Дракон во мне заворочался, желая выдать порцию желчи в ответ, но я только закусила щеку изнутри до боли. Я так делала всегда, когда не хотела сболтнуть лишнего и потом ни о чем не жалеть. Хотя возможно стоило попробовать хотя бы разочек. А вдруг понравилось бы?

- Ты пила? – перешла мама на вторую стадию своего воспитания. Крик.

- Немного, мамочка, - тихо пролепетала я в ответ, опуская глаза в пол и мечтая как можно скорее оказаться в своей постели.

- Ты же была на работе. Когда успела напиться?

Из родительской спальни вышел второй член семьи – папа. Он потирал глаза руками и широко зевал на ходу. Уверена на сто процентов, что и братец сейчас все слышит и только прикидывается спящим. На самом же деле он либо смотрит какие-то деградирующие видосики на известном сайте, либо играет в очередную игрушку на своем ноутбуке и прячет все это дело под одеялом, дабы не было видно света, исходящего от экрана. Почему же я не такая проворная, как этот жук? Все-то мне нужно делать по правилам.

- Что за шум? Майя, ты чего кричишь? – подошел ближе папочка.

- Что-что? – продолжала кричать мама, - дочь наша от рук отбилась! Посмотри на нее! Она пьяна.

Вообще-то выглядела я вполне нормально. Не шаталась и говорила довольно связно и разборчиво. Только оценить этого сейчас никто не мог. Не услышат просто.

- Правда? – принюхался ко мне тут же папа. – Ничего не чувствую.

И этот человек еще проверяет водителей на алкогольное опьянение. Или может у него уже просто чутье это атрофировалось. Бывает же такое, что со временем твои навыки наоборот сходят на нет, если заниматься чем-то слишком часто.

- Да ты лучше принюхайся! – мама взяла отца за рукав футболки и потянула в мою сторону вновь, заставляя понюхать еще раз.

Я, не желая быть вновь в роли подопытной, дернулась в сторону двери и наткнулась на Джефри, все это время сидящего у меня в ногах. Конечно же, запнулась и едва не угодила на пол, если бы не удержалась за ближайшую стену.

- Вот, смотри, она уже на ногах не стоит! – воскликнула тут же мама, а пес-предатель ускользнул из-под ног и оставил меня одну, покачивающуюся у стены.

Да что ж за день такой сегодня? Сумасшествие какое-то.

- Хватит, - выдохнула я, почувствовав, что еще немного и просто взорвусь. – Я иду спать.

Мама как-то удивленно на меня уставилась и стала глотать ртом воздух, собираясь что-то еще выдать мне в эту ночь, но я ей этого сделать не дала, потому что резко оттолкнулась от стены, дернула на себя ручку двери и влетела в свою комнату, запирая ее изнутри. Даже свет не удосужилась включить. Так и стояла в темноте, пялясь бессмысленно на дверь.

- Это что еще за выходки? – завелась снова мама. - Все, никаких больше работ и гулянок. Хватит.

Вот именно, что хватит. Как же достало все это терпеть. Вечные упреки, недовольства и прочее. Как надоело жить и зависеть от чьего-то мнения, не в силах сказать что-то против.

Я прошла к своей кровати, беря с нее подушку и утыкаясь в нее носом. Оторвалась на секунду, чтобы набрать в легкие воздуха и закричала, как делала это в детстве, чтобы выпустить пар. Уж пусть лучше подушке от меня достанется, чем родным людям.

- Нелли, открой дверь, - застучал по ту сторону папа. – Открой, нужно поговорить. Мама ушла.

Как будто это что-то меняет. Одни и те же разговоры крутятся как заевшая пластинка по кругу уже в двадцатый раз.

Нелли, ты не сделала то. Нелли, ты не сделала это. Нелли, не дружи с этим мальчиком, дружи вон с тем. Приноси хорошие оценки и много не гуляй.

Достало! Как же достало!

Я пустила в ход кулаки и стала избивать подушку изо всех сил. Боялась только, что она не выдержит и порвется. Потом еще выслушивай упреки насчет того, что я невростеничка и испортила дорогую вещь.

Когда звуки из-за двери прекратились, а я окончательно выбилась из сил, мне осталось только повалиться на кровать и сжаться там в комочек, представляя, что сегодняшнего дня просто не было. И весь этот дурдом мне лишь приснился. А вот завтра я проснусь и все будет как прежде. Безо всяких там Аморских с их дорогими тачками, без упреков родителей и одна только музыка останется со мной навсегда.


Проснулась я на следующее утро благодаря какому-то странному звуку, отдаленно напоминающему мой собственный будильник. Только вот раздавался он откуда-то издалека, слегка приглушенный чем-то. Я тут же решила, что мне это просто снится, но все же натянула подушку на голову и скрылась под ней, дабы не слышать посторонних звуков, раздражающих мои стальные нервы.

- Нелли, - раздался такой же глухой голос брата.

Черт возьми, неужели не сон? Брат точно во сны ко мне никогда не заглядывал. Вот уж еще бы он мне ночи портил в добавок ко дням. Я и так порой от него уставала, просто мама не горюй.

В деревянную дверь моей комнаты заколотились довольно таки уже сильные кулаки Артура.

- Открывай, соня! Я знаю, что ты проснулась.

Вот честное слово, как будто ему снова четыре или пять лет и он достает меня с тем, чтобы я поиграла с ним. Тогда он вставал в шесть утра и будил не только всех нас, но и соседей, живущих за стенкой. Этот ненормальный бегал по дому и барабанил по батареям, стенам, а также по всем поверхностям, до которых мог дотянуться. Тогда же меня впервые посетила мысль о том, чтобы сдать его в детский дом, а самой на пару с родителями сбежать к полярным медведям.

- Я хочу е-е-есть, - пропел он своим абсолютно не музыкальным ломающимся голосом.

Я от злости на брата, который посмел меня будить в… Чего? Двенадцать дня?.. в общем, я запульнула свою любимую желтенькую подушечку в дверь и тут же осталась без укрытия. Больше заткнуть уши было нечем. А звон все продолжался, и теперь уже я поняла, что это такой извращенный прием Артура с его собственным будильником, который я по неосторожности однажды сама же ему и подарила. Вырвать бы сейчас этот день из своей биографии и подарить ему книжку о том, как не доставать сестру своим невыносимым характером.

- Это не мои проблемы! – вскричала я в ответ. Артур оставался единственным, с кем я могла не церемониться и ругаться от души. Правда, только в отсутствии родителей поблизости.

- Ты дрыхнешь уже целую вечность! Не надо было кутить по ночам так долго.

Этот мелкий пакостник все-таки не спал этой ночью и слышал все, что происходило между нами с родителями. Но оно и понятно, кто же из подростков засыпает раньше двух часов ночи? Полуночники лучше всего выходят именно из четырнадцатилетних.

Я поднялась на своей кровати и отметила то, что до сих пор нахожусь в той же одежде, в которой пришла с кафе. Даже покрывало не было расстелено, и я просто напросто всю ночь проспала на нем. Благо теплые летние ночи располагали к тому, чтобы спать без одеяла, хотя на самом деле я этого не любила и даже в самую жару обнимала своего любимого пухового друга.

- Выключи будильник, - закричала я, закрывая уши ладонями. Я хоть и не пила вчера много, но голова немного побаливала. Мой организм никогда не был приспособлен к его употреблению. Меня то тошнило на утро, то появлялась слабость и даже температура. Все это доводилось мне переживать еще в подростковом возрасте, когда мы с девчонками врали родителям, что останемся друг у друга, а сами шли к нашей однокласснице на ночную вечеринку. Собственно вот и все, что было в моей бурной молодости. Максимум три вечеринки, одна из которых была только для нас троих дома у Олеси, когда ее родители уехали куда-то по делам в другой город и оставили ее одну. После этого самого случая я и поняла, что пить мне противопоказано и больше не притрагивалась к алкоголю даже по праздникам. Вчерашний вечер оказался исключением из правил. Даже не знаю почему.


- Сначала открой дверь! – в ответ брат приложил будильник к нижнему краю двери, туда, где была щель, и звук доносился еще отчетливее.

Я едва слышно зарычала, но пошла исполнять его указание. Уже через пару секунд звон прекратился, а передо мной стоял почти уже перегнавший меня по росту младший брат. Его зеленые как у мамы глаза смеялись, как в прочем и вечно усмехающийся рот. Он прямо весь светился от злорадства. Ему доставляло какое-то истинное удовольствие измываться надо мной.

- О, пьянчужка проснулась, - улыбнулся он еще шире.

Я быстро присела, поднимая подушку с пола, и замахнулась на Артура. Правда он был мальцом проворным и быстро сиганул через гостиную куда-то в коридор. Я погналась за ним, чуть не спотыкаясь о стоящего вновь на моем пути Джефри. Он точно что-то замышляет против меня. Иначе бы не подставлял раз за разом. Это все наверно из-за того, что я с ним не гуляю, и Джефу приходится терпеть моего братца, который вообще-то всегда считался его полноправным хозяином и честно возился с ним самостоятельно. Даже к ветеринару возил пару раз. И это наверно единственное существо после себя любимого, которое интересовало его в этом доме.

- До сих пор ноги не держат? – засмеялся брат, увидев, как я слегка запнулась, огибая пса.

- Тебе не поздоровится, когда я догоню тебя, маленький зловредный таракан!

И я побежала дальше со своим ярко-желтым орудием в руках. А брат в это время уже успел скрыться в ванной комнате и закрыться там на замок.

- Я жду обед, Нелли. Когда он будет готов, может быть и прощу тебя за то, что оставила меня без завтрака.

- Мама всегда оставляет для тебя завтрак. Не ври мне, - хлопнула я по двери подушкой.

- Она сказала, что это будет твоим наказанием, и теперь ты будешь готовить для всей семьи до конца месяца.

Горы кастрюль, сковородок и поварешек вмиг пролетели перед моими ясными очами.

Из груди вырвался невольный протяжный стон. Целый месяц готовить трижды в день. Это худшее наказание, что могла придумать мамочка для меня. Даже перечитывание учебника в пятнадцатый раз и разучивание очередной композиции на скрипке не шло в сравнение с тем, на что она обрекла меня в этот раз.

- А еще она сказала, чтобы я никуда не пускал тебя из дома и что на работу ты больше не выйдешь.

Чего? Как это не выйду на работу? Я отменяю приз за худшее наказание в виде готовки и вручаю его этому решению. Я люблю свою работу, как бы дико то ни звучало. И я хочу ходить на нее так же исправно, как и раньше. На мне же большинство нашей музыки завязано.

- Но ты не волнуйся, я добрый, - вновь ехидненько пропел брат, - если ты выполнишь мои условия.

Как будто я без его условий не смогу открыть дверь и уйти гулять до прихода родителей.

- Какие еще условия? – спросила я для проформы.

- Ты будешь готовить мою любимую еду и делать то, что я тебе скажу. Весь этот месяц.

Я возвела глаза к нашему белому потолку.

- А чего не год?

- Не-е-е, - протянул ломающийся голос из-за двери, - за год я и сам устану придумывать что-то для тебя.

За четырнадцать лет не успел, а за год успеет. Что-то быстро он выдохся. Хотя кто знает, вдруг за год он наскребет себе немножко клеток мозга по углам черепушки и станет чуть умнее.

«Не-е-ет, - тут же решила я, - это случится в лучшем случае лет через десять. И то вряд ли».

- И что мой господин хочет на обед? – решила я подыграть этому совсем еще ребенку с совсем уже почти недетским голосом.

Брат задумался. Наверно даже потер подбородок, как делал это частенько, решая в какую игрушку ему поиграть на этот раз.

- Я думаю, что не отказался бы от борща.

- От какого еще борща? – возмутилась я перспективе готовить борщ. Терпеть не могу всю эту свеклу, пачкающую руки, зажарку и долгое томление оного для усиления вкуса и наваристости.

- Да-да, точно. Хочу борща! – поймал он меня на том, чего я вообще-то делать совсем не желала. И, к слову, не собиралась. Приготовлю ему ненавистных пельменей. Пусть жует и радуется.

Я тихо посмеялась в подушку, все еще лежащую в моей руке и двинулась прямиком на кухню, разыскивая такие нелюбимые братцем пельмени. Я же этот полуфабрикат обожала за его непривередливость. Поставил воду на десять минут, закинул пельмешки, подождал немного и вуаля – обед готов. Совсем не то же самое, что готовить борщ и марать свои руки.

Пельмени уже болтались на поверхности кипящей воды, когда раздался протяжный звонок в дверь. Никто из родных никогда не звонил так отчаянно. Всем хватало и двух легких нажатий, чтобы дать понять, что кто-то ожидает, чтобы ему открыли и поприветствовали на пороге. Этот же звонок заставлял мой мозг пульсировать и отдаваться молоточками.

- Открой дверь! – вскричал Артур, все еще находящийся в ванной. Боится он меня что ли?

И я вправду поплелась к входной двери. Но не из стремления выполнить указание брата, а из желания поскорее избавить свои уши от этого адского звука. Тот, кто придумывает подобные звонки, может готовить себе отдельный горячий котел в преисподней. Отца, который и установил его к нам в квартиру, отправлять к Аиду желания не было, но вот серьезно поговорить на этот счет или перерезать проводки желание появилось колоссальное. Особенно сейчас, когда голова моя отдавалась на этот звук настоящей болью.