— Нет, правда, неплохо. Только крови многовато…

— Да, это точно. — Помрачневший Купер принялся рыться в аптечке. — Нужно промокнуть кровь, и тогда будет понятно, откуда она течет.

Он выдернул из импровизированного рюкзака Расти хлопковую нижнюю сорочку и стал вытирать ею алую жидкость. Сначала раненая чувствовала движение рук мужчины, но скоро предалась грустным думам, рассеянно вглядываясь в ветви деревьев наверху. Похоже, она поспешила возблагодарить Господа за спасение. Можно ведь умереть от потери крови прямо сейчас, лежа на земле. И ничего с этим не поделаешь, даже Купер не поможет. Впрочем, он будет даже рад избавиться от лишних хлопот.

Вырвавшееся из уст спутника тихое ругательство отвлекло Расти от невеселых размышлений. Она наклонила голову и посмотрела вниз, на травмированную ногу. Вдоль большой берцовой кости, ниже колена и почти до мыска, зияла рана — настолько глубокая, что можно было увидеть мышцы. Это было столь чудовищно, что слезы невольно брызнули из глаз Расти.

— Да лягте вы, черт возьми.

Совсем ослабевшая, она повиновалась настойчивому приказу.

— Как же вышло, что я ничего не почувствовала?

— Похоже, в момент катастрофы нога треснула, словно кожица помидора.

— Вы можете что-нибудь с этим сделать?

— Промою перекисью водорода. — Купер открыл непрозрачную пластиковую бутылку коричневого цвета, которую нашел в аптечке, и смочил сорочку жидкостью.

— Будет больно?

Возможно.

Словно не замечая ее заплаканных испуганных глаз, Купер приложил к ране ткань с перекисью. Расти закусила нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть, но ее лицо искривилось гримасой страдания. Мысль о перекиси, пузырящейся в рваной ране, вызывала не меньшие страдания, чем сама боль.

— Дышите ртом, если почувствуете, что накатывает тошнота, — проинструктировал Купер. — Я почти закончил.

Расти изо всех сил зажмурилась и не открывала глаза до тех пор, пока не услышала звук рвущейся ткани. Превратив другую рубашку в узкие полоски, помощник обернул ими икру девушки, туго стянув ногу снизу.

— Пока придется носить повязку, — сказал Купер больше себе, чем ей. Он снова взялся за нож. — Поднимите бедра.

Расти подчинилась, избегая смотреть в глаза спутнику. Купер разрезал брючину в районе таза, потом раскроил ткань ниже бедер и между ними. Его загрубелые, мозолистые пальцы щекотали гладкую, теплую кожу Расти, но она уже не чувствовала смущения. Казавшийся непробиваемым Купер вдруг с горечью констатировал:

— Черт побери, а идти-то вы точно не сможете!

— Нет, смогу! — с отчаянием в голосе, настойчиво возразила девушка.

Больше всего на свете Расти боялась, что Купер уйдет один. Мужчина стоял над ней словно вкопанный и осматривался вокруг. Нахмуренные брови, отрешенный взгляд, закушенная губа попутчика — все выдавало в нем человека, вынужденного принимать тяжелое решение.

Взвешивает варианты? Думает, бросить ее на произвол судьбы или нет? А может, Купер хочет и вовсе прикончить несчастную — из милосердия, чтобы она не мучилась от боли?..

Наконец, он наклонился и, придерживая Расти за подмышки, помог ей сесть.

— Снимите ваше манто и наденьте ту лыжную куртку.

Она послушно стянула мех с плеч. Вынув топорик, Купер срубил три молодых Деревца и очистил их от сучьев. Расти молча наблюдала как он складывает получившиеся палки — по форме получилась буква «Н», только перекладина оказалась выше, чем принято, Купер связал деревяшки кусками недубленой кожи, которые в свое время срезал с ботинок погибших пассажиров. Потом взял манто и прикрепил повыше каждого рукава по длинной жерди. Расти вздрогнула, когда он стал наносить удары сквозь мех и сатиновую подкладку, выдалбливая отверстие в нижней части ее шикарного лисьего пальто.

Мужчина на секунду отвлекся и взглянул на раненую:

— Какие-то проблемы?

Показывать свое огорчение не стоило, ведь он явно проверял девушку.

— Нет. Эти меха мне подарили, только и всего.

Купер пристально посмотрел на нее, а потом принялся долбить низ манто симметрично с другой стороны, выбивая такое же отверстие. Оставалось закрепить оставшиеся палки в этих отверстиях, чтобы получилось нечто напоминающее повозку индейцев или трелевочные сани. Может быть, уважающий себя индеец и посмеялся бы над этой конструкцией, но Расти восхитили изобретательность и сноровка компаньона. Разумеется, немало успокаивало и то, что он явно не собирался избавляться от тяжелого бремени в лице раненой спутницы.

Положив свое грубо стесанное, но весьма хитроумное изобретение на землю, Купер подхватил Расти под спиной и коленями, приподнял и положил на мягкий мех. Потом набросал сверху шкуры, прикрыв ими девушку.

— Я никогда не видела животных с такой шкурой, — промолвила Расти, проведя рукой по коротким волоскам красивой шерсти.

— Этоумингмак.

— Кто, простите?

— Овцебык, которого эскимосы называют умингмаком — «имеющим бороду». Это не моя добыча, я всего лишь купил эту шкуру. Она очень теплая.

Купер как следует обернул свою подругу по несчастью шкурами, бросив еще одну сверху:

— Если все же будет холодно, накроетесь.

Поднявшись, мужчина стал вытирать испарину с бровей ладонью. Он случайно задел шишку на виске и вздрогнул от боли — получи Расти такой удар, наверняка слегла бы как минимум на неделю.

— Спасибо, Купер, — мягко произнесла она.

Он зябко поежился, мельком взглянул на Расти, быстро кивнул и, отвернувшись, стал собирать нехитрые пожитки. Оба рюкзака опустились на ее колени, рядом оказались и две винтовки.

— Наверное, вы сможете все это придерживать?

— Куда мы идем?

— На юго-восток. — Купер отвечал лаконично, явно не желая вдаваться в объяснения.

— Почему?

— Рано или поздно, но мы наткнемся на отдаленные следы цивилизации.

— Понятно. — Расти боялась пошевельнуться, она предчувствовала, что это путешествие вряд ли будет приятным. — Дайте, пожалуйста, аспирин.

Купер вынул из кармана пластмассовую бутылочку и вытряхнул на руку Расти пару таблеток.

— Как же мне принять их? Я не могу без воды…

Попутчик не удержался от нетерпеливого, насмешливого звука.

— Придется глотать так или запивать бренди.

— Да, бренди, пожалуйста.

Купер протянул одну из фляжек, пристально наблюдая за Расти. Та смело опрокинула струю горячительного в рот и от души глотнула, запивая аспирин. Обжигающий напиток сдавил горло, девушка поперхнулась, слезы выступили на глазах, но все же она сохранила самообладание и с достоинством протянула Куперу флягу:

— Благодарю вас.

Его узкие губы задергались, не сумев сдержать улыбку.

— Здравого смысла у вас ни на грош, зато характер и сила воли налицо, леди.

Эти слова — наверняка самое лестное, что когда-либо слетало с уст Купера Лэндри, — можно было с полным правом считать комплиментом. Между тем он закрепил деревяшки от «полозьев» чуть пониже рук и двинулся вперед, волоча за собой санки.

Они прошли всего ничего, а зубы уже ныли от постоянных скачков, все тело было в синяках — да уж, идти-то гораздо легче, чем быть ношей в таких полозьях! Чтобы удержаться на них, от Расти требовалась концентрация внимания. Спина и ягодицы болели от ушибов — а как могло быть иначе, если каждый шаг по этой скалистой местности давался с трудом? Девушка не осмеливалась даже думать о том, в какие мелкие клочки превратилась атласная подкладка дорогущего манто, которую тянули по твердой земле.

Постепенно сгущались сумерки, холодало. Небеса стали сбрасывать порции осадков — шарики льда не больше крупинок соли, — кажется, метеорологи называют такие снежной крупой. Травмированная нога Расти начала болеть, но девушка мужественно терпела, ни разу не пожаловавшись. Она слышала затрудненное дыхание Купера: попутчику тоже было нелегко, без раненой он наверняка бы уже одолел путь в три раза больше.

Внезапно опустилась тьма, двигаться дальше по незнакомой местности было рискованно. Дойдя до более-менее чистого, не заросшего клочка земли, Купер остановился и опустил сани на землю.

— Ну, как вы себя чувствуете?

За всеми переживаниями Расти и думать забыла о том, что голодна, отчаянно хочет пить, а все тело затекло от неудобного положения.

— Хорошо, — ответила она.

— Ну да, понятно. А как на самом деле? — Опустившись на колени, Купер сбросил с Расти покрывавшие ее шкуры. Повязка на ноге сочилась кровью. Он быстро стянул ткань новыми шкурами. — Будет лучше, если мы остановимся здесь на ночь. Теперь, когда солнце село, я уже не смогу сориентироваться, в какую сторону нужно идти.

«Будет лучше»? Купер явно лгал, настаивая на передышке. Расти-то понимала: не будь ее, путь мужчины продолжился бы — слишком уж трудно было поверить в то, что этот охотник боится темноты или ненастья. Даже при том, что Купер тащил ее довольно долго, запаса сил и стойкости этого человека явно хватило бы еще минимум на пару часов дороги.

Тем временем попутчик уже осмотрел место ночлега и принялся сгребать мягкие сосновые иглы в кучу. Потом разложил по хвое шкуры и вернулся к Расти.

— Купер?

— Хм, сейчас устроимся, — пробормотал он, с усилием поднимая раненую с полозьев.

— Мне нужно в туалет. — Расти почти не видела спутника в темноте, зато хорошо чувствовала его изумленный взгляд. Сильно смутившись, она опустила голову.

— А нога выдержит, пока вы…

— Думаю, да, — поспешила прервать девушка.

Мужчина отнес Расти к краю поляны и мягко опустил ее, позволив стоять на левой, здоровой ноге.

— Обопритесь о дерево, — резко приказал он. — И позовите меня, когда справитесь со всеми своими делами.

Это оказалось гораздо труднее, чем Расти ожидала. Наконец, с грехом пополам, едва держась на ногах и лязгая зубами от холода, она натянула то, что когда-то было брюками.

— Все, я закончила.

Купер вынырнул из темноты и снова взял ее на руки. Расти и подумать не могла, что можно спать на сосновых иголках и шкурах животных но, стоило мужчине положить несчастную на это «царское ложе», как она расслабилась и вздохнула с облегчением.

Купер укутал спутницу шкурами и мехом.

— Попробую развести огонь. Костер вряд ли разгорится, вокруг слишком мало сухого леса. Но и маленький огонек будет кстати, поможет 6отпугнуть непрошеных гостей.

Расти в ужасе задрожала и натянула шкуры на голову, словно пытаясь защититься от мысли о возможном нападении диких животных, зато Купер продолжал невозмутимо расчищать пространство. Боль в ноге усиливалась, Расти никак не удавалось задремать. Волнение подступало, и, наконец, она осторожно выглянула из-под укрытия. Куперу удалось развести костерок, который тихо шипел и испускал струи дыма. Бывалый охотник укладывал вокруг мелкие камешки, которые выкопал у основания скалы, чтобы огонь не перекинулся на «кровать».

Взглянув на Расти, Купер расстегнул молнию на одном из многочисленных карманов его куртки, вынул оттуда что-то и бросил девушке. Та еле поймала предмет одной рукой.

— Что это?

— Кусок мюсли.

При мысли о еде желудок Расти громко заурчал. Разорвав обертку из фольги, она уже приготовилась было отправить весь кусок в рот, но остановилась. Не без труда подавив желание съесть все и сразу, девушка взяла себя в руки.

— Вы… вы должны взять часть еды, — произнесла она слабым голосом. — В конце концов, это ваше, и, возможно, позже вам понадобится.

Купер повернулся, наградив ее взглядом своих серых глаз, холодных и твердых, как пушечная бронза.

— А это не мое. Я нашел этот кусок в кармане куртки одного из погибших.

Казалось, мужчина хотел дать понять спутнице, что сто раз бы подумал, прежде чем делиться с ней своей едой, и этот подтекст доставлял ему какой-то дикий, неистовый восторг.

Неизвестно, какие намерения были у Купера, но удовольствие для Расти он основательно испортил. Вожделенный кусочек мюсли на вкус отдавал какими-то опилками, девушка автоматически жевала и глотала то, что с натяжкой можно было назвать едой. Она не чувствовала вкуса отчасти и потому, что очень хотела пить.

— Если завтра мы не найдем воду, пиши пропало, — вдруг сказал Купер, словно прочитав мысли Расти.

— Неужели не найдем?

— Трудно сказать.

Она задумчиво опустилась на разложенные шкуры.

— Как вы думаете, почему самолет разбился?

— Не знаю. Думаю, стечение обстоятельств.

— А вы можете хотя бы предположить, где мы находимся?

— Нет. В общих чертах понимал бы, не будь той злосчастной грозы.

— Неужели самолет сбился с курса?

— Конечно. Только вот не знаю, далеко ли он отклонился от маршрута.