Молли решительно начала перемешивать продукты. Задача показалась ей непростой. Она изо всех сил пыталась превратить непослушную массу в рыхлое тесто. Возле раковины стоял открытый мешочек с мукой, а на полу виднелись белые дорожки сахара. Передник Молли покрылся мукой, а руки и локти, пахнущие салом, стали сладкими от сахара. Даже ее рыжие волосы все оказались в муке. Увидев свое отражение в отполированной сковороде, Молли получила представление о том, как она будет выглядеть в старости. Она как раз раскатывала на посыпанном мукой столе тесто, которое так и норовило вновь свернуться в шар, когда в кухню через заднюю дверь ворвался Сэм.

Вскрикнув, Молли подпрыгнула от испуга. Она поскользнулась на кусочке сала, валявшемся на полу и, потеряв равновесие, упала. Падая, она попыталась ухватиться за что-нибудь, но лишь уронила мешок с мукой и тесто.

Сэм опустился на колени рядом с женой.

— С тобой все в порядке?

Молли, с ног до головы покрытая мукой, сидела на полу, отплевываясь от муки. Корж из теста развалился на кусочки, а ее спина ужасно болела от удара.

— Нет, не все в порядке. Что ты делаешь дома так рано? Я же хотела сделать тебе сюрприз! — Молли знала, что ее голос звучит осуждающе, но ничего не могла с собой поделать.

Сэм помог жене подняться с пола и начал вытирать от муки ее лицо кончиками пальцев. Молли отбросила его руку, но взяла протянутое полотенце. Сэм чувствовал себя ужасно виноватым. Он шпионил за ней целый день, все больше выходя из себя, уверенный, что она задумала что-то нехорошее. А Молли всего лишь вернулась домой пораньше, чтобы испечь для него пирог.

— Ну? — настойчиво повторила Молли.

— Что ну?

— Почему ты ворвался ко мне на кухню? И почему ты не на работе?

Молли не могла прийти в себя от разочарования. Ее глаза горели голубым огнем, и Сэм подумал, насколько желанной она ему стала. Наверное, он не скажет ей правду, иначе она разозлится. Но и лгать ей он тоже не хотел.

— Я следил за тобой, — просто ответил Сэм, словно сообщал нечто обыденное, свое повседневное занятие.

— Следил за мной? Но почему?

— Ты солгала мне сегодня утром, и я хотел выяснить почему.

— Но ведь ложь совсем безобидная, Сэм, — робко пробормотала Молли. — Я… я просто хотела удивить тебя. Я первый раз солгала тебе… кроме… кроме того другого раза.

Сэм вскинул голову.

— Что ты имеешь в виду?

Молли полностью очистила лицо от муки, но ее волосы и одежду по-прежнему покрывал белый слой, и она понимала, что выглядит устрашающе. Черт! Неужели у нее с Сэмом никогда не наладятся отношения?

— Ну, помнишь… когда я сказала… сказала… — Молли старалась не потерять самообладания, но проиграла, и яркая краска стыда залила ее щеки. — Когда я сказала, что имела других мужчин.

Сэм громко рассмеялся:

— Ах, вот о какой лжи ты говоришь. — Он хотел нахмуриться, но Молли видела играющую на его губах улыбку. — Ну, вот видишь, и теперь ложь принесла тебе неприятности.

Молли стряхнула с передника и подола остатки муки.

— Ну и как я могу иначе удивить тебя?

Сэм обнял жену.

— Ты удивишь меня, если пойдешь наверх и снимешь с себя перепачканную одежду.

— Посреди бела дня?

Сэм крепко поцеловал жену, а потом развернул ее и легонько хлопнул по ягодицам.

— Поднимайся наверх, а я скоро приду. Я предпочитаю получить на десерт тебя, а не яблочный пирог.

Улыбнувшись про себя, Молли сняла передник и повесила его на крючок рядом с дверью. Там наверху она будет чувствовать себя увереннее, чем на кухне. Когда дело касалось любви, Молли нисколько не сомневалась в своих способностях.


После ночи страстных занятий любовью супруги чувствовали себя удовлетворенными и даже немного пресыщенными, и Молли решила предпринять еще одну попытку порадовать Сэма. До его дня рождения оставалась всего неделя, но если она поспешит, то, возможно, ей удастся сшить для него рубашку. Уж шить-то она хоть и не очень хорошо, но умела. Молли решила шить рубашку в «Леди Джей», тогда ей точно удастся устроить Сэму сюрприз. Дело спорилось и уже подходило к концу, когда Молли порвала рукав рубашки о подлокотник кресла. Материала больше не осталось, поэтому возникла необходимость съездить в город.

Вернувшись в «Кедровый ручей» спустя час после заката, Молли обнаружила там нервно шагающего по комнате Сэма.

— Где ты пропадаешь, черт возьми? — набросился он на жену, едва только та переступила порог дома.

— Я ездила в город за… за кое-какими продуктами.

— Снова лжешь, Молли. Я слышу по твоему голосу. — Глаза мужа потемнели от еле сдерживаемого гнева.

— Почему ты так расстроен? Я ведь только слегка задержалась. Я не думала, что поездка займет столько времени.

Но Сэм, казалось, не слышал Молли. Он схватил ее за руку и притянул к себе.

— Я задал тебе вопрос: где ты была?

Молли почувствовала резь в глазах от навернувшихся слез.

— Ты делаешь мне больно, Сэм, — прошептала она.

Он все еще не отпускал ее.

— Скажи мне, черт возьми!

Молли отчаянно заморгала глазами.

— Черт бы тебя побрал, Сэм! Ты всегда все портишь! — Женщина выдернула руку. — Ты не мой тюремщик, и я не обязана отчитываться перед тобой за каждый свой поступок. Я не собираюсь тебе ничего рассказывать. Тебе просто придется поверить мне на слово. А теперь уйди с дороги и оставь меня!

Молли прошагала мимо мужа, сгорая от гнева, видя, что он явно не доверяет ей. Как они смогут строить свои отношения, если ни один из них не мог довериться другому? Гнев нарастал с каждой минутой, и, взбежав вверх по лестнице, Молли захлопнула за собой дверь спальни и заперла ее на засов. Вскоре послышались тяжелые шаги Сэма.

— Впусти меня, Молли, — потребовал он, колотя кулаком в дверь. — Я хочу знать точно, где ты провела сегодняшний день. Ни Хоакин, ни Джамбо не могли тебя найти. Никто не знает, где именно ты находилась. Зато я хочу знать, и немедленно! — Сэм вновь принялся колотить в дверь.

— Уходи и оставь меня. Я не обязана отчитываться перед тобой. Ты мой муж, а не хозяин!

Сэм навалился на дверь плечом. Три мощных удара, и засов отлетел.

— Никогда не закрывай от меня дверь, Молли, или, клянусь всеми святыми, я в следующий раз выбью ее!

Несмотря на гнев Сэма, отступать Молли не собиралась. Она не сделала ничего дурного, а он вел себя как сумасшедший только потому, что она поехала в Траки, никого не уведомив о поездке.

— Не твое дело, где я находилась. Уходи отсюда и оставь меня. — Молли стояла всего в нескольких дюймах от мужа. Его лицо сделалось багровым от гнева, грудь тяжело вздымалась, сильные ноги широко расставлены.

— Ты скажешь мне, иначе, клянусь Богом, я выбью из тебя правду!

Впервые Молли ощутила укол страха. Кулаки Сэма выглядели весьма увесисто, а весь его вид говорил, что он может потерять контроль над собой в любую минуту. Неужели он действительно побьет ее? Причинит вред ребенку? Ничто не стоило такого риска.

Молли судорожно сглотнула. А все из-за обычной поездки в город. Молли подняла глаза, стараясь оставаться сильной, но жгучие слезы заструились по ее щекам.

— Я ездила в Траки. Мистер Хиггинс ждал меня, и он может подтвердить, что я приезжала. — Горло Молли сдавило словно железным обручем, и она с трудом выдавливала из себя слова. — Я покупала ткань, чтобы закончить рубашку. Я шила ее к твоему дню рождения. Он ведь уже в воскресенье, помнишь?

Молли нужно немедленно уйти. Она не могла позволить Сэму увидеть, как его недоверие уничтожило теплившуюся в ее душе надежду. У них никогда не наладятся отношения. Сэм не доверял ей и, возможно, никогда не сможет доверять. Он пригрозил избить ее, хотя прекрасно знал, что она беременна. Сердце Молли пронзила такая боль, что ей показалось, будто она вот-вот умрет.

— Мне жаль, если я расстроила тебя, — почти шепотом произнесла она. — А теперь, если ты позволишь, я пойду на конюшню и проверю, как там Тру. — Распрямив плечи, Молли прошествовала мимо Сэма. На ее щеках блестели слезы. Сэм слышал, как она тихо спустилась по лестнице, а потом расплакалась, открывая тяжелую дверь.

Сэма захватила такая волна отчаяния, что он едва не задохнулся. Что он наделал? Он видел в глазах жены муку и крушение надежд. Она уже простила его один раз, вернулась домой, несмотря на то что он вышвырнул ее без всяких объяснений. Молли попыталась забыть о прошлых обидах и ужасной боли, которую он ей причинил. Но больше она не простит его. Теперь нет. Он не только не доверял ей, он ей угрожал. Угрожал их неродившемуся ребенку. Он вовсе не собирался ее бить, но ведь Молли приняла его слова на веру. Он использовал угрозу за неимением других аргументов. Господи, ну зачем он так сделал!

На лесопилке случился пожар. Серьезного вреда он не причинил — сгорело всего лишь несколько старых бревен. Но ведь пожар мог кто-то устроить. Молли исчезла, и Сэм не знал, где ее искать.

Его сердце сжалось от боли. Молли говорила правду, он уверен. Сэм узнал, что хотел, только цена оказалась слишком высокой. Он потерял Молли навсегда… если только он не попытается как-то исправить положение. Она вернулась в «Кедровый ручей», переступив через свою гордость. Пыталась сделать ему приятное. Она очень хотела сохранить брак, забросила все свои дела, чтобы только показать Сэму, как он важен для нее.

Сэм поспешил вниз и открыл дверь как раз в тот момент, когда Молли, оседлав Тру, галопом поскакала по дороге. Подбежав к конюшне, Сэм вскочил на Гила, не тратя время на то, чтобы накинуть на него седло. Ему потребовалось несколько минут, чтобы нагнать жену. Тру скакал так же быстро, как и Гил, и кроме того, Молли выехала раньше. Она уже миновала первый холм и теперь скакала по лугу. Заметив преследующего ее Сэма, Молли стегнула Тру, но Гил оказался сильнее, и теперь кони скакали рядом.

Схватив мерина Молли за поводья, Сэм вскоре остановил его. Затем обхватил жену за талию и пересадил ее на Гила впереди себя.

Молли отчаянно отбивалась. Рыдая, она царапала лицо Сэма, изо всех сил пытаясь освободиться. Схватив жену за запястья и крепко обнимая ее, он перекинул ногу через спину Гила и соскользнул на землю. Подойдя к сосне, Сэм уселся возле ее ствола, все еще не разжимая объятий.

— Ты не можешь просто оставить меня? — взмолилась Молли. Ее наполненные слезами глаза разрывали Сэму сердце.

— Нет.

— Ты только и делаешь, что причиняешь мне боль. Уходи и оставь меня одну. — Молли произносила слова обиды, в то время как руки ее все еще обвивали шею Сэма, а голова покоилась на его плече. Сэм чувствовал, как растрепавшиеся пряди ее волос щекочут ему щеку.

— Я не могу.

— Но почему? — прерывисто дыша, спросила Молли.

— Потому что я слишком сильно люблю тебя.

— Что?

— Я не могу тебя отпустить, потому что я слишком сильно люблю тебя.

— О Господи, Сэм. — Слезы полились из глаз Молли с новой силой.

Сэм закрыл глаза. Она так страдала и была такой маленькой, нежной и беззащитной. Он так сильно любил ее.

Молли всхлипнула и подняла глаза. Боль, сквозящая в ее взгляде, надрывала Сэму сердце.

— Если бы ты любил меня, то никогда не причинил бы мне боль.

— Но я не хотел. Иногда все так запутывается. Ведь любить кого-то кажется так легко. Но иногда очень непросто.

— Да, — согласилась Молли, — непросто.

Молли выпрямилась, но не отпускала шеи Сэма. Он произнес слова, которых она ждала так долго. Но действительно ли Сэм чувствовал то, что говорил? Или же он продолжал сомневаться в ней? Молли отчасти понимала его сомнения, потому что сама сомневалась в нем. Его поведение говорило о том, что она не может ему доверять.

— Ты действительно побил бы меня?

Сэм крепче прижал к себе жену, а потом поцеловал ее глаза, щеки, кончик носа.

— Я никогда не смогу причинить тебе боль, детка. Если я когда-нибудь снова начну тебе угрожать, можешь сама меня побить.

Молли про себя улыбнулась, веря мужу и чувствуя себя в безопасности в его объятиях. Впервые с момента ее возвращения в «Кедровый ручей» в душе ее воцарились спокойствие и легкая беззаботность.

— Но ты и раньше угрожал мне.

— Когда?

— Когда я разбила тарелки.

Наконец Сэм улыбнулся, и его улыбка напомнила блеск бриллианта в лунном свете. Где-то в отдалении завыл койот, и ветер с шелестом погнал сухие листья по голым камням.

— Тогда я действительно мог привести угрозу в исполнение. Твоя прелестная попка принадлежит мне. Я бы не нанес тебе сильного вреда, но иногда мужу следует показать, кто в доме хозяин.

Молли тихонько засмеялась и поудобнее устроилась на коленях Сэма.