Джорджетт Хейер - Дуэль

– Можете быть уверены, я не позволяю лорду Ротерфилду тронуть даже волосок на голове вашего бедного Чарли!

– И думаете, он послушает вас? – неуверенно поинтере­совалась сестра лорда Солтвуда. – Близкая подруга Августы, мисс Станстед, говорит, что Ротерфилд очень гордый и непри­ятный человек и ему наплевать на чужое мнение.

– Совершенно верно. Но я могу заставить его сделать то, что хочу. Можете довериться мне.

Доротея облегченно вздохнула, и на ее губах вновь заиграла очаровательная улыбка.

– О да, сэр! Я вам доверяю! Знаете, что самое странное? Должна признаться, я немного испугалась, когда вы отдернули штору. У вас был такой грозный взгляд! Но я сама во всем ви­новата, и я сразу поняла, что мне нечего бояться.

– Забудьте о моем грозном взгляде, и я буду считать себя удовлетворенным… А сейчас я отвезу вас домой. Кажется, вы сказали, будто никто не знает, что вы покинули дом. Вы суме­ете вернуться так, чтобы вас не видели слуги? – Доротея Солтвуд кивнула, и в ее больших глазах заплясали озорные огоньки. – Ужасная девушка, – весело произнес он. – Мне искренне жаль леди Солтвуд!

– Я знаю, что вела себя самым возмутительным обра­зом, – покорно согласилась Доротея. – Но что мне остается делать? И вы должны признать, что все закончилось как нель­зя лучше, сэр! Ведь я спасла Чарли, и убеждена, что вы никог­да никому не расскажете о моих ночных похождениях. Я наде­юсь… надеюсь, вы пошутили, когда назвали меня ужасной?

– Если бы я сказал вам, что на самом деле думаю о вас, то сам был бы ужасным человеком! Пойдемте! Я должен отвезти вас домой, моя малышка.

Никогда еще молодой джентльмен, собирающийся впервые в жизни драться на дуэли, не встречал меньше одобрения от своих секундантов, чем лорд Сотлвуд – от сэра Франсиса Апчерна и мистера Уэдуортса. Неразговорчивый сэр Франсис, правда, только покачал головой, но мистер Уэдуортс, который был всю жизнь знаком с дуэлянтом, без всякого промедления высказал Чарли все, что думал.

– Ты свалял большого дурака! – безжалостно заявил Бер­нард.

– Хуже! – покачал головой сэр Франсис, внося свой вклад в критику опрометчивого поступка лорда Солтвуда.

– Да, значительно хуже, – согласился мистер Уэдуортс. – Ужасные манеры, Чарли! Признайся, ты, конечно, был пьян в стельку!

– Ничего подобного… По крайней мере, не очень сильно.

– Пьян как сапожник! Я не хочу сказать, что по тебе это было видно, но пойти на такое в трезвом виде просто невоз­можно.

– Логично, – поддакнул сэр Франсис.

– Во-первых, ты не имел права приставать к Торриборну, чтобы он брал тебя в клуб «Любителей спорта». Ты еще не дорос до него, мой мальчик. Я тебе частенько так говорил, когда ты жаждал попасть в это заведение. Во-вторых, ты не имел права оставаться там после того, как Ротерфилд задал тебе взбучку.

Лорд Солтвуд заскрежетал зубами.

– Он не имел права отчитывать меня, как мальчишку!

– В этом, полагаю, ты прав. Конечно, у него отвратитель­ный язык, но это не имеет значения. Если уж на то пошло, ты не имел права обвинять его в использовании костей, налитых свинцом!

Сэр Франсис задрожал и на мгновение прикрыл глаза от до­сады.

– Ты должен был попросить у него прощения прямо в клу­бе, – неумолимо продолжал мистер Уэдуортс. – А ты вместо этого не нашел ничего лучше, как затеять ссору.

– Если бы он не велел официанту… представь себе, обыч­ному официанту!.. вывести меня вон!..

– Конечно, нужно было вызвать швейцара, – согласился сэр Франсис. Через минуту до него дошло, что эти мудрые сло­ва только подливают масла в огонь, и он попросил прощения у своего вспыльчивого молодого друга. В этот момент его осени­ла отличная мысль. Он посмотрел на беднягу Бернарда Уэдуортса и внезапно сказал: – Знаешь что, Берни? Ротерфилд не должен был принимать вызов Чарли. Неужели он не знал, что Чарли не провел в городе еще и шести месяцев?

– Все дело в том, что он его принял, – печально покачал головой мистер Уэдуортс. – Но еще не слишком поздно. Чар­ли, ты просто обязан извиниться.

– Не извинюсь! – напряженно возразил лорд Солтвуд.

– Ты был неправ, – настаивал мистер Уэдуортс.

– Знаю, поэтому я и намерен выстрелить в воздух. Это по­кажет, что я признал свою ошибку, но не побоялся стреляться с Ротерфилдом.

Это рыцарское заявление заставило сэра Франсиса от неожиданности уронить трость, янтарный набалдашник которой он так задумчиво поглаживал, и она с грохотом упала на пол, а мистер Уэдуортс уставился на своего дуэлянта с таким видом, как будто опасался за его рассудок.

– Выстрелить в воздух? – пробормотал он, открыв от изумления рот. – Против Ротерфилда? Чарли, сдается мне, ты точно спятил! Приятель, если ты не попросишь у него проще­ния, то должен, как только увидишь взмах платком, вскинуть пистолет и стрелять на поражение! Если ты намерен стрелять в воздух, то я умываю руки и не собираюсь участвовать в этом деле!

– А представляешь, что будет, если он убьет Ротерфилда? – возразил сэр Франсис. – Придется бежать из Англии!

– Не убьет! – уверенно бросил мистер Уэдуортс.

Бернард больше не произнес ни слова, но Чарли Солтвуду стало ясно, что секунданты считали его шансы попасть в про­тивника на расстоянии в двадцать пять ярдов мизерными. Он был неплохим стрелком, но справедливо считал, что легче по­пасть в крошечную мишень в тире Мантона, чем – в огромно­го человека на Паддингтон-Грин на таком расстоянии.

На следующее утро мистер Уэдуортс в тильбюри заехал за лордом Солтвудом очень рано. Но ему не пришлось бросать ка­мешки в окно его светлости, поскольку Чарли почти не спал ночью и был уже наготове.

Чарли потихоньку спустился вниз, вышел из дома через заднюю дверь и пожелал мистеру Уэдуортсу доброго утра с по­хвальным самообладанием.

Бернард кивнул и бросил на друга понимающий взгляд.

– Надеюсь, на тебе нет никаких ярких пуговиц? – осведо­мился он.

Этот предусмотрительный вопрос только усилил ощущение легкого подташнивания в животе Солтвуда. Не обращая вни­мания на состояние незадачливого дуэлянта, мистер Уэдуортс посоветовал поднять воротник и стать к противнику боком, чтобы тому было как можно труднее попасть в него. Лорд Со­лтвуд забрался в тильбюри и ответил с напускным весельем:

– Если легенды о меткости Ротерфилда правда, то все эти ухищрения ничего не дадут!

– Ну… Все равно нет смысла без надобности рисковать, – смущенно проговорил мистер Уэдуортс.

В дороге мистер Уэдуортс и лорд Солтвуд едва обменялись парой слов. На место дуэли прибыли первыми, но к ним скоро присоединились сэр Франсис и человек в пальто неопределен­ного цвета, который непрерывно болтал о погоде. Нетрудно было догадаться, что этот бесчувственный человек – доктор. Чарли Солтвуд заскрипел зубами от злости и выразил надеж­ду, что им не придется ждать Ротерфилда. Юноше казалось, что он спит и видит все это в кошмарном сне. Ему было холодно и стыдно, его мутило, однако тот факт, что у него даже не про­мелькнула мысль извиниться за свое недостойное поведение и тем самым избежать неминуемой гибели, говорил о том, что трусость не является одним из его многочисленных пороков.

Лорд Ротерфилд прибыл на место дуэли в тот самый момент, когда часы на церкви поблизости били нужный час. Он при­ехал с секундантом на своем спортивном парном экипаже, вто­рой секундант следовал за ним в фаэтоне с высокими козлами. Ротерфилд держался с полным равнодушием, и Чарли обратил внимание, что оделся он с присущей ему тщательностью. Кон­чики воротника накрахмаленной рубашки поднимались над замысловатым узлом галстука, темные волосы были прекрасно уложены и создавали впечатление нарочитой беспечности. На сверкающих черных гессенских сапогах не было ни единого пятнышка. Ротерфилд спрыгнул на землю, снял пальто и бро­сил в экипаж.

Секунданты отправились на совещание. Несколько минут спустя они развели дуэлянтов по местам и вложили им в руки длинноствольные дуэльные пистолеты, заряженные и со взве­денными курками.

Солтвуд смотрел на Ротерфилда через двадцать пять ярдов, которые казались ему огромным расстоянием. Ему представ­лялось, что холодное красивое лицо противника было высече­но из камня, и он увидел на нем безжалостное и слегка на­смешливое выражение.

Доктор отвернулся. Чарли Солтвуд глубоко вздохнул и крепко сжал пистолет. Один из секундантов Ротерфилда под­нял высоко над головой пистолет и взмахнул им. Когда рука с платком упала, раздались выстрелы.

Чарли был настолько уверен, что лорд Ротерфилд попадет в него, что ему показалось, будто он ранен. Ему вспомнились чьи-то слова, что при ранении тело немеет. Поэтому он инс­тинктивно оглядел себя. Крови нигде не было, он крепко стоял на ногах. Затем он услышал чьи-то взволнованные слова: «Гос­поди! Ротерфилд!..» и изумленно посмотрел на противника. Мистер Мейфилд склонился над Ротерфилдом, поддерживая его рукой. К ним спешил доктор. Затем мистер Уэдуортс за­брал у лорда Солтвуда пистолет и потрясение проговорил:

– Он промахнулся!

Молодой лорд Солтвуд понял, что поразил самого меткого стрелка в городе, а сам ухитрился остаться целым и невреди­мым. Ему стало не по себе, и на какое-то мгновение он даже ис­пугался, что упадет в обморок. Немного погодя Чарли оттолк­нул мистера Уэдуортса и стремительно двинулся к группе лю­дей, собравшихся вокруг Ротерфилда. Он подошел к ним и услышал, как его противник произнес своим неприятным го­лосом:

– Щенок стреляет лучше, чем я думал!.. О, иди ты к черту, Нед! Это всего лишь царапина!

– Милорд, – взволнованно произнес Чарли Солтвуд. – Я хочу принести вам свои извинения за…

– Не сейчас, не сейчас, – строго прервал его доктор. Кто-то отодвинул Чарли в сторону. Он попытался еще раз принести Ротерфилду свои извинения, после чего секунданты твердо отвели его в сторону.

– Такого мне еще не приходилось видеть, – сообщил мис­тер Уэдуортс Доротее Солтвуд, когда она затащила его в ма­ленький салон и приказала рассказать все вплоть до мельчай­ших подробностей. – Только ни слова Чарли!.. Ротерфилд промахнулся!

Глаза девушки изумленно расширились.

– Он выстрелил в воздух?

– Нет-нет! Разве можно было от него ожидать, что он вы­стрелит в воздух! Черт побери, Куколка, когда человек стреля­ет в воздух, он признает этим свою ошибку! Не стану скры­вать: у меня душа в пятки ушла! Ротерфилд казался ужасно мрачным… Какая-то странная улыбка на губах… Все это мне очень не понравилось. Готов поклясться, что он тщательно прицелился… и выстрелил примерно за секунду до Чарли! На­верное, пуля пролетела в каком-нибудь дюйме от твоего брат­ца!.. Чарли же попал ему в плечо, но по-моему, рана несерьез­ная… Не удивлюсь, если эта дуэль пойдет Чарли на пользу. Он попытался принести Ротерфилду извинения прямо на месте дуэли и после этого ездил на Маунт-стрит, но его не пустили. Дворецкий ответил, что его светлость не принимает посетите­лей. Этот ответ напугал Чарли. Сейчас он станет больше по­хож на приличного человека… Но не вздумай хотя бы словом намекнуть ему о том, что я тебе все рассказал, Куколка!

Доротея уверила Бернарда Уэдуортса, что ни слова не ска­жет брату. Попытка узнать, кто, кроме лорда Ротерфилда, еще живет на Маунт-стрит, ничего ей не дала. Мистер Уэдуортс пе­речислил несколько имен людей, живущих на этой улице, но когда девушка попросила его назвать имя джентльмена, напо­минающего скорее полубога, нежели обычного смертного, он немедленно ответил, что ни разу не встречал мужчины, кото­рый бы отвечал описанию мисс Сотлвуд. Затем Бернард запо­дозрил неладное, поэтому Доротее пришлось прекратить рас­спросы и задуматься над иными способами поисков неизвест­ного защитника своего брата. Ничего не дала и разведка на месте, которую она предприняла в сопровождении служанки. Доротея даже не смогла при свете дня узнать дом, в котором нашла убежище. Сначала она предполагала, что таинствен­ный джентльмен хотя бы напишет о том, что сдержал обеща­ние, но к концу недели и эта надежда исчезла. Теперь ей оста­лось только уповать на то, что когда-нибудь судьба еще раз сведет ее с ним и она сумеет поблагодарить за спасение Чарли.

А пока у Доротеи Солтвуд было плохое настроение, и она вела себя так вяло и прилично, что даже сестра Августа, часто мечтавшая о каком-нибудь потрясении, которое могло бы хоть как-то обуздать своеволие Доротеи, участливо поинтересовалась, уж не заболела ли она? Леди Солтвуд, не на шутку перепуганная, что Доротея чахнет, немедленно заболела сама.

Едва ее светлость хотя бы кратко рассмотрела вопрос при­менения сильнодействующих средств для излечения самой юной мисс Солтвуд, а именно, вывести ее в свет в этом же се­зоне, как сестра Августа категорически отказалась согласиться на это. Однако неожиданно здоровье Доротеи совершено по­правилось.

На восьмой день после дуэли Чарли Солтвуда с лордом Ротерфилдом дворецкий нашел Доротею после обеда в гостиной, где девушка читала вслух своей больной родительнице. Ему удалось выманить из комнаты юную хозяйку так, чтобы у мис­сис Солтвуд не возникли подозрения. Дворецкий доложил, что к Доротее приехала портниха. Но едва девушка закрыла за со­бой дверь гостиной, как Порлок вложил ей в руку запечатан­ное письмо, сообщив с заговорщическим видом, что джентль­мен ждет в Красном салоне.