- Убери руки от меня, - возмутилась девушка, глядя в лицо Герману, но потом сразу перевела взгляд на Рому и обратилась уже к нему, - а ты не смей приближаться к моей подруге, понял?

- Кажется, я тебе уже говорил, что у нас ничего нет. И лучше бы тебе сказать «спасибо» за то, что я не бросил ее пьяную в клубе с кучей мужиков, истекающих в ее сторону слюной.

Вилена благодарить никого намерена не была, а только фурией бросилась к парню и ткнула ему в грудь пальцем.

- Она не для тебя. Знаю я таких, как ты.

- Каких это?

- Не важно. Просто не приближайся к моей подруге.

Рому будто в мгновение осенило, и пелена спала с глаз. Рядом с ним стояла кареглазая девушка и дышала праведным гневом, разбрызгивая его во все стороны. Только в прошлый раз на ней был минимум одежды. Да и обстановка была совсем другой.

- Я вспомнил, - улыбнулся парень, глядя на Вилену.

- Что еще ты вспомнил, Аморский?

- Я вспомнил, где видел тебя раньше. Это ведь ты обслуживала наш столик тогда, в марте, когда мы с парнями собрались немного отдохнуть.

Девушка сложила на груди руки и поджала губы.

- Не понимаю о чем ты.

- В тот раз ты смотрела на меня совсем иначе и была не прочь, чтобы я провел с тобой ночь вместо Нелли. Или я не прав?

Темноволосая не ответила.

- Да и танец ты исполнила довольно мило. А я даже не оставил чаевых. Прости.

Рома полез в карман джинсов и вынул оттуда сторублевую купюру, вложив ее в руку девушке.

- Извини, что мало. Ты наверно ожидала большего.

Вилена посмотрела на бумажку, смявшуюся в ее руке, и тут же бросила ее в лицо парню.

- Не смей ей ничего рассказывать. И даже приближаться не смей, - прошипела она, грозно глядя на Рому.

- Тогда и ты веди себя прилично. Я так понимаю, что тебе просто дорога репутация в глазах подруг. Так? Может проще вести себя иначе?

- Не твое собачье дело, Аморский. Ты понял меня.

Угрозы этой девчонки звучали зловеще, но привыкший ко всему Рома только смотрел на нее со смехом в глазах.

Не дожидаясь ответа Ромы, Вилена бросила через плечо двум парням слова прощания и прошествовала ко входу в подъезд, где скрылась уже через минуту.

Аморский остался стоять во дворе своего дома с Германом и его безымянным другом. По имени к нему пока никто не обращался, а знакомиться с ним желания не имелось.

- Ты разозлил нашу зайку, а это не хорошо, - зацокал языком Белованов. Он у него совершенно ясно заплетался. Да и второй парень трезвым не выглядел, хотя и вел себя более адекватно. Скорее всего, он даже сейчас сядет за руль и повезет друга домой. И благо, если эти двое не попадут ни в какую аварию. В первую очередь из тех соображений, что из-за них никто не должен пострадать. Парни наверняка не умеют обращаться с авто в пьяном виде так же хорошо, как Рома.

- Ваша зайка умеет действовать на нервы, - ответил Аморский, складывая руки на груди и следя за тем, что будет дальше.

- Я должен за нее постоять. Ты понимаешь это? – спросил Герман, подходя ближе к собеседнику. – Ты мне надоел, Аморский. Ты отнял у меня все, что я имел. И на этот раз я уделаю тебя в два счета. Не сомневайся.

- А ты отчаянный. Может, найдешь себе соперника по силам? Ты тоже надоел мне уже вот настолько, - Рома провел ребром ладони по горлу для наглядности. – Готов согласиться только при одном условии. Каким бы ни был исход гонки, ты отстаешь от меня раз и навсегда. И больше никогда не появляешься в поле моего зрения.

Голос Романа звенел сталью и сочился презрением к этому человеку. Он вообще был всегда довольно чувствителен в отношении других людей. Парень мог раскусить любого в два счета и заметить его истинную суть. Он мог возненавидеть от всей души за всего лишь несколько проведенных вместе часов, и потом обернуть это отношение в положительную сторону было крайне трудно. Обычно первое впечатление для него играло самую важную роль. И первое впечатление от Белованова Рому не подводило, так что он только убеждался в том, что был прав в его наглости и избалованности. А еще в очень высоком самомнении, которое выливалось через край. И да, возможно у него действительно проблемы и он просто сходит с ума, а на деле он неплохой парень со своими тараканами. Но все это не меняет сути дела. Только ты отвечаешь за то, каким тебя видят другие. И только ты выставляешь напоказ свои самые гадкие качества, несмотря на обстоятельства.


- Сегодня. В девять. Я буду ждать. И если не приедешь, то это будет считаться поражением, - каким-то совсем серьезным и трезвым голосом сказал Герман прямо в лицо сопернику.

- Тебе бы проспаться до этого времени, - хмыкнул Рома, вновь не поддаваясь на подобный тон.

- Не беспокойся. Я и так тебя уделаю.

Белованов последний раз сверкнул глазами в сторону Аморского и так же как Вилена ранее, ничего больше не добавляя, удалился в сторону машины, где и вправду за рулем уже сидел его знакомый.

«Оно и видно как бы ты меня уделал сейчас» - подумал Рома, разворачиваясь в сторону выхода со двора, и пошел в магазин за закончившимся только что овсяным печеньем, которое он, кстати, очень любил с самого детства.


К вечеру того же дня, Рома был на месте точно в срок. И даже немногим раньше. Рядом с ним на пассажирском сидении сидел и оглядывался Вадик, который, быть может, и сам был бы не прочь погонять, да только дал обещание матери больше никогда этим не заниматься. А маму он очень любил и не мог нарушить его. К слову и себе самому Вадим пообещал больше не лезть в это дело. Разве что как наблюдатель, который может воспользоваться мнением друга и поставить на выигрышную машину, срубив тем самым легких денег.

- Что-то твоей красотки не видно, - сказал Вадим, осматривая территорию стоянки с множеством машин самых разных моделей.

- Она не моя, - сквозь зубы ответил Рома, откидываясь на сидение и проверяя быстрым взглядом все ли в порядке с его автомобилем. Осмотр своих владений перед стартом всегда успокаивал его и вселял уверенности. Его крошка просто не может подвести.

- Она так не считает, чувак, - захохотал громко Бавыкин. – Она наверняка уже знает, что ты здесь и попробует достать тебя. Может посадить ее вместо меня? А?

- Да пошел ты, - скривился Рома такой идее. – Она же совершенно чокнутая. Что с нее взять.

Водитель перевел взгляд на лобовое стекло и разглядел за ним подъезжающего к месту старта Германа. Здороваться, значит, он не намерен. Ему же лучше.

- Интересно, этот тип успел выспаться? – спросил Вадим, заметив, куда устремлен взгляд друга.

- В любом случае этот заезд будет моим. Снова, - Рома повернул ключ в зажигании и тоже поехал к линии старта, куда уже спешили парни-организаторы, объясняющие правила каждый раз. И пусть Аморский знал их досконально, он никогда не перебивал и не просил никого из них уйти. Рома считал, что труд этих парней тоже нужно уважать. Он ведь не может знать наверняка, как они относятся к своему делу. Может они ловят кайф от того, что загоняют в рамки злостных нарушителей спокойствия.

- Заезд один на один. Отпусти своего дружка. Он не поможет тебе, - сказал Белованов, перебивая тем самым организатора, объясняющего нюансы маршрута. – Или ты без штурмана не умеешь?

- Тебе даже штурман не поможет, лузер, - перегнулся через Рому Вадим и выкрикнул в окно Герману.

- Кто бы говорил, прислужник, - отозвался тот.

- Хорошо, едем без штурманов. Вадик, - повернулся Рома к другу, который возвращался в свое исходное положение на сидении.

- Я целый год не побеждал. Дай хотя бы с тобой насладиться моментом, - тихо попросил Бавыкин.

- У тебя еще будет шанс. Сейчас лучше поддастся, чтобы заглушить его бдительность, - так же тихо ответил Рома.

- Ты же маршрута не знаешь. Я нужен тебе.

- Кто, по-твоему, его придумывал, если не я на пару с Дементьевым? – глаза Аморского сверкнули веселыми солнечными искорками. – Чувак, вылезай из машины.

- Вы чего там как голубки воркуете? Пропустишь инструктаж, Аморский, мне не жалуйся, когда придешь к финишу только спустя десять минут после моего триумфа.

Рома и Вадим ничего парню не ответили. Бавыкин только кивнул своему другу и поспешил удалиться. Напоследок хлопнул дверцей, но опустился к открытому окну и показал сжатую в кулак кисть, как бы говоря, что он будет за него болеть с трибун. А потом развернулся и поплелся туда, где всегда стоял Антон в охоте за своими ставками.

- Доволен? – уточнил Рома, не глядя на соперника, а вместо этого проверяя все ли в порядке со сцеплением и коробкой передач. Парень предпочитал ездить исключительно на механике.

- Главное, чтобы ты довольным не оставался, когда увидишь мой задний бампер. Цыпа, - ехидно заметил Белованов.

- У тебя какие-то проблемы с животным миром. Заведи себе собачку. Может, полегчает, - очень серьезным голосом отозвался Рома, надевая следом перчатки для лучшей сцепки ладоней с рулем.

Герман в ответ крепко выругался и перестал донимать Аморского своим трещанием.

Оба парня, выслушав элементарный инструктаж и получив представление о маршруте, были приглашены к линии старта, к которой также легкой походкой приближалась Арина, держа в руке красную тряпку. Она, как и всегда размашисто виляла бедрами и перекидывала копну своих крашенных черных волос с одной стороны на другую. Девушка быстро подошла к машине Ромы и наклонилась к его открытому пока что окну.

- Удачи тебе, милый, - провела она тоненьким пальчиком по его скуле и прошла к своему месту дислокации.

Рома закатил глаза, затем закрыл окно легким нажатием на кнопку по левую сторону от себя и положил одну руку на коробку переключения передач. Выжал сцепление и включил для разогрева первую. Но он знал, что вскоре она превратится в пятую и тогда он вновь ощутит это чувство полета, которое исходило от предельной скорости его крошки, на которую он заработал сам, а не тащил деньги из мамочкиного кармана. Такие автомобили всегда воспринимаются хозяевами иначе. А это уже отлично сказывается на результате, так как чувствовать машину в заезде на длинную дистанцию – это самое важное, что бывает в этом виде спорта.

Арина дошла до оговоренной точки посреди дороги, разделяемой сейчас двойной сплошной линией разметки, и развернулась, возводя кверху одну руку, в которой сжимала красную тряпку. Оба парня, словно быки были готовы броситься в ее сторону, как на тореадора. Только приручать их было дано не девушке в мини, а ветру и скорости, которая билась по венам вместе с кровью. Адреналин, получаемый быстрыми толчками, заряжал энергией и заставлял ощущать то самое чувство, которое люди зовут счастьем. Да, это была именно одна из его разновидностей. И Рома давно и крепко подсел на этот наркотик. Счастье, смешанное с адреналином.


Одна рука Аморского крепко сжимала рычаг переключения передач, а вторая так же крепко держала руль. Он был готов и сосредоточен. Как и всегда раньше. На какую-то долю секунды их взгляды с таким же настроенным на победу Германом встретились, и Рома увидел перед собой свое отражение. Сдаваться его соперник не умел. Но это было понятно сразу. С таким рвением раньше никто не требовал реванша. Он мог проиграть еще множество раз, но если Белованов видел цель, то шел к ней напролом, падая, увязая в трясине или погружаясь в зыбучие пески. Но он словно сумасшедший шел вперед, чтобы что-то кому-то доказать. Или же даже доказать самому себе. Это всегда намного важнее.

Парни, сидящие в машинах, одновременно отвернулись друг от друга и теперь смотрели только на девушку в мини. Ее рука, словно в замедленной съемке для обоих опустилась вниз, тем самым давая старт. И они стартовали. Оба. Одновременно быстро и резко. Только скрежет шин по асфальту и темные полосы, оставшиеся от них, могли рассказать о том, как два бойца, сошедшиеся на ринге, хотели показать свою силу.

Пятой передачи и максимальной скорости Рома достиг уже через некоторое время, но мощность его машинки все же была немного меньше, что дало Герману шанс вырваться вперед на первых секундах. Он нагло перестроился в тот ряд, где стартовал Аморский, тем самым перекрывая ему дорогу. Роме ничего не оставалось, как сделать то же самое. И уже на первой отметке они сравнялись, пройдя мимо нее вровень.

Адреналин в крови Ромы бесновался и плескался во все стороны. Звук мотора добавлял драйва и заставлял жать на педаль газа до упора, опережая соперника.

Рома знал маршрут досконально, и ему не приходилось отвлекаться на того, кто сидел рядом и говорил, куда нужно ехать дальше. Парень был даже благодарен сопернику за то, что он смог, не обидев друга, избавиться от наличия штурмана, который предусматривался самими гонщиками. Так что Аморский знал, что уже через некоторое время он окажется в черте города и у него будут препятствия в виде едущих кто куда машин.