Ольга Адилова - Двойная сплошная

«Ты же только что призналась ему в самом сокровенном – том, что держала в себе много лет. А он просто бесчувственный чурбан», - кричало во весь голос самолюбие.

- Что это? – не понял Рома, беря из моих рук листок. – Как он оказался у тебя?

- Вообще-то ты подкинул.

- Я? – неподдельно удивился парень. – Я отдал его больше месяца назад…

Аморский хотел добавить еще что-то, но вдруг замолчал.

- Кому ты отдал его? – спросила тогда я. Мне стало интересно, кому, если не ему, понадобилось подкидывать рисунок ко мне в ящик.

- Маме, - выдохнул он. – Я отдал его ей в подарок.

Мои глаза тут же расширились.

Мать Аморского приходила ко мне? Ей известно кто я и где живу?

- Зачем ей подбрасывать мне твой рисунок? Еще и с такой надписью.

Рома провел по ней двумя пальцами точно так же, как и я когда увидела впервые.

- К сожалению, она видела слишком многое за этот месяц. Как и то, что у меня не вышло ни одной картины с тех пор. Я все выбрасывал, хотя брался за карандаш множество раз. Она считает тебя моей музой, - Рома, зажмурившись, качнул головой.

- А как считает сам творец? – поинтересовалась я уже без какой-либо надежды.

На несколько секунд брюнет задумался, за которые я уже решила, что не дождусь от него ответа на свой вопрос.

- А творец считает, что ему очень жаль, что все так случилось с девушкой, которая его когда-то вдохновляла, - произнес он все же тихо. – Ему жаль, что ее родители вместо того, чтобы просто любить, пытались выразить через нее свои амбиции и обращали слишком много внимания на остальных, забывая о ней. Ему жаль, что одна отчаянная женщина смогла заставить маленькую девочку усомниться в себе, а родные вновь упустили это из виду. А еще ему жаль, что девушка, запутавшись, не пришла к нему и решила действовать в одиночку, подумав, что он и есть тот, кто виноват в ее несчастьях, хотя на самом деле он последний, кто желал этого.

Рома оторвался от подоконника, нависнув надо мной, и, протянув руку, коснулся пальцами кончиков моих волос. Сегодня они немного вились из-за высокой осенней влажности.

Я не заметила, как тотчас затаила дыхание в ожидании того, что он сделает дальше.

Наверно я была похожа в тот момент на испуганного олененка, завороженного огромным величественным хищником.

Пальцы Аморского, отпустив мою прядь, скользнули вниз, и стоило мне только подумать, что он сейчас вновь отстранится, как они поднялись и едва коснулись тонкой и очень чувствительной кожи на шее.

От подоспевшего электрического импульса пришлось сглотнуть.

- Я надеялся, что за месяц это пройдет, - шепнул он.

- Я тоже, - отозвалась я, закрывая глаза.

Мягкие прежде пальцы, с образовавшимися на них вдруг откуда-то мозолями, стали плавно двигаться от моей шеи к скуле и обратно.

- Ты сказал, что больше не станешь связываться со мной, - прошептала я, подставляя лицо под нежную ладонь.

- Я передумал, - ответил он, оказавшись запретно близко и во второй раз после нашего расставания касаясь моих губ своими.

Этот поцелуй существенно отличался от многих предыдущих. В нем не было сжигающего и сносящего с ног огненного урагана, хотя и его я очень любила. Это была полностью моя стихия.

То была тягучая магма, перекатывающаяся по всему телу и заставляющая его гореть изнутри.

Мне не известно, сколько мы простояли вот так, целуясь в забытом всеми коридоре университета. Но когда все же оторвались друг от друга, не в состоянии больше удерживаться от глупостей, я вновь сидела на подоконнике, вцепившись пальцами в его шею и плечи, а он выводил узоры на моей голой спине под широкой толстовкой.

- Тебе вроде бы нужно в деканат, - пытаясь отдышаться, произнесла я.

- А тебе, - он повернул голову в сторону, прочел название позабытого мной учебника и рассмеялся, - на управление конфликтами? Символично. Ничего не скажешь.

Я тоже тихо рассмеялась, утыкаясь ему в плечо.

- Я, пожалуй, расскажу им отличный способ для решения всех конфликтов, - сказала я.

- И какой же?

Вновь подняв голову, я легко коснулась губами щеки Ромы и улыбнулась.

- Боюсь, этот способ подойдет не всем, - тоже лучезарно улыбаясь, отметил он.

- Главное, что нам он помог.

И вместо ответа я получила очередной поцелуй, который окончательно расставил между нами все точки, превращая ураган в моей душе в мягкий теплый бриз, убаюкивающий и успокаивающий наше общее с Аморским сумасшествие.

Идти по своим делам нам с Ромой, к сожалению, все же пришлось и мы, нехотя оторвавшись друг от друга и тепло улыбнувшись напоследок, разошлись по разные стороны учебного корпуса. Его ждало разбирательство насчет продолжения обучения в ВУЗе, с которым, как оказалось, у парня имелись некоторые проблемы, а меня дожидалось грандиозное тестирование по управлению конфликтами, к которому я так и не смогла подготовиться.

А еще если раньше одногруппники смотрели на меня как на ненормальную из-за вечно подавленного настроения, то теперь они делали это из-за того, что, как я бы ни пыталась, у меня не выходило стереть с лица глупую улыбочку. Поэтому то и дело мне приходилось поднимать листок с заданиями на уровень своего лица и делать вид, что пытаюсь разобрать плохо пропечатанное задание.

Закончив со всеми делами и отделавшись от расспросов одногруппниц по поводу своего беспричинного, на их взгляд, счастья, я бросилась на парковку в надежде на то, что разгляжу там Аморского и его автомобиль. В порыве эмоций мы как-то позабыли о том, чтобы договориться встретиться позже или хотя бы по новой обменяться номерами, так как его прежний был теперь недействителен.

Знакомого черного Форда на стоянке я не заметила, как в прочем и его хозяина. Я несколько раз обошла ее вдоль, чтобы убедиться в этом. И когда поняла, что Аморский все же решил уехать, не попрощавшись со мной, вновь поникла, зачем-то при этом вспоминая блондинку из бара.

Я ведь отчетливо видела, как он ведет ее за руку, садится в машину и уезжает куда-то.

Быть может, то, что произошло сегодня, для него ничего не значило? Может, он просто решил все закончить таким образом?

Уткнувшись носом в объемный шарф и погрузившись в свои мысли, я покинула парковку и пошла вдоль дороги к себе домой, не особенно обращая внимание на прохожих.

«Он кинул меня», - думала я, пытаясь перешагнуть через лужу и не рассчитав ее размеров, угодила в нее по щиколотку.

- Да чтоб тебя, - злобно шикнула я, топая по воде еще раз и заставляя ее расплескаться в стороны, попадая на чью-то штанину и обувь.

- Эй, эй, чего буянишь? – воскликнули надо мной.

Я резко вскинула глаза наверх и поняла, что человек, которого я только что невзначай испачкала – Рома.

- Кто успел так сильно испортить тебе настроение, что ты решила спустить свой гнев на лужи?

- Я думала, ты ушел без меня, - выдохнула я облегченно, осознавая, что это не так.

- Вообще-то я просил ждать меня возле выхода, а ты куда-то убежала.

Я попыталась вспомнить подобные слова из его уст, но поняла, что гормоны сумели заглушить их все до единого, превращая в нежное облачко эйфории.

- Я искала твою машину на стоянке. Ее не было, и я решила, что ты уехал.

- А, да, - опустил глаза в пол Рома. – С ней кое-что случилось. Поэтому я пока передвигаюсь по старинке на автобусе.

- Давно? – удивилась я.

- Несколько дней.

- Но я видела, как ты увозил на ней ту блондинку… - протараторила я, не подумав.

Глаза Аморского расширились.

- Чего? – спросил он. – Что ты видела?

- Ну, - тушуясь, начала я. Почему-то не хотелось рассказывать о нашем с девчонками неудавшемся преследовании. – Я видела как ты выходил из бара за руку с какой-то девушкой. Ты уехал с ней куда-то на своей машине.

- Что ты забыла там в такое время? – нахмурившись, спросил он.

Вообще-то это я должна была начать возмущаться из-за того, что он уезжает ночами из бара с какими-то девицами, но он вновь смог вывернуть все так, что я оставалась виноватой.

- Хотела найти тебя и поговорить.

- Почему там?

- Догадайся, ты же умный мальчик.

Рома закатил глаза. Видимо, понял, откуда мне стало известно о его местонахождении.

- Так что это была за девица? Леся сказала, что она похожа на меня.

- Да уж, чересчур похожа, - фыркнул он. – Поражаюсь, как я умудряюсь натыкаться на таких.

Я поджала губы и отвернулась.

- Ты же не ревнуешь, Одуванчик?

- Нет, что ты, - саркастично ответила я. – Мне же в кайф смотреть на то, как человек, которого я… с которым я хочу поговорить, - поправилась я, едва не сболтнув лишнего, - уезжает куда-то с другой на моих глазах.

- Хочешь спросить, куда я отвез ее? – насмешливо осведомился парень. Поворачивая мое лицо за подбородок, так, чтобы я смотрела ему в глаза.

- Дай-ка подумаю, - я возвела глаза к небу. – Отель, съемная квартира или… О, боже, Аморский, неужели ты повел ее знакомиться с мамой? Не слишком ли рано?

Рома усмехнулся и убрал свою руку с моего лица.

- Домой, - ответил он.

- Ах, вот как. Ты привел ее к себе домой. Здорово.

- К ней домой, глупая, - улыбнулся он. – Эта девчонка оказалась такой же любительницей приключений, как и ты. Удивительно, правда? Я уже чувствую себя всеобщим старшим братом, который не дает таким девочкам, как ты, наделать глупостей.

- Зачем тогда ты держал ее за руку?

- Если ты не заметила, она была сильно пьяна и иначе рванула бы обратно, чтобы продолжить вливать в себя алкоголь, - произнес он, а потом немного задумался и добавил: - Хотя, ты знаешь, между нами все-таки кое-что было.

- И что же? – недовольно поинтересовалась я, хотя, скорее всего, не имела на это права.

Рома как-то невесело растянул губы в улыбке.

- Я продал ее отцу свою машину.

Я опешила от подобного признания. Он же души не чаял в этой машине. С ней ведь столько всего связано, а он просто так взял и продал ее кому-то? За обычные человеческие деньги? Это жестоко. Хотя бы по отношению ко мне, так как я уже успела представить, как сажусь за руль Мустанга и мчусь, ловя в свои руки ветер.

- Что ты сделал? Как? Зачем?

- Решил, что нужно двигаться дальше, - было мне спокойным ответом. – К тому же мне были нужны деньги.

- Для чего? В смысле, я имею в виду, зачем так много?

- Чтобы купить квартиру и уже точно не быть ни от кого зависимым. Надоело скитаться по съемным, а с мамой жить я как-то отвык.

Всего месяц прошел, а он успел столько всего поменять в своей жизни. Как я могла пропустить все это?

- Но как же… - начала я.

- Куплю другую.

- А…

- С гонками покончено. Больше меня это не интересует.

- Уверен?

- Вполне.

Немного подумав о том, что он только что мне рассказал, я попыталась вспомнить и об изменениях в своей жизни, о которых не успела еще ему рассказать. Улыбнувшись, я накрутила на палец прядку непривычно темных волос и произнесла:

- А я ведь покрасилась из-за нее.

- Из-за машины? – недоуменно спросил Рома.

- Из-за той девчонки из бара. Меня взбесило, что ты с ней и я перекрасилась. Кстати, ты ничего не сказал об этом.

- А я должен что-то сказать? – хмыкнул он. – Мне после твоих выходок уже как-то все равно, какая еще идиотская идея возникнет в твоей голове. Тут главное, чтобы краска не просочилась в мозг, а в остальном я бы не заметил, даже если бы ты стала сине-зеленой.

- Правда?

- Правда, - ответил он, улыбаясь, и протянул мне свою ладонь. Я, не раздумывая, вложила в нее свою. – Пойдем, не будем дожидаться, пока испортятся еще одни любимые тобой кеды. Я больше не вынесу нытья на этот счет.

Я слабо ударила парня в плечо.

- Я не ныла тогда, - рассмеявшись, произнесла я.

- Молчу, - ответил Рома, и повел меня в сторону дома, крепко держа мою руку в своей руке. Так, словно больше никогда не хотел ее отпускать.

Дойдя до дома и решив, что выпить с Аморским пару чашек его любимого зеленого чая будет хорошим решением, мы буквально ввалились в мою квартиру, едва открыв дверь. Но вскоре были вынуждены резко друг от друга оторваться и ошарашено вытаращить глаза на отца, стоящего перед нами в коридоре со сложенными на груди руками.

Я совершенно забыла, что папа время от времени мог заезжать домой на обед. В отсутствии брата я не сомневалась. Он почти никогда не возвращался домой сразу после школы и предпочитал допоздна сидеть у кого-нибудь в гостях или ошиваться где-то на улице с друзьями.