Алика Мур - Двойное искушение

Тот с усмешкой покачал головой, но в квартиру вошел.

– Отнесите все это на кухню, а я пока подумаю, как вас отблагодарить, мистер, – сказала, игриво прикусив нижнюю губу.

– Как скажете, леди.

Шон явно наслаждался этой игрой, хотя и делал вид, что слегка растерян. С легкостью удерживая тяжелые пакеты, он направился в сторону гостиной, за которой находилась кухня, и, наблюдая, как под обтягивающей тело майкой играют мышцы спины, мне захотелось пройтись по ним ладонями. Я торопливо стянула с себя пальто, разулась и бесшумно прокралась по коридору в ванную.

Глянув в зеркало, я едва не застонала от досады: ну, какая из меня женщина вамп? Волосы небрежно собраны в хвост, на лице ни грамма косметики, да еще этот широченный вязаный свитер, купленный на распродаже прошлой осенью. Для ночных посиделок с Сэмом и Лоис вполне обычная я, но вот встреча с Шоном – другое дело.

Я вымыла руки и занялась наведением марафета. В первую очередь подвела стрелки, подчеркнув глубину карих глаз, затем накрасила ресницы и, подумав, прошлась румянами под скулами. Эти нехитрые манипуляции вмиг превратили меня из замухрышки в подобие роковой женщины. Я провела кончиком языка по верхней губе. Весьма заманчивый жест, Шону должно понравиться.

Стянув с себя свитер и легинсы, я швырнула их на корзину с бельем и сняла с крючка шелковый халатик. Он идеально гармонировал с ажурным нижним бельем с шелковыми вставками. Накинув его на плечи и придирчиво осмотрев результаты своих стараний в зеркале, я довольно хмыкнула и покинула ванную.

Со стороны кухни доносились неясные звуки, значит, Шон был все еще там. Мягко ступая босыми ногами по полу, я направилась к нему.

Миновав гостиную, я подошла к барной стойке, отделявшей столовую от кухни, и замерла в изумлении.

Шон по-хозяйски разбирал пакеты, раскладывая содержимое по полкам навесных шкафчиков и холодильника и, казалось, был целиком поглощен этим занятием. Я невольно залюбовалась, как под его майкой играют связки мышц, как напрягаются упругие ягодицы, обтянутые легкими спортивными штанами.

Наверное, я слишком шумно вздохнула, потому что Шон внезапно обернулся.

– Черт возьми, – выдохнул он судорожно, видимо, не рассчитывая увидеть то, что предстало его глазам.

Я почувствовала, как щеки покрыл легкий румянец. На какие-то доли секунды меня охватило волнение, но тут же взяв себя в руки, я закусила уголок нижней губы, облокотилась о колонну и, заведя руку за голову, принялась бесстыже разглядывать Шона.

– Вы очень любезны, – произнесла, наконец, томным голосом, наслаждаясь тем, что мне удалось произвести впечатление на искушенного в любовных делах красавчика.

Шон усмехнулся, и в его глазах вспыхнул знакомый мне похотливый огонек.

– Рад стараться, моя госпожа. Какие будут еще приказания?

Он стал медленно приближаться, пожирая меня при этом жадным взглядом. Я не двигалась. Глаза Шона лихорадочно блестели, и меня вдруг охватила тревога. Что-то в них изменилось, но, что?

Шон приблизился вплотную, и меня окутал жар, исходящий от его тела. Мысли все разом вылетели из головы. Эта игра заводила все больше, но вместе с тем вызывала такое волнение, что сердце было готово выскочить из груди. Я практически перестала дышать. Ноги стали ватными, и мне казалось, что еще секунда – и я просто осяду на пол.

– Возьми меня, – прошептала срывающимся голосом, не отрывая затуманившегося взгляда от губ парня.

– Будет исполнено, моя госпожа…

Он прижался ко мне, сверкнул глазами и, подхватив под ягодицы, усадил к себе на бедра. Я обвила ногами крепкий торс, вжимаясь промежностью в твердый живот. От этого головокружительного трюка у меня снова перехватило дыхание.

Губы парня почти касались моих губ. Почти: Шон не спешил меня целовать. Вместо этого он перенес меня в обеденную зону гостиной и усадил на стол. Обжигая прикосновениями, провел ладонями вверх по бедрам, нырнул пальцами под трусики и слегка сжал ягодицы.

Я оперлась руками о стол позади себя и, запрокинув голову, шумно выдохнула. Все это: и жаркие касания мужских ладоней, и тяжелое дыхание Шона, и томительное напряжение, охватившее тело – сводило с ума. Низ живота свело сладостной судорогой.

– Пожалуйста, – прошептала я каким-то чужим голосом.

Шон, не мешкая, стянул с меня трусики, медленно развязал пояс халатика и, распахнув его, положил руки мне на живот. Внутренности свело в сладостном спазме, и мне пришлось закусить губу, чтобы не застонать.

Горячие ладони заскользили по коже. На несколько секунд накрыли аппетитные грудки, все еще скрытые под тонкой тканью бюстгальтера, а затем нырнули за спину. Шон продолжал смотреть мне в глаза, и от этого взгляда по телу бежали мурашки.

«А он изменился», – снова мелькнула в голове тревожная мысль.

Но раздумывать над ней было некогда. Мужские пальцы за секунду справились с крючком, скользнули по голым плечам и, сбросив с них легкий шелк, стянули бюстгальтер.

– Прекрасная богиня, – хрипло произнес Шон и тут же впился губами в затвердевший сосок.

Я тихо охнула. Выгнув спину, подалась навстречу жаркому рту, который принялся с жадностью ласкать мои ставшие невероятно чувствительными грудки. Шон поддерживал меня под спину, пока его язык и губы творили свое волшебство. Он стал покрывать поцелуями разгоряченную кожу живота, спускаясь все ниже, пока, наконец, его голова не оказалась у меня между ног.

Шон опустился на колени.

– Вашу ножку, госпожа, – сказал он с лукавой улыбкой, протянув руку.

Я опустила ступню в раскрытую ладонь, и парень легонько сжал ее двумя руками. Чуть приподняв, поцеловал кончики пальцев. Это было так ново для меня, что я не смогла сдержать потрясенного вздоха.

Шон смотрел на меня снизу вверх, наблюдая за моей реакцией. Его глаза – темный янтарь – блестели от возбуждения. Чувственные губы пропустили в рот большой палец и сомкнулись на нем. Я почувствовала, как Шон посасывает его, лаская снизу языком.

– О-о-о, – потрясенно выдохнула я.

Никогда не думала, что пальцы ног настолько чувствительны к ласкам. Глаза Шона улыбались. Он легонько помассировал руками ступню, не выпуская при этом изо рта большой палец, а затем принялся облизывать остальные пальчики.

Вся внутренняя сторона моих бедер дрожала от возбуждения. Казалось, что по венам вместо крови течет раскаленная лава. Я не смела вздохнуть, смотрела на это чудесное действо широко распахнутыми глазами и не могла поверить, что это происходит со мной. Весь мой мир перевернулся с ног на голову.

Наконец, Шон опустил мою ногу, оставив напоследок на лодыжке след от поцелуя. Подобрался ближе к столу и осторожно развел в стороны мои бедра.

Видимо открывшаяся картина пришлась ему по душе, потому что парень шумно вздохнул, а в следующий момент прильнул губами к истекающей любовными соками плоти.

С моих губ сорвался громкий протяжный стон. Я запрокинула голову и, разомкнув губы, стала судорожными глотками хватать воздух. В теле бушевало пламя. Язык Шона с неистовой страстью ласкал чувственный бугорок, раздвигал сочные складочки, слизывая с них драгоценную влагу. Чувственные губы то и дело приникали к лону, целуя, посасывая, сжимая.

В ногах появилась сильная дрожь. Не отрываясь от своего пиршества, Шон подхватил мои ступни и поставил на край стола. Я легла на спину.

Упругий язык продолжал ласкать меня, но к этим восхитительным ощущениям добавилось еще одно: мужские пальцы погладили чуть ниже клитора, а затем медленно проникли в узкую щелочку. Мышцы влагалища сжались, и я застонала от невыразимого наслаждения, охватившего все тело.

Шон сжал губами пульсирующий бугорок и просунул оба пальца так глубоко, что я громко застонала. Он пошевелил ими, словно нащупывая ту самую волшебную точку. Внизу живота что-то сжалось, а затем резким толчком разогнало по венам очередную волну наслаждения. Я закусила губу и жалобно всхлипнула.

Глубокие точные погружения следовали один за другим. Ласки языка и губ становились жарче. В какой-то момент сознание отделилось от тела, оставив в моем распоряжении лишь чувственные наслаждения. Я перестала быть Рэйчел. Я – это восторг, бушующая в замкнутом пространстве энергия, сила, способная разрушать и создавать вселенные. Я – это пламя!

Огонь, пожирающий мое тело, стал постепенно стекаться в единую точку. Туда, где вершили свой танец губы и пальцы любимого мужчины. Пространство сотрясалось от громких криков, и я даже не сразу поняла, что он принадлежит мне. В конце концов, напряжение стало таким сильным, что я умолкла и даже перестала дышать.

Секунды превратились в вечность. Мужские пальцы в очередной раз ворвались в меня, прижимаясь к чувственной точке там, в глубине, а горячий язык накрыл пульсирующий бугорок. Это стало последней каплей, переполнивший хрупкий сосуд. Чудовищной силы энергия сжалась на миг, а затем взорвалась, разнося по телу волны оргазма.

Я закричала…

Громко. Протяжно.

Кричала, пока силы не покинули меня, а в груди не закончился воздух. Напряжение схлынуло, но Шон продолжал меня нежно ласкать до тех пор, пока мое тело окончательно не расслабилось. Он поднялся с колен и навис надо мной.

– Моя госпожа счастлива? – спросил, проведя пальцем по чуть приоткрытым губам.

Я улыбнулась и, не открывая глаз, кивнула.

– Что ж, я рад. – Он хмыкнул, явно довольный полученным результатом, а затем помог мне подняться. – Позвольте отнести вас в спальню, моя дорогая.

Не дожидаясь согласия, он подхватил меня на руки и зашагал через гостиную. Я прижалась к широкой груди парня и с наслаждением втянула ноздрями его запах. Сердце пропустило удар.

Аромат, который источало крепкое тело, был мне незнаком.

– Не знаю, Лоис, с ним что-то не так.

Я ходила туда-сюда по гостиной, прижимая к уху трубку мобильника и нервно накручивая на палец прядь волос. Чувства пребывали в смятении.

После того, как Шон отнес меня в комнату и, пожелав хорошего дня, свалил к себе, я окончательно уверилась, что с парнем произошли перемены.

Нет, он все так же был нежен, внимателен, даже слегка чересчур, но меня не покидало странное чувство, что это другой человек.

– Послушай, – начала подруга. – Мне кажется, ты просто накручиваешь себя. Во-первых, ты не настолько хорошо знаешь красавчика, чтобы делать какие-то выводы. А во-вторых, если у него возникли какие-то проблемы в делах, то незначительные перемены в его поведении вполне объяснимы.

– Нет, ты не понимаешь. – Я остановилась у окна и растерянно обвела взглядом заснеженный парк у дома. – Он будто стал другим.

Подруга хихикнула.

– У него выросли рога? Или хвост?

– Его взгляд – что-то в нем изменилось, вот только никак не могу понять, что. А еще запах.

– А что не так с его запахом?

– Он сменил туалетную воду.

– Ну, конечно, за такое мало распять, – насмешливо протянула Лоис, а затем резко добавила: – Хватит искать подвох там, где его нет, Рэйч.

– А что, если в этом замешана женщина?

Я судорожно сжала пальцы на подоконнике, представив пустые глаза «устрицы» и ее гаденькую ухмылку.

– Ай, перестань. – Лоис громко фыркнула. – Если бы у него появился кто-то еще, он не стал бы едва вернувшись корячиться у тебя в гостиной, вылизывая твои прелести да еще называя своей госпожой. Если тебя так уж сильно волнуют произошедшие с ним перемены, так спроси его прямо. Нечего устраивать из этого детектив.

– И что я скажу? Что у меня такое чувство, будто он – это не он?

– Звучит бредово. – Подруга хмыкнула. – На твоем месте я бы просто расслабилась и получала удовольствие от жизни, раз уж эти самые удовольствия обрушились на твою голову.

Я тяжело вздохнула.

– Расслабиться – это не про меня, ты же знаешь.

– Знаю. Но ты постарайся.

Я с сомнением покачала головой. Вряд ли мне удастся вот так просто выбросить из головы бредовые мысли, но накручивать себя тоже не вариант. Наверное, Лоис права: самым правильным будет сделать вид, что я не заметила странных перемен в парне и посмотреть, что из этого выйдет.

Я попрощалась с подругой и отправилась на кухню. Еще с тех пор, как я стала замечать напряжение в отношениях между родителями, лучшим способом отвлечься от мрачных мыслей для меня стала готовка. Именно этим я и занялась.

Когда из духовки уже стал доноситься аромат запеченной картошки с ломтиками баклажанов и копчеными колбасками, а салат «По-гречески» отправился охлаждаться в холодильник, в дверь позвонили.

Гадая, кто мог явиться ко мне без звонка, я отправилась встречать незваного гостя. Глянув в глазок, я едва не застонала от досады: с той стороны стояла моя мать.

Когда она прилетела? И какого, собственно, черта забыла здесь? Теряясь в догадках и недобрых предчувствиях, я открыла дверь.

– Арлин?

На лице женщины моментально вспыхнула улыбка. Не искренняя, как, например, у Лоис или Сэма, когда они встречают меня после недолгой разлуки, но и не совсем дежурная.