Дормидонт несколько испугался: он сказал достаточно много, дабы у барина зародились определенные подозрения по поводу управляющего.

– Позови ко мне Варфоломея.

Дормидонт отложил бумаги.

– Как вам угодно, барин.

* * *

Варфоломей, облаченный в добротный темно-коричневый костюм, вошел в кабинет.

– Изволили вызывать, Станислав Александрович?

– Да, сударь. Я изучил дела и пришел к выводу, что вы, голубчик, – вор и мошенник. Вы явно обворовывали мою покойную тетушку, это видно из записей. – Станислав указал на амбарную книгу, в которой велись расходы и доходы имения за определенный период.

– Я готов все пояснить…

– Конечно. Вы это сделаете: дадите все разъяснения здешнему уряднику. Я официально обвиняю вас в воровстве! – вскипел Станислав Александрович. – Как вы могли обирать одинокую женщину?!

– Но позвольте!

– Не позволю!!! – Станислав ударил кулаком по столу и сам удивился этому. – Вы использовали доверие моей тети в своих целях. И вот пусть урядник разберется: в каких именно!

– Но, это навет прислуги! Мне всегда завидовали!

– Да что вы?! – Станислав встал из-за стола и подошел к управляющему. – Прислуга завидовала… Очень интересно… Чему именно?

– Валерия Николаевна, увы, не имела детей. И поэтому относилась ко мне, как к сыну… – пояснил управляющий.

Станислав внимательно посмотрел на Варфоломея: что-то в его чертах показалось ему знакомым…

– Где деньги, что тетя хранила в шкатулке? – Спросил он напрямик.

– У меня, в сейфе…

– А почему они там?

– Так, сумма какая! Почти пять тысяч наличными. Мало ли что случиться! Вы полгола вступали в права наследования, поэтому я их и убрал.

– Хорошо. Значит, деньги – в сейфе?

– Да. Я могу вам отдать их тотчас же…

* * *

К полудню Станислав почувствовал усталость, радовало только одно – пять тысяч рублей, полученные от управляющего Варфоломея. Матвеев, как человек миролюбивый и напрочь лишенный чувства мести решил, что управляющий искренне раскаялся в содеянном и потому вернул деньги… А может урядника испугался? Станислав не стал особо задумываться над этим: его вполне устроил теперешний ход событий.

– А что, Дормидонт! Не проехаться ли мне на лошади по окрестностям?! – воскликнул Станислав Александрович.

– Это можно… В конюшне три жеребца и одна кобылка молоденькая. Жеребцы отменные, уж хозяйка, упокой Господь ее душу, уважала сие животное. Прямо как к человеку относилась.

– Да, лошадь – божья тварь умная и полезная. – Согласился Станислав. – Так что, которого посоветуешь, Дормидонт?

– Э-э… – слуга задумался. – Идемте, барин, в конюшню, а там решим.

Конюшня была просторной и рачительно спланированной, лошади содержались отменно. Станислав с удовольствием вдохнул аромат сена, перемежавшийся с запахом лошадей…

– Вот, барин, этот черный жеребец – Вихрь. Умный невозможно, барыня его любила… Этот, что серый – Грей, названный так на аглицкий лад… А вот Сократ! Смотрите, каков стервец!

Дормидонт с удовольствием похлопал жеребца рукой по загривку. Тот же норовил чмокнуть слугу прямо в лицо.

– Ишь, баловник! – Посетовал Дормидонт. – Это бывший конюх приучил его целоваться!

– А почему бывший? – Поинтересовался Станислав.

– Помер… Напился зимой, упал в сугроб и замерз… Хороший был конюх, лошадей любил страсть! И они отвечали ему тем же…

Станислав посмотрел на Сократа: конь был что надо – рыжей масти, на лбу белая звездочка.

– А почему тетушка назвала его Сократом?

– Не знаю, барин. Говорила, что, мол, философ такой был, больно умный. Так вот и конь этот уж очень умен – потому и Сократ.

– Ладно, седлай Сократа. Полюбуюсь местными лесами. А что здесь за соседи? – поинтересовался Станислав.

– Да Забродины. Барин-то охотник выпить, покутить, на охоте пострелять, да, простите поволочиться за женским полом… и картежник заядлый. Супруга его, Антонина Петровна, женщина уж больно серьезная. Вот только…

– Чего уж договаривай!

– Детей ей бог не дал. Да и не пара они…

– Как ты умеешь про господ-то судить! А Дормидонт! Кто кому пара, а кто – нет! – Станислав рассмеялся.

– Так что ж, рядом живем-то. Прислуга общается, вот и приносит свежие сплетни.

– Так, стало быть, чета Забродиных знает о моем появлении?

– Наверняка, барин, знают. Этого у нас не утаишь.

* * *

Станислав пришпорил Сократа и вихрем пронесся по лесной дороге. После быстрой скачки от сердца немного отлегло. Варфоломей постоянно стоял перед глазами барина, причем так степенно, словно равный… Неожиданно Станислава осенила догадка: «А может он – побочный сын моего дядюшки? Нажил с горничной! Да сколько таких случаев!»

Станислав громко рассмеялся, в деревьях вспорхнула птица, испуганная шумом.

– Отлично! А, если он, действительно, сын моего дядюшки? И что это дает? Да, собственно, ничего. Единственное – зависть с его стороны. А это чувство весьма опасно…

Станислав снова хлестнул лошадь и помчался вперед. Перед всадником открылась развилка, он, не задумываясь, свернул направо – отчего и сам не знал, просто свернул и все.

Сократ несколько замедлил шаг, следуя вдоль небольшой рощицы. Всадник решил спешиться и пройтись немного пешком. Примерно через полчаса прогулки он услышал выстрелы. Любопытство взяло верх, Станислав прекрасно понимал, что вряд ли это могут быть разбойники, и направился на звук выстрелов.

Пройдя совсем немного, он увидел полянку, залитую еще теплым августовским солнцем. Посередине стояла дама, облаченная в дивную амазонку, и целилась из револьвера в импровизированную цель, поодаль – ее лошадь.

Станислав буквально оторопел от удивления: «Боже мой – Диана-охотница! А как прелестна!» Раздался выстрел – дама точно поразила цель… «Вот это – да! – подумал Станислав. – Такая запросто пристрелит!»

Не успел он об этом подумать, как Диана-охотница встрепенулась и нацелила оружие прямо в его сторону.

– Кто там? Выходите! Или я стреляю! Предупреждаю…

Дама не успела окончить фразу, как Станислав вышел из кустов.

– Право, не стоит! Я видел, как вы поражаете цель и просто уверен, что легко попадете мне в голову или сердце…

Внешний вид незнакомца несколько успокоил Диану-охотницу.

– А вы, наверное, наш сосед господин Матвеев? – высказала она предположение.

– Точно так, сударыня, – Станислав Александрович. – Позвольте узнать ваше имя, отчество.

– Антонина Петровна Забродина, здешняя помещица, жена Сергея Васильевича Забродина.

Станислав поклонился.

– Позвольте, поцеловать ручку.

Дама несколько удивилась, но протянула руку, предварительно сняв с неё перчатку.

– А вы отменно стреляете, Антонина Петровна, – заметил господин Матвеев.

– Вас это удивляет?

– Откровенно говоря: да! И очень.

– Почему, позвольте полюбопытствовать?

– Молодая, прелестная женщина упражняется в меткости стрельбы – согласитесь несколько не дамское занятие…

– Конечно. А дамское – вышивание, приготовление варенья, соленьев, игра на фортепиано…

– Возможно, – уклончиво ответил Станислав, понимая, что перед ним – особа весьма неординарная. – Что касается игры на фортепиано – мне это занятие по душе. А вам?

Антонина улыбнулась.

– Честно говоря, мне тоже. Я иногда люблю музицировать.

– Тогда позвольте пригласить вас в гости с вашим супругом. В гостиной моего дома стоит прекрасный немецкий инструмент. Покойный дядя выписал его аж из Берлина, дабы доставить удовольствие тетушке. Я бы с удовольствием послушал вашу игру…

– Благодарю за приглашение, сударь. Но мой супруг предпочитает игре на фортепиано охоту или карты, а лучше – выпивку в мужской компании. – Без обиняков призналась госпожа Забродина. Станислав несколько растерялся. – Вы удивлены моей прямолинейностью?

– Откровенно говоря: да, сударыня. Видите ли, я только недавно покинул столицу, а там не принято говорить то, что думаешь.

– Поэтому я никогда не рвалась в Петербург.

– Отчего же? Разве сельская жизнь не наскучила вам, такой красавице? – Как бы невзначай поинтересовался Станислав.

Он задел Антонину за живое. Она тотчас направилась к лошади.

– Если вас не затруднит: помогите мне сесть в седло.

– Вы уже покидаете меня? – Удивился Станислав. – Отчего же? Я был груб с вами? Простите меня! Умоляю вас!

Антонина рассмеялась.

– Вы, право, – дамский угодник. Наверняка столичные барышни от вас без ума.

– О! Вы несколько переоцениваете мою скромную популярность в столице, ведь я до сих пор не женат.

– Вероятно, вы не хотите связывать себя обязательствами и расставаться со свободой. – Предположила госпожа Забродина.

– В некоторой степени вы правы, – сказал Станислав, помогая даме забраться в седло. – Но думаю, что я просто не встретил ту, с которой хочу прожить остаток жизни…

– Вряд ли вы найдете ее в нашей глуши, сударь. Разве, что – во Пскове! Прощайте, до встречи!

* * *

Станислав посмотрел вслед Диане, скрывшейся за деревьями. Он вздохнул, сам того не понимая: отчего же ему стало так грустно? Может, эта дама задела его своей холодностью? – его, мужчину, от которого многие столичные барышни сходили с ума!

А она, эта провинциальная Диана-охотница, попросту его проигнорировала!

Станислав рассмеялся.

– Да, она скорее – мужененавистница! Такую женщину я еще не встречал! Непременно навещу ее супруга.

Станислав сел на лошадь и отправился обратно в имение.

* * *

Варфоломей видел, как молодой барин отправился на верховую прогулку. Он подозвал своего верного человека:

– Архип, возьми лошадь и проследи за барином. Места для него незнакомые, не ровен час, чего случится…

Архип многозначительно посмотрел на управляющего. Тот предвосхитил его мысли.

– Нет, нет… Последи за ним и только. Я должен сделать так, чтобы господин Матвеев, как можно скорее убрался обратно в столицу. Пусть себе там резвиться, а уж с имением я сам справлюсь.

– Кабы не вышло чего, сударь, – заметил Архип.

– Ты это про что?

– Да много барин спрашивает … и про вас тоже.

– И что он спрашивает?

– Кто мол, откуда вы… и все такое. Когда покойная барыня вас наняла в управляющие?

– А так это пустяки, не стоит беспокоиться, Архип. Никто ничего не знает, кроме тебя конечно. А ты ведь не скажешь?

– Да, что вы, сударь – могила! – Заверил Архип.

– Вот и славно, тогда отправляйся за барином.

Архип подождал, когда Станислав отъедет от имения, сел на лошадь и отправился за ним вслед.

Соглядай явился примерно через два часа и во всех подробностях доложил управляющему о встрече молодого барина и госпожи Забродиной.

– Этого еще не хватало! – возмутился управляющий, понимая, что женщина может спутать ему все карты.

* * *

Антонина, наконец, скинула узкую амазонку и с удовольствием облачилась в домашнее просторное платье.

– Что Сергей Васильевич? – поинтересовалась она у Лизаветы.

– Барин в порядке. Собирался вечером в гости к …

– Ну и хорошо, – перебила барыня. – Пусть отправляется.

Лизавета удивилась неожиданному равнодушию хозяйки, ведь она всегда интересовалась: куда отправляется ее супруг? А тут! Горничная подумала, что это очень странно… и не похоже на Антонину Петровну.

Антонина взяла в библиотеке наугад книгу и уединилась в своей комнате. Она пыталась читать, но тщетно. Образ молодого красавца Станислава так и стоял перед глазами. Женщина снова попыталась вчитаться…

– Да что же это такое?! – негодовала она. – Отчего я не могу сосредоточиться?! Она отбросила книгу и начала бесцельно прохаживаться по комнате. Ее одолевали тяжелые мысли: «Никакой жизни. Вот опять уехал… Куда? Зачем? Вернется опять поздно, навеселе… А годы мои идут, а детей все нет… А вот возьму и ….»

Антонина оцепенела от посетившей ее мысли. Она повернулась к небольшой иконе Божьей матери, висевшей в комнате в углу.

– Прости меня, за мысли мои грешные. Но… жить более так не могу. Мочи нет! – Антонина перекрестилась, села прямо на пол и разрыдалась. – Кабы дети были – утешение! А то и их нет… И откуда им взяться, коли… спим по разным комнатам.

Лизавета услышала плач.

– Неужто барыня?

Она робко постучала в дверь комнаты.

– Войди, Лизавета…

Горничная вошла и увидела заплаканную хозяйку.

– Барыня, господи! Что ж это такое-то? Отчего вы плачете-то?

– Ох, Лизавета. Да ты сама все знаешь… Чего говорить-то… – Призналась Антонина, утирая глаза платочком.

– Барыня, вы так и скажите мне, что накипело. Я все стерплю. Но что мне делать скажите: как барина от себя отвадить?

Антонина пристально посмотрела на горничную.

– Скажи мне честно: а Сергей Васильевич… Словом, он…