— Да… я всё сделаю. Иди к ребятам.

— Вот и умница.

Алина уже ничего не соображала, мысли путались. Она знала одно: Артёму нужна её поддержка, а не слёзы и сопли. Стараясь не смотреть на залитую кровью лестничную клетку, девушка медленно отвернулась к окну и проводила тоскливым взглядом удалявшиеся машины скорой помощи.

Хоть бы с Валерой и Лёшкой всё обошлось…


***

Происходящее казалось кошмаром, который никак не кончался. После приезда полиции всё было как в тумане. Путаясь и всхлипывая, Аля отвечала на какие-то вопросы. Зачем-то у всех сотрудников брали отпечатки пальцев, каждого фотографировали. У охранников, кажется, даже взяли образцы крови…

Теперь же, после допроса, девушка неподвижно сидела за столом в пустом кабинете, тупо глядя в одну точку. Эхо выстрелов до сих пор стояло в ушах, казалось, закрой она глаза, и всё начнётся сначала: вновь завоет сирена, раздастся стрельба сначала на первом этаже, потом на лестнице, Морозов выдвинет ультиматум бандитам и скомандует «к бою!» Они с Егоровым первыми бросятся на защиту офиса, за ними Белецкий и остальные охранники, послышатся автоматные очереди, звон разбитых стёкол и стоны раненого Лёшки…

Алина дотронулась кончиками пальцев до лепестков хризантем, подаренных Морозовым. Такие же упругие и нежные на ощупь, как и его губы. Почему гибнут такие парни? Самые красивые, сильные, весёлые… Господи, о чём это она? Ребята ведь живы!

Судорожно перекрестившись, Воронцова откинулась в кресле. А ведь этот день обещал быть таким хорошим…

И вдруг словно пуля прошила Алин мозг — она вспомнила ночной кошмар, от которого в ужасе проснулась сегодня утром. Господи, да это же его продолжение! Проклятый вещий сон, или сон в руку, как там говорят… Воронцова отнюдь не считала себя суеверной, но как объяснить то, что вот уже второй раз в жизни ей снится этот зловещий сон! Первый был накануне смерти отца. Тогда ей тоже привиделась погоня, и в конце кто-то будто вонзил ей нож в спину…

Что это, совпадение? Скорее, предупреждение… Аля знала только одно: произошедшее навсегда разделило их жизнь на до нападения и после.

Когда в кабинет вошёл Белецкий с телефоном в руке, Воронцова встрепенулась и подняла голову.

— Я отпустил сотрудников, — мужчина устало опустился в кресло, — жду новостей из больницы — обещали перезвонить.

Аля тяжело сглотнула.

— Куда отвезли раненых?

— В Военно-Медицинскую академию, — его лицо выражало тревогу и озабоченность. — Они сказали, что кто-то из ребят умер от потери крови, не довезли до больницы…

Девушка в отчаянии заломила руки, в голове будто застучали молоточки. Слова Белецкого падали, как тяжёлые камни на крышку гроба.

— …одного из наших убили прямо у нас на глазах, — мужчина обхватил голову руками.

«Господи, только бы не Валера… Только не Егоров…» — молило сердце Али. Схватившись за виски, она раскачивалась из стороны в сторону.

Несколько минут царило гробовое молчание, которое прервал телефонный звонок.

Белецкий встрепенулся и включил громкую связь:

— Артём Николаевич, — раздался бесстрастный мужской голос из трубки. — У нас для вас две новости. Одна очень плохая, другая получше.

— Давайте сначала очень плохую.

Алино сердце ухнуло куда-то вниз, она вся сжалась, приготовившись к самому худшему.

— Алексей Егоров умер в машине скорой помощи от потери крови.

Воронцова вскрикнула и закрыла лицо руками.

— Вторая новость о Морозове, — продолжал говоривший. — Пуля застряла в позвоночнике. Его прооперировали. Состояние стабильно тяжёлое. Он уже переведён из операционной в реанимацию. Ни о каких посещениях в ближайшее время не может быть и речи…

Когда Белецкий повесил трубку, Аля залилась слезами. Не стесняясь босса, она долго рыдала взахлёб у него на груди, пока не почувствовала себя без сил. Артём даже не пытался её успокоить, видимо, понимая, что это бесполезно. Наконец, он поцеловал Алину в лоб и, поднявшись, принялся мерить шагами комнату.

— Господи, Артём, у Лёшки же остался сын! — вспомнив слова Егорова, девушка подняла голову.

Мужчина стоял напротив неё бледный как смерть и буравил тяжёлым взглядом стену.

— Следователь сообщит родственникам, не волнуйся. Почему он мне ничего не сказал, сукин сын?.. — сжав кулаки, Белецкий вышел из кабинета.

До Али так и не дошло, о чём он говорил. Она вообще ничего не понимала, кроме одного: погиб человек, один из лучших охранников фирмы, Алексей Егоров. Девушка о нём почти ничего не знала… Отец пятилетнего малыша, рыжеволосый, добродушный, светлый человек.

Воронцова долго не могла успокоиться, пока Артём не схватил её в охапку и не затащил в ванную, насильно умыв холодной водой. Только это и помогло на какое-то время прийти в себя. Когда, отдышавшись, девушка, наконец, подняла голову и посмотрела на Белецкого, он сказал:

— Поехали, я отвезу тебя домой. Сам останусь ночевать здесь. Завтра рано утром вылетаю в Москву, чтобы лично проследить за доставкой груза.

Аля промокнула глаза полотенцем и покачала головой:

— Я не хочу оставлять тебя одного. Можно мне тоже полететь?

Хмурое лицо мужчины на секунду разгладилось, промелькнуло подобие улыбки:

— Даже не думай, не женское это дело! И геройствовать не нужно. Здесь и так тяжело. — На мгновение он замолчал, глядя на сиротливо обвисшую отдернутую кем-то да так и забытую занавеску. — Смертью пахнет, — добавил он шепотом.

Алина сделала шаг вперёд и прижалась к его плечу.

— Поэтому я и не хочу оставлять тебя одного.

— Ладно. Поедем ко мне, — тяжело выдохнул он, — но завтра рано утром я улечу в Москву один.

Глава 18

Артём лежал на кровати, прижимая к себе только что уснувшую Алину. Пришлось заставить её выпить коньяка, чтобы девушка смогла забыть кошмар минувших часов и лечь спать. Впервые за долгое время ему захотелось напиться вдрызг, но было нельзя.

Чувствуя приятное тепло девушки, её размеренное дыхание, Белецкий несколько раз то проваливался в дремоту, то выныривал из неё: сказывалось напряжение прошедших часов. Он уже сомневался в том, что сможет нормально уснуть. Мысли продолжали кружиться в безумном хороводе. Завтра — в Москву, послезавтра — похороны Егорова… Ещё неизвестно, что будет с Морозовым. Пуля застряла в позвоночнике. Удалось ли её вытащить? Может, нужна повторная операция… Артём ждал звонка Алика, который обещал держать его в курсе и сообщать о других оставшихся в больнице ребятах. Тяжёлый вздох вырвался из груди. Какого хрена Морозов не рассказал ему о банде? О том, что готовится нападение? Сам, видимо, точно и не знал, но это не оправдывало действий партнёра. Агент под прикрытием, видите ли, он! Конспирация, мать её! Сделал из его фирмы ширму, маскировку… А риск-то какой! А если бы погибли девчонки, Алина?! Вот урод! Он ещё ответит за все! Ещё не знает, на что способен сержант Белецкий! Он из него всю душу вытрясет за такие дела!

В углу мерно тикали часы, показывая два часа ночи. Неожиданно жутко захотелось закурить — аж челюсти свело от напряжения. Но усилием воли Артём подавил это желание. Алина засопела и прижалась к нему ещё теснее. Мысли тотчас вернулись к ней. Как же не хотелось оставлять девушку одну… Если бы только он мог увести её далеко-далеко на какой-нибудь тропический остров, уложить на белоснежный песок и самозабвенно целовать…

Белецкий по-прежнему не мог подобрать определения тому непонятному светлому чувству, которое испытывал к этой девочке.

«А она совсем не простая оказалась, сильная, — неожиданно подумалось ему. Сегодня прошла с ним, можно сказать, боевое крещение и не дрогнула! Боевая подруга… — Вот тебе и Золушка…»

Золушка что-то пробормотала во сне — кажется, его имя — и уткнулась носом в плечо. Сердце Артёма затопила волна нежности.

«Поэтому я и не хочу оставлять тебя одного…»

Разделить с ним горе… С этой мыслью Белецкий неожиданно погрузился в сон.


***


Проснулся от щекотавшего ноздри запаха свежесваренного кофе. Потянувшись, мужчина поднял голову и увидел бледное осунувшееся лицо Алины. Она расставляла на столике тарелки, на которых лежали аппетитные гренки.

— Я не буду завтракать, — пробормотал Белецкий и, хрустнув позвонками, потянулся, — нет аппетита.

— А я не отпущу тебя голодным.

Он тяжело вздохнул и сел на кровати. А Золушка-то с характером!

— Лучше пообещай мне кое-что.

Девушка заметно напряглась и закусила губу.

— Что?

— Не ездить сегодня на работу.

Она выдохнула с облегчением и села рядом с ним на кровать.

— Хорошо, — прикрыв ладошкой рот, зевнула, — тогда я ещё немного посплю, а потом поеду к Лане.

А вот этого Белецкому хотелось меньше всего. Нечего ей встречаться с этой вертихвосткой… Сдвинув брови, он продолжил:

— Нет уж, голубушка, есть дела поважнее. Кто хотел навести порядок в однушке и подготовиться к приезду мамы? Собирайся, завезу тебя по дороге в офис!

И неожиданно для себя решил, что обязательно должен вернуться в Питер сегодня же вечером…

— Давай поешь, — Алина подвинула к нему тарелку с гренками.

Но приступить к трапезе не дал звонок с незнакомого номера. Нахмурившись, Белецкий включил запись разговора — так, на всякий случай.

— Привет, Артём, — раздался смутно знакомый мужской голос.

— Кто это?

Говоривший помолчал и кашлянул.

— Брат, — наконец, выдал он. В голосе послышалась укоризна: — Похоже, ты меня даже не узнал.

Белецкий взглянул на Алину, которая с волнением вглядывалась в его лицо, и буркнул в трубку:

— Да узнал-узнал… Слушаю.

— В новостях сказали, на твою фирму совершено нападение. Мы с отцом волновались, ты не отвечал на звонки…

— Со мной всё в порядке, — холодно проговорил Белецкий, — не могу сейчас говорить. Срочно улетаю в Москву. Привет отцу. — И, не дослушав, отключил связь.

Только этого ему не хватало… Навязчивого внимания родни. Артём подцепил вилкой кусок омлета и направил его в рот. Вкус еды не чувствовался, да и есть расхотелось окончательно. Отодвинув тарелку, мужчина вытер губы салфеткой.

— Кто это был? — Алина продолжала вопросительно смотреть на него. — Расскажешь?

Он хмуро взглянул на неё, раздумывая, стоит ли…

— Родственнички объявились.

— Почему-то мне кажется, ты этому совсем не рад.

— Да лучше бы и не звонили, мы уже десять лет не общаемся, — раздражённо буркнул Белецкий.

Во взгляде девушки промелькнуло удивление.

— Почему?

Белецкий провёл рукой по волосам и уставился на портрет красивой молодой женщины, висевший на противоположной стене. Сколько лет прошло с тех пор, как он плакал на её могиле?


ПРОДОЛЖЕНИЕ


— После смерти матери отец через полгода женился на её подруге, а я не смог этого принять и ушёл из дома. С тех пор ни разу не разговаривали, — Артём повернулся и посмотрел на Алину, — брат со всем согласился, а я… до сих пор не могу.

— Десять лет? — её глаза от удивления стали ещё больше, хотя, казалось, куда уж. Девушка покачала головой. — Это же единственные твои близкие люди! Отец ведь, наверное, в возрасте уже, а если с ним что-то случится, ты же себе не простишь! — Белецкий тяжело выдохнул и направился к двери. Он не был готов обсуждать это здесь и сейчас. — Тебе надо помириться с ними… — полетело в спину, — тем более брат первым позвонил. Они помнят о тебе и волнуются!..

Волнуются, как же… Десять лет не волновались, а тут обеспокоились…

— Собирайся, Алина. Времени в обрез! — произнёс Артём повелительным тоном, не оборачиваясь.

***

Квартира для сотрудников фирмы показалась девушке захламленной. Она окинула взглядом выцветшие стены, облезлый ковёр и потрескавшийся потолок. Не жилище, а какой-то заброшенный склад. При дальнейшем осмотре обнаружилась куча ненужных старых вещей, а сломанные стулья и разбитое зеркало завершали картину. Алина решила, что нужно посоветоваться с Артёмом насчёт косметического ремонта, а пока только вытереть пыль, вымыть пол и вынести мусор.

В ванной обнаружились моющие средства, оранжевое ведро, какие-то тряпки и швабра. Но едва Воронцова приступила к работе, как раздался звонок. Выхватив телефон из кармана, она нажала на вызов:

— Аль, вы что, сговорились? — в голосе Ланы слышалось раздражение. — Чего не отвечаешь-то? Ни ты, ни Валера. Я вчера обзвонилась!

Видимо, она пропустила новости… Впрочем, неудивительно, подруга никогда их не слушала. Перестрелки, катаклизмы, катастрофы — всё это проходило мимо её ушей.

— Прости, — Воронцова тяжело сглотнула, — я совсем забыла тебя набрать…