Она повесила трубку, не дожидаясь ответа. Руки ее дрожали.

— Анни, кто это звонил? — спросил вошедший в комнату Трэвис Кэйд, отец Анни.

Старику было около восьмидесяти лет, но он выглядел довольно крепким и чувствовал себя в силах позаботиться о дочери и внучке, шестилетней Мэри. Он не слышал разговора по телефону, но по тону Анни догадался, что звонок был крайне неприятный.

Анни взглянула на отца и постаралась улыбнуться.

— Все то же самое, папа. Звонил какой-то мистер Райес и пытался уговорить меня продать нашу землю. Я сказала ему, что он только понапрасну тратит время на такие разговоры.

— Молодец! — похвалил ее Трэвис и удовлетворенно похлопал дочь по плечу. — Не давай этим городским пронырам запудрить тебе мозги. Они выдумают что угодно, лишь бы добиться своего.

— А что такое «принудительное отчуждение»? — спросила маленькая Мэри, которая играла тут же на полу комнаты.

Анни ласково взглянула на дочку и улыбнулась.

— Ну как тебе объяснить? Это когда государство может забрать землю у одних людей и отдать другим. Конечно, не просто так, а за деньги, но они не восполняют потерь. Не волнуйся, Мэри, никто не отберет нашу землю!

Мэри не поняла объяснения, но обрадовалась тому, что у них никто ничего не отберет. Она встала и вышла на крыльцо. Анни проследила за ней взглядом, думая о своем. Вдруг раздался крик и Мэри стремглав влетела обратно в комнату.

— Мама! Мама! Пойди посмотри! Там змея!

Анни осторожно выглянула из двери и действительно увидела на дорожке змею.

— Большая! — заметила она. — Не выходи, пока я не поймаю ее.

Анни быстро надела высокие резиновые сапоги и взяла в кладовке длинный шест со специальным кольцом-ловушкой на конце. Она вышла на крыльцо и плотно закрыла за собой дверь в дом.

— Анни, осторожно! — крикнул ей отец в окно.

Она оглянулась и увидела, что у него в руках ружье. Старик не спустит с нее глаз, пока она будет пытаться поймать эту страшную гремучую змею. Если Анни не удастся взять ее живой, он одним выстрелом уложит ползучую гадину. И это доставит ему немалое удовольствие, поскольку ковбойское начало в нем было неподвластно годам.

Гремучая змея вальяжно грелась на солнышке и, казалось, не чуяла опасности. Анни очень осторожно подбиралась к ней. Вдруг змея приподняла голову и из ее раскрытой пасти показался трепещущий язычок: почувствовала приближение человека и предупреждала о нападении. На конце ее хвоста угрожающе застрекотал погремок. Анни выставила вперед шест, и в это время змея выбросила вперед голову, угодив ею прямо в кольцо. Анни быстро нажала на рычаг зажима — попалась! Змея извивалась, пытаясь освободиться, но тщетно.

Анни чувствовала спиной взгляды своих домочадцев: восторженный — Мэри и горделивый — отца. Она высоко подняла шест со змеей, чтобы они могли получше разглядеть ее из окна. Зрелище получилось впечатляющее — блестящая, даже искрящаяся на солнце кожа змеи, извивающейся на шесте. Она оказалась очень большой и сильной. Такой Анни еще не видела в этих местах.


Зак остановил машину и, щурясь от солнца, стал присматривать место для парковки перед домом Аквиларов. Он приехал сюда сразу после того, как позвонил из ближайшего придорожного магазинчика. Теперь он хотел немного перевести дух — его очень утомила дорога. Зак взял напрокат огромный «кадиллак», в котором не работал кондиционер, а жара стояла невыносимая.

Он поглядел в сторону дома и поразился неожиданному видению: спиной к нему стояла высокая черноволосая женщина, одетая в джинсы и высокие резиновые сапоги. Она держала в руках длинный шест, на конце которого извивалась большущая гремучая змея. Женщина была так увлечена своим занятием, что даже не услышала шума подъехавшей машины. Зак вышел из машины и подошел поближе. Теперь он увидел в окне дома девочку и старика, которые с восхищением наблюдали за необычной сценой. Женщина даже немного поводила шестом из стороны в сторону, чтобы им лучше было видно. Зак подумал: а не присутствует ли он на некоем ритуале?

Вот черт, подумал он, в какую историю втравил меня Картер! Может, это сектанты или сатанисты? Что она выделывает с этой змеей? И почему не прикончит ее? Он не знал, что ему делать дальше. В это время открылась дверь и на крыльцо вышел тот самый старик, который только что любовался змеей из окна.

— Анни, посмотри! — крикнул он. — Мы не одни. К нам пожаловали гости!

Тон его не понравился Заку, равно как и угрожающий вид старика, который вдобавок держал в руках ружье.

Женщина резко повернулась, и Зак увидел ее лицо. Он впервые в жизни понял, что означает выражение «красива так, что дух захватывает». И имя ее — Анни… Красотка Анни… Женщина-змея Анни… В его голове пронеслись какие-то видения юности, обжигая эротическими ощущениями. Он внимательно смотрел на красивую незнакомку. Скорее всего, в ней течет и индейская кровь: разрез синих глаз, длинные роскошные темные волосы. Но все же черты лица мягкие и тонкие, английский тип. Она высока, прекрасно сложена — фигура фотомодели. Зак еще долго любовался бы этой Анни, если бы не эта дурацкая змея.

— Что вам нужно? — резким тоном спросила Анни, не испытывая к неожиданному гостю никаких дружеских чувств.

Зак поразился тому, что она даже не улыбнулась. Обычно дамы при виде его и при знакомстве с ним расплывались в улыбке. Он знал, что внешне производил на них впечатление. А тут — никакого интереса, даже враждебность.

— Я ищу мистера Аквилара, — сказал он.

Женщина нахмурилась и отошла в сторону. Одной рукой она открыла дверцу клетки и поместила туда змею. Потом поставила шест возле крыльца и подошла к Заку.

— Извините, но вы, кажется, ошиблись адресом, — сказала она сухо.

Зак покачал головой — нет, он не мог ошибиться. Во всем Десперадо был только один такой дом, сохранившийся с прошлого века. Он видел фотографию и описание в агентстве. Построенный много лет назад, дом сохранил свою неповторимую прелесть — крепкие стены из темного дерева, большие, обрамленные наличниками окна, высокое крыльцо с террасой. Единственная дань времени — крытая жестью крыша. Величественное строение, которое видно издалека среди золотистых полей… Нет, ошибки быть не может.

— Адрес правильный, — сказал Зак твердо. — Может, я ошибся с именем? Дом Аквилара? Да и разве не с вами я только что говорил по телефону?

Зак узнал голос женщины, отчитавшей его совсем недавно. Она тоже вспомнила его голос, и взгляд ее стал колючим. Теперь, поняв, кто этот человек, она вовсе расхотела его впускать и уж тем более разговаривать с ним.

Зак глянул на крыльцо — старик с ружьем исподлобья наблюдал за развитием событий. Скорее всего, именно он и есть мистер Аквилар, а эта Анни не хочет признаться в этом. Боится за него, что ли? Да он в состоянии постоять сам за себя.

— Значит, вы — мистер Райес, так? — спросила Анни. — Но мистер Аквилар здесь не живет.

— А кому же принадлежит дом и поместье? — поинтересовался Зак.

— Мне. Я хозяйка.

Слова были произнесены с нескрываемой гордостью. Вообще Анни держалась с таким достоинством, что это не могло не восхитить Зака, уважавшего проявление характера в женщинах. Но он также понимал, что она не сдастся без борьбы, и ее поведение достойно уважения. А главное, Заку вовсе не хотелось оказывать на нее давление. Он понимал ее чувства, стремление сохранить родовое поместье. Последние месяцы он стал больше задумываться о моральной стороне своей работы.

Черт возьми, почему именно он приехал сюда, в эту семью! Ведь дело было представлено так, что это упрямый старик не хочет расстаться со своей землей, которую уже и обрабатывать не в силах. Поэтому Зак и посчитал, что быстро справится с ним: мужчинам всегда легче договориться. А тут эта женщина… С ними спорить вообще тяжело, а с этой Анни и подавно. Потрясающе красивая, сильная, уверенная в себе, полная решимости не уступить ни при каких условиях, она и слушать его не станет. Да ему больше хочется с ней познакомиться поближе, поговорить, рассмешить ее. Интересно, какая у нее улыбка? При других обстоятельствах он мог бы… Зак выругался про себя еще раз. Надо же такому случиться, что они с ней вынуждены быть по разные стороны баррикад. И все из-за Картера Хаскинса с его бредовыми идеями завоевания Техаса. Только о себе и думает. Втянул его в это темное дело!

Но ничего не оставалось, как выполнять свою работу.

— Так как вас зовут? — спросил он дружелюбным тоном. — Я слышал только имя Анни.

— Меня зовут Анни Аквилар, — ответила она. — Не мистер Аквилар.

— Я прекрасно вижу, что вы — не мистер. Меня, очевидно, неправильно информировали по поводу действительного владельца.

И это было правдой — сукин сын Картер ему все толковал про мистера Аквилара.

Анни его слова поняла по-своему.

— А я и не удивляюсь, — сказала она саркастическим тоном. — Мы же для вас не имеем ни имен, ни лиц. Вас интересует только земля, которая вам нужна. Поэтому нас можно двигать, как пешки на доске, не считаясь ни с чем. Но это не так. Я сказала уже вам, что вы здесь только зря потратите время. Вы никоим образом не повлияете на мое решение не продавать землю, мистер Райес. Что бы вы ни говорили, какие бы аргументы ни приводили — бесполезно. Земля досталась мне по наследству от матери, ей — от бабушки. Я, в свою очередь, передам ее моей дочери.

Зак слушал и думал о том, что говорил Картер о проекте, по которому земля Аквиларов должна находиться в центре перестроенного Десперадо. Вот почему для «Риттера» было так важно отхватить именно этот кусок. После того как будет проложена дорога, здесь появятся высокие современные здания, торговый центр, офисы… Зак окинул взглядом обширные поля, холмы. Он думал о них с сожалением и внутренне сетовал на то, что ему по положению пришлось появиться здесь как деловому человеку и вести трудные переговоры с Анни Аквилар.

Анни замолчала. На сердце у нее было тяжело. Говорить бравые слова — одно, а сделать так, как она хочет, — совсем другое. Особенно с этим Райесом. Красивый, высокий, смуглый, с черными как смоль волосами и с такими глазами, что от их взгляда ей становится не по себе. Он совсем не похож на агента, приезжавшего недавно. Тот был такой неприятный, что после его визита она и спать не могла. Ей даже кошмары снились — будто она умерла и ее маленькая Мэри вынуждена просить милостыню на улицах Десперадо. Она проснулась буквально в холодном поту, дрожа от страха, и смогла успокоиться только после того, как пошла в комнату Мэри и тихонько поцеловала ее… В голове ее промелькнула мысль: а какие сны приснятся после визита этого Райеса?

Звук хлопнувшей двери вернул ее к реальности. Отец, устав стоять на солнцепеке, ушел в дом, чтобы уже из окна наблюдать за ними. И потом он, наверное, понял, что она справится сама. Но, похоже, со змеей совладать было легче, чем с мистером Райесом. Стоит, смотрит на нее, словно и не слышал всего, что она сказала ему.

— Миссис Аквилар, я хочу вам кое-что объяснить, — начал Зак. — Согласно закону…

— Закону? — усмехнулась Анни. — Какому закону? Я признаю те законы, которые нужны мне. Неужели вы думаете, что эти заевшиеся боровы в Остине могут диктовать мне свои законы? Это же люди, которые понятия не имеют, что же такое настоящий труд. А моей жизни вы не знаете. Так что не смейте приходить на мою землю со своими законами. Вы можете только говорить о покупке и все. Но не имеете права намекать мне о законе отчуждения частной собственности государством. Ко мне это не имеет отношения. Я ведь не так глупа, как вы думаете, и меня не проведешь, понятно? Ни вы, ни кто-либо другой не сможет заставить меня отдать и пядь моей земли.

Анни перевела дух после своей пламенной речи, потом указала рукой на столбы телефонной линии, протянутой через поле.

— Видите это? — спросила она. — Когда жители Десперадо пришли ко мне и попросили разрешения протянуть линию связи через мои земли, я не задумываясь согласилась. И более того — я была счастлива сделать это. И когда меня попросили срубить часть деревьев для постройки местной школы, я тоже дала согласие. Я ничего не жалею для жителей города. А что хотите вы? Вы хотите, чтобы я продала вам свою землю, а потом вы зальете ее бетоном и поставите уродливые огромные дома. И ради этого я должна все отдать? Кто вы такие? Вы не знаете ни меня, ни моей семьи, ни одного человека в Десперадо. Вы — чужие, и ваши притязания — чужды нам. И я говорю вам: нет!

— А что, если остальные жители этих мест не согласятся с вами? — парировал Зак. — А что, если они считают появление дороги здесь весьма выгодным и перспективным делом? Сюда придет большая торговля, индустрия. Это не сможет не отразиться на благосостоянии людей. Ведь это цивилизация, культура, прогресс.

— Пусть тот, кто хочет, продает свою землю под эту дурацкую дорогу, а потом любуется, как его дети играют возле нее. Но я этого не желаю ни себе, ни своему ребенку. Честно говоря, я не понимаю, почему вам так важны именно мои сто акров. Вы же можете найти в Десперадо других людей, которые продадут свою землю.