– Я бы нашел, – обронил он, как бы невзначай.

И я прикусила язык. Потому что этот точно найдет. На собаках в Якутию прискачет и из сопки камчатского вулкана достанет.

– И что вы предлагаете? – Я остановилась рядом с фрау Хильдой и заглянула в глаза: – Давайте подумаем, может, Софи не при чем? Ну что за ерунда, в самом деле! Не хочу жить в Германии, это не мое!

– Не драматизируйте, Елена, – Дитрих растянул губы в фирменной улыбке. – Никто вас не станет держать здесь насильно. Поедем к вам. Я давно хотел побывать в России…

– Вот и отправляйся прямо сейчас. – Клаус встал перед братом и подал мне руку. – А пока он будет исполнять мечту детства, я обеспечу вашу безопасность, Елена. Идемте, нам пора.

– Куда? – хором спросили мы с бабушкой.

– Туда, где злоумышленники не найдут наследницу. И откуда я смогу вести расследование.

– А я? – бабушка поднялась, отодвинула протянутую руку Клауса в сторону и уставилась на его копию. – Господа, я была бы очень благодарна, если бы вы занялись и моей безопасностью тоже. В конце концов, мы это обсуждали.

Дитрих недовольно поморщился.

– Прошу прощения, фрау. Вы правы, пожалуй, я слишком увлекся игрой, навязанной нам родителями. Итак, фрау Лихтенштайн, вы подозреваете невестку в покушении?

– Я точно знаю, что это она. Софи! Грязная интриганка!

– Клаус?

– Разберусь. Но потребуется несколько дней.

Оба немца внезапно стали собранными и серьезными, позабыв обо мне. Я почувствовала облегчение. И, совсем немного, где-то глубоко внутри, разочарование… Когда еще двое таких мужчин станут наперебой просить выйти за них замуж и будут требовать от меня ребенка? Последний пункт особенно интриговал из-за предшествующего беременности процесса. Близость этих двоих будоражила кровь и заставляла фантазировать о том, о чем я вообще редко задумывалась раньше.

– Собирайтесь, – продолжил говорить уже Клаус. – Фрау Хильда, вы уедете в небольшое путешествие. В Италию. Разумеется, с охраной. Дитрих, позвони Марку.

– Марк сейчас занят. Но у меня есть отличный человек на примете. Фрау Лихтенштайн, попросите дворецкого дать мне ваши документы и соберите самые необходимые вещи для недельного тура. Телефон не берите.

– Но я не хочу уезжать из Германии, – округлила глаза бабушка.

Мне бы ее любовь к этой стране.

– А придется, – пожал плечами Дитрих, уже набирая кого-то по телефону и покидая комнату.

– Елена, где ваши вещи? – Клаус смотрел строго, говорил спокойно и уверенно. – Забудьте о капризах. Выясним, кто отравитель, и вернемся к теме вашего возвращения на родину.

– И вы обещаете оставить попытки женить меня на себе? – спросила, в глубине души уже понимая, что соглашусь на отъезд с ним в любом случае. Уж очень не хотелось оказаться в следующий раз на месте безвременно почившей кисы.

– Я обещаю сделать все возможное, чтобы обеспечить вашу безопасность, – ответил немец, переводя взгляд на бабушку: – Почему вы все еще здесь? Дитрих дал четкие инструкции, фрау Хильда, давайте не будем терять время попусту.

– А вы мне не указывайте, молодой человек! – гордо подняв голову, она посмотрела на меня и, чуть подумав, добавила: – Командовать любят – сил нет, а чтоб нормально с женщинами поговорить, так это выше их достоинства.

Я лишь согласно кивнула.

– Но придется согласиться с ними, дорогая, – продолжила бабушка, словно бы Клаус уже покинул помещение. Вроде как говорила только со мной, только мы обе понимали, что он внимательно слушает. – Я поеду, куда скажет тот растрепанный молодой человек. Дитрих. Говорят, он невероятно талантливый адвокат и знает все лазейки в законодательстве. Ну а Клаус… мы познакомились давно, тогда мальчик еще не был столь напыщен, но уже славился необычайным талантом найти человека даже из-под земли.

Послышался усталый вздох. Я бросила любопытный взгляд в сторону немца, он усердно протирал очки. Кто бы сомневался. Нервы – они такие. А я вот ем, когда пружина внутреннего напряжения сжимается до предела…

Может, тоже очки купить?..

– Фрау Хильда… – Клаус был раздражен.

– Поняла я, поняла. – Бабушка похлопала меня по плечу. – Идем, деточка. Я отдам твои вещи и соберусь сама. Не нужно шутить со смертью. Бедняжка Мими…

И она снова начала всхлипывать.

Мы поднялись на второй этаж, где встретили горничную. Та, состроив скорбную мину, распахнула перед нами дверь в одну из комнат и пролепетала:

– Мне так жаль…

Бабушка закивала, хватаясь за сердце. А ведь только начала успокаиваться. Пришлось захлопнуть дверь прямо перед носом удивленной Гретхен – еще не хватало новых слов сочувствия и повторного вызова неотложки.

– Проходи, милая, – позвала меня фрау Хильда, останавливаясь посреди комнаты. – Это твоя спальня. Если бы не прискорбные события, здесь я просила бы тебя остаться.

Любопытство – коварная штука. Конечно, я осмотрелась и пригорюнилась. Комната была большой и светлой, обставлена очень уютно, а из окна открывался шикарный вид на бабушкин сад с фонтанами. Куда уж моей хрущевке до всего этого? Но, будь у меня возможность, все равно рванула бы домой на всех парах. Потому что там даже стены родные, а здесь – все чужое.

– Елена, твоя сумка там, – снова заговорила бабушка, указывая в сторону широченного шкафа-купе. – И еще…

Пока я искала сумку, она подошла к дверям, открыла их и позвала стоявшую там все это время горничную.

– Гретхен, принеси мою книгу. Ту, красную. Ты поняла.

Женщина что-то ответила, и бабушка вернулась в комнату.

– Я дам тебе с собой немного наличных, – просветила она меня. – Знаю, что ты самодостаточная, но не отказывай мне в этой малости. Будь благоразумной девочкой. Я вырвала тебя из привычной жизни и из-за меня ты попала в неприятную ситуацию. И теперь придется быть на попечении этих заносчивых мальчишек… Не хочу, чтобы ты зависела от Клауса или Дитриха еще и в материальном плане.

Хотелось возразить. Вся моя суть буквально кричала, что я не возьму ни копейки. Но был еще и здравый смысл. Он подкинул мне в голову картинку, как приходится умолять кого-то из братьев купить мне еды или каких-то необходимых женщине вещей! Нет уж! Лучше взять деньги у фрау Хильды, а после вернуть, как только получится заработать.

– Хорошо, – ответила я, чувствуя себя крайне неудобно. – Но после, когда разрешится вопрос с отравителем, мы рассчитаемся. Я не привыкла быть должницей.

– Как скажешь, дорогая! – Фрау радовалась, словно это ей предложили денег, а не наоборот. – Ну где же Гретхен?!

Итак, дом я покидала, будучи обладательницей пятиста евро – вроде бы приличные деньги, но на самолет все равно не хватит, и выслушав с десяток советов, один противоречивее другого. Мол, веди себя неприступно, но, с другой стороны, парни они хорошие, и если вдруг кто приглянется… В общем, бабушка явно мечтала-таки свести меня хоть с кем-то и оставить в Германии на ПМЖ.

А мне оставаться, тем более с одним из этих наглых аристократов, категорически не хотелось.

Вариантов предоставили аж два, хотя на лицо одинаковых, но по характеру настолько отвратных, что даже думать не над чем было.

Я на секундочку представила себе грядущую семейную жизнь с Клаусом…

Перед внутренним взором пролетели пафосные семейные обеды в огромной зале, где мы сидим на разных концах длинного стола. Напряженные вежливые беседы ни о чем… интересно, у него выражение лица хотя бы в постели меняется? Или там тоже все сугубо по командам и секундомеру? “Я кончил, Елена. Увидимся завтра.”

Есть, конечно, еще Дитрих.

Не сомневаюсь, что жить с ним будет в какой-то степени веселее, да и сексом он, скорее всего, занимается не менее зажигательно, чем танцует. Но тут, чувствую, тот самый случай, когда я имею все шансы не вовремя прийти домой и застать мужа на своей же подруге. В принципе, он мог привести даму и при мне, аргументировав, что так будет даже интереснее.

Я уже мысленно сбрасывала с балкона вещи Дитриха и торжественно заявляла, что не позволю ему видеться с ребенком, как меня корректно потрясли за плечо, возвращая в реальный мир.

Реальный мир не радовал. В нем были проблемы, неприятности и кислая рожа Клауса Сайн-Витгенштайна в непосредственной близости.

– Елена, нам пора ехать, – удостоверившись, что завладел моим вниманием, проговорил немец.

– Нам? – уточнила я.

– Мне и вам, – еще более педантично отозвался Клаус и ответил на пока не высказанный вопрос: – Дитрих взял на себя смелость отвезти фрау Хильду в аэропорт. Ну, а ваши вещи уже ждут в машине. Я бы советовал поторопиться. Совсем скоро вечер, а дел еще много.

Я только кивнула и пошла на улицу вослед за блондином.

Он галантно распахнул передо мной дверь своего мерседеса и аккуратно захлопнул ее. Пока Клаус неторопливо обходил капот машины, а после устраивался на переднем сидении, пристегиваясь и проверяя все системы, я без стеснения за ним наблюдала.

Красивый. До жути красивый и в той же степени унылый мужик.

Ну вот как так можно, а?

Я давно уже морально готова к тому, что красавчики, как правило наглецы, подлецы и чудаки на букву “м”. Потому Дитрих из образа не выбивался и полностью подпадал под шаблон, что делало общение с ним в разы проще.

А вот Клаус…

– У меня что-то не в порядке с костюмом? – осведомилось это воплощение педантизма через несколько минут.

Я вскинула бровь и более пристально оглядела его дорогой, хороший костюм стального цвета.

– Нет, все хорошо.

– Тогда чем обязан такому пристальному вниманию?

Я помедлила, а после повела плечами и совершенно честно ответила:

– Мне интересно на вас смотреть.

Выдав эту феноменальную пакость, я отвернулась к дороге, но краем глаза продолжала следить за блондином. Мерс чуть дернулся от неравномерной подачи газа, а изящные пальцы сильнее сжались на оплетке руля. И лишь эти мелочи показали, что блондин меня услышал и… удивился.

Но не стал развивать тему, вопреки моим ожиданиям, да и желанию, если быть до конца откровенной. Таких, как Клаус, хотелось дразнить, провоцировать на эмоции и с интересом наблюдать за взрывом заснеженного вулкана. Какой бы толщины лед не покрывал вершину, в глубине бурлит лава.

– Вам, наверное, любопытно, куда мы едем, – невозмутимо начал разговаривать на совершенно постороннюю тему “заснеженный вулкан” и, не дожидаясь ответа дамы, стал рассказывать: – Итак, это небольшая вилла, она находится неподалеку от Кельна и некогда принадлежала нашим предкам, а если конкретно, то бабушке и дедушке. После их трагической смерти в автокатастрофе, она перешла нам с Дитрихом в совместное владение. Если учесть, что мы пока еще не решили, кому из нас вы станете принадлежать, то поселиться на время выяснения именно там показалось хорошей идеей. Дом станет приятным бонусом для победителя.

Сволочь! Педантичная немецкая сволочь! Или не понимает, что подобные слова меня оскорбляют?

– Значит, вы еще не оставили идиотскую идею на мне жениться?

Слова “жениться” и “Клаус” по-прежнему очень оригинально соседствовали в моей голове. Буйное воображение мигом нарядило атлетически сложенного блондина в длинную сорочку – последний писк моды восемнадцатого века, на золотистые волосы фантазия нахлобучила колпак, а в руки сунула книгу с религиозными псалмами. Оные полагалось петь во время исполнения супружеского долга.

Чего мне стоило не заржать в голос, знал только Господь Бог!

– Идея может и идиотская, а вот титул, дом и семейное дело – это вполне достойный стимул, – ровно ответил Клаус, возвращая меня с небес на землю. – Поверьте, фройляйн, я тоже не в восторге от такого креативного хода со стороны родителей, но не могу позволить, чтобы все достояние семейства Сайн-Витгенштайнов отошло Дитриху.

– У вас совсем не братские отношения. А как же легендарная привязанность близнецов?

– Скончалась в жутких муках еще в подростковом возрасте.

Лаконично. Как понимаю, причинами интересоваться глупо, так как, судя по окаменевшему лицу Клауса, он вполне может поступиться своим воспитанием и послать меня далеко и надолго.

Так что я поступила как умная женщина. Предпочла промолчать. Пока.

Спустя несколько минут в салоне зазвучала классическая музыка. Если бы я была утонченным идеалом этого немца, то, несомненно, не только узнала бы исполнителя, но и с наслаждением зажмурилась, разделяя восторг спутника. Но увы, с большей вероятностью я бы смогла процитировать некоторые куплеты песен Rammstein…

Вот так мы и ехали.

Клаус раздражал меня заумной мордой, на которой по-прежнему светилась надпись “смерть несовершенству”, и с удовольствием слушал музыку, а я мучалась, продумывая пути побега, ибо мне было скучно. Но отвлекать водителя разговорами не хотелось – не та кандидатура. Потому я порылась в сумке, нашла в недрах этого параллельного мира для женщин наушники и закрыла глаза.