Он подошел к изящному шкафчику палисандрового дерева с застекленными дверцами, за которыми виднелись разнообразные бутылки и графины, достал бутылку своего лучшего бренди и до краев налил хрустальный стаканчик. Опасаясь, что от одной порции девушка может не захмелеть, Итан вместе со стаканчиком поставил перед ней на столик и бутылку.

— Пей! — сказал он, показав рукой на стаканчик. — Бренди тебя подкрепит, а то ты похожа на до смерти напуганного кролика.

— Я вас вовсе не боюсь! — презрительно фыркнула Кэти, которой это сравнение пришлось явно не по вкусу.

— Ах ты, маленькая лгунья, — ухмыльнулся Итан, беря стакан и вкладывая его в ее руку. — Ты меня боишься как огня, и, между прочим, правильно делаешь. Пей, тебе станет легче.

Девушка послушно поднесла стакан ко рту, залпом опорожнила его и тут же закашлялась, открывая рот, как рыба, вытащенная из воды. «У нее и впрямь нет привычки к спиртному», — подумал Итан, вспомнив слова Дэвида о том, что новая служанка не сделала ни малейшей попытки приложиться к дармовому элю и рому в пивной.

— Отлично, — с удовлетворением сказал он, беря из ее руки стакан и ставя его обратно на столик. — Слава богу, благодаря бренди к тебе, кажется, возвращается нормальный цвет лица. А то ты была бледна как смерть, и я испугался, что ты упадешь в обморок прямо там, у ворот. Согласись, это поставило бы меня в сложное положение.

— Вот еще, да я никогда в жизни не падала в обморок!

— Все случается когда-то в жизни в первый раз, — философски заметил Итан, подходя вплотную к креслу девушки. Опершись на подлокотники, он наклонился к ней так, что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от ее, — его поза ясно говорила, что он хозяин положения, — и потребовал, глядя Кэти в глаза: — А теперь объясни, с чего вдруг тебя обуяло столь страстное желание познакомиться со мной поближе, что ты даже начала выслеживать меня на ночных улицах? Откуда у беглой рабыни такой интерес к моим делам?

Итан почувствовал, как она напряглась: видно, ей и в голову не приходило, что он тоже может разузнать о ней правду.

— Нет! — нервно вскрикнула девушка, отодвигаясь от него, насколько позволяла спинка кресла. — Я вовсе не беглая рабыня, с чего вы взяли?

Не сводя с нее глаз, Итан медленно покачал головой:

— Не ври, Кэти. Сегодня ночью я заставлю тебя сказать правду, даже если придется для этого применить силу!

— Но я и говорю правду!

— Сомневаюсь, что ты сделала это хоть раз в жизни.

— Тогда зачем спрашиваете, если считаете меня отъявленной лгуньей? — воскликнула она сердито, но в ее голосе одновременно со злостью слышалось отчаяние. — Просто убейте меня, и у вас больше не будет проблем!

— Как, убить такую талантливую актрису, к тому же мастерицу выслеживать людей и обчищать чужие карманы? — воскликнул Итан насмешливо. — Да у меня просто не поднимется рука.

Девушка сжала кулаки. «Хочет скрыть от меня, что от страха ее бьет дрожь», — догадался Итан. Увы, он не имел права пожалеть это измученное голодом и страхом создание, слишком многое было поставлено на карту.

— Скажи-ка мне одну вещь, голубушка, — наклонился он к девушке. — Зачем тебе это понадобилось — расспрашивать обо мне Молли и тащиться за мной сюда через полгорода?

Но его вопрос повис в воздухе — она словно оцепенела, не сводя с его лица своих огромных глаз, казавшихся в полумраке комнаты совсем темными. «Похоже, простым запугиванием от нее ничего не добиться, — констатировал Итан с сожалением. — Придется применить более радикальный метод». Он выпрямился и тихо сказал, вложив в свои слова весь сарказм, на какой был способен:

— Как ты думаешь, Кэти, что с тобой сделает достопочтенный мистер Джеймс Уиллоуби, когда я отправлю тебя обратно к нему в Виргинию?

Он ждал, что она начнет пылко и убедительно отрицать его обвинение, кричать, что не знает никакого Джеймса Уиллоуби, пустит в ход свое природное обаяние, наконец, чтобы отвести от себя столь серьезное подозрение, но, к изумлению Итана, Кэти не сделала ни первого, ни второго, ни третьего.

Вместо этого она вдруг схватила стоявшую подле кресла бутылку бренди, разбила ее о край столика, осыпав все вокруг фонтаном осколков, и бросилась на Итана, размахивая отбитым горлышком с острыми как бритва краями. Он едва успел увернуться от удара, отпрыгнув в сторону.

Кэти же стала медленно продвигаться к двери, держа наготове свое импровизированное оружие и зорко следя за каждым движением Итана.

— Я лучше сдохну, — затравленно озираясь, прошипела она, — но в Виргинию не вернусь!

В ее глазах застыл такой ужас, что Итан даже пожалел о своей уловке. Поразительно, однако, какая тяга к свободе у этого слабого — в чем только душа держится — существа! Чем же ей насолил этот Уиллоуби, если она так его боится? У Итана сжалось сердце — он слишком хорошо знал, на что способны новоявленные рабовладельцы, получив в свою полную власть беззащитных женщин.

Он стал медленно приближаться к Кэти, словно к загнанному в угол дикому зверьку, уговаривая ее успокоиться:

— Все будет хорошо, вот увидишь. Ты расскажешь мне правду, мы с тобой вместе подумаем, как быть дальше, заключим соглашение, и я ни слова не сообщу о тебе Уиллоуби, клянусь честью!

Она молчала, видимо, сомневаясь в его словах и размышляя, что делать, потом угрожающе подняла бутылочное горлышко, направив его острые края Итану в лицо, и стала пятиться к двери, пока не уперлась в нее спиной. Маленькие слабые руки девушки тряслись, как от сильного похмелья, но он ни на секунду не сомневался, что она пустит в ход свое оружие при малейшей попытке ей помешать. Однако решительный настрой пленницы совсем не беспокоил Итана — он был уверен, что легко обезоружит ее, если девушка все-таки попытается его ударить, поэтому просто протянул к ней руку и сказал:

— Самое разумное, что ты можешь сейчас сделать, Кэти, это отдать мне свое оружие!

Она продолжала молча стоять с угрожающе поднятым бутылочным горлышком в руке, словно и не слышала его просьбы.

— Милая, подумай сама! — продолжал уговаривать ее Итан. — Предположим, что тебе удастся от меня ускользнуть — хоть это и крайне маловероятно, — что ты будешь делать? У тебя нет ни верховой лошади, чтобы уехать, ни друзей, которые могли бы тебя приютить, ни денег, наконец, чтобы ты могла найти себе какое-нибудь пристанище! Мне стоит только пальцем пошевелить, и констебли тебя разыщут, арестуют и отправят обратно в Виргинию, где, как я понимаю, тебе придется не сладко! Разве не разумнее будет с твоей стороны довериться мне?

Эти доводы, похоже, возымели действие: яростный огонек в глазах девушки потух, она поникла головой и обессилено привалилась спиной к двери. Воспользовавшись моментом, Итан схватил ее тонкое запястье, тряхнул, заставив бросить импровизированное оружие на пол. Не выпуская запястья девушки, он поднял бутылочное горлышко, потом усадил Кэти обратно в кресло, а ее оружие на всякий случай отнес подальше, в противоположный конец кабинета.

— Ну-с, а теперь поговорим начистоту, — посуровевшим голосом сказал он, вновь останавливаясь перед креслом, в котором сидела девушка. — Как мне ни льстит интерес такой красавицы, как ты, но, должен заметить, я ни на секунду не поверил, что ты в меня влюблена. Итак, говори, с какой целью ты наводила обо мне справки и зачем следила за мной сегодня ночью?

Она молчала, глядя на него оцепенело, как кролик на удава.

Увы, жалость и сострадание в нынешнем положении были для Итана непозволительной роскошью, и, чтобы подавить остатки сопротивления упрямицы, он применил уже испытанный прием.

— Молчишь? Что ж, дело твое! — сказал он, с притворным равнодушием пожав плечами. — Я сейчас вызову констебля, и тебя заберут в участок. До утра ты побудешь там, а потом отправишься прямиком в Виргинию. Уверен, твой хозяин будет безумно рад вновь увидеть свою беглую рабыню!

Угроза подействовала безотказно — губы Кэти задрожали, по щекам покатились слезинки.

— Ладно, — сказала она с покорным видом, — ваша взяла. Насчет влюбленности я все выдумала. У меня к вам интерес совсем другого рода…

— Какого именно?

— Из разговоров с вами я сделала вывод, что вы — один из главарей этих мятежников вигов, а «Русалка» — место ваших тайных встреч с другими бунтовщиками…

Кэти судорожно вздохнула и замолчала.

— И что? Говори же!

— Вот я и подумала: если удастся разузнать про вас и других заговорщиков что-нибудь важное, действительно важное, то это могло бы…

— Я начинаю терять терпение, красотка, выкладывай все до конца!

Кэти облизала пересохшие от волнения губы и продолжала:

— Короче, я рассчитывала разузнать что-нибудь полезное для властей. Сведения про революционеров стоят дорого, и, если бы мой замысел удался, я могла бы продать кому-нибудь добытую информацию…

«Теперь, похоже, в ее словах есть доля правды, — решил Итан. — Такие, как она, — нищие, выброшенные на обочину жизни, — как правило, не интересуются политикой, им бы только раздобыть денег на кусок хлеба и крышу над головой».

— Кому же ты собиралась продать собранные о нас сведения? — продолжил он допрос.

— Губернатору Гейджу, конечно, — словно удивляясь его непонятливости, пожала плечами Кэти. — Или, на худой конец, какому-нибудь его помощнику.

— Что тебе известно о губернаторе?

— Что он всеми возможными путями собирает информацию о мятежниках вигах!

— Интересно, откуда ты это узнала?

— Из газет, конечно! — уже с досадой ответила она. — Я, слава богу, умею читать!

Эта девушка оказалась поистине кладезем сюрпризов! Большинство ее товарок по несчастью не то что читать газеты, даже имя свое написать не умели.

— Вот как? Значит, ты почитываешь прессу тори? — удивленно произнес Итан, оглядев Кэти так, словно увидел впервые. — И именно газеты навели тебя на мысль, что губернатор Гейдж сочтет сведения обо мне и моих друзьях ценной информацией?

— Слухами земля полнится! На улицах только и разговоров о том, что губернатор щедро платит за любые сведения о заговорщиках. Когда я поняла, что вы один из них, а «Русалка» — место ваших тайных сходок, то подумала: почему бы и мне не подзаработать немножко деньжат? Мне они ох как пригодились бы!

— Уверяю тебя, что в твоем присутствии мы вели себя достаточно осторожно, и ты не можешь сообщить губернатору ничего такого, чего еще не знали бы его шпионы, которые уже давно глаз не спускают с «Русалки».

Глаза девушки хитро блеснули.

— Вы так думаете? — подмигнула она Итану. — А как насчет настоящего адреса бедного рыбака Джона Смита?

Он погрузился в размышления. Она была тысячу раз права — он и сам отлично понимал, в какую опасную ситуацию попал из-за этой девчонки.

— Поймите, деньги мне нужны, чтобы выжить, — приняв его молчание за выражение неодобрения, что было вполне понятно в его положении, принялась оправдываться Кэти. — Я не могу долго оставаться на одном месте, мне надо уехать из Бостона, иначе Уиллоуби меня разыщет, а, по мне, лучше умереть, чем вернуться к нему в Виргинию. Но на дорогу нужны деньги — вот я и решила, что так смогу быстрее раздобыть нужную сумму…

Ее объяснение очень походило на правду. Итан скрестил руки на груди и молча стоял, пристально всматриваясь в лицо девушки — она не отвела глаз, не покраснела и казалась совершенно искренней. Это, конечно, еще ничего не значило. И все же Итан не мог не признать, что ее рассказ звучал правдоподобно и, главное, вполне соответствовал его представлению о натуре Кэти. Итан очень хорошо помнил ту сцену на рынке февральским утром и нисколько не сомневался, что девушка, живущая в нищете, привыкшая к тому, что в жизни ничего не дается даром, не преминет воспользоваться такой великолепной возможностью решить свои проблемы.

— Скажите, как вы узнали про Уиллоуби? — спросила она.

— Нет ничего проще: проверил списки беглых рабов, которые публикуют власти. Некий Джеймс Уиллоуби из Норфолка, Виргиния, сообщил о побеге выкупленной им молодой заключенной, описав ее внешность, — вылитая ты! Кстати, он сообщил, что тебя зовут Кэти Армстронг. Это правда?

— Правда… — вздохнула девушка и опустила голову.

— Должен сказать, ты поступила неосторожно, оставив свое настоящее имя — Кэти. Лучше бы назвалась каким-нибудь другим, более распространенным в наших местах, Джейн или Анной, например, — так ты меньше привлекала бы к себе внимание.

— Дельный совет великого конспиратора! — съязвила девушка, снова поднимая на него глаза. — Вам, должно быть, взять новое имя, надеть другую личину все равно что сменить рубашку! — Она устало откинулась на спинку кресла и добавила: — Итак, что вы решили — вы не отошлете меня назад?

— Это зависит от многого…

— От чего, например?

Итан не торопился с ответом. Его пленница попала в трудное, по-настоящему опасное положение, ее судьба в его власти… Нельзя ли использовать ее в интересах дела, которому он служит? Ее не знают ни виги, ни тори, она очень красива, умна, изобретательна и лжива — прекрасные качества для конспиративной работы! Итан вспомнил о виконте Лоудене — девушка может пригодиться, чтобы выяснить цель его пребывания в колониях. Хоть, по ее словам, она и случайно натолкнулась на мысль заработать шпионажем, шпионка, судя по всему, из нее получится отменная, в этом Итан не сомневался.