Эмилия Грин - Дурное поведение

– Это было так волнующе! Кругом народ, а мы уединились в маленьком темном помещении, забывая обо всем…

– Лёль, давай без подробностей! – взмолилась, мечтая закончить неприятный разговор.

– Да что с тобой?! Кому я еще расскажу про лучшую ночь в жизни?!

Задержав дыхание, я мысленно досчитала до пяти, после чего пробурчала в трубку:

– Ладно, прости. Ну, что там еще?

– Я нарушила свое главное правило – не заниматься сексом раньше третьего свидания! – пожаловалась Лёлька. Впрочем, уже через секунду подруга добавила: – Всё случилось утром в машине у меня во дворе! По сути, начало нового дня…

Я пробурчала нечто неразборчивое, поражаясь тому, насколько отвратительно всё это звучит. Сперва приватная кабинка клуба, потом обжимания в тачке. Братья действовали по одной отработанной схеме, даже не утруждаясь придумать что-то новое, а мы с высунутыми языками на всё это велись.

– Знаешь, Лёль, мне пора.

– Ох, Агнешка… Кстати, мы с Гвидоном опять встречаемся сегодня вечером… – мечтательно поведала собеседница.

– Оль, не позволяй ему делать это в машине, да и в клубе тоже не слишком романтично… Пусть хотя бы пригласит домой.

– Мы сами разберемся, мамочка! – она отключилась.

Я допила свежевыжатый морковный сок, поднялась и, упершись ладонями в массивные мраморные перила, посмотрела вниз. От того, что обнаружила под балконом, сердце заколотилось с сумасшедшей скоростью…

– Что за прикол?! – прошептала, глядя на морщинистое злобное лицо.

Ахнула, потому что на меня в упор смотрела Баба Яга. Её длинный нос, загнутый крючком, подрагивал. От обилия морщин и бородавок на лице по коже пошел мороз.

– Эй, Царев, ты думаешь это смешно?! Пси-и-х! Больной на всю голову! – заорала, выставляя средние пальцы вверх.

Фигура в кустах не двигалась, парализуя большими налитыми кровью глазами. Сердце колотилось, как сумасшедшее.

Ему меня не напугать!

Я вылетела с балкона, на ходу накидывая халат, а затем босиком понеслась за дверь. Преодолев два пролета ступенек, задыхаясь, выбежала во двор.

– Где ты, идиот?! Сними чертову маску! – носилась по аллее, пытаясь его отыскать.

Вряд ли хромой мог далеко убежать. Однако шутника и след простыл. Хотя я не могла ответить со стопроцентной уверенностью, мужскую или женскую фигуру видела в аллее. Сгорбленная старуха стояла в чем-то бесформенном.

– Агнешка?

Я быстро развернулась, услышав озабоченный голос за спиной. Мама прислонилась к беседке, встревоженно косясь на мои голые ноги.

– Ты… Ты тоже её видела?! – сбивчиво шевелила губами.

– Кого? – мама поморщилась.

– Бабу Ягу…

– Дочка, о чем ты говоришь?!

– Кто-то стоял в кустах в омерзительной маске… Я увидела с балкона!

– Агния, ты вчера целый час не отвечала на звонки! – мама вздохнула. – Ты попробовала что-то запрещенное? Какие-то препараты? Признайся, дочка. Обещаю, я не буду ругать.

Боже.

– Мам, разумеется, НЕТ! Я за весь вечер выпила один бокал шампанского…

И, кроме члена Руслана, больше не пробовала ничего запрещенного! – чуть не сорвалось с губ.

– Тогда о чем ты говоришь? Какая Баба Яга?

– Но я правда видела… Наверняка это кто-то из братьев…

– Агния, перестань во всех бедах обвинять парней! Руслан уехал рано утром на физиолечение, а Гвидона, Мишу и Льва водитель отвез на тренировку по плаванию. Кроме нас, в доме никого нет.

– Прости, что побеспокоила… – я отвернулась, направляясь к входу.

– Дорогая, постой, мне нужно с тобой поговорить.

– Говори!

– Давай позавтракаем на террасе? – она сдула рыжую прядь волос с лица, лукаво щурясь.

– Просто выпью чай, – я безэмоционально кивнула.

Домработница довольно быстро сервировала изящный столик на залитой солнцем террасе, и я, поджав ноги, уставилась на фарфоровый заварочник.

– Через несколько дней Ваня возвращается из командировки. Я обещала ему с тобой поговорить…

– Мам, я внимательно слушаю, – пробурчала, уверенная, что меня вряд ли что-то сможет удивить сильнее, чем человек в маске Бабы Яги.

– Агния, через несколько недель мы переезжаем жить в Лондон…

– Что-о? – её слова ударили, словно молния.

– …Твой отчим открывает новый филиал компании в Великобритании. Мы приняли решение какое-то время пожить там. Мальчики останутся в Москве, а ты поедешь с нами, – она мягко улыбнулась, пока я моргала.

– Но с завтрашнего дня начинается учеба в МГИМО! Я не могу все бросить! – подскочила, всплеснув руками.

– Дочка, не волнуйся, Ваня договорится, чтобы тебя перевели в Кембридж или Оксфорд. Поверь, это гораздо лучше, чем московский университет…

– Но вы даже не спросили моего мнения! А если я не хочу переезжать?!

– Агния, я прожила в два раза больше, чем ты. Дорогая, я знаю, как лучше…

– Извини, мам, мне нужно всё обдумать!

– Да что тут думать, дочка?! Раз тебя все равно ничего не держит в Москве…

– Знаешь, я так устала, что все кругом решают за меня! Счастливо… – развернулась, громко хлопнув дверью.

Неделю спустя

– Агния, ты повесишь расписание?

– Уже! – подмигнула секретарю деканата, указывая в сторону информационной доски.

– Вот это староста, я понимаю! – полная шатенка с добрым лицом выставила большой палец вверх.

Первая неделя в статусе студентки МГИМО принесла новые знакомства и пока только положительные эмоции. Ребята из группы с радостью поддержали мою кандидатуру на должность старосты, поэтому я взвалила на себя массу дополнительной работы.

С возвращением Ивана обстановка в доме стала менее напряженной. Краем уха я услышала, как Миша и Лев обсуждали какой-то долгий важный разговор с отцом, в результате которого мужчины помирились. Не знаю, означало ли это, что их вписали обратно в завещание, но в том, что лед тронулся, сомнений не осталось.

После той ночи Руслан избегал моего общения, да и я не горела желанием сталкиваться лицом к лицу со сводным братом. Хорошо, что хватило ума остановиться, пока не стало слишком поздно.

К сожалению, в отношениях с мамой до сих пор чувствовался холодок. Они могли хотя бы посоветоваться со мной перед таким важным шагом, как переезд в другую страну. Вообще вся эта история с Лондоном больше напоминала побег.

Не понимаю, чего они боялись?

Я остановилась на крыльце корпуса, накидывая на плечи джинсовку. Несмотря на довольно теплую погоду днем, к вечеру холодало. Сделав шаг, вынуждена была затормозить, потому что в сумочке завибрировал мобильный. Звонила Лёлька.

– Агния, можно с тобой встретиться?

– Конечно, предлагаю завтра пообедать после пар.

– Сейчас… Мне нужно увидеть тебя сейчас… Ты можешь приехать в кофейню «Сахарок»?

– Ну хорошо! Буду там минут через двадцать.

– Жду!

* * *

С каждым днем я все сильнее ценила опцию личного водителя, который беспрекословно исполнял мои прихоти.

– В кафе «Сахарок», так в кафе «Сахарок»! – хмыкнул Константин, забивая адрес в строку навигатора.

Не успела я просмотреть новые публикации в Инстаграм, как автомобиль затормозил на парковке рядом с заведением. Мы с Лёлькой класса с девятого облюбовали это место: могли часами пить безалкогольный глинтвейн, сплетничая обо всем на свете. Когда я приблизилась к любимому угловому столику, подруга уже ждала.

– Оль, привет! Что за спешка? – улыбнулась, вешая сумку на спинку стула.

Светловолосая красавица повернула голову. Я нахмурилась, обнаружив, что она в солнцезащитных очках.

– Хотела с тобой поговорить. Так паршиво на душе… – Оля сняла очки, лихорадочно моргая. Глядя в ее красные опухшие глаза, стало не по себе.

– Этот сукин сын тебя обидел? Что он натворил?! – Я сжала тонкое запястье подруги.

– Нет… Успокойся! – она горько рассмеялась, протягивая айфон. – Просто полюбуйся…

Я сфокусировала взгляд на обнимающейся парочке: роскошная кукла Барби сидела на коленях среднего из братьев Царевых, нежно перебирая его растрепанные волосы.

«С царевичем Гвидоном!» – гласила подпись под фото.

– Мы должна были встретиться вчера вечером, но он сказал, что будет помогать отцу, а спустя два часа я увидела у королевы Инстаграма Вики Малиновской это фото. Набрала Гвидону: он подтвердил, что проводит время в её компании.

– И что это значит? Вы расстались? – непонимающе покачала головой.

– Я задала Царёву тот же вопрос… – Лёлька нервно пригладила волосы. – А он ответил: «Мы и не встречались!» Вот так! – подруга громко шмыгнула носом, натягивая очки.

– Даже не знаю, что сказать…

– Ничего не говори. Знаешь, а ведь он правда мне очень понравился. Давно так не торкало… – Лёлька втянула воздух.

– Он придурок, и точно не стоит твоих слез…

– Я переживу этот удар судьбы, подружка. Сколько в моей жизни еще будет таких Гвидонов?! Только пока хочется отстрелить ему яйца…

* * *

Я вернулась домой поздно вечером. Мы с Олей еще долго болтали обо всем на свете, а потом слушали уличных музыкантом на Арбате. В комнатах братьев горел свет, и я решила спокойно выпить чай в кухне. Настроение было ниже плинтуса. До зубного скрежета хотелось поднять его сладким. Утянув плитку горького швейцарского шоколада, я услышала поблизости странный хруст. Обернувшись, столкнулась взглядом с двумя пронизывающими черными углями.

– Скучно лакомиться сладким в одиночестве… – раздался низкий трескучий голос у самого уха.

От неожиданности я выронила плитку на пол.

– Что тебе надо, Гвидон?!

Правильно говорят, только помяни черта… Средний брат елейно улыбнулся, оттесняя меня в угол.

– Я накаляю атмосферу. Б-у-у-у! – придурковато посмеиваясь, он впился в меня ледяным взглядом таких же, как у Руслана, блестящих черных глаз углей.

Эти братья обладали магнетическим притяжением. Пожалуй, Гвидон был самым привлекательным из четверки. Его дьявольская улыбка, высокие скулы, мягкие линии челюсти и полные губы сразу работали на поражение. Почему жизнь так несправедлива, и кому-то повезло родиться не только с золотой ложкой в заднице, но и отхватить себе внешность кинозвезды?!

Воспользовавшись моим замешательством, красавец прошептал:

– У тебя всё ещё есть шанс провести самую незабываемую ночь в жизни…

– Да пошел ты! – со всей силы треснула его в грудь.

В гробовой тишине, демонстративно не глядя в его сторону, я налила себе чаю. Только новоявленный родственник продолжал действовать на нервы: он уселся напротив, гипнотизируя откровенным взглядом.

– Начинай… – произнес мрачно.

– Что?

– Ну, говори, что я урод, мудак. Использовал твою подружку… – Гвидон налил себе воды, вытаскивая из кармана прозрачную банку с какими-то таблетками.

– Никто не заставлял её спать с тобой, – выдала равнодушно, подмечая на лице собеседника абсолютно новое выражение. – Только если ты не подмешивал ей расслабляющие наркотики, конечно, – добавила язвительно.

Несколько секунд мы пристально смотрели друг другу в глаза.

– Прости, – парень вздохнул. – Мне жаль, что мы с братьями хотели совершить такую низость. Это было жестоко даже для нас. – Я затаила дыхание, наблюдая за танцем чаинок в кружке. – И еще – ты не овца. Скорее, молодая неразумная волчица. Помнишь же, как цапнула меня за губу? Да и подруга твоя хорошая девчонка. Мы весело провели время.

Царев примирительно поднял руки над головой.

– Тогда почему ты ей изменил?

– Я никому не изменял, глупенькая. Для измены нужно встречаться, а мы с Олей просто проводили время, если ты понимаешь, о чем я. – Он засунул в рот белое колесо, запивая его водой.

– Что это?

– Совсем спать разучился. Жру снотворное горстями, – на ярких губах собеседника появилась болезненная улыбка. Между нами вновь установилась неловкая тишина. – Вы уже трахнулись? – Гвидон перегнулся через стол, лукаво заглядывая мне в глаза.

– В смысле?

– Рус тебя уже трахнул? – спросил, чеканя каждое слово.

– Нет! – выпалила ошеломленно.

– Но все к этому идет, – заключил без тени сомнения в голосе.

– С чего ты взял?

– Даже не отпирайся, по глазам вижу – этот сученыш тебе нравится. Ты явно уже поплыла, а это начало конца! – физиономию красавца украсила коварная ухмылка.

– Знаешь, мне пора. Завтра на учебу с утра…