- Только попробуй, - с угрозой в голосе выпалила Маринка, перехватив хитрый, насмешливый взгляд. Но было уже поздно. Увернуться успела, но не до конца. Снежок зацепил рукав пальто.

- Ах, так! Ладно!

- Нет! Не смей! Уволю! Останешься без работы! – после каждой фразы ему приходилось с хохотом уклоняться от очередного снежного сугроба, ибо эстетике снежных шариков в пылу битвы Марина значения не придавала и действовала по принципу «чем больше - тем лучше».

Они сбежали с моста, смеясь, и обстреливая друг друга. Уже на пальто у каждого было по несколько белых отметин. После его очередного удачного выстрела Мариша не удержалась на ногах и полетела в сугроб.

- Ты похожа на снеговика, - Аркадий с улыбкой протянул ей руку.

- А ты – на Деда Мороза! – рывок, и через секунду он уже лежал рядом.

- Ой, прости, - на мгновение Марина испугалась того, что наделала, но реакция мужчины была скорее насмешливо-ироничной.

- Какая злая девочка. Что за молодёжь пошла? Никакого уважения ни к статусу, ни к возрасту. Чего смотришь? Звезда упала, загадывай желание.

Они дружно поднялись, начали отряхиваться, и только теперь он обратил внимание на то, что обута Марина в тоненькие сапожки под замшу на высокой шпильке, обувь для сцены и чтобы перебежать из машины в клуб и обратно, и никак не подходит для прогулок по снегу, пусть даже при небольшом морозце.

- Ноги замёрзли? – его взгляд опять стал злым. - Ты чего молчала?! Не дай Бог завтра заболеешь, голос потеряешь - придушу! Давай бегом!

До дома оставалось квартала два, не больше, но ноги действительно были холодные. Словить такси в пять утра тоже было непросто. Он схватил её за руку и потащил через дорогу, нарушая все правила движения, прямо к огромному гипермаркету. В предпраздничные дни магазин работал круглосуточно, но в этот час народу было не много. Быстро сориентировавшись, они зашли в небольшое кафе, прошли к самому дальнему столику.

- Садись! Снимай сапоги!

Он опустился на корточки, и начал руками растирать ей ступни. Марине стало ужасно неловко.

- Аркадий, давай я сама.

- Сиди, - отрезал мужчина.

Он опять злился на неё. Ну что за бестолочь! Почему не сказала!? Он снова готов был сорваться и наорать, но тут его взгляд упал на разорванные колготки и распухшее колено, на котором уже отчётливо проступало тёмное пятно.

«Это что, я её так? Ну, да, у стойки в баре».

А она не видела его замешательства и начала оправдываться:

- Я действительно не чувствовала, что замёрзла. Там на мосту мне вообще всё равно было, а потом мы бежали, и ноги немного согрелись. Я не заболею, - она по-детски наивно и виновато посмотрела ему в глаза. – Ах, это? Да ерунда, пройдёт. Забыто.

И всё. И никаких женских уловок, вроде попыток пристыдить, наиграно надуть губы, покапризничать, выторговать что-то из этой ситуации для себя. Нет. Для неё всё было просто: простить – значит, ничего не вспоминать!

Ему вдруг стало стыдно перед этим ребёнком. Злость на себя он непозволительно сорвал на ней.

«А ведь она сейчас оказалась на голову тебя выше, Аркаша», - с укоризной самому себе подумал певец.

Через несколько минут ноги стали горячими. Пока Маринка обувалась, он сходил к барной стойке и вернулся с чашкой горячего чая, полной рюмкой коньяка и пачкой сигарет. Отлив часть спиртного в чашку, придвинул её Марине.

- Пей. Тебе нужно согреться.

Остальное содержимое рюмки выпил одним большим глотком, даже не поморщившись, и потянулся за сигаретами. Краем глаза заметил, что барменша, которая обслуживала его и пристально вглядывалась ему в лицо, достала из-под стойки мобильник и попыталась настроить фотоаппарат.

«Узнала, чёрт бы её побрал. Завтра опять в интернет выбросит».

- Брысь! - резко повернувшись, он пугнул девушку. Та от неожиданности уронила телефон и сосредоточенно стала протирать бокалы.

Марина прихлёбывала горячий чай и исподтишка, как будто в первый раз, рассматривала его и думала:

«Интересно, что так привлекает в нём?»

Может быть, это были глаза? Серые, слегка холодные, но с такой живой искрой в зрачках? Они могли быть разными: ироничными, смеющимися, злыми и жестокими, как сегодня в клубе, или тёплыми и спокойными, как сейчас. А может быть привлекали губы? Достаточно пухлые и чувственные. Хотя, пожалуй, всё лицо целиком: овальное, с мужественным подбородком. Нос, правда, слегка широковатый, но прямой. Открытый лоб с большими залысинами и очень короткой стрижкой.

«А ведь он почти седой», - вдруг удивилась Марина. Она, конечно, раньше видела всё это, но как-то не осознавала. - «Просто у него волосы светлые, и это не сразу заметно, только если приглядеться. Но это его абсолютно не портит. Скорее даже наоборот», - решила про себя девушка.

Сейчас, присмотревшись, она дала бы ему на вид лет сорок восемь. Пожалуй, из-за хорошей фигуры: не очень высокий, но широкоплечий, не зря ведь боксом занимался. Плотный, но ничего лишнего. Однако это, пожалуй, не главное. Было ещё что-то, что ускользало от её пристального внимания, но придавало ему особый мужской шарм.

Её размышления прервал голос Аркадия.

- Скоро Новый год. Ты хоть подарок сестре купила? – коньяк и сигарета сделали своё дело. Настроение Климова стало отличным.

У Марины округлились глаза, она пристыжено опустила взгляд и покачала головой:

- Неа.

- Тогда чего сидим? Вперёд.

Девушка радостно вскочила, и вдруг осеклась. Подняла удивлённо-виноватые глаза:

- Сумочка в машине осталась. Там деньги и карточка.

Аркадий усмехнулся, запустил руку во внутренний карман пальто и достал конверт – гонорар за сегодняшние выступления. Пачка купюр была внушительная. Не пересчитывая, переложил её в бумажник и подмигнул Марине.

- Нам хватит, пошли. Ты же сказала, что я Дед Мороз, значит с меня подарки.

Около часа они бродили по магазину. Уже были куплены подарки Лене, Олегу и детям Аркадия, когда они оказались в отделе цифровой техники.

- Сергею карта памяти нужна, и картридер новый, - она вопросительно подняла глаза. - Это для…

- Не грузи меня, - перебил он, - всё равно не пойму. Не разбираюсь я в этих новомодных прибамбасах. Бери. Тогда уж надо и Андрею с Семёнычем что-то.

- Андрею новую туалетную воду! – Чуть не вскричала Марина, вспомнив, как ей каждое утро хочется зажать себе нос от резкого запаха парфюма, когда она садится в машину за спиной водителя. Климов рассмеялся:

- Да я уже сам хотел ему сказать. Идёт. А Семёнычу – новый шарф, я на его старый уже лет пять смотреть не могу. О, ещё и сюда зайдём, - Аркадий толкнул дверь ювелирного павильончика. – Девочки, мы к вам. Покажите нам что-нибудь презентабельное, - он мило и сексуально улыбался, явно заигрывая с симпатичными продавщицами.

«Вот! Вот что его отличает – улыбка!» - подумала Маринка.

Улыбок у Климова действительно была масса, на все случаи жизни. От дежурной, с чуть растянутыми уголками губ и ничего не выражающим взглядом, для выслушивания комплиментов поклонников, до открытой, широкой, искренней, с задорным юным огоньком в глазах, как сегодня на мосту, когда они резались в снежки.

Пока Марина размышляла и рассматривала яркие витрины, в которых играли и переливались разноцветными бликами-звёздочками драгоценные камни и их оправы, Аркадий определился с подарком жене, попросив его красиво оформить, и подозвал Марину.

- Нравится? – на стеклянной поверхности прилавка лежал золотой браслетик, небольшие звенья в форме листиков которого украшали несколько нежно-розовых камешков. - Давай руку.

Марина уже привыкла выполнять распоряжения Климова, не задавая лишних вопросов. Его указания, даже если на первый взгляд казались странными, на самом деле всегда были очень логичными и продуманными, как потом выяснялось. Вот и сейчас она, молча, протянула руку:

«Наверно, хочет увидеть, как на руке смотрится, кому-то подарок сделать», - подумала она и покрутила рукой, чтобы металл и камешки поиграли в свете ламп так же, как те, в витринах:

- Он очень красивый.

- С Новым годом! Носи на здоровье.

- Это мне? – глаза Маринки округлились от удивления и рот приоткрылся. – Спасибо, конечно, но…

- Этикетку сними, а то так и пойдёшь, - его забавляло удивление девушки. Именно на такой эффект он рассчитывал, и теперь был вполне доволен собой.

Нагруженные пакетами, они подъехали к Марининому дому на такси. И если обычно под утро по тёмному подъезду её провожал Сергей, то сегодня это пришлось делать Аркадию. Он довёл её до самой двери и, пожелав спокойного утра вместо ночи, вручил ей пакеты и закрыл за ней дверь.

Запрыгнув в кровать, Марина долго не могла уснуть, мысленно перебирая все события сегодняшнего дня. Она снова переживала минуты радости, ужаса, необыкновенного волнения и возбуждения этой ночи. Она снова и снова заставляла свою память возвращать её на тот мост, в его сильные руки. Но в её воспоминаниях уже не осталось и следа от обиды, ненависти и злости. Только то ощущение полёта, головокружения, эйфории, чего-то такого, что пьянило, заставляло забывать обо всём на свете и делать шаг на встречу, не задумываясь, открываясь на распашку, доверяясь полностью, без остатка и без страха.

Её воспоминания и мечты внезапно прервала полоска света, которая пробилась из-под двери, разогнав сумрак комнаты. Проснулись Лена с Олегом и стали собираться на работу.

Как будто испугавшись, что они поймут её мысли, как-то смогут прочитать их даже через запертую дверь, Марина резко переключилась на другую тему. Она представила, как завтра будет вручать подарки мужчинам, и её вдруг осенило:

«А Аркадию?! У меня же нет подарка для Аркадия! Как же так? Он всем их сделал, а ему ничего? Господи, что же ему подарить? У него же всё есть, да и дешёвый подарок тут не подойдёт. И что делать?»

Марина накинула халат и, щурясь, вышла в коридор.

- Доброе утро.

Она увидела удивление в глазах сестры.

- Доброе. Ты чего встала?

- Помогите. Что можно подарить на Новый год мужчине лет пятидесяти. Только что-то хорошее, дорогое.

- Машину, - Ленка улыбнулась.

- Не смешно. Ты, как всегда, прикалываешься, - Маринка надула губы.

- Климову, что ли? – спросил Олег.

- Да. Он мне браслет подарил, вот, - она покрутила рукой.

- С чего бы это? - Лена с Олегом переглянулись.

– С Новым годом поздравил. Да он всем нам подарки вчера…, точнее, сегодня купил. Вот! – Марина рванула в комнату и вышла с пакетами. – Я сегодня всех поздравлять буду. А ему нет подарка. Как-то не красиво.

- Купи дорогую зажигалку, - подсказал Олег, закуривая в форточку. – Зажигалок никогда много не бывает: теряются, ломаются. – Он назвал несколько известных марок, и даже подсказал, где их можно приобрести.

- Ле-е-ен, одолжи до завтра, я сумочку в машине забыла.

- Обойдёшься. И вообще, что-то ты последнее время слишком часто своего Климова вспоминаешь: он такой, он разэтакий. Уж не влюбилась ли ты, сестричка? – Она ехидно хохотнула.

- Да ну тебя, - вспыхнула Марина. – Он действительно просто хороший, а ты сразу… невесть что. Не хочешь давать – так и скажи, нечего тут.. – она чуть не со слезами влетела в свою комнату.

Через пару минут в комнату постучали:

- Держи, - Олег протянул деньги. – И можешь не отдавать.

Когда вечером в машине Марина всех поздравила с наступающим и достала подарки – удивлению мужчин не было предела.

- Ясно, Дед Мороз – Аркадий, ему всё мой шарф не нравился. А Маришка значит Снегурочка, вручает презенты, – определил Семёныч, развернув свой подарок. Аркадий только улыбнулся и пожал плечами, типа «А я что? Я – ничего».

- Тебя тоже с Новым годом. - Девушка достала очередную коробку и протянула певцу. Теперь пришло время удивляться Аркадию:

- Меня? Когда успела?

- Да какая разница, - Маринка цвела. Ей удалось увидеть удивление и интерес в его глазах.

Он открыл коробку, достал зажигалку:

- Мне очень приятно, - с одной из своих обольстительных улыбок он поманил её пальцем, и когда она немного наклонилась вперёд, нагнулся, и коснулся губами её щеки. – Спасибо, - и сразу потянулся за сигаретами, совершенно не обратив внимания на то, как полыхнули щёки девушки, и каким рассеянным весь вечер оставался её взгляд.


Глава 15

Аркадий крутился на кухне, пытаясь стащить из-под руки жены, строгающей новомодный салат, чего-нибудь вкусненького.

- Аркаша, ну прекрати, не хватай. Потерпи, скоро сядем. Проведём старый год - нормально поешь, - она, смеясь, пыталась шлёпнуть по непослушной руке мужа, то и дело появляющейся из-за её спины и стягивающей с тарелки очередной кусочек.

- Не хочешь кормить – тогда пошли. – Одна рука Климова скользнула по её бедру и задрала халатик, а другая уверенно начала ласкать грудь, стараясь пробраться под бюстгальтер. Его возбуждала беззащитность жены, занятой поварской работой.