Елена Митягина - Два цвета реальности

© Елена Митягина, 2015

© Екатерина Бирюкова, дизайн обложки, 2015

© Александр Хохлов, фотографии, 2015

Фейс-арт Валерия Куцан

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Выходить замуж в восемнадцать лет – все равно, что сбегать с крутой вечеринки в девять вечера. Лишь сейчас я смогла убедиться в том, что в этом высказывании, принадлежащем перу неизвестного автора, действительно есть смысл. В руках я держала документ о разводе, который только что получила в загсе. Я почувствовала, как по щеке скатилась слеза и упала на бумагу, которая свидетельствовала о моей вновь обретенной свободе. При виде того, как мокрое пятно растекается по листку, мне стало жалко себя.

– Многие через это проходят, мы справимся, – сказал мой теперь уже бывший муж. Я попыталась изобразить понимающую улыбку и кивнула. – Хочешь, пойдем где-нибудь посидим, выпьем кофе или чего покрепче?

– Предлагаешь отметить это событие? – съязвила я.

– Нет, просто не хочется так расставаться.

– Ты меня еще увидишь, я приеду за своими вещами, – ответила я.

Леша улыбнулся, подошел поближе и взял меня за плечи.

– Прости, – сказал он, заглянув мне в глаза. – Я и правда не думал, что все так получится.

– Не стоит, – сказала я. – Все шло к этому уже давно, мы оба виноваты в том, что случилось.

Я высвободилась из его объятий, он поцеловал меня в щеку, и мы разошлись. Не думала, что после пяти лет брака я буду стоять на холодном осеннем ветру возле Дома бракосочетания, где мы радостно отвечали «Да!» на вопрос сотрудницы загса о готовности вступить в семейную жизнь, и плакать. На нашей свадьбе нам было так весело, что мы практически напились, а потом, когда до кондиции дошли и все наши гости, мы наблюдали за ними, и тайком давали каждому из них смешные прозвища.

Первые пару лет все шло прекрасно, мы были счастливыми и влюбленными, нам хотелось быть друг с другом каждую свободную минуту. Мы делали друг другу приятные сюрпризы, вместе ездили отдыхать, регулярно встречались с друзьями, придумывали себе всевозможные занятия, в которые уходили с головой. Внутри нас сидел постоянно подзаряжаемый любовью и страстью аккумулятор, а когда он внезапно сел, мы просто не нашли подходящую розетку, чтобы его подзарядить. А, может, просто не захотели.

Из милой влюбленной пары мы превратились в скучных супругов, которые просто вели совместный быт, избегали друг друга и постепенно понимали, что в их жизни чего-то не хватает. Внезапно что-то сломалось. Нам не хватало прежней страсти, сумасшествия и того огня, который горел когда-то в наших глазах, когда мы смотрели друг на друга и не могли оторваться. Мы вновь и вновь обманывали себя, думая, что черные полосы вскоре сменятся белыми, и мир опять заиграет яркими красками. В результате наша жизнь из зебры с ее светлыми полосами взлетов и темными полосами падений превратилась в серую лошадь, которая хромала на поворотах и ленилась идти в гору.

И вот, в один совершенно не прекрасный день мы приняли решение о том, что нам нужно разойтись. Вообще-то первым эту идею подал Леша. Однажды вечером он усадил меня на диван и с тяжелым взглядом, в котором, однако, я не заметила ни намека на раскаяние, сообщил, что изменил с другой. Тот разговор до сих пор стоит перед моими глазами. Однако его слова не вызвали во мне той реакции, которая обычно бывает у нормальных людей после подобных заявлений. Почему-то после его слов я почувствовала странное облегчение. Я была в замешательстве и не понимала, как на это реагировать. Но я совсем не злилась.

– Это произошло случайно, на мальчишнике у Дениса, – сказал он. – Ты, наверное, не хочешь знать подробностей, но я должен сказать, что мне очень жаль. В последнее время со мной что-то происходит, и я не могу понять что. Возможно, это кризис среднего возраста.

Мой рот исказила кривая усмешка.

– Плохая отговорка, – сказал я. – До среднего возраста тебе как до Луны. Звучит не правдоподобно.

Он тяжело вздохнул, разводя руками.

– Знаешь, мне почему-то все равно, – продолжила я.

От неожиданности Леша вскочил с дивана и вопросительно на меня уставился.

– Как все равно? – изумленно повторил он мои слова. – Тебе муж изменил, а ты улыбаешься и заявляешь, что не против этого?

– Почему же? Против, конечно. Но, видимо, тебе это было нужно, и это уже случилось. Я даже постараюсь тебя понять. И может быть простить.

Во взгляде Леши промелькнула искорка разочарования. Вероятно, не такой реакции от меня он ожидал. Но бить посуду, выкидывать из окон его одежду, проклиная последними словами так, чтобы слышали соседи, было не в моем стиле.

– Мы больше не зажигаем друг друга, мы больше не любим друг друга, – начал он ходить по комнате из стороны в сторону, размахивая руками и пытаясь проанализировать наши отношения.

Его слова о нашей якобы взаимной нелюбви меня задели.

– Сейчас мне впервые больно от того, что я была права, – борясь с дрожью в голосе, сказала я. – Я чувствовала, что рано или поздно это произойдет, но не думала, что это будет именно так. Кажется, мы просто исчерпали свой лимит.

Дальше я сделала то, чего от меня он точно не ожидал. Я подошла к нему и обняла. Его руки опустились мне на плечи, щекой он прижался к моим волосам.

– В одном ты не прав, – ответила я, пытаясь выглядеть как можно более спокойной, понимая, что в последний раз наслаждаюсь его объятиями. – Я люблю тебя, иначе и быть не может. Ты – большая часть моей жизни и моих воспоминаний. Так бывает, мы не первые, кто со временем перестали понимать друг друга. Я не обижаюсь и прощаю тебя.

Я глубоко вздохнула, с опозданием осознавая всю трагичность момента. И произнесла последнее, на что хватило сил.

– Просто теперь ты для меня – прошлое.

Он начал, а я закончила, отрезала последнюю соединяющую нас ниточку. После моих слов стало как-то очень тихо. Эта немая сцена разрыва была поистине необычной. Наверное, в тот момент мы оба поняли, что все окончательно и бесповоротно, потому что Леша крепко прижал меня к груди и поцеловал в макушку.

– Прости, я не хотел, чтобы все закончилось, сказал он. Я надеялся… – он замолчал и опустил глаза в пол.

– Я знаю. Можешь больше ничего не говорить.

Я вышла из квартиры и закрыла дверь на ключ. Затем, по привычке, спустилась вниз по лестнице, проигнорировав лифт, и пошла туда, куда понесли меня ноги. Я чувствовала легкую грусть и одновременно спокойствие. Такое ощущение, что мы расстались давно, и сейчас наша последняя встреча – только далекое туманное воспоминание.

Конечно, я тоже виновата в том, что произошло. В свои двадцать три года, когда многие начинают задумываться о семье, я слишком дорожила своей свободой и внутренней независимостью. Я боялась представить, что буду оторвана от привычного мира и стану кем-то другим, кем я на самом деле не являюсь. Мой переходный возраст затянулся, и в свои двадцать три я по-прежнему оставалась бунтующим подростком, который постоянно пытался идти против правил.

В день, когда мы получили свидетельство о разводе, мне предстояло решить сразу несколько важных проблем. Во-первых, теперь я оказалась фактически бездомной, и мне негде было жить. Квартира, в которой мы жили с Лешей, принадлежала ему, и мне пришлось съехать. Возвращаться к родителям не хотелось. За время семейной жизни я привыкла к самостоятельности и к тому, что сама себе была хозяйкой, а в отчем доме – другие правила. Во-вторых, мне нужно было чем-то занять себя, уйти с головой во что-то такое, что могло бы отвлечь меня от грустных мыслей. Хоть я и убеждала себя в том, что побег от отношений, не приносящих счастье, только к лучшему, все же такая серьезная перемена в жизни не могла быть стопроцентно положительной.

К счастью, проблема с жильем разрешилась довольно быстро. Моя лучшая подруга Марина несколько недель назад поселилась в небольшом частном доме своих родителей в пригороде. Ее мама и папа переехали к своему сыну – Марининому брату – куда-то в Испанию, поближе к солнцу и морю. А поскольку моя подруга была девушкой свободной и не обремененной отношениями, она сразу же пригласила меня переехать к ней. Вариант был более чем подходящий. Жить за городом мне хотелось всегда. Есть в этих маленьких домиках что-то милое и романтичное, кроме того, это практически исключает вероятность встречи с моим бывшим мужем, ведь в нашем небольшом городке все улицы, кафе и прочие заведения нами уже давно были изучены. Видеться с Лешей мне больше не хотелось, и я надеялась забыть его как можно скорее.

Дом родителей Марины был маленьким, но очень уютным. Когда они уехали, то забрали с собой практически все вещи, поэтому дом казался почти пустым. На первом этаже располагалась гостиная-студия, которая одновременно была и кухней. В центре комнаты стоял диван, журнальный столик и старый торшер. Но особенно подруга гордилась камином. Кухню и жилую часть разделял массивный деревянный островок – рабочая поверхность с ящиками для хранения, используемая обычно в качестве обеденного стола. Еще в доме были две спальни, они располагались на втором этаже. Набор мебели там был также минимальный: в каждой из комнат была кровать, тумбочка и платяной шкаф. Марина была рада тому, что теперь сама сможет создавать интерьер своей мечты, как она это называла.

– Я планирую покрасить свою комнату в фиолетовый цвет, в гостиной ничего менять не буду, разве что со временем куплю новый диван. А ты можешь делать в своей спальне все, что тебе заблагорассудится, – сказала она мне, как только я ступила на порог. – Платить за коммуналку будем поровну, ты не возражаешь?

– Конечно, – ответила я.

– Электричество у нас бесплатное, – гордо заявила Марина. – Мамин знакомый электрик подключил нас к соседней школе, и они уже несколько лет ни о чем не догадываются. Поэтому расходы значительно сокращаются. Убираться мы с тобой тоже будем по очереди. В общем-то, это все.

Судя по ее словам, жить в этом доме вдвоем нам будет не только весело, но еще и недорого. Что ж, сейчас для меня это было весомым аргументом, ведь раньше большую часть наших семейных расходов брал на себя муж, и мне не особо приходилось беспокоиться из-за финансовых вопросов. В больнице, где я проходила интернатуру, платили довольно скромно, и теперь после развода я должна была обрести финансовую независимость. С помощью подруги и ее экономного жилища мне представлялось это вполне посильным.

– Когда планируешь съездить за своими вещами? – спросила Марина, после того, как провела экскурсию по моему новому дому. – Предлагаю сразу же устроить холостяцкую вечеринку. Надо же как то отметить это событие.

Я благодарно улыбнулась подруге, мысленно отвергнув ее предложение.

– Я не в настроении для подобных развлечений, – устало ответила я. – Все, что я сейчас хочу – это хорошенько выспаться. Я уже договорилась со своим заведующим, он даст мне больничный на неделю, как раз за это время я надеюсь полностью к тебе перебраться. Завтра поеду за своими вещами на бывшую квартиру, а сегодня хочу просто отдохнуть.

– Я с тобой не согласна, – оборвала меня Марина. – Почему начало супружеской жизни отмечают с размахом и в белом платье, а начало новой свободной жизни – слезами. Я же знаю, что сейчас ты запрешься наверху и будешь пускать слюни в подушку. Прости, что так грубо, но я не позволю тебе страдать, по крайне мере, пока я с тобой.

За что я любила Марину, так это за ее неисчерпаемую энергию и жизнелюбие. Она была светлым лучиком в моей жизни, который всегда пробивался сквозь тучи в те моменты, когда они особенно сгущались над моей головой.

– Оксан, сегодня мы с тобой идем в «Буфет» и точка. Я дам тебе свое новое черное платье – цвет, думаю, для случая подходящий, к тому же Коко Шанель одобрила бы, – улыбнулась Марина. – Завтра заберешь вещи и можешь грустить в свое удовольствие, хотя я надеюсь, что тебе будет плохо из-за похмелья, а не из-за своего прошлого.

– Ты меня просто убиваешь, – улыбнулась я. – Я полагаю, что других вариантов у меня нет?

– Ты все верно понимаешь, друг мой. Все, что тебе может понадобиться на сегодняшний вечер – у меня есть: косметика, туфли, одежда, духи. Теперь ты живешь со мной, а я больше не дам тебя никому в обиду. Сегодня обязательно устроим домашнюю фотосессию, поэтому беги скорее в душ, и будем собираться.

Маринка воинственным взглядом указала мне на дверь ванной, после чего вприпрыжку подбежала к музыкальному центру и включила музыку на полную громкость.

– Это еще один плюс жизни в частном доме – можно слушать любимые песни как хочешь, когда хочешь, и сколько хочешь, – почти кричала она.

Улыбнувшись и в очередной раз удивившись нескончаемой энергии подруги, я направилась в ванную, чтобы смыть с себя всю дневную усталость, и подготовиться к вечернему променаду. Марина никогда не любила моего теперь уже бывшего мужа. Первое время я на нее за это злилась, но потом поняла, что ее нелюбовь к нему никак не изменить, и просто смирилась. Она, конечно, стала меньше его ругать при мне, но саркастические комментарии по поводу его внешности периодически все же отпускала. Леша любил носить обтягивающие джинсы и майки, а в последние месяцы отрастил длинную челку, которую по-модному зачесывал наверх. Он напоминал мне современных рок-музыкантов, стиль которых копировал. А у Марины его образ ассоциировался непременно с представителями нетрадиционной сексуальной ориентации. И нередко он удостаивался соответствующих прозвищ.