Николас Спаркс - Дважды два

Лиз рассмеялась.

– Как бы там ни было, я рада за тебя, Расс. В последнее время тебе, по-моему, заметно полегчало.

– Да, – к своему удивлению, согласился я. – Так и есть.

Я попросил Вивиан перезвонить мне после разговора с Лондон по видеосвязи, чтобы обсудить предстоящий день рождения нашей дочери. Она перезвонила, но ее тон был заметно холоднее, чем в предыдущие выходные.

– Я уже все организовала, – объявила она. – Взяла в прокате замок-батут, чтобы поставить за домом, договорилась с банкетной службой и заказала торт с Барби. И разослала приглашения по электронной почте.

– Ну… что ж… – Ее холодность застала меня врасплох. – А когда начинаем праздновать?

– В два.

И все. По-моему, она нарочно старалась поставить меня в неловкое положение.

– Ладно, – медленно произнес я. – Ты, наверное, уже отправила приглашения моим родителям, Мардж и Лиз, но я на всякий случай поговорю с ними. – Она по-прежнему молчала, и я продолжил: – Ты опять займешь комнату для гостей, да?

– Да, Расс. Я останусь в комнате для гостей. Об этом мы уже говорили.

– Просто хотел убедиться, – успел сказать я, прежде чем она оборвала разговор.

Я испустил протяжный вздох. Несмотря на недавнее перемирие, ситуация опять стала непредсказуемой.

В детстве я очень любил грозы.

Мардж считала, что я сдвинулся на них, а сам я с приближением грозы ощущал нарастающее предвкушение – вроде отцовского перед чемпионатом по бейсболу. Я требовал, чтобы в доме погасили свет и придвинули кресла ближе к панорамному окну в гостиной. Иногда я даже забрасывал пакет попкорна в микроволновку, и тогда мы вместе с Мардж смотрели «шоу» под его хруст.

Мы сидели в темноте, прильнув к окнам, а тем временем молнии рассекали небо надвое или вспыхивали среди туч, как проблесковые маячки. Во время самых сильных гроз молнии ударяли так близко, что мы ощущали статическое электричество, и я замечал, как вцепляется Мардж в подлокотник своего кресла. При этом мы не забывали посчитать, сколько секунд длится перерыв между вспышкой молнии и раскатом грома, и следили за приближением эпицентра грозы.

На Юге грозы обычно бывают недолгими. Как правило, они продолжаются минут тридцать-сорок. Когда последний раскат грома затихал вдали, мы нехотя вставали, включали свет и возвращались к прерванным делам.

А вот ураганы – другое дело. Неизменно предусмотрительный отец всегда заколачивал перед ними панорамное окно, поэтому полюбоваться зрелищем нам не удавалось. Но меня неудержимо влекли убийственный ветер, ливень и в особенности – приближение «глаза бури», момента, когда ураган вдруг ослабевает и порой можно даже увидеть над головой голубое небо. Но это затишье оказывается кратким – стихия впереди, зачастую именно она чревата самыми страшными разрушениями.

Интересно, какое сравнение больше подходит моей жизни? Или, вернее, моей жизни в тот страшный год? Что она напоминала – яростные грозы, быстро сменяющие одна другую? Или единственный свирепый ураган, глаз которого усыпил мою бдительность, убедил, что я останусь цел и невредим, хотя худшее мне еще только предстояло?

Не знаю.

В одном я всецело убежден: сколько бы еще я ни прожил, я не хочу, чтобы этот ужасный год повторился.

Праздником в честь дня своего рождения Лондон осталась очень довольна. Замок-батут имел огромный успех, Лондон захлопала в ладоши от восторга при виде торта, увлеченно играла с друзьями, особенно с Бодхи. Эмили, привезя его к нам, сразу же уехала, объяснив, что у нее назначена встреча с хозяином галереи – надо утрясти детали перед выставкой. Родители одного из детей пообещали подвезти Бодхи до дома. Эмили извинилась, снова сославшись на дела, но мне показалось, что мы оба просто стараемся избежать неловкости в присутствии Вивиан.

Утром того же дня, пока Вивиан отвозила Лондон на занятия – она опять приехала из Атланты на внедорожнике, – я съездил в зоомагазин, а потом установил в комнате Лондон аквариум. Я выбрал несколько ярких рыбок, а к стеклу прикрепил подарочный бант. Дождавшись, когда Вивиан и Лондон вернутся из студии, я попросил дочь зажмуриться, привел ее в комнату, а потом разрешил открыть глаза. Лондон взвизгнула и бросилась к аквариуму со всех ног.

– Можно покормить их?

– Конечно, – кивнул я. – Они уже проголодались. Давай-ка я покажу тебе, сколько им нужно корма, хорошо?

Я насыпал немного корма в крышку от пластиковой банки и отдал Лондон. Она бросила его в аквариум и словно загипнотизированная смотрела, как рыбки подплывают к поверхности и жадно хватают крошки. Оглянувшись, я увидел Вивиан, скрестившую руки на груди и плотно сжавшую губы.

Но на празднике Вивиан мило улыбалась гостям, в том числе мне и всем моим родным. Маму она попросила помочь, когда разрезала торт, а после того, как Лондон открыла очередную коробку и обнаружила в ней целый ворох аксессуаров для Барби от Мардж и Лиз, Вивиан подсказала дочери, что нужно поблагодарить и обнять их.

Наклонившись ко мне, Мардж еле слышно прошептала:

– Она ведет себя так, будто между вами все по-прежнему.

Это замечание заставило меня занервничать еще сильнее, чем недавняя холодность Вивиан.

После праздника Вивиан повезла Лондон в торговый центр: приближался Хэллоуин, и она взялась помочь Лондон выбрать костюм. Тем временем я навел порядок в доме, собрал бумажные тарелки и стаканчики в мусорные мешки, остатки еды убрал в холодильник. Покончив с этим, я решил, что чем меньше моего присутствия в доме сейчас, тем лучше, и уехал в офис.

Я работал весь вечер, главным образом над презентациями для юридических компаний, которые обратились ко мне. Приближалось время укладывать Лондон спать, и я отправил Вивиан сообщение, спрашивая, в какое время мне приехать и почитать дочери. И немного погодя получил резкий ответ, что Лондон уже спит.

В тот вечер я засиделся в офисе допоздна, но в воскресенье рано утром поднялся на пробежку. Готовя завтрак и кофе, я слышал, как Вивиан ходит по комнате для гостей. Я нарочно медлил, думая, что она, может быть, спустится поговорить о том, как прошел день рождения, но она так и не появилась.

Я снова отправился в офис, заканчивать презентации – все они были похожи одна на другую. Перемирие между мной и Вивиан кончилось, это было ясно, но причины его завершения остались мне неизвестны. Может, она ревнует потому, что Лондон понравился аквариум, который я выбрал сам, не спросив ее совета? Впрочем, вспомнил я, Вивиан холодна со мной уже почти неделю.

Сразу после приезда в офис я написал ей, чтобы узнать, в какое время она собирается уезжать. Она не отвечала до пяти, а потом сообщила, что выезжает через полчаса. В итоге мне пришлось сломя голову нестись домой, чтобы успеть.

Когда я прибыл домой, Лондон бросилась ко мне и запрыгнула на руки.

– А я рыбок покормила, папа! Они так хотели есть! И показала их Мистеру и Миссис Крапинке. Подержала их рядом с аквариумом.

– А имена рыбкам ты уже придумала?

Она кивнула.

– Они все такие красивые, значит, имена должны быть такие же. Идем, я тебе покажу.

Она потащила меня по лестнице в свою комнату, подвела к аквариуму и стала называть имена, указывая на рыбок: Золушка, Жасмин, Ариэль, Белль, Мулан и Дори – «потому что они похожи».

Вивиан уже ждала внизу у двери. Обняв и поцеловав Лондон на прощание, бросила мне небрежное «пока», не встречаясь со мной взглядом, и вышла за дверь.

Надо было просто отпустить ее. Но я, помедлив секунду, вышел следом за ней. К тому времени она уже открывала дверь внедорожника.

– Вивиан, подожди!

Она обернулась и дождалась, когда я подойду.

– Все в порядке?

– В полном, Расс, – ответила она тоном, который противоречил словам.

– Ты, кажется, недовольна.

– Ты еще спрашиваешь? – Вивиан сорвала темные очки. – Разумеется, я недовольна! И страшно разочарована.

– Но почему? Что я сделал?

– Ты действительно хочешь поговорить об этом прямо сейчас?

– Просто хочу понять, что происходит…

Она закрыла глаза, словно собираясь с духом, а когда снова открыла, в них пылала ярость.

– Зачем ты таскаешь Лондон на свидания со своей подружкой?

Ее вопрос оказался для меня настолько неожиданным, что я не сразу сообразил, о ком речь.

– Ты про Эмили?

– А про кого же еще?

– Она мне не подружка, – запинаясь, объяснил я. – Лондон дружит с Бодхи.

– И поэтому вы вдвоем возили их в зоопарк? И в океанариум? Как на двойном свидании? – выпалила она. – А ты представляешь себе, как теперь себя чувствует Лондон? Зачем ты сбиваешь ее с толку?

– Я вовсе не пытался сбить ее с толку…

– Знаешь, что Лондон сделала вчера, когда мы приехали в художественную студию? Подбежала к Эмили и обняла ее. У всех на глазах!

– Лондон всех обнимает…

– Она обняла ее! – выпалила Вивиан. У нее раскраснелись щеки. – А я-то думала, ты умнее! Думала, ты не такой! Разве я настаивала, чтобы Лондон встречалась со мной и Уолтером? Я вообще не говорила Лондон про Уолтера. Она о нем даже не знает! А тем более о том, что мы разводимся!

– Вивиан…

– Нет! – яростно прервала она. – Не хочу слышать твои бредовые оправдания, почему вы болтаетесь по всему городу, будто вы теперь семья! Недолго же ты ждал!

– Мы с Эмили просто друзья, – возразил я.

– Ты что, серьезно? И ты думаешь, я поверю, что ты встречаешься с Эмили только потому, что Лондон дружит с Бодхи? – язвительно поинтересовалась она. – Ладно, тогда скажи: а с родителями других друзей Лондон ты тоже встречаешься?

– Нет, но…

– И не думаешь о ней? Не звонишь ей? Не обращаешься к ней за поддержкой?

Ответить «нет» я не мог, выражение лица выдало меня.

– Я делаю все, что в моих силах, чтобы оградить Лондон, – продолжала она. – А ты… Ты, похоже, вообще не думаешь, что будет лучше для нее. Тебе нет дела до того, что она думает и чувствует. Ты заботишься только о себе и своих желаниях – как обычно! Ты ничуть не изменился, Расс!

С этими словами Вивиан села в машину, хлопнув дверью. Задним ходом выехав на улицу, она укатила, а я остался стоять на прежнем месте.

В ту ночь я не мог уснуть.

Неужели Вивиан права? И я думал только о себе? Я вновь вспомнил все встречи с Эмили. Заново прожил дни до поездки в зоопарк и океанариум. И задался вопросом: будь у Лондон другой лучший друг, стал бы я ходить с его родителями по зоопаркам?

Я знал ответ и снова задумался: как часто я вру самому себе?

Последствия гнева Вивиан я ощутил на себе несколько дней спустя, сидя в офисе Тальери. Он позвонил мне и попросил приехать, чтобы сообщить, как идут переговоры по разводу.

– Мне наконец удалось обстоятельно поговорить по телефону с адвокатом Вивиан, – начал он, – и пройтись по предложенному соглашению о претензиях пункт за пунктом. – Он вздохнул. – Не знаю, что произошло между вами и Вивиан, но я ожидал взаимных уступок и компромиссов – это нормально. Чего я никак не мог предвидеть, так это того, что она ужесточит свои требования.

– Она хочет больше?

– Вот-вот.

– Чего именно?

– Всего. Больше алиментов для себя. Больше денег от раздела совместного имущества.

– Насколько больше?

Выслушав его, я побледнел.

– А если таких денег у меня просто нет?

– Ну, для начала… я бы выставил на продажу дом.

Я опасался следующего шага Вивиан, а он оказался запрещенным приемом.

– Адвокат также сообщила мне, что на Хэллоуин Вивиан приедет домой и хочет, чтобы вы провели это время в другом месте.

– Почему же Вивиан сама не сказала мне об этом?

– Потому что решила впредь общаться с вами исключительно через адвокатов. Она не желает говорить с вами напрямую.

– Еще что-нибудь? – как в тумане спросил я.

– В выходные, тринадцатого ноября, она намерена увезти Лондон в Атланту.

– А если я не соглашусь?

– Тогда она сразу же обратится в суд. И знаете, Расс… – Тальери пристально и серьезно посмотрел мне в глаза. – В этом случае вам лучше не сопротивляться, потому что выиграть не удастся. Если она добросовестно выполняет родительские обязанности, она имеет право видеться со своим ребенком.

– Я и не сопротивлялся. Просто я… ошеломлен.

– Не хотите рассказать, чем вызвано ее решение?

– Вообще-то нет, – ответил я. Какой в этом смысл? – Что еще она говорит насчет Лондон?

– Впредь она хочет видеться с ней каждые вторые выходные. А в дальнейшем намерена настаивать на единоличной опеке.

– Этого не будет.

– Тем больше причин для вас выставить дом на продажу. Потому что хоть я и снизил для вас свои расценки, борьба с Вивиан обещает стать дорогим удовольствием.

Зато на рабочем фронте ситуация налаживалась. После дня рождения Лондон до конца месяца я успел обзавестись четырьмя новыми клиентами из числа обратившихся ко мне юридических фирм. Вдруг выяснилось, что я буквально завален работой, как и моя съемочная группа и технический специалист, зато благодаря контракту с Тальери я многому научился. Мардж и Лиз уехали в Коста-Рику, тем временем стартовала рекламная кампания пластического хирурга, и от незамедлительных результатов он пришел в восторг.