто ответила она, и я периферийным зрением заметил, как её плечи плавно взлетели вверх и так же мягко опустились. – Поэтому надо придумать что-то красивое, чтобы заговорить ей зубы. Чтобы у неё не осталось сомнений по поводу наших чувств и их искренности. И чтобы потом, когда я якобы разобью тебе сердце, мы разбили бы этим сердце и ей.

- Ты такая коварная, Эмили, - пробормотал я, останавливая машину на светофоре, и повернул голову в её сторону. Она вновь элегантно пожала плечами и улыбнулась.

- Я читала много фанфиков, - ответила она и тихо рассмеялась. – На самом деле, ты же хочешь, чтобы всё прошло гладко. А для этого необходимо, чтобы показания сходились.

Мы на скорую руку обсудили все основные моменты, на которых могли возникнуть затруднения, поэтому, когда я жал на дверной звонок маминой квартиры, держа пакет с продуктами, чувствовал, что сейчас всё пойдёт по плану.

Мама открыла дверь и прямо с порога, не дав Эмили и рта раскрыть, заключила её в свои крепкие объятия. Эмили тут же обняла её в ответ, одной рукой слабо похлопав её по спине, потому что во второй до сих пор сжимала бутылку вина.

Я тихо рассмеялся, и, обойдя их, забрал из рук Эмили бутылку.

- Я так рада, что ты пришла, - сказала мама, чуть отстраняясь от Эмили, но взяла её тонкие плечи в свои руки. – Ты такая красивая.

Эмили мягко улыбнулась ей одними губами и дотронулась до её рук:

- Вы тоже отлично выглядите, миссис Шедвиг.

Всего несколько слов, а звучало так, словно знала мою маму уже не одну сотню лет, просто давно не виделись. Всегда знал, что они обе ведьмы.

Мама тут же махнула рукой:

- Ох, да брось.

- Ну что вы, если бы не вы, то Артур ни за что не вырос бы таким прекрасным мужчиной, - заверила её Эмили, зашла в квартиру и закрыла за собой дверь. Мама тут же предложила ей тапочки, чтобы не ходить босиком по холодному полу.

- Детка, что делать с продуктами? – напомнил я о своём присутствии, потому что мама и Эмили, видимо, наслаждались обществом друг друга.

Эмили, уже разувшись, подошла ко мне, забрала обратно бутылку с вином, а затем коротко поцеловала в щёку, положив свои руки мне на грудь. Словно так и должно быть.

- Поставь на кухню, я сейчас разберусь, - тихо сказала она, и, чёрт, у меня встал. От её английского акцента, от того, как томно это было сказало, от близости с ней.

- Что мы сегодня готовим? – спросила мама, вытягивая шею, словно пыталась заглянуть в пакет. Или выглядывала мой стояк.

- Куриную грудку в белом вине с тушеными овощами, - быстро ответили мы с Эмили хором.

Мама чуть вытянула вперёд губы и закивала головой, потому что это очень солидно звучало.

- Где можно помыть руки? – спросила Эмили, когда сняла с себя кожаную куртку и повесила её на свободный крючок. Мама указала ей на дверь в ванну, а я, поставив пакеты, поспешил за Эмили.

Она стояла спиной ко мне, немного наклонившись вниз и склонив голову, из-за чего я мог проследить каждый позвонок. Её светлые волосы были перекинуты на одну сторону, и я вспомнил о том, что в багажнике теперь лежит с десяток холстов разных размеров и ещё больше тюбиков с красками и кистей разных размеров. Я был готов начать рисовать её прямо сейчас.

Тихо подойдя к Эмили, я положил руки на её бедра и уткнулся членом в её ягодицы. Она тихо вздрогнула и с хитрой улыбкой посмотрела на меня через зеркало. Я смял ткань её платья в своих руках и наклонился вниз, чтобы провести губами по её шее.

- Поехали потом ко мне, - тихо предложил я, едва касаясь губами её кожи и вдыхая уже такой до боли знакомый запах манго.

- Я не смогу, - просто ответила она, и я поднял взгляд, чтобы посмотреть в её лицо через зеркало. Но наши с ней взгляды встретились.

- А если я смогу найти вескую причину? – спросил я, пробираясь пальцами под её платье. Едва я коснулся её кожи на бедре, как она задрожала. – Видишь? Ты ведь сама хочешь этого.