Джил Мансел - Думая о тебе

— Так найдите квартиру побольше.

— Ах, Джинни, простите. Я не хотел вешать это на вас. Но я привык жить один. Я люблю свою маленькую квартиру. И когда я познакомился с вами, то сразу подумал, какая вы необыкновенная. Такая открытая и искренняя, я понял — это будет хорошо для Лорел. Жить с вами в одном доме — это то, что ей нужно, чтобы привести себя в норму.

Джинни покачала головой. Она не предполагала, что так получится. Это было не то, чего хотела она. И она собиралась сказать ему это.

— Видите ли, я…

— Послушайте, вы поладите с Лорел. Вот увидите. — Перри заглянул ей в глаза. — Что касается меня, то я бы и сам не прочь переехать сюда, но это невозможно.

— Почему? — Джинни потерла виски, она действительно не понимала почему.

Прищурившись, он посмотрел на нее:

— Послушайте, вы сами должны догадаться. Вы такая красивая. Как бы я мог жить в этом доме, когда мне чертовски нравится хозяйка? Это было бы… Господи, это было бы невозможно.

Ах вот оно что! Джинни никак не ожидала такого. Как говорится, гром среди ясного неба. Так, значит, он находит ее слишком привлекательной?

— Извините, это немножко внезапно. — Перри беспокойно прикусил губу. — Я обидел вас своей откровенностью?

— Нет, нет…

— Я обычно более сдержан. Но вы спросили… Если честно, я сижу здесь и думаю, не согласитесь ли вы пойти со мной куда-нибудь пообедать на следующей неделе. Но кто знает, хватит ли у меня отваги пригласить вас? — Он покачал головой и добавил: — Это так сложно, знаете ли, быть мужчиной. Мы всегда рискуем, приглашая кого-то и не зная, каков будет ответ. Вы, женщины, не понимаете, до чего чувствительно наше эго.

Джинни не знала, что ответить. Пока она искала слова, они оба услышали шаги на лестнице. В следующий момент дверь отворилась и Лорел вошла на кухню.

— Я разложила вещи.

— Прекрасно. — Перри улыбнулся ей. — Ты быстро справилась, правда? Хорошая девочка.

О черт! Джинни выпила шампанского и обнаружила, что не в состоянии встретиться глазами с Лорел. Если она хочет отказать, то надо сделать это сейчас же. Но как сформулировать это? Как она объяснит Лорел, что не хочет, чтобы она жила в ее доме? Пусть отправляется наверх и собирает вещи?

— Что-то не так? — спросила Лорел.

Ее сердце пустилось в галоп, Джинни мысленно слышала, как говорит, что произошла ужасная ошибка, что она не может принять ее… потому что… так как…

— Перри, что случилось?

Перри взглянул на сестру и пожал плечами.

— Видите ли, — начала Джинни, — я не поняла, что это вам нужна комната. Произошло недоразумение. Я думала, что комнату ищет ваш брат.

Лорел нахмурилась:

— Нет, у него есть квартира.

— Ну да, теперь я знаю это. — Она с такой силой сжала кулаки, что костяшки пальцев побелели. — Но он ничего не сказал мне, когда приходил смотреть комнату…

Лорел в упор смотрела на нее.

— И что вы хотите сказать?

Господи, что она хочет сказать? Уже ничего не поправишь, Джинни почувствовала, как краснеет. Она англичанка, ради Бога. Не в ее характере обижать другого человека. Если она откажет Лорел, ей снова придется пройти все сначала — подавать заявление, показывать комнату… и кто может поручиться, что другая квартирантка будет лучше? И потом, Перри чуть-чуть увлекся ею, собирается пригласить на обед… Разве это не хорошая новость, и не лучше ли…

— Так вы не хотите, чтобы я жила здесь? — Слезы блеснули в глазах Лорел. — Мне уходить?

Но как она сможет сказать «да» и прогнать ее? Покачав головой, Джинни сказала:

— Нет, нет, конечно, вам не надо уходить.

Лорел заморгала, прогоняя слезы, и улыбнулась:

— Спасибо.

Перри тоже улыбнулся и вздохнул с облегчением.

И Джинни мгновенно почувствовала себя лучше и больше не дрожала от чувства вины. Ну вот, она сделала это. А впереди ее ждало свидание с Перри, так что все складывалось как нельзя лучше. Забыв, что он говорил ей раньше, она указала на бутылку шампанского, обращаясь к Лорел:

— Это надо отметить!

— Я не могу пить. Мне не разрешают. — Лорел покачала головой. — Из-за таблеток.

Таблетки. Все будет хорошо, напомнила себе Джинни. И, вложив в свои слова всю симпатию, на какую только была способна, громко спросила:

— Антибиотики?

Лорел заморгала.

— Антидепрессанты.

Джинни открыла рот, но промолчала.

— Пожалуй, мне пора вернуться в магазин. — Перри поднялся. — Оставлю вас, чтобы вы получше узнали друг друга.

— Я провожу вас, — торопливо проговорила Джинни и пошла за ним к входной двери.

— Она хорошая девочка. Вы не будете жалеть. — Перри понизил голос. — И знаете, я буду на связи. Если наберусь смелости пригласить вас поужинать, как вы думаете, вы согласитесь? — На этот раз его улыбка была игривой.

Джинни ответила не без кокетства:

— Может быть.

— Прекрасно. Я позвоню вам. Но только, ради меня, не говорите об этом Лорел.

— Почему? — Джинни непонимающе смотрела на него.

— Как бы это сказать… Ей так не везет с мужчинами, понимаете? Она сейчас подвергает сомнению любые отношения. Я рассказал ей, что вы разведены, и она загорелась идеей жить с кем-то, кто с ней в одной лодке. Если она узнает, что мы встречаемся, она может подумать, что она одна такая странная.

Джинни снова подумала, правильно ли она поступила, сдав комнату. Иногда по утрам все планы выворачиваются наизнанку. Что она позволила себе и для чего?

— Ш-ш-ш, прекратите беспокоиться. — Очевидно, он прочел ее мысли, а скорее панику в ее взгляде: «Господи, что же я наделала?» Перри поднес указательный палец к своим губам, потом улыбнулся и нежно прижал этот же палец к ее рту. — У нас будет много хорошего. Вы тот человек, который необходим Лорел. Если вы будете рядом, она сможет преодолеть депрессию.

Он провел пальцем по ее губам, и колени Джинни задрожали. Боже, если такое творится с ней сейчас, то что же будет, когда все станет реальностью? Это всего лишь замена поцелуя, она не могла дождаться настоящего.

В любом случае теперь ей и Лорел придется жить вместе, но разве она сама не переживала подобный период в свое время? Она уже не сомневалась, что со временем они придут к настоящей дружбе.

— Мне надо идти. — Перри бросил взгляд на часы.

Джинни открыла дверь.

— До свидания. — Ее губы все еще дрожали при мысли о поцелуе.

Все обязательно будет хорошо.

— Я думаю, Перри уже сыт по горло моими рассказами о Кевине, — безразличным тоном сообщила Лорел. — Мужчины не задумываются о таких вещах, правда? Особенно братья. Всякий раз, когда я упоминаю Кевина, он старается переменить тему. Но я должна говорить о Кевине, — продолжала она. — Это как наваждение. Я так сильно любила его, понимаете? Очень сильно! И я не могу так сразу вырвать его из моей жизни, потому что он все еще здесь. — Она прижала ладонь к груди. — Я думаю о нем постоянно. Как можно забыть того, кто разбил твое сердце на миллион кусочков?

— Да, — неуверенно произнесла Джинни. — Наверное…

— Хотя он давно забыл меня. — Лорел вытерла глаза настоящим носовым платком. Не бумажным. — Потому что я больше не значу для него ничего. Он переехал. Встретил другую и так любит ее, что предложил пожениться. Знаете, я привыкла ездить мимо его дома. Однажды вечером я увидела, как они целовались у входной двери. Это было так ужасно! Я думала, что умру. Прямо на месте. И знаете, у нее такие толстые лодыжки. Клянусь! Просто… круглые.

Джинни сделала все, чтобы изобразить сочувствие, но ужасное желание зевнуть распирало ее, угрожая свести на нет все ее усилия. Полтора часа она слушала историю о Кевине. Полтора часа длился этот полнометражный фильм. За это время она могла бы посмотреть «Анну Каренину» и была бы в меньшей депрессии.

— Кажется, я наскучила вам, — вздохнула Лорел.

— Нет-нет. — Джинни покачала головой. — И потом, нам жить вместе. Не лучше ли перейти на ты?

— Ну да, ну да, конечно… — кивнула Лорел и опять начала свою песню: — Я просто думала, что мы поженимся, у нас будут дети и мы будем счастливы до конца своих дней. Но он решил по-другому, и я осталась ни с чем. У него, наверное, будут дети с этой новой… Я не могу думать об этом. Почему жизнь бывает такой несправедливой?

— О, дорогая, это трудный вопрос. — И, понимая всю безнадежность своих уверений, Джинни добавила: — Я не знаю, но что, если вы… то есть ты… Что, если ты попытаешься… хммм… не думать о нем так много?

Лорел с жалостью взглянула на нее, словно она предлагала ей сделать что-то невероятное, например, преодолеть силу земного тяготения.

— Но я очень любила его. Он заменял мне весь мир. И он еще здесь, со мной.

О Господи!..

Несмотря на обещание держать связь, Перри не звонил. Джинни позарез нужно было поговорить с Карлой, которая пока еще ничего не сказала по поводу ее нового знакомства, но уже сомневалась, стоит ли доверять сладкоречивому брату Лорел. Карла не заставила себя ждать.

— Отлично. Я приглашаю тебя на ленч.

Джинни с удивлением взглянула на подругу:

— Когда?

— Сегодня. Сейчас. Пока ты не расхотела.

— Ты шутишь? — Глаза Джинни заблестели. — Конечно, я хочу.

— Уверена?

— Еще бы!

— Но может быть, — сказала Карла, пожимая плечами, — ты предпочитаешь остаться дома и поболтать со своей новой подругой Лорел? Что ж, не стесняйся, я тебя пойму.

— Не-ет!

— Я так и думала! — воскликнула Карла. — Покажите мне того, кто бы посмел отказаться от ленча со мной, предпочтя сидеть на кухне и говорить о Кевине, Кевине, Кевине…

— Я не посмела бы, — смеясь, взмолилась Джинни.

— Кевин, Кевин, Кевин… о-о-о-о… и затем снова еще чуть-чуть о Кевине.

— Прекрати и вези меня на ленч.

Карле нравилась ее работа, и, надо отдать ей должное, она отлично справлялась с ней. Когда потенциальные клиенты обращались в портсилверскую фирму, занимающуюся пластиковыми окнами, а также остеклением балконов, лоджий и изготовлением более сложных конструкций, таких как оранжереи и зимние сады, то они имели дело с Карлой. Она назначала встречу у них дома и применяла свой собственный метод убеждения. Она не давила на них, а просто говорила, что если они хотят получить, например, зимний сад, то ее компания — номер один на этом рынке. И им не надо больше ничего искать.

И почти в каждом случае Карла добивалась успеха. Она обладала обаянием, беспроигрышно действующим на клиентов, и красноречиво описывала им то чувство радости, которое непременно доставит залитая солнцем лоджия или застекленная терраса, которая, без сомнения, украсит их жизнь. Она объездила весь юго-запад, часто работала по вечерам и во время уикэндов, что давало ей возможность взять отгулы, если вдруг понадобится.

И сегодня Карла решила воспользоваться этим правом, намереваясь провести время с Джинни, так как понимала, что несколько последних месяцев были непростыми для ее подруги. И потом, она сама заслужила отдых. Карла подозревала, что столь бурное и внезапное увлечение ее подруги было вызвано тем, что Джинни давным-давно не встречала такого всеобъемлющего внимания со стороны привлекательного мужчины. Из того же, что Карла уяснила для себя, Перри Кеннеди просто играл с Джинни, а она готова была растаять от одного его присутствия. И Карла надеялась, что в ее силах сделать все, чтобы не допустить, чтобы кто-то посмел обидеть ее лучшую подругу.

Джинни была счастлива, что вырвалась из дома. Когда они садились в черный спортивный «гольф» Карлы, выглянуло солнце, и Джинни не испытывала вины из-за того, что оставляет Лорел убираться на кухне. Она не просила и не ждала этого, но Лорел вызвалась сама.

— Мне нравится заниматься уборкой, — печально пояснила она, — это дает мне ощущение собственной полезности. Когда я была с Кевином, каждый день мыла пол на кухне. — И добавила вдогонку Джинни: — Мне нравится жить здесь. Хорошо, что мы вместе, правда?

Джинни не знала, что ответить на это, она могла только заметить, что это так же замечательно, как иметь в квартирантках Сильвию Плат.

В любом случае три часа без Кевина. Может быть, это решение всех ее проблем? Джинни нужно просто каждый день уезжать на ленч.

Что ж, может быть, она так и сделает, только для этого остается выиграть в лотерее.

— Интересно, что он делает сейчас? — сказала Карла.

— Кто? — мгновенно подумав о Перри, спросила Джинни.

— Кевин.

— Не надо. Мы не должны смеяться над ней.

— Я не собираюсь смеяться, я просто думаю. Я бы хотела познакомиться с ним, — задумчиво проворковала Карла. — Затащить его в постель. Узнать, почему весь этот шум, посмотреть, стоит ли он того.